Впадаем в детство всей семьей. Ребенок воспитывает родителей

Знакомые всегда восхищаются нашей семьей. В самом деле, живем мы с мужем душа в душу. С тех пор как развелись.

Развод, естественно, никакого удовольствия не принес. У обоих накопились обиды, удержать в себе которые не удавалось. Ругались, пока не поняли, что нам это доставляет болезненное наслаждение, а ребенку – истинное горе. Мы воспитывали друг друга, а Ангелина – нас. У нее получилось лучше. После того как четырехлетняя дочь поинтересовалась: «Мама, а все мужчины недоделанные или только наш папа?» – я стала демонстрировать гораздо больше уважения к сильному полу. По крайней мере к одному из его представителей. Мы с мужем такие разные, что не могли жить под одной крышей, оказались едины в желании сделать дочку счастливой. Что нас и заставило стать терпимее друг к другу. Видимся мы теперь всей нашей странной семьей три раза в неделю, как минимум. При этом почему-то успеваем соскучиться, и вот что удивительно: дела и поступки, которые раньше казались обязательными в супружеских отношениях, теперь у нас, свободных людей, вызывают приступы благодарности друг к другу. Мы научились быть друзьями – спасибо дочери. Праздники муж непременно отмечает с нами. Правда, когда в Новый год, честно отработав Дедом Морозом, он в полночь убегает, мне сильно хочется треснуть его по голове. Но я понимаю – человек имеет право на выбор. К тому же не факт, что если он останется до утра, у меня это желание исчезнет. Во всяком случае раньше оно возникало гораздо чаще.

Я не очень люблю совместные походы в кино, кафе или театр. Мне бы делом каким заняться… Но исправно таскаюсь за мужем и дочкой, поскольку они настаивают. Ангелине так веселее, а муж все надеется научить меня отдыхать. Правда, иногда они сердятся хором: «Ну, мама опять задумалась». Стараюсь, хоть пока и безуспешно, избавиться от столь вредной привычки. Играть я тоже не люблю. Сказывается трудное детство дочери сельских педагогов, дневавшей в школьных секциях и норовившей заснуть на старом диване в учительской. Поэтому четыре дня в неделю Ангелина в непосредственной близости от меня занимается своими делами, прекрасно научившись развлекать себя сама. Зато два вечера и целую субботу они с отцом отрываются от души – скачут, кричат, ставят пьесы двух актеров, путешествуют во времени, лепят, рисуют и даже пекут пирожки. А вот читать вместе с ними я полюбила. То есть я-то, конечно, не читаю. Ангелине не нравится – я автоматически начинаю подвергать текст цензуре, убирая лишнее или, наоборот, уточняя детали.

В итоге роли разделились: я – цензор, муж – декламатор. Поначалу во время совместных посиделок я норовила потихоньку листать свой рабочий блокнот, но быстро это дело бросила. Оказалось – интересно. И книжек в мое время многих не было, и читает муж увлеченно. Ощущение, что мы втроем попадаем «на одну волну» – дружно хохочем над анекдотами про Чебурашку или шутя стучим зубами от историй про «черные руки» и «красные пятна». Как будто возвращаемся в детство. Я вспоминаю, как любила устроиться на папиных коленках, прижавшись при этом к маминому боку, и слушать, слушать, слушать. Дома главной ценностью считались книги. Часто наши семейные вечера превращались в «школьные» – дети из маминого класса любили приходить к нам в гости и, попивая чай с пирогами, слушать «Тимура и его команду». Родители, переезжая из школы в школу, обязательно оставляли в каждой часть своего «богатства». Они были настоящими учителями и искренне считали, что их долг – сеять разумное, доброе, вечное.

Омск