Все идет по плану… Грефа

В мае по всей стране прошла акция, объявленная Профсоюзом работников народного образования и науки РФ. Под открытым письмом Президенту России поставили свои подписи 1 514 444 человека. Что заставило учителей обратиться к Владимиру Путину, какие вопросы задали они главе государства? Об этом рассказывает председатель профсоюза Владимир ЯКОВЛЕВ.

Вопросы президенту
Прежде всего эта акция была вызвана тем, что, на наш взгляд, общество не совсем верно информировано о тех процессах, которые проходят в образовании. У всех на слуху слово “модернизация”. За ней, как мы знаем, стоят решения, принятые на заседании Государственного совета в августе прошлого года. Они достаточно широко обсуждались в обществе и в целом, на наш взгляд, содержат достаточно продуманный, рациональный подход к изменениям в системе образования. Итоговый доклад рабочей группы Госсовета, поскольку он носит рекомендательный характер, получил подкрепление в виде вполне конкретного поручения президента Правительству РФ. По результатам рассмотрения на заседании правительства материалы Госсовета были несколько доработаны, причем, с нашей точки зрения, не в лучшую сторону: был исключен целый ряд предложений по улучшению положения работников отрасли. Но самое главное – Концепция модернизации российского образования была утверждена не постановлением, а распоряжением правительства. Это распоряжение предусматривало разработку плана мероприятий по реализации концепции, однако не предусматривало, что этот план будет утверждаться на заседании правительства.
В итоге Министерство образования не имеет соответствующих полномочий и финансовых возможностей для его реализации. Этот план не является обязательным для Минэкономразвития, Минфина и других министерств, которые могут влиять на вопросы образования.
К сожалению, продолжается реализация ранее принятого плана действий Правительства РФ по реализации Программы социально-экономического развития России на среднесрочную перспективу, где образованию посвящен значительный раздел. В нем содержится целый ряд пунктов, которые не были одобрены решениями Госсовета и часто даже противоречат им. В итоге сегодня фактически реализуется не план мероприятий по реализации Концепции модернизации российского образования, который обсуждался на Госсовете, а так называемый план Грефа.
На протяжении трех лет мы ставим вопрос о том, что необходимо решить проблему статуса школы. Либо привести его в соответствие с Конституцией, либо внести изменения в законодательство и открыто сказать всему обществу, что у нас больше не будет государственных школ, будут только муниципальные. Президент нас услышал и после заседания Госсовета поручил правительству в конкретные сроки подготовить предложения по приведению статуса школы в соответствие с Конституцией. Однако мы, занимаясь этой проблемой вместе с Министерством образования, разрабатывая различные варианты указов президента и проекты законов, до сих пор не знаем, как выполнено это поручение и выполнено ли вообще.
Именно эти причины побудили учителей из территорий обратиться к нам с предложением подготовить открытое письмо президенту. В нем поставлены самые наболевшие вопросы, не ответив на которые, на наш взгляд, невозможно решить проблему модернизации системы образования. Сегодня заявляются три основные задачи. Первая – повышение качества образования. Мы уверены, что главный фактор, влияющий на качество образования, – это педагогические кадры. Это учитель, преподаватель, это возможности повышения квалификации, это уровень его материального обеспечения. На наш взгляд, какие бы замечательные программы ни составлялись, повысить качество образования не удастся, если не будет решена проблема педагогических кадров.
Вторая задача – обеспечение равной доступности получения образования. Но доступность и равные возможности – разные вещи. Меры, которые сегодня предлагаются, дают ребенку право поступить в учебное заведение, но не гарантируют, что образование он получит бесплатно.
И третья задача – повышение эффективности использования ресурсов. Наша позиция такова: до тех пор, пока не будут реализованы те положения об автономии образовательных учреждений, о прозрачности использования средств, о нормативном порядке финансирования, которые записаны в Законе “Об образовании”, все разговоры о повышении эффективности ресурсов – демагогия. В последнее время участились нападки на Закон “Об образовании”, к нему стали относиться как к закону второго сорта. Я лично слышал из уст руководителей комитетов, депутатских групп Государственной Думы РФ заявления о том, что действует тот закон, который принят позднее. О том, что законы со словом “кодекс” – Бюджетный, Гражданский, Трудовой – главенствуют над Законом “Об образовании”. Поэтому мы решили задать вопрос президенту: почему даже при наличии разъяснения Конституционного суда о равенстве законодательных актов допускается такое отношение к Закону “Об образовании”? Как это соотносится с приоритетностью образования, которая сегодня декларируется во многих документах?
И, конечно, говоря о преподавательских кадрах, мы не могли не задать вопрос, когда же правительство планирует вывести уровень оплаты труда работников образования хотя бы на уровень оплаты рабочих в производственных отраслях промышленности.
Все это происходит с заработной платой в бюджетной сфере в связи с отсутствием концепции государственной политики в вопросах оплаты труда. Под давлением профсоюзов этот вопрос был поставлен на заседание РТК три года назад, и г-н Калашников, будучи тогда министром труда, начал разрабатывать такую концепцию. Доклад по этому поводу даже рассматривался на заседании правительства. Но правительство признало, что документ сырой, и поручило его доработать. Потом вместо Калашникова пришел Починок и дело тихо “замяли”. В итоге мы сегодня пребываем в полном неведении: собирается ли правительство приблизить заработную плату работников образования к прожиточному минимуму и когда, считает ли государство правильным сложившееся соотношение, когда средняя заработная плата в отдельных отраслях промышленности в десятки раз выше, чем оклад профессора, а дворник в Москве получает в два – три раза больше.
Все эти вопросы остаются без ответа. Принят новый Трудовой кодекс, в котором записано, что минимальный размер оплаты труда не может быть ниже прожиточного минимума. Казалось бы, это должно было заставить правительство определить этапы сближения этих параметров. Однако оно опять говорит о возможности решения этой проблемы не ранее 2020 года.

