На чтение: ≈ 11 мин.Рассказы Пантелеймона Сергеевича РОМАНОВА (1884-1938) до сих пор не изучают в школах. В 1920-х годах они были крайне популярны, в 30-50-х фактически запрещены, позднее забыты, в 80-х многие из них были переизданы, прокомментированы и благополучно забыты вновь. Такие дисциплины, как социальная психология или культурология бытовой повседневности, спокойно обходятся без этого богатейшего не только литературного, но и фактического источника, а каждая новая школа социального воспитания начинает свои красивые и безграмотные эксперименты над русским народом без всякого учета опыта предшественников. Не пора ли остановиться и почитать, ну хоть романовские рассказы, они ведь не только смешны, но и весьма поучительны, а в чем-то даже парадоксальны.
На собрании фабрично-заводского комитета выступил заведующий культотделом и сказал:
– Поступило заявление от секретаря ячейки комсомола о необходимости борьбы с укоренившейся привычкой ругаться нехорошими словами. Всемерно поддерживаю. Особенно это относится к старшим мастерам: они начнут что-нибудь объяснять, рта не успеют раскрыть, как пойдут родным языком пересыпать. Получается не объяснение, а сплошная матерщина.
Все молчали. Только старший мастер недовольно проговорил:
– А как же ты объяснишь? Иной только из деревни пришел, так он, мать его, ничего не понимает, покамест настоящего слова не услышит. А как полыхнешь его – сразу как живой водой сбрызнут.
– Товарищи, бросьте! Семь лет революции прошло. Первые годы, когда трудно было, вам не предлагали, а теперь жизнь полегче пошла. Ну, если трудно, выдумайте какое-нибудь безобидное слово и употребляйте его при необходимости. Положим так: «Ах ты, елки-палки!..»
Старый мастер усмехнулся и только посмотрел на соседа, который тоже посмотрел на него.
– Детская забава…
– Да, уж не знают, что выдумать.
– Трудно будет, не углядишь за собой, – сказал рабочий с серебряной цепочкой на жилетке. – Ведь они выскакивают, не замечаешь как.
– Товарища попросите следить.
– Что ж он так и будет следом за тобой ходить, товарищ-то этот? Он тебе в рот наперед не залезет, а уж когда двинешь, что он сделает; это не воробей, за хвост не поймаешь.
– А вот за каждое слово штраф на тебя наложить, тогда будешь оглядываться, – сказал заведующий культотделом.
– Правильно. Память очистит.
– На самом деле, пора ликвидировать. А то наши ребята в девять лет, можно сказать, образованные люди, а мы все с матерщины никак не слезем.
– Никак!.. Иной раз даже самому чудно станет: что это, мать твою, думаешь, неужто уж у меня других слов нету!
– Вы только сначала плакаты везде развесьте, чтобы напоминало.
– Это тогда всю Москву завесить ими придется, – проворчал старый мастер.
– А что – на фабрике только нельзя или вообще?.. – спросили сзади.
Заведующий культотделом замялся…
– За городом, пожалуй, можно, ежели никого поблизости нет.
– Вот это так! Мне по морде, скажем, дали, а я, значит, опрометью кидайся на трамвай – и за город. Отвел там душу и тем же порядком обратно.
– Да еще выбирай местечко поглуше, чтобы кто-нибудь не услышал, – сказал насмешливый голос. – Уж как начнут выдумывать, так с души воротит.
– Итак, товарищи, принято?
– Попробовать можно…
– Клади со служащих по рублю, с рабочих – по полтиннику.
– Что ты ошалел, что ли! – закричали все в один голос, и даже сам заведующий культотделом, – это всех твоих кишок не хватит.
– Ты по копейке положи, и то в неделю без штанов останешься, – сказал старший мастер и прибавил: – Ну, прямо слушать тошно, как будто малые ребята, каким сурьезным делом заняты. А что производство от этого пострадает – это им нипочем.
– Итак, товарищи, с завтрашнего дня.
– Как с завтрашнего дня?! Дай праздники-то пройдут, а то за три дня все месячное жалованье пропустишь.
– Верно, уж проведем по-христиански, а там видно будет.
Через неделю в мастерские зашел директор. Два крайних парня сидели у станков и ничего не делали.
– Вы что ж? – спросил директор.
– Недавно поступили… Не знаем, как тут…
– А старший мастер почему не объяснит?..
– Он начал объяснять, а потом чегой-то плюнул и ушел.
– Позовите его…
Показался старший мастер, на ходу недовольно вытирая руки о фартук.
– Займись с ними, что же ты? Производство страдает, страна напрягает все усилия, а у тебя без дела сидят. Так нельзя.
