Во имя чего?

Проводя любой экзамен, важно понимать, кому и зачем все это нужно

События последних месяцев, тотальная неопределенность прошлого, переходящая в безысходную неопределенность настоящего и будущего, обострили проблемы, которые ранее неоднократно затрагивались и обсуждались. Нужны ли экзамены, если нет, то что будет вместо них, если да, то столько их необходимо «для полного счастья», в каком формате их следует проводить… Обо всем этом мы беседуем с доктором психологических наук, президентом Московского государственного психолого-педагогического университета, профессором, академиком Российской академии образования Виталием РУБЦОВЫМ.

– Виталий Владимирович, как вы относитесь к экзаменам в принципе как психолог? Ведь говорят, что они подразумевают предвзятость оценивающего по отношению к оцениваемому, большой стресс, затраты огромного количества времени, сил и энергии…

– Поскольку именно государство предоставляет своим гражданам возможность получить образование, подтвержденное соответствующим документом государственного же образца, то и оценивать его должно тоже оно. Такой подход существует не только у нас, но и в других странах. Кроме того, любая система оценивания на уровне человека, которого оценивают, превращается в индивидуальный контроль.

– А ведь ЕГЭ был задуман в том числе как попытка сделать процедуру оценивания максимально беспристрастной.

– Это невозможно. Я преподавал за рубежом, сам вел курс, который там оценивали, и видел, как у них там обстоят дела с этим. Могу сказать, что на уровне индивидуальных переживаний люди, подвергаясь контролю, всегда испытывают стресс. Чисто объективно экзамены необходимы, потому что оценка – результат, который должен быть произведен в любом случае. Но у нас еще слишком мало опыта, и в нашем обществе еще не могут четко разделить оценку и оценивание. А ведь это разные вещи! Очень важно уметь трезво и непредвзято оценивать возможности и способности тех уровней компетентности, которых достиг этот человек, для того чтобы двигаться дальше в своей социальной карьере.

– Если рассматривать экзамен как некое неизбежное зло, с этим надо просто смириться. Но ведь в ином ракурсе экзамен – это стресс, который готовит нас к реальной жизни.

– Мириться с этим не надо. К этому надо относиться как к объективной необходимости. По сути, мы ведь и в обычной жизни периодически сдаем экзамены, решаем те или иные проблемы, выполняем сложные задания. А экзамен – это одна из социальных ситуаций, в которую попадает любой человек, живущий в социальном обществе, и каждый из нас должен быть компетентен, чтобы ее преодолеть.

– Пока у нас обязательны только два экзамена – русский и математика. Есть предложения сделать обязательными иностранный, историю, физкультуру и так далее. Причем это, как говорится, дело времени, потому что принципиальное решение относительно того же иностранного языка уже принято. А некоторые утверждают, что надо, наоборот, организовать всего один экзамен, который бы включал в себя задания из целого ряда школьных предметов. Вам какая точка зрения близка?

– На этот вопрос нет однозначного ответа. Давайте рассуждать логически. Почему изначально решили устроить именно два обязательных экзамена? Потому что математика и русский язык – это две ключевые компетенции, которые лучше всего характеризуют уровень образования современного человека. Надо ли сдавать плюс ко всему английский (немецкий, французский, китайский и так далее)? Думаю, все мы обязательно рано или поздно поймем, что и эта компетенция на сегодняшний день тоже является ключевой, способность к международной коммуникации, способность работать в интернациональном коллективе становится необходимым условием жизни современного человека. Но если рассуждать дальше, то же самое можно сказать и по поводу информационных технологий. И что же, вводить обязательный для всех экзамен по ИКТ? Всегда важно вовремя остановиться, хотя никто не скажет вам, когда именно это лучше всего сделать. Опять же даже если дело касается всего лишь математики и русского, то ведь и тут важно, как организовать эти экзамены с точки зрения как предметных, так и универсальных компетенций, чтобы понять, насколько человек способен к обобщенным решениям и серьезным рефлексивным и коммуникативным процессам. Это и будет достаточно полной характеристикой личности каждого экзаменуемого.

