«Врата учености» Леонтия Магницкого

9 (19) июня 2019 года исполнилось 350 лет Леонтию Филипповичу Магницкому (1669‑1739) – замечательному российскому просветителю, религиозному мыслителю и педагогу, первому русскому учителю математики, автору знаменитого учебника «Арифметика, сиречь наука числительная».

Предтеча Ломоносова
Все биографы и исследователи стойкого жизненного пути и подвижнической деятельности Леонтия Магницкого отмечали символичное и почти мистическое совпадение его первоначальной судьбы и движения в науку с планидой русского гения Михаила Васильевича Ломоносова. Понятно, что со сдвигом в 40 лет и в иных исторических обстоятельствах. И все же…
Леонтий родился в Осташковской патриаршей слободе Тверской губернии на берегу озера Селигер, возле монастыря Нило-Столобенская пустынь. С детства он лицезрел монашескую жизнь, протекавшую в непрестанных молитвах и трудах, органично впитал ее духовно-нравственные устои.
Его отец – крестьянин Филипп по прозвищу Телятин или Теляшин (крестьяне не имели фамилий). С юных лет Леонтий работал с отцом на пашне. Современники отмечали исключительное трудолюбие будущего математика, сызмальства «кормившего себя работою своих рук». Но, главное, его непреодолимо тянуло к знаниям. Безусловно, он, как и Михайло Ломоносов, был ярко выраженным самородком, щедро одаренным от природы.
В период расцвета монастыря в XVII веке Нило-Столобенская пустынь была выдающимся центром духовно-нравственного просвещения и образования. Возможно, что Леонтий был внучатым племянником святого архиепископа Нектария, владыки Сибирского и Тобольского, настоятеля и устроителя Ниловой пустыни, и потому имел доступ к богатейшей монастырской рукописной библиотеке, к бесценным церковным книгам. Это были самые лучшие по тем временам труды.
Здесь Леонтий – послушный и любознательный отрок – самостоятельно выучился читать и писать, благодаря чему временами исполнял обязанности псаломщика в местной церкви. В монастыре он приобрел свои первые знания, сделал первоначальный шаг в науку, причем, как отмечали современники, был «страстным охотником читать и разбирать мудреное и трудное». Безусловно, он очень серьезно и глубоко овладел там основами наук, но, главное, впитал прочные нравственные устои жителей Селигерского Верхневолжского края – места подвигов преподобного Нила Столобенского.
Счастливый случай представился пятнадцатилетнему Леонтию в 1684 году, когда он был отправлен в Иосифо-Волоколамский монастырь как возчик для доставки мороженой рыбы монахам (невольно всплывает образ легендарного рыбного обоза Ломоносова). Здесь он буквально поразил монахов твердой грамотностью и оригинальным умом и был оставлен при обители в качестве чтеца.
Затем по настоянию и рекомендации старцев талантливый юноша был переведен в московский Симонов монастырь, где монастырское начальство решило готовить незаурядного юношу в священнослужители. И если бы не произошедшие в России кардинальные петровские социокультурные преобразования конца ХVII – начала ХVIII века, наша культура получила бы оригинального и мощного религиозного мыслителя, автора трудов ярко выраженной патриотической и гражданско-консервативной направленности.
Но грядущее время глобальных перемен уже настойчиво стучалось в судьбу Магницкого, и он вышел ему навстречу.
Учитывая сильное желание Леонтия учиться, монастырь вскоре определил способного и трудолюбивого юношу в недавно открывшуюся в Москве Славяно-греко-латинскую академию, где он обучался (как и через 45 лет Ломоносов) на протяжении восьми лет. По сути, Леонтий оказался в числе самых первых принятых в академию учеников. С большим рвением приступил юноша к изучению богословия, философии, логики, психологии, физики и риторики, освоил латинский и греческий языки, а вне академии, возможно, также немецкий, голландский и итальянский. Математика там не преподавалась, что свидетельствует о том, что свои выдающиеся математические познания Леонтий приобрел путем самостоятельного изучения рукописей и книг, как русских, так и иностранных. Эти знания, как сообщает Энциклопедический словарь, изданный в Петербурге в 1896 году, «вышли на уровень, далеко превосходящий сведения, которые можно было почерпнуть в русских арифметических, землемерных и астрономических рукописях семнадцатого столетия». Впрочем, современные историки отрицают факт обучения Леонтия в академии (никаких записей в архивах об этом не обнаружено, и сам он об этом никогда не упоминал), равно как и знание им новых европейских языков. Если это так, то он был воистину гениальным самоучкой.
