На чтение: ≈ 12 мин.Правда о войне. Немало загадок и тайн еще скрыто от нас. Пропал без вести… Извещения с такой фразой приходили во многие семьи. Родные им не верили, надеялись: а может быть, жив солдат войны? Может, вернется в свой дом.
Такое извещение пришло и в нашу семью, – рассказывает Евгения Иванова, руководитель Международной ассоциации общественных поисковых объединений «Народная память о защитниках Отечества». – Почти сорок лет моя мама искала своего брата Лешу, пропавшего без вести в 1942 году. Были сотни запросов, писем, телефонных звонков. А потом была встреча с однополчанами, сто человек удалось найти из тех, кто знал командира зенитного орудия, красивого, обаятельного Алексея, сложившего свою голову в боях за Севастополь.
– У дедушки, мы все заметили, – вспоминает Евгения Андреевна, – даже выражение глаз изменилось, когда он узнал о героических поступках своего сына. Ушла печаль и появилось спокойствие…
Возвращенные из небытия биографии солдат Победы важны не только членам семьи воинов. Этот наведенный мостик из прошлого в настоящее защищает и наше будущее. Общая слава в прошлом, общие ценности в настоящем – вот что соединяет людей в единую нацию.
Трагические и героические судьбы тысяч наших соотечественников становятся известны в наши дни благодаря поисковому движению. Мы еще не воздали должное их кропотливой и многолетней работе по возвращению из небытия безвестных героев войны.
Есть под Вязьмой поле, на котором ничего не сеют и не жнут. Только поднимаются во весь рост летом травы. Далеко с дороги видны огромные буквы – «Поле Памяти», часовенка, где ветер раскачивает колокол, и ряды солдатских могил. Каждый год к ним прибавляются свежие холмики. В страшном Вяземском котле в первые годы войны оказалось 37 наших дивизий, девять танковых бригад, артиллерийский полк, полевые управления четырех армий. Сколько еще тайн хранит земля?! 28 немецких дивизий утюжили окрестности, и половина из них завязла под Вязьмой, оправдавшей свое название. Молниеносное наступление на Москву не состоялось. Пропавшие без вести, погибшие в плену спасли нас ценой своих жизней.
Фашистский плен – одна из самых трагических и до сих пор малоизученных страниц войны. На территории Вяземского района было два лагеря для военных и гражданских. Мало кто из узников выжил. А если и были такие, то их ждали после войны другие лагеря – сталинские. Долгие годы замалчивались, утаивались наши потери в лагерях смерти. Всего несколько лет назад Ассоциация международного и военно-мемориального сотрудничества «Военные мемориалы» сделала достоянием гласности сведения немецкой картотеки о судьбах 55 тысяч советских офицеров, попавших в плен в 1941-1942 годах. Они не были без вести пропавшими. В немецкой картотеке приводились адреса их семей, причины смерти узников и сведения о местах их захоронения. Почему эти списки появились так поздно? Ведь прошло более шести десятилетий.
– Я не хочу сейчас анализировать, почему этого не случилось, к примеру, полвека назад, – говорит Евгения Иванова. – Были как объективные, так и субъективные причины. Жаль, конечно, что многие родные, которые искали воинов, пропавших без вести, так и не узнают этих сведений. А что касается поисковиков, то они буквально вцепились в эти скорбные списки. Я сама, получив из военного архива, что в Подольске, почти триста фотографий, не смогла сдержать слез. Фотографии, сделанные в плену, потрясали. Красивые, молодые, умные, интеллигентные мужчины прошли через все ужасы ада.
Поисковики, конечно же, стали разыскивать близких через региональные органы власти.
– В столице наша ассоциация могла получить документы о судьбах военнопленных через Комитет общественных связей, – продолжает рассказ Евгения Андреевна, – здесь нам очень помогли. Горько было узнавать, что вдовы погибших защитников Родины, их дети уже ушли из жизни. А может быть, известия о том, где и как погибли их мужья, отцы, продлили бы им жизнь. Они бы гордились героями… Мы провели горестное исследование о причинах гибели в плену. Истощение, паралич сердца, тиф, «убит при побеге», «убит при оказании сопротивления»… Возраст погибших от 18 до 40 лет. Эта статистика потрясала.