Дело не в количестве экзаменов, важно понять, что мы хотим получить с помощью этих экзаменов. Если нам важны только его знания – это одно, если же надо понять, насколько он самостоятелен, владеет ли он метапредметными навыками и теми самыми четырьмя К – это другое. Хотя в идеале было бы хорошо, чтобы экзамены позволяли при минимуме заданий проверить все это сразу и по всем пунктам.

Напомню, что долгое время в школе не было сочинения, от него отказались еще в 90‑х. А потом оно снова появилось. Почему? Потому что это стало ответом на совершенно справедливый запрос нашего общества, сочинение вернули именно под давлением многочисленных требований наших граждан. Люди поняли, что сочинение раскрывает принципиально иные характеристики не только знания, но и сознания человека. Следовательно, очень важен формат испытаний, а не, повторяю, их объем и количество.

– Традиционный экзамен был заменен форматом ЕГЭ, который стал ему неким противопоставлением. А вот сейчас оказалось, что итоговые отметки можно получить вообще без экзаменов на основании текущих результатов, отметок, полученных за все предыдущие четверти. Так, может, следует эту практику узаконить, сохранить и приумножить? Тем более что она абсолютно нестрессовая, а значит, очень гуманная.

– Опять же надо задать вопрос: зачем мы все это делаем? Если мы оцениваем человека по текущим результатам, то возникает вопрос: а зачем вообще нужны какие-то экзамены в принципе? Но надо понимать, что текущие результаты получаются при оценивании ученика тем учителем, который его учит. А значит, хотим мы этого или нет, человеческий фактор будет здесь играть очень важную роль в зависимости от личного отношения участников образовательного процесса («нравится – не нравится»). Следовательно, без независимой внешней оценки тут никак не обойтись. А ее как раз и обеспечивали как традиционные экзамены со всеми министерскими контрольными и письменными работами, так и нынешние ЕГЭ-ОГЭ. Поэтому ученик всегда должен помнить, что в современном мире его будут проверять, причем не только свои, но и чужие, и надо быть к этому готовым.

Мы проводили исследование людей, поступивших к нам с высокими баллами ЕГЭ. И на вопрос «Готовились ли вы к единому госэкзамену?» получали вполне закономерный ответ «Да, готовились». Но дальше выяснялось, что для подавляющего числа этих ребят подготовка к ЕГЭ не была самоцелью и главным принципом организации учебной деятельности. Для них важно было просто хорошо учиться и стремиться к овладению новыми знаниями независимо от того, как и в какой форме их проверяют. Однако у основной массы школьников заметен, к сожалению, именно такой подход, когда смысл учебы сводится к одному – сдать экзамен. Это должно уйти.

– Для меня лет 15 назад было очевидно, что должно быть так: хочет человек поступать в вуз – пусть сдает экзамен в формате ЕГЭ, не хочет – пусть сдает в традиционном формате, с билетами и комиссией. Но почему-то тогда считалось, что такое невозможно, ЕГЭ должны сдавать либо все 100%, либо никто. Хотя сейчас, как мы видим, оказалось, что возможны варианты.

– Я не специалист по ЕГЭ, но с точки зрения человека, который развивается в его логике, постоянно задаю вопрос: какую задачу мы решаем, вводя или отменяя те или иные новшества? На мой взгляд, уровень реальной подготовки человека к профессии учителя можно проверить только посредством профессионального (квалификационного) экзамена, который он должен сдавать независимо от выпускных госэкзаменов. То есть мало отчитаться перед вузовским преподавательским сообществом, что ты освоил предметы на такую-то оценку, надо доказать работодателю, что ты готов использовать полученные знания в конкретной ситуации. Так вот, в случае с выпускным экзаменом в школе тоже должно быть испытание, аналогичное квалификационному экзамену, и эту роль ЕГЭ призван выполнять. Человек подтверждает, что у него есть общее среднее образование, которое ему давали на протяжении 11 лет. Посмотрите, недаром же в последнее время столько говорят о том, что мало ставить только баллы, полученные за предметные знания, надо оценивать и универсальные компетенции. Значит, организовать экзамены надо тоже с учетом запросов общества.