– Сам знаю, что нельзя, – ответил мрачно старший мастер и подошел к парням. – Ну, чего же вы?.. гм… гм… тут не понимаешь? Елки-палки! Ведь тебе русским языком!..
Он недоговорил и плюнул.
– Ну, что же? – сказал директор.
Старший мастер посмотрел на него, потом сказал:
– Отойди-ка малость…
– Зачем? – спросил удивленно директор, однако отошел в сторону.
Старший мастер оглянулся по сторонам, потом нагнулся к парням и сказал шепотом:
– Что же вы, мать вашу!.. Куда ты воротишь! Не видишь?..
– Так бы и говорил, а мы почем знали, – сказали парни.
Директор оглянул рабочих, подошел поговорить, но тот, с которым он заговорил, в середине разговора вдруг осекся и оглянулся по сторонам.
– Что вы, как вареные, нынче? – сказал директор. – Недовольны, что ли, чем?
– Нет, ничего…
– А что же, в чем дело?.. Комсомол налаживает работу?
Старший мастер, посмотрев исподлобья, сказал:
– Налаживает… Скоро так наладит, что никто ничего делать не будет.
– А почему прогулов на этой неделе больше?
– На стороне много работали, – сказал председатель фабзавкома.
– Это почему?
– Поистратились маленько, прирабатывали…
– На что поистратились?
Председатель не знал, что сказать, и оглянулся на подошедшего заведующего культотделом.
– На культурные… цели.
– Так, милый мой, нельзя. Вы на культурные цели сбор делаете, а материальная сторона терпит убыток. Это я тогда ваши культурные цели к… матери пошлю. Ни в чем меры у вас нет. Вот хоть бы взять эти плакаты: вы их столько понавешали, что куда ни ткнешься, везде они в глаза лезут. Намедни приехал замнарком, осмотрелся этак издали в зале и говорит: «Хорошо посмотреть, сколько у вас плакатов. Это что – лозунги?» А я, признаться, не посмотрел, да и говорю: «Лозунги». А потом к какому плакату ни подойдут, а там все про матерщину. Гляжу, уж мой замнарком что-то замолчал. Я ему диаграммы показываю, а он издали махнул рукой и говорит: «Не надо, я уж читал»…
– Конечно, надо и за этой стороной смотреть, потому что эта позорная привычка так въелась, что сами часто страдаем от нее. Вот у нас был один товарищ, ценный работник, доклады хорошо читал по истории революции, но слова одолевали. Бывало, читает все ничего, как до московского восстания дойдет – так матом!.. Так вот я говорю, что против этого ничего не имею и даже сам всемерно содействовать буду. В самом деле, пора ликвидировать это безобразие. Особливо старшие мастера, они, мать их… ни одного слова сказать не могут без того, чтобы…
– Две копейки с вас, товарищ, – сказал подошедший к директору секретарь ячейки комсомола.
– Какие две копейки?
– За слова. Обругались сейчас.
– Когда я ругался? Что ты, мать!..
– Восемь, как за повторение.
– Да пойди ты…
– Да ну их к черту, гони их! – закричали вдруг все. – Осточертели!
– Эти молокососы еще вздумают на голове ходить.
– Прямо тоска уж взяла, – к кому ни подойдешь, все молчат. У него спрашиваешь про дела, а он, как чумной, оглядывается по сторонам, потому этими двумя копейками до последнего обчистили.
– Верно! От мастеров от старших не добьешься ничего, объяснять совсем перестали.
– Покорно благодарю… – сказал старший мастер, – я вчерась за свое объяснение восемь гривен заплатил…
– У меня пять человек детей, работаю с утра до ночи, – сказал рабочий с цепочкой, – а я должен ругаться: «Елки-палки»… Прямо вспомнить стыдно, ей-богу. Только что вот на воздухе в праздник и очахнешь немного.
– Пиши резолюцию, – сказал директор. – «Ввиду невозможности быстрой отвычки от употребления необходимых в обиходе технических слов, считать принятую культотделом меру преждевременной и слишком болезненной, вредно влияющей на самочувствие и производительность». Какую меру – в протоколе упоминать не будем. Так ладно будет?
– В лучшем виде! Завтра же на полтораста процентов нагоним! – крикнули все.
А старший мастер повернулся к заведующему культотделом, посмотрел на него и, засучив рукава, сказал:
– Ну-ка, господи благослови – бесплатно!
П.С.Романов
Технические слова
Впервые опубликовано:
Прожектор, 1925, №15
Полосу подготовил Артем ЕРМАКОВ, кандидат исторических наук
Выбор читателей
Комментарии