После окончания академии Л.Ф.Маг­ницкий обучал детей московской знати в частных домах и занимался самообразованием. На этом поприще и происходит его судьбоносная встреча с Петром I. Знания Леонтия Филипповича в области математики удивляли многих, но при встрече он произвел на царя Петра I очень сильное впечатление своими в целом незаурядным умственным развитием и разносторонними познаниями. В знак уважения и признания достоинств самодержец в 1700 году пожаловал ему звонкую и символичную фамилию Магницкий, «в сравнении того, как магнит привлекает к себе железо, так он природными и самообразованными способностями своими обратил внимание на себя».
Безусловно, император Петр I сыграл в судьбе Магницкого решающую роль. Причем это воздействие не только определяющее, но и многомерное. Мысля прагматически, император осознавал необходимость развития науки и просвещения, так как и то и другое было крайне необходимо для становления России как великого государства, для развития ее промышленности, торговли и других отраслей. В этом дискурсе Петр I основал систему российского образования, заложив в ее фундамент начальные цифирные школы и построив вертикаль до Санкт-Петербургского университета и Российской академии наук.
По сути, Леонтий Филиппович был одним из сподвижников реформаторской деятельности Петра I, который позднее пожаловал его деревнями во Владимирской и Тамбовской губерниях, приказал выстроить ему дом на Лубянке, а за «непрестанные и прилежные в навигацких школах во учении труды» наградил «саксонским кафтаном» и другой одеждой. В 1704 году Магницкому царским указом было пожаловано дворянство.

Первый профессиональный педагог
Поворотным событием в жизни Леонтия Магницкого стало открытие 14 января 1701 году по указу Петра I в Москве первого светского государственного учебного заведения – знаменитой Школы математических и навигацких, то есть мореходных, хитростно наук учения. Первым местом расположения школы стало Замоскворечье, двор Полотняной палаты в Кадашеве, где она просуществовала пять месяцев. 23 июня 1701 года Петр I отвел для Навигацкой школы Сухареву башню – величественное творение зодчего М.И.Чоглокова – со всеми бывшими при башне строениями и землей. Школа расположилась «в пристойном и высоком месте, где можно горизонт видеть, сделать обсерваторию и чертежи в светлых покоях».
22 февраля 1701 года учителем этой школы назначили Леонтия Филипповича как лучшего математика Москвы для преподавания арифметики, геометрии, тригонометрии и навигации. На этом поприще он провел почти 40 лет – всю оставшуюся жизнь. Подчеркнем, что Магницкий был первым русским учителем, так как до него в России преподавали только взятые самодержцем на службу иностранцы. Преподавание в этой школе шло в таком порядке: ученики, обучающиеся арифметике, после экзамена у Магницкого переводились в следующий класс геометрии, обучавшиеся геометрии затем переводились в класс тригонометрии и т. д.
В школу принимали сыновей «дворянских, дьячих, подьячих, из домов боярских и других чинов от 12 до 17‑летнего возраста», впоследствии принимались даже 20‑летние, те из них, кто имел более пяти крестьянских дворов, содержались на собственный счет. Все прочие получали от казны «кормовые деньги».
В 1701 году в школе обучались всего четыре человека, и только 16 июля 1702 года она была полностью укомплектована. Первый набор насчитывал 200 человек. России были нужны моряки, и через несколько лет штат обучающихся увеличили до 500 человек. В первом наборе 30 воспитанников (учеников) были в возрасте от 13 до 17 лет, большую часть составляли молодые люди в возрасте от 18 до 23 лет. Свыше двадцати человек имели возраст свыше 23 лет.