Когда удается найти родственников погибших, то в первую очередь, конечно же, начинаются расспросы, удивление… Столько лет прошло! Как же так…
А потом – передача фотографий, сведений…
Я слушаю собеседницу и поражаюсь ее энергии. Каждую судьбу она пропускает через свое сердце. Работает, по сути, на общественных началах, ее офис – это домашний компьютер. Но она обросла такими же энтузиастами-бессребрениками. Помогают ей многие люди. Нет, не оскудели мы душою. Есть у нас общая память, есть у нас общая Победа. Дорогую цену мы заплатили за нее… Радует, что помогают активно Евгении Ивановой школьники. К примеру, при Московской городской станции юных туристов ведется корректировка и дополнение Книги Памяти, куда вписываются новые страницы. Эту задачу выполняет поисковая краеведческая экспедиция «Где погибли мои земляки?». Нужная и важная работа объединяет детей и взрослых людей, разные поколения становятся ближе друг другу.
Так, на вечере, посвященном 90-летнему юбилею дополнительного образования, Людмила Слесарева, директор станции юных туристов, подводя итоги работы, говорила о многих достижениях. Но, пожалуй, самой волнующей страницей стала история розыска семьи лейтенанта Степина.
До войны Иван Степин работал инженером на московской мебельной фабрике «Ольховка». На фронт Иван Дмитриевич ушел добровольцем, хотя имел бронь. Пропал без вести в октябре 1941 года под Вязьмой. Жена, дочь, а потом и внучка долго пытались что-то узнать о судьбе воина. Но отовсюду они получали ответ: «Пропал без вести. Других сведений нет».
К 30-летию Победы у проходной фабрики был открыт мемориал Памяти. Фамилия Степина была внесена в левую часть мемориала уже в 1989 году. (К
45-летию Победы состоялось открытие этой части мемориала.) В 2004-м фабрика закрылась. На ее территории теперь какие-то коммерческие офисы. Мемориал и окружающие его ели чем-то помешали «новым русским» начальникам. Когда над мемориалом нависла угроза сноса, то бывший директор фабрики «Ольховка» Михаил Григорьевич Смирнов бросил клич своим верным друзьям-ветеранам. Внучка Степина – Светлана Хечоева и Евгения Иванова подключили школьников. Митинг в защиту мемориала снимало телевидение. Отстояли. На том вечере под аплодисменты поднялся на сцену бывший директор фабрики Михаил Григорьевич Смирнов. Ему воевать не довелось, был молод. «В первые дни войны мы, мальчишки, – вспоминал он, – проводили большую часть времени у военкомата. Смотрели, как на его территории каждые 2-3 часа формировали отряды призывников и они строем шли на станцию, где уже стояли эшелоны с вагонами-теплушками. Все рвались бить врага, такое не забывается…»
Как много хороших, крепких духовно и нравственно людей объединяет сегодня общая память о цене Победы. И в который раз я недоумеваю, хотя уже давно знаю ответ. Но почему газеты, журналы, телевидение «охотятся» за другими сюжетами, отчего им интересны совсем другие люди? А настоящие подвижники, люди, имеющие богатый нравственный опыт жизни, сегодня в тени. Думаю, отношение к прошлому – это тот пробный оселок, на котором и проверяется сегодня человек. Есть ли у него почтение к прошлому или важнее принцип «не дай себе, любимому, засохнуть».
Я не могла после того вечера не оказаться в гостях у Смирновых вместе с Евгенией Андреевной Ивановой. Мы рассматривали старинные книги-раритеты, изучали древо рода Смирновых, слушали рассказ о работниках фабрики, чьими талантами их бывший начальник восхищается до сих пор.
– Ну как я мог не прийти на вечер, – недоумевал Михаил Григорьевич. – Ведь о нашем работнике шла речь, о дорогом всем нам человеке.
И я наконец-то сформулировала для себя, почему мне интересны такие люди, как Смирнов. Мне нравится их ответственность за все, их причастность к тому, что происходит сегодня, происходило вчера и что случится завтра…
В последнем письме лейтенант Степин писал своей жене и дочке: «Нахожусь под Смоленском в должности командира взвода. Марусенька! Из Москвы тебе с Ларочкой нужно уезжать. Обо мне не беспокойся. В настоящее время нужно думать о сохранении ваших с Ларочкой жизней…» Иван Дмитриевич Степин попал в плен 4 октября 1941 года. Для родных – пропал без вести. Он провел в немецком плену долгих два с половиной года. Погиб 28 мая 1944 года при бомбежке лагеря Кенигсборн американцами. Похоронен в братской могиле на русском кладбище в районе Магдебурга.
Ныне имя Степина значится не только на мемориале у ворот бывшей фабрики. Оно внесено в Книгу Памяти.
Так память семьи Степиных стала памятью страны.
Выбор читателей
Комментарии