Вопрос – ответ. Так работает Министерство образования и науки РФ. В 2007 году оно получило 74641 документ-поручение, по 204 в день

19 марта 2010 года состоялась итоговая коллегия Министерства образования и науки РФ. Чиновники от образования подводили итоги 2009 года в компании вице-премьера России Сергея Иванова и представителей Минэкономразвития, Минфина и Минздравсоцразвития.

Досье «УГ»…Вопрос о том, не сделает ли этот перенос весьма непопулярной инициативу Президента РФ в педагогическом сообществе, не обсуждается. Хотя уже сейчас в этом сообществе много претензий к инициативе и без КПМО……После введения закона об автономных учреждениях огромного числа школ, желающих поменять статус, не обнаружилось. АУ появляются лишь там, где власти оказывают сильный нажим, желая, с одной стороны, потрафить федеральным властям и хорошо выглядеть в отчетах о деятельности губернаторов, с другой – по возможности избавиться от расходов на содержание ОУ……Что говорить о простых педагогах и управленцах, которым придется выполнять то, с чем они, практики, изначально не согласны? Им предлагают заняться исключительно отчетами и составлением справок. Вал отчетности уже захлестнул всю систему так, что заниматься непосредственным делом, судя по всему, не хватает времени……Вообще на заседании коллегии я подумала о том, чего мне явно не хватило: серьезного анализа политики образования. Констатация была, сущностного анализа проблем образования нет. Понятно, что министерство не чувствует себя ответственным за школу: министр часто говорит, что забота о ней – прерогатива регионов и муниципалитетов. Но, определяя политику, все же, наверное, нужно знать подробности из жизни школ…

На Тверской улице все машины тормозили на подступах к Минобрнауки, в Брюсовом переулке никакого движения не было вовсе. Гаишники объясняли недоумевающим: вице-премьер Сергей Иванов едет на коллегию министерства. Роскошная машина Иванова подкатила к дверям министерства, где гость попал в объятия Андрея Фурсенко.

В четкое выступление Иванова вкралась пресловутая ошибка, которая может стоить жизни педагогическим вузам страны. Сергей Борисович повторил расхожее: пять процентов дипломированных учителей идут на работу в школы. Министр, правда, тут же подал реплику: «Закрепляются в школе!», но этих реплик обычно не слышно. А вот сказанное вице-премьером прекрасно расслышали все, СМИ вновь распространили эту неправду огромными тиражами. Спрашивается, почему кто-то не пощадил вице-премьера и подбросил ему недостоверные данные? Так и хочется сказать: «Сергей Борисович, дорогой, читайте «Учительскую газету» – и не ошибетесь с цифрами».

Доклад министра начался с констатации факта: «Перевод ЕГЭ в штатный режим принес понимание того, что профессиональные устремления школьников не соответствуют задачам социально-экономического развития страны, с другой – наглядно продемонстрировал низкое качество подготовки в ряде школ. При этом нам не удалось перенести центр тяжести общественного внимания и обсуждения с вопросов технологических на сущностные (контентные), с вопросов сравнения различных подходов к оценке знаний к выяснению того, почему эти знания недостаточные. Конечно, диагностика важна, но еще важнее правильное и своевременное лечение».