Это было сделанное по петровским лекалам среднее профессиональное учебное учреждение. Выпускали из школы по мере готовности ученика к государственной деятельности или по требованию ведомств, нуждавшихся в образованных специалистах. Тех учеников, кто принадлежал к нижним сословиям, здесь обучали грамоте и счету. Из них выходили писари, помощники архитекторов, работники адмиралтейства. Воспитанники из дворян по окончании полного курса школы направлялись на военную, морскую и государственную службу: выпускались во флот, в инженерию, артиллерию и «к архитектурным делам». Здесь же впервые в России стали готовить учителей, которые направлялись по губерниям для преподавания математики в школах при архиерейских домах и монастырях, в адмиралтейских и цифирных школах.
В 1715 году в Петербурге открылась Морская академия, куда было перенесено обучение военным наукам, а в московской Навигацкой школе стали учить только арифметике, геометрии и тригонометрии. С этого времени Магницкий стал старшим учителем школы и руководил ее учебной частью.
С 1732 года и до последних дней своей жизни Л.Ф.Магницкий являлся руководителем Навигацкой школы, заведовал «распорядительной и хозяйственной частью». Среди учителей он всегда выделялся своими необыкновенными трудолюбием и добросовестностью. В одном из донесений графу Ф.А.Головину, которому была подчинена школа, сообщалось: «Англичане учат учеников той науке чиновно и до Леонтия наукой не дошли», а Леонтий «непрестанно в той школе бывает и всегда имеет тщание не только к единому в учениках о науках радению, но и по иным к добру поведением».
Несомненно, Магницкий обладал незаурядными педагогическими дарованиями. Он излагал материал последовательно, переходя от объяснений простых действий к сложным решениям. Ввел в практику преподавания выделение из числа лучших учеников десятских, которые в своей десятке следили за поведением.
При этом Леонтий Филиппович отстаивал гуманные методы воспитания и даже, проявив большое мужество, вступил в конфликт с Петром I, который в специальном указе потребовал ускорить процесс обучения и для этого «наказывать нерадивых учеников батогами и списывать в матросы».
Педагог составил для царя справочную записку, в которой излагал свои суждения: «Арифметику прилежный выучит в 10 месяцев, а ленивый («медленно соображающий») – в год, геометрию – прилежный в 6, ленивый – в 8 месяцев, тригонометрию – прилежный в 2, а ленивый – в 3 месяца. И менее тех лет учить не можно». Сохранилась в памяти современников и своеобразная острота Магницкого по поводу царской торопливости: «Арифметике научить не бороду остричь».
Для облегчения доступности излагаемого материала Леонтий Филиппович широко применял наглядность в процессе обучения, используя с этой целью многочисленные таблицы, чертежи, схемы и рисунки, макеты, модели и приборы, даже большой медный глобус, привезенный в дар царю Алексею Михайловичу посольством Генеральных Штатов Голландии.
Еще на стадии преподавания арифметики Магницкий выявлял тех учеников, «которые прилежность и охоту имеют к наукам». Затем они изучали навигацию: теорию в зимние месяцы, а летом отправлялись в «компании на море». Имея большое «радение» к способным ученикам, Магницкий обучал их и «части большей астрономии» – вычислять затмения солнца, «подлинное время новолуния и полнолуния с четвертьми».
Магницкий славен как первый учитель русских моряков, преодолевший с успехом громадные затруднения, которые встретились ему при изложении на русском языке основ мореходной науки. Его книга помогла ученикам Математико-навигацкой школы сформировать в 1726‑1734 годах материал для первой «генеральной карты всея Руси» и первого географического атласа. Символично, что именно Леонтий Магницкий учитель и воспитатель первых русских исследователей Арктики Семена Челюскина, Василия Прончищева и Алексея Чирикова.