Почасовая оплата
Депутаты Государственной Думы тоже призадумались – как же выполнить эту норму Трудового кодекса? И решили разработать закон “О минимальной почасовой заработной плате”, приравняв ее к прожиточному минимуму. Один из вариатов этого закона предполагает, что ставка заработной платы должна составлять 10 рублей в час. Это значит, что, если человек отрабатывает 168 часов в месяц, минимальная ставка получается 1680 рублей. Мы были бы обеими руками “за”, если бы не одно “но”. Закон не предусматривает выделения дополнительных средств, а следовательно, тарифная сетка будет выглядеть так: первый разряд – 1680 рублей, последний – 2025 рублей. Диапазон дифференциации сокращается до коэффициента 1,4. Профессор, рабочий – все получают одинаково. Коммунизм!
Но даже на повышение ставок первых разрядов ЕТС денег может не хватить. Получится, что, отработав по 2-3 часа в день, все люди, получающие 1680 рублей в месяц, “съедают” фонд оплаты труда, который был заложен в бюджете. Что дальше? Через 2-3 часа школа, больница могут закрываться.
Мы участвовали в обсуждении этого законопроекта, высказали свои опасения. Кажется, нас услышали. Возник вопрос о том, что данный подход для работников бюджетной сферы неприменим. Но как будут развиваться события дальше, пока непонятно. Мы считаем, что депутатам нашего профильного комитета, которые очень заняты образовательными стандартами, не мешало бы обратить внимание на подобного рода разработки. Мы неоднократно говорили о том, что зачастую принимаемые законы, в которых нет слова “образование”, могут принести ему большой вред.

ЕТС
Одновременно развернулась серьезная работа по изменению Единой тарифной сетки. Мы тоже считаем, что ЕТС должна быть видоизменена, но не ставим вопрос так радикально: нужно сразу ее отменить и полностью перейти на отраслевые системы оплаты труда. Мы предлагали разделить ЕТС на три части. Отделить руководителей, которые должны оплачиваться по совершенно другой схеме, обслуживающий персонал и начать совершенствовать систему оплаты труда специалистов. Однако министр образования Владимир Филиппов заявил, что уже разработана отраслевая система оплаты труда. Принято решение до 10 июля внести ее в правительство, чтобы до конца года принять и в 2003 году реализовать на практике. Но те материалы по изменению тарифной системы оплаты труда, с которыми мы познакомились, очень сырые, они содержат массу спорных положений.
Например, сегодня доплаты за классное руководство, за проверку тетрадей производятся за счет надтарифной части фонда оплаты труда. Уж казалось бы, проводя реформирование, эти доплаты нужно включить в тариф. Но новая система оплаты труда это не предусматривает. Ставки заработной платы воспитателей в дошкольных учреждениях будут ниже, чем у воспитателей группы продленного дня школ с тем же уровнем образования и стажем. А ставки педагогических работников в детских домах будут превышать ставки работающих в школах менее чем на 10 % , тогда как сегодня эта разница составляет 20 %. Почему? Вопросов много. По результатам предварительного анализа можно сделать вывод: предложенная система оплаты труда не стимулирует повышение его качества, рост профессионального мастерства.
Кроме того, несмотря на определенный срок внесения документов в правительство – до 10 июля, они пока не обсуждались даже с руководителями управлений образования регионов. Ректоры вузов абсолютно не в курсе предстоящих перемен, между тем эта система оплаты труда, на наш взгляд, не учитывает специфику высшей школы. Даже в советские времена подобного рода вопросы обсуждались с участием широкого круга специалистов. Без регионов менять систему оплаты труда учителей – очень опасное дело. Поэтому мы будем обращаться к министру и к вице-премьеру Валентине Ивановне Матвиенко с предложением не торопиться с принятием решений. Кстати, у нас почему-то все самые судьбоносные реформы затеваются в период массовых отпусков, когда широкое обсуждение провести сложно.