– Но кому нужно, чтобы выпускник педвуза сдавал дополнительно какой-то квалификационный экзамен? Его потенциальному работодателю, чтобы убедиться, что к нему приходит специалист, которого не придется заново учить всему, необходимому для работы. А кого же в таком случае можно считать работодателем для выпускника школы, которому, как вы считаете, тоже надо сдавать нечто, подобное квалификационному экзамену на подтверждение права получить документ об общем среднем образовании?

– Государство, поскольку, повторяю, именно оно учило человека 11 лет, а потому вправе спросить, что же получилось на выходе, на каком уровне развития находится человек. Сегодня очень важно не просто знать физику или географию на «5», сегодня остро востребовано умение взаимодействовать с другими, работать в команде, общаться, презентовать результаты своего труда, анализировать результаты чужого труда и так далее. Почему? Потому что на нынешнем этапе развития без этих качеств человеку крайне сложно встроиться в современное общество, найти себе работу, расти и развиваться. Вспомните, ведь в исследованиях PISA именно этим моментам уделяется особое внимание, потому что всем нам важно понять, какое поколение мы готовим, насколько оно способно к прогрессу.

– В связи с известными событиями ЕГЭ-2020 перенесли сначала на 8 июня, затем на 19 июня, но и это еще не окончательно… Но ведь подобная неопределенность гораздо хуже самого сложного экзамена, не так ли?

– Да, с точки зрения психологии человека любая неопределенность вызывает стресс из-за отсутствия понимания, что делать. Каждому нормальному человеку нужно понимать, где находятся границы дозволенного, ибо, если он этого не знает, это неминуемо порождает ощущение тревоги, способствует внутренним переживаниям, эмоциональному неблагополучию. Но ведь как раз в этом и состоит задача образования – научить человека действовать в ситуации неопределенности, дать ему необходимые для этого компетенции.

Кстати, с дистанционным образованием в режиме самоизоляции получилось тоже внезапно и без предупреждения. Огромное количество людей никогда этим не занимались, и вдруг их поставили перед фактом необходимости реализовывать его, причем во всех классах. У нас в МГППУ есть семинар «Учим дома», вы не представляете, какое количество людей туда записалось, прежде всего учителей. Они просто не знают, как это делать! Оказывается, в контакте учителя и ученика главной является мотивация, и ее для ребенка помогает сформировать взрослый. А когда между ними виртуальное пространство, когда они разделены экраном, вдруг выясняется, что мотивация куда-то исчезла! Значит, проблема состоит в поиске средств, которые будут сохранять ее у школьников при переходе в режим онлайн-образования. А это подразумевает иную форму подготовки учителей.

Но и здесь мы видим ту же проблему: поскольку граница не задана, и у учеников, и у учителей, и у родителей, и у администрации нет ощущения защищенности, невозможности осуществления действия. Многое, конечно, зависит от личности, но для некоторых такое состояние может быть серьезным стрессом.

– Многие педагоги, гуманисты и педагоги-гуманисты убеждены, что в такой ситуации самым правильным решением было бы пойти навстречу людям и просто отменить ЕГЭ в этом году. И принимать в вузы всех, кто хотел туда поступить, дав право преподавателям отсеивать поступивших после первой или второй сессии. Может, они правы, если уж мы и правда защищаем права ребенка?

– Мы можем так сделать, особенно с учетом столь высокой неопределенности, когда и правда неизвестно, чем все это закончится. Но надо понимать, что, защищая одних, мы делаем это в ущерб всей системе высшего образования, которая должна будет принять выпускников, пожелавших стать абитуриентами. И важно оценивать риски, понимать, на какие жертвы мы идем в данной ситуации. Потому что вчерашние школьники, конечно, окажутся в выигрыше, мы избавим их от стресса, но вузовские преподаватели будут вынуждены несколько месяцев работать в многократно более серьезном стрессе. Нет, конечно, любой вуз это выдержит, вопрос, какой ценой…

Вадим МЕЛЕШКО