В этой школе при Магницком учился Василий Яковлевич Чичагов (1726‑1809), впоследствии известный боевой адмирал, одержавший блестящую морскую победу над шведами в 1789 году. Вот что рассказывал он об учении своему сыну: «Один из учителей, Магницкий, слыл за великого математика… Он даже издал печатанное славянским шрифтом сочинение в лист, бывшее у меня в руках, в котором заключались арифметика, геометрия, тригонометрия и начатки алгебры. Впоследствии эту книгу признали за образец учености. Тут-то отец мой и почерпнул свои познания».
В 1714 году Магницкому был поручен набор учителей для цифирных школ, открывающихся в разных городах обширной России. Подбирать таких учителей предписывалось «не из знатных пород». Как всегда, к решению этого вопроса он подошел с особой тщательностью, учитывая не только знание математики, но и иные способности учеников, а главное – их нравственный стержень.

Ради народной пользы
Конечно, главное дело жизни Л.Ф.Магницкого, благодаря которому он навсегда вошел в историю мировой культуры и образования, – создание им фолианта «Арифметика, сиречь наука числительная» – первого российского печатного учебника по математике. Эта книга, являющаяся национальным достоянием России, уникальна как своей историей, так и содержанием, являясь своеобразной энциклопедией по различным отраслям математики и естествознания (геодезии, навигации, астрономии), не уступавшей западноевропейским пособиям своего времени, но, главное, составленной с учетом русских учительских традиций. Этот учебник стал поистине выдающимся событием в российских науке и культуре.
Создание столь сложного и объемного пособия, насчитывающего 652 страницы, потребовало от Леонтия Магницкого концентрации сил, неустанного труда и педагогического мастерства. «Арифметика…» была издана в 1703 году огромным для тех лет тиражом в 2400 экземпляров, но ее подготовка заняла два года (имеются сведения, что он начал готовить книгу еще в 1694 г.). Соответствующее «техническое задание» гласит: «1701 году февраля в 1 день взят в ведомость Оружейной палаты осташковец Леонтий Магницкий, которому велено ради народныя пользы издать через труд свой словенским диалектом книгу арифметику». Уже 21 ноября 1701 года рукопись учебника была закончена.
Пособие специально предназначалось для учеников Навигацкой школы, для которой были написаны первые учебники и по другим дисциплинам, например грамматике. Но книга использовалась не только в учебных заведениях, но и для самообразования. Один из экземпляров «Арифметики…» в 1725 году попал к юному М.В.Ломоносову, который хранил эту книгу до конца своих дней, называл «вратами своей учености» и принес в котомке из Холмогор в Москву.
Подчеркнем, что Леонтий Магницкий был прежде всего ученым-педагогом, который обладал глубокими и стойкими богословскими познаниями. В своей «Арифметике…» он связывал науку со Священным Писанием, доказывая, что «приятие наук» «являет Бога неизследимую красоту». На многочисленных примерах математик объяснял, что науки не противоречат «Закону Божию», подобное толкование вопроса науки и религии являлось прогрессивным для того времени.
«Арифметика…» – многослойное издание и, конечно, по форме не имеет ничего общего с привычными школьными учебниками математики. Это философско-образовательный трактат, выполненный в наставнической традиции Я.А.Коменского и просветителей Нового времени.
Леонтий Филиппович, безусловно, закладывал в учебник широкий просветительский дискурс и глубокое педагогическое содержание, по сути, это был учебник педагогики, базирующийся на прочном фундаменте русской православной учительской традиции. Он выполнял роль своего рода прочного аксиологического моста, переводя по нему новое поколение от прежней, допетровской, Руси-Московии в эпоху императорской России.
В стихотворном предисловии к «Арифметике…» Л.Ф.Магницкий написал:
И желаем, да будет
сей труд, добре пользовать
русский весь люд.
Иже да поет Богу Славу
и величит твою державу.