Бюджетное послание
Есть еще один момент, напрямую связанный с реализацией планов реформирования образования не “по Госсовету”, а “по Грефу”. В бюджетном послании Президента РФ Федеральному Собранию есть такая запись: “прекратить практику софинансирования бюджетных учреждений. При признании целесообразности такого софинансирования следует менять организационно-правовую форму соответствующего учреждения”.
Что означает эта фраза? На протяжении многих лет Министерство образования РФ приучало школы и вузы зарабатывать деньги в связи с тем, что бюджет не в состоянии их обеспечить больше чем на 30-40 % от реальной потребности в средствах. При этом ни министерство, ни управления образования в регионах не обеспечили принятия нормативных актов, создающих должные рамки контроля и прозрачности использования этих средств. В итоге сегодня вузам предъявляют претензии в бесконтрольности расходования внебюджетных денег. Сделали первый шаг – загнали все деньги в казначейство. Дальше дошли до абсурда. Вместо экономической автономии и финансовой самостоятельности учебных заведений, как предусмотрено законодательством об образовании, им навязали жесточайшую регламентацию расходования этих средств.
Получив вышеуказанную запись в бюджетном послании, Минфин вместе с Минэкономразвития подтверждают свои намерения и дальше создавать условия для “выдавливания” из бюджетного сектора учреждений образования. Если мы прекращаем практику софинансирования, значит, мы “сажаем” школы и вузы исключительно на бюджетные средства, которых сегодня явно недостаточно.
Кроме того, вводится жесточайший порядок централизации контроля расходов образовательных учреждений – каждую скрепку можно купить только с разрешения казначейства. Если такой порядок не устраивает – меняйте статус на организацию. И опасаюсь, что найдется немало учреждений, которые, глубоко не задумываясь над смыслом и последствиями происходящего, могут это сделать.
Сегодня, несмотря на возражения Госсовета, в правительство вносится закон о специализированных государственных некоммерческих организациях. В случае его принятия этот закон создаст новую организационно-правовую форму в сфере образования.
Какие последствия могут возникнуть в связи с этим? Предыдущий вариант закона, который мы изучили, предполагал снятие субсидиарной ответственности государства за учреждение, поменявшее свой статус на организацию. Он открывал возможность банкротства этого учебного заведения. И позволял получать прибыль, которую необязательно вкладывать в образовательный процесс.
Если последний вариант закона, а он известен узкому кругу разработчиков, содержит те же самые позиции, это означает откровенное снятие ответственности государства за судьбу образования. Фактически это формирование под видом конкурентной среды в сфере образования учебных заведений, которые сами (или их попечительские советы) будут ставить своей целью не столько повышение качества образования, сколько извлечение прибыли из образовательной деятельности. С этим можно было бы согласиться, если бы наше общество было богатым. Я всегда ориентируюсь на учителя и врача: в состоянии эти представители “среднего класса” дать хорошее образование своим детям? Если нет, значит, мы спешим. Сначала нужно создать условия для граждан, чтобы они могли оплачивать эти услуги.
Стремление уйти от широкого обсуждения намечаемых преобразований или подменить его кулуарными дискуссиями в кругу людей, объединяемых одной идеологией, ошибочно. Это не принесет пользы ни образованию, ни обществу.