По мнению министра, доступность качественного образования для всех граждан России был призван обеспечить приоритетный национальный проект. Тут бы самое время сказать, что важнейшая часть нацпроекта – выплаты за классное руководство – после перекладывания этой обязанности на региональные бюджетные плечи сведена на нет, а выплаты лучшим школам с миллиона рублей весьма существенно снизились, например, в Смоленской области до 300 тысяч рублей. Министр считает, что КПМО позволил создать модель, которая теперь может быть использована в масштабах всей страны. Но анализ того, как, скажем, обстоят дела в регионах, участвовавших в проекте и не участвовавших, часто говорят не в пользу КПМО: подчас в неэкспериментальных регионах зарплата учителей выше, а в экспериментальных и школы сокращаются (как, скажем, в Псковской области), и специалистов (психологи, дефектологи, логопеды, социальные работники) становится существенно меньше. Но министр все же считает, что результаты КПМО должны быть перенесены на всю систему образования через реализацию национальной образовательной инициативы «Наша новая школа». Вопрос о том, не сделает ли этот перенос весьма непопулярной инициативу Президента РФ в педагогическом сообществе, не обсуждается. Хотя уже сейчас в этом сообществе много претензий к инициативе и без КПМО. Ведь министерство планирует и далее вводить новые системы оплаты труда (не задумываясь над тем, что эффективное их введение предполагает увеличение фонда платы труда, а у регионов такой возможности нет). Оно намерено и впредь обновлять сеть образовательных учреждений (если это, как и прежде, будет означать дальнейшее сокращение числа сельских школ, то такое обновление отбросит систему образования на еще более дальние позиции). Говорится о том, что значительнее должно быть общественное участие и точнее система оценки качества (если общественное участие и обсуждение новшеств и дальше будут заключаться в получении одобрения лояльных педагогов и управленцев всего предлагаемого чиновниками, игнорировании сущностных возражений отраслевого профсоюза, то на этих планах можно поставить крест).

Следующий тезис доклада – грядущая самостоятельность школ, которая появится после принятия закона о совершенствовании правового положения государственных учреждений. По мнению министра, оказывается, об этом давно просят учебные заведения, работающие в условиях подушевого норматива: школа-де сможет получать финансирование без разбивки по статьям расходов, а следовательно, использовать его более гибко и эффективно. После введения закона об автономных учреждениях огромного числа школ, желающих поменять статус, не обнаружилось. АУ появляются лишь там, где власти оказывают сильный нажим, желая, с одной стороны, потрафить федеральным властям и хорошо выглядеть в отчетах о деятельности губернаторов, с другой – по возможности избавиться от расходов на содержание ОУ. Не случайно больше всего АУ нынче на ступени дошкольного образования, не имеющего сил для сопротивления навязываемому. Что интересно, возражать министру на коллегии не стал никто, в том числе и председатель Общероссийского профсоюза образования Галина Меркулова. Только председатель Комитета ГД РФ по образованию Григорий Балыхин дал немного информации о происходящем. Заместитель же министра финансов РФ Татьяна Нестеренко выступила в защиту законопроекта, попеняв тем, кто считает, что он сделает образование платным. А такие предположения действительно есть, так как автоматический перевод ОУ в АУ после принятия закона заставит школы работать по госзаказу, а уже нынче госзаказ неопределен и лукав в своем определении. В ситуации, когда у бюджетных учреждений будут учитывать внебюджетные средства как бюджетные и требовать расходов исключительно по смете, школа задумается, как ей выживать, и неминуемо припадет к семейным кошелькам своих учеников, что и приведет к всеобщему платному образованию. Сегодня специалисты говорят, что у школ нет иного выхода, как стать сплошь казенными учреждениями, у которых не будет возможности зарабатывать, но которым государство обеспечит финансирование в полном объеме. Парадокс, что это произойдет в рыночные времена, но такие у нас рыночники. Правда, вице-премьер Сергей Иванов призвал Минобрнауки РФ теснее сотрудничать с Минэкономразвития РФ, но министр Эльвира Набиуллина, которая, выступая на коллегии, чаще всего произносила непостижимое для простого человека слово «масштабирование», никакой ясности в то, как будет развиваться экономика школьного образования, не внесла. Впрочем, вполне вероятно, что до комнаты, которую отвели журналистам, все еще интересующимся проблемами отрасли, и в которой трансляция была из рук вон, не все слова министра экономразвития дошли, или она говорила понятное только для посвященных. Кстати, на коллегии речь больше шла о науке, чем об образовании, в зале коллегии сидели в основном представители науки, региональных чиновников от образования в числе выступающих не было. Возможно, их и на коллегии не было. Понятно, почему представителей регионов, знающих ситуацию в образовании на местах, могли не позвать: тогда на коллегии не было бы столь благостной обстановки, когда все выступающие благодарили министерство за замечательную работу и желали дальнейших успехов. Знающие обстановку были бы лишними на этом заседании, где собрались исключительно знающие друг друга люди, где выступающих представляли не по фамилии и должности, а исключительно по имени-отчеству. Журналисты сидели и всякий раз гадали, кто это взял слово в зале коллегии.