Если обобщить все общепедагогические предисловия, сделанные на протяжении книги, то общая их мысль – стимулирующая сентенция о значимости арифметики, в которой ученик будет цвести, «как лилия благовонная», научится легче и охотнее постигать другие науки, она поможет ему «и в лечении ума, если вычисляет вредно», во всех военных, морских и гражданских делах.
Пособие состоит из двух книг – «Арифметика политики, или гражданская» и «Арифметика логистики, не ко гражданству токмо, но и к движению небесных кругов принадлежащей». В учебник вошли не только подробно и систематически излагаемые широкие арифметические понятия, но и материалы по элементарной алгебре, тригонометрии, сведения по астрономии, геодезии, навигации (с разделами логистики и политики).
В книге автор подробно разобрал арифметические действия с целыми и дробными числами, дал сведения о денежном счете, мерах и весах, привел много практических задач применительно к реалиям российской жизни. Затем изложил алгебру, геометрию и тригонометрию. В последнем разделе, названном «Обще о земном размерении и яже к мореплаванию надлежит», рассмотрел прикладное применение математики в морском деле.
Изложение астрономии начинается в предисловии ко второй части определением содержания предмета астрономии и объяснением ее практического значения для «инженеров, кораблеходцев и ратоборцев».
В «Арифметике…», как и во всех учебниках того времени, рассматриваются пять действий: нумерация, сложение, вычитание, умножение и деление. Рядом с русскими параллельно даются также их греческие и латинские названия.
Магницкий новаторски использовал новинки в области арифметики, ввел новые наименования «множитель», «делитель», «произведение», «извлечение корня», а также заменил устаревшие слова «тьма», «легион» терминами «миллион», «биллион», «триллион», «квадриллион», сделав тем самым крупный шаг вперед в преподавании математики. Педагог возвел нуль в ранг числа, причислив его к «перстам» (первым десяти числам), и тем самым намного опередил свое время. По пособию российский читатель знакомился с действиями над многочленами, с правилами решения уравнений первой и второй степеней. В «Арифметике…» Магницкого впервые в России для вычислений использовались арабские цифры, новаторски было изложено учение о десятичных дробях.
Текст книги набран славянским шрифтом. Печать в две краски – черной и красной, страницы в рамках из наборных украшений. В тексте заставки, концовки, гравюры.
Методика изложения Магницким действий сложения, умножения, вычитания и деления несущественно отличается от той, которая применяется сейчас: сначала даются примеры, которые постепенно усложняются, и лишь после этого следует общее правило. Каждое правило начиналось с простого житейского примера, за ним следовали общая формулировка и ряд задач, в конце помещалось правило проверки – «поверение».
Как методист он поместил множество объяснительных примеров («прикладов»), включая примеры «неких увеселительных действий, через арифметику употребляемых», обнаружил большой педагогический талант при изложении действий над целыми числами и обыкновенными дробями.
Магницкий в своем учебнике не только стремился доходчиво разъяснить математические правила, но и пробудить у учеников стойкий интерес к учебе. Он постоянно на конкретных примерах из обыденной жизни, военной и морской практики подчеркивал важность знания математики. Автор, стремясь придать арифметике занимательный характер, постоянно пользовался стихами и рисунками. Учебник содержит много задач и примеров, причем большинство из них интересны и даже увлекательны по содержанию, зачастую они напоминают анекдоты с замысловатым математическим сюжетом.
Задачи были разные, но в основном взятые из жизни, например:
1. Вопросил некто некоего учителя, сколько имеешь учеников у себя, так как хочу отдать сына к тебе в училище. Учитель ответил: если ко мне придет учеников еще столько же, сколько имею, и полстолько, и четвертая часть, и твой сын, тогда будет у меня учеников 100. Сколько было у учителя учеников? (Отв. 36.)
2. Некий человек нанял работника на год, обещав ему дать 12 рублев и кафтан. Но тот по случаю, проработав 7 месяцев, восхотел уйти и просил достойную плату с кафтаном. Ему дали по достоинству 5 рублей и кафтан. Какой цены был оный кафтан? (Отв. 4 4/5 рубля, или 48 гривен.)
3. Один человек выпьет кадь пития в 14 дней, а с женой выпьет ту же кадь в 10‑й день. И ведательно есть, в колико дней жена его особно выпьет ту же кадь? (Отв. 35 дней.)
В целом «Арифметика…» Магницкого, как отмечает Энциклопедический словарь 1896 года, «замечательна продолжительным, обнимающим более полувека, употреблением в школах», «оказалась наиболее известной из всех учебников математики в России». На ней воспитывались целые поколения деятелей физико-математических наук. По ее содержанию можно составить представление о направлении и характере преподавания арифметики в России в первой половине XVIII столетия и о качестве знаний, полученных в результате такой методики преподавания. Магницкий первым ознакомил современников с математикой в таком объеме и показал ее большое практическое значение. В этом главная заслуга Магницкого перед историей математического образования в нашей стране. Его «Арифметика…» прообраз всех классических учебников с правильным методическим изложением учебного материала.
В 1914 году была предпринята попытка переиздать этот учебник, которая была осуществлена лишь частично из-за гибели в 1915 году в Первой мировой войне издателя П.А.Баранова.
Кроме создания «Арифметики…» Л.Ф.Магницкий принимал участие в переводе и издании «Таблиц логарифмов и синусов, тангенсов и секансов» (1703), «Таблиц горизонтальных северной и южной широты» (1722).
Дискуссионным вопросом является оригинальность «Арифметики…» Л.Ф.Магницкого, который в предисловии заметил: «Разум весь собрал и чин. Природно русский, а не немчин… С разных диалектов на славенский язык переведенная, и во едино собрана, и на две книги разделена». Этим вступлением был порожден щепетильный вопрос об авторстве Л.Ф.Магницкого. Сам он, как отмечают исследователи, «в силу своей природной скромности умаляет собственный вклад в книгу, ограничивая его лишь характеристикой «переведенная». В противовес этому историками утверждается, что «автор позаимствовал какой-то материал из европейских математических книг, но и по структуре, и по содержанию это был полностью самостоятельный труд. Никаких подобных учебников в Европе в то время не существовало. Кроме того, Л.Ф.Магницкий включил в книгу много затейливых и замысловатых задач из русского быта, развивающих смекалку и математическое мышление».
Все это так, но необходимо учитывать два аспекта. Прежде всего Магницкий не нуждается в адвокатской помощи в этом вопросе современных исследователей. Напомним, что авторские приоритеты в Новое время носили относительный характер. Достаточно было поменять название и перевести книгу, чтобы стать ее автором. И это было в ту пору совершенно приемлемым явлением. Поэтому судить о степени оригинальности «Арифметики…» Магницкого по лекалам современного авторского права неисторично и просто непродуктивно.
Другой ракурс связан с конкретной исторической обстановкой, с теми условиями, в которых создавалась книга. Учебник был нужен срочно, что называется, позарез, жизненно необходим для открывшейся в январе 1701 года Навигацкой школы. Преподававшиеся там навигация, мореходная астрономия, геодезия и математика в своем фундаменте имели арифметику. Юноши, пришедшие учиться морскому делу в Навигацкую школу, не имели ни одного учебного пособия на русском языке. Этот пробел нужно было восполнить как можно скорее, что и сделал Леонтий Магницкий.
Создать пособие в кратчайший срок (примерно за 8 месяцев) можно было только тем путем, по которому и пошел Магницкий, – взять с помощью переводчиков и сотрудников фрагменты из западных передовых пособий по математике, синтезировать их и положить на прочную русскую целеценностную и ментальную основу.
Значимо, что «Арифметика…», составленная в самом начале XVIII века по источникам, в число которых кроме иностранных книг входили и книги «старопреводные славенския», то есть русские арифметические рукописи XVII столетия, является органичным звеном, непосредственно связывающим русскую физико-математическую литературу XVII века с развиваемым ею в XVIII столетии новым направлением.