Об образовании несколько слов сказал только узнанный всеми ректор МГУ Виктор Садовничий. Виктор Антонович коснулся новшеств по части ЕГЭ, в частности сказал о планах создания независимых центров по сдаче этого экзамена. Мне лично слышать это было приятно, ведь на одной из пресс-конференций на мой вопрос, содержащий такое предложение, Виктор Антонович четко ответил, что это будет сделать очень трудно, даже невозможно. Но прошло меньше полугода, и невозможное стало возможным, правда, о том, что это было предложением «Учительской газеты», академик не вспоминает. Но кто там будет считаться с приоритетами, самое главное, что центры будут.

Конечно, в ближайшем будущем возникнет проблема тотального сокращения и учебных заведений, и педагогов – не случайно Сергей Иванов в своем выступлении говорил о рациональном использовании средств. Их много, как считает вице-премьер, но это как считать.

Честно говоря, мне надоело слушать постоянные прогнозы о грядущем сокращении вузов, всякий раз у меня возникает впечатление, что просто никто не думает серьезно об использовании высшей школы и сохранении ее до прекрасного времени выхода из демографического кризиса. А в стране миллионы взрослых людей, которые хотели бы получить первое и второе высшее образование. Программа образования взрослых, предусматривающая несколько иные правила приема, нежели те, что есть сегодня для выпускников школ, могла бы существенно поддержать и сохранить отечественную высшую школу.

Большой вопрос нынче и об участии общества в образовательной политике. Власть педагогическое сообщество под разными предлогами предпочитает не слышать, а подчас и боится услышать. Например, в этом году – Году учителя – намечено провести съезд учителей. Но он, судя по всему, не будет похож на тот уже далекий педагогический съезд в Кремле, которому предшествовала длительная содержательная дискуссия на страницах «Учительской газеты», а также в регионах страны. На съезде тогда и была определена политика образования, лучшие модели сегодняшнего дня – оттуда, лучшие педагоги-новаторы – оттуда, лучшие образцы школьной экономики – тоже оттуда. Это сегодня реформы придумывают те послушные, кому чиновники дают гранты, а тогда политику образования определяло педагогическое сообщество. Сегодня область борьбы за будущее образования переместилась в область законодательной деятельности, но, как я убеждаюсь, даже региональные депутаты из законодательных собраний, возглавляющие профильные комитеты, не в курсе, какие законы предлагает федеральная власть, а если в курсе, то добиться того, чтобы их замечания были учтены или приняты, не могут. Что говорить о простых педагогах и управленцах, которым придется выполнять то, с чем они, практики, изначально не согласны? Им предлагают заняться исключительно отчетами и составлением справок. Вал отчетности уже захлестнул всю систему так, что заниматься непосредственным делом, судя по всему, не хватает времени. Кстати, в справке к коллегии Министерства образования и науки РФ есть любопытная цифра: за 2009 год оно получило 74641 документ-поручение (почти на 22% больше, чем в предыдущем), из них 5367 – из Администрации Президента РФ и правительства. Возникает вопрос: а остается ли у министерства время на обдумывание политики в образовании?

Съезд, который планируют провести чиновники осенью нынешнего года, будет, скорее всего, собранием учителей, получивших многотысячные премии, то есть будет их сравнительно немного. Этих педагогов, видимо, будут чествовать, они в ответ – благодарить. Все будет совсем так, как на итоговой коллегии Министерства образования и науки РФ, – тихим и благостным. Но могут ли сегодня чиновники только почивать на лаврах, не понимая, что черные дыры в политике образования на самом деле могут оказаться котлом, который неминуемо взорвется, когда терпение педагогического сообщества перехлестнет через край?