Свет далекой звезды
Леонтий Филиппович Магницкий умер в Москве 19 (30) октября 1739 года в возрасте 70 лет и был погребен в церкви Гребневской иконы Божьей Матери, располагавшейся на углу Лубянского проезда и Мясницкой улицы, у Никольских ворот (в 1927 году церковь была разобрана).
В 1932 году при постройке метро на глубине одного метра здесь обнаружилась плита надгробия Л.Ф.Магницкого из крепкого известняка, на обратной стороне которой оказалась тонко выбитая эпитафия, написанная его сыном Иваном. В эпитафии были в начале такие слова: «В вечную память христианину, благочестно, целомудренно, благоверно и добродетельно пожившему Леонтию Филипповичу Магницкому, первому в России математики учителю, здесь погребенному».
Под плитой-памятником на глубине четырех метров была обнаружена гробница. Она выложена из хорошего кирпича и залита со всех сторон известью. В могиле находилась дубовая колода, в ней лежал невредимый скелет Леонтия Филипповича с некоторыми сохранившимися на нем покровами, под головой находилась стеклянная чернильница, имевшая форму лампадки, и рядом лежало полуистлевшее гусиное перо.
Рядом с гробницей Леонтия Филипповича была гробница Марии Гавриловны Магницкой, его жены, где на камне была высечена надпись, возвещающая «об ее внезапной смерти при неожиданной встрече с сыном, которого она считала умершим».
Подчеркнем, что славное имя и дело Л.Ф.Магницкого не забыто потомками, прежде всего его земляками. По случаю 300‑летия со дня рождения Л.Ф.Магницкого в 1969 году его именем названа одна из центральных улиц г. Осташкова. В сквере под стенами бывшего Знаменского монастыря установлена стела с памятной плитой. При Нило-Столобенской пустыни действует Верхневолжский духовно-просветительский центр имени Леонтия Филипповича Магницкого. А в 2005 году именем Магницкого сотрудниками Крымской астрофизической обсерватории была названа только что открытая планета…
В целом заслуги Л.Ф.Магницкого в развитии русской культуры и просвещения были очень велики. Он выражал, говоря современным языком, традиционно-консервативную стратегию развития России, отстаивая ее в борьбе с вестернизаторской стратегией, которую истово проводил Петр I.
Симптоматично, что помимо стихотворного вступления текст «Арифметики…» предваряло обширное прозаическое предисловие, озаглавленное «Трудолюбивому и мудролюбивому читателю о Господе радоватися». Это развернутый философский трактат о человеке, смысле его жизни, о роли науки в тогдашнем обществе. Под гражданством здесь понимается светская сфера жизнедеятельности, называемая внешней и противопоставляемая внутренней – религиозной. Деление на внутреннее и внешнее было традиционным в средневековой Руси, но ранее все внешнее (в том числе внешняя мудрость – наука) резко осуждалось и отвергалось как вредящее внутреннему – православной вере. Магницкий же защищает то внешнее, что идет на пользу человеку и «украшает» его.
Таким образом, Магницкий признает правомерность существования гражданства как внешней сферы жизнедеятельности человека наравне со сферой «внутреннего украшения и пользы», под которыми он по традиции подразумевает «сокровища о Христе».
Наконец, через всю книгу проходила мысль автора о том, что царь Петр Алексеевич «затверделую невежеством и лишением наук российскую землю размягчил и удобною к приятию семени учения сотворил…». При этом Леонтий Филиппович не боялся критически высказываться по поводу политики Петра I, выступая против механических и кардинальных европейских нововведений, которые, по его убеждению, разрушали русский национальный дух. Это во многом стоило ему карьеры, но сохранило духовной стержень и честное имя.
По правомерному суждению В.К.Тредиаковского (1708‑1769), видного русского поэта и ученого-филолога, «Магницкий Леонтий муж, сведущий славянского языка, добросовестный и нельстивый человек, первый российский арифметик и геометр; первый издатель и учитель в России арифметики и геометрии».