Власть и профсоюз – союзники

​Уже стали традицией встречи профсоюзного актива Москвы с министром образования Москвы Исааком Калиной, которые нужны для того, чтобы обменяться мнениями и задать друг другу накопившиеся вопросы.

Сергей КУЗИН, председатель Московской городской организации Общероссийского профсоюза образования:- Основная задача, которая сегодня решается в Москве, – изменения системы финансирования учреждений образования, которые, естественно, повлекли и повлекут за собой изменение системы оплаты труда, частичные или полные изменения условий труда. Это, по существу, настоящее реформирование московского образования для улучшения системы, качества образования, самого образования. Многие профсоюзные лидеры участвовали в социологическом опросе, который наш комитет проводил в ноябре прошлого года, тогда все вопросы были посвящены реформированию и финансированию московской системы образования. Итоги опроса для меня оказались удивительными. Активизацию работы внутри школы и самой школы отметили 75 процентов опрошенных, личное положительное отношение к новой системе оплаты труда высказали 46 процентов, отрицательное – 4 процента, не смогли определиться, хорошо это или плохо, 24 процента, 26 процентов ответили, что им это без разницы: как раньше хорошо работали, так и сейчас работаем, что говорит о достаточно высокой самооценке наших учителей. Положительные оценки того процесса, который сейчас проходит в школе, таковы: среди положительных отмечен рост активности в работе учителя (48%), увеличение стимулов к развитию и саморазвитию учителя (58%), повышение заработной платы (57%). По итогам года учителям были выплачены солидные суммы, значительные суммы были выделены из стимулирующих фондов в некоторых учреждениях образования, поэтому только 57 процентов в ноябре отметили повышение зарплаты, сейчас их уже стало больше. Среди отрицательных моментов, отмеченных опрошенными, я выделил только один: дополнительная бумажная нагрузка в виде отчетности (62%). Отношение работников к НСОТ устраивает 80% учителей, всестороннее участие профкомов в этом процессе отметили 70% учителей, что меня не может не радовать. А вот на вопрос о сокращении штатов ответы были интересными. Когда еще все только начиналось, мы с Исааком Калиной говорили о том, что в конечном итоге будет оптимизация, то есть сокращение штатов, пусть не массовое, пусть частичное, но сокращение. Ответы учителей меня удивили: сокращение штатов не отметили совсем (или оно было незначительным?) 94% опрошенных. То ли мы не тех опрашивали (тех, кто остался после сокращения), то ли действительно сокращения штатов в московских школах не было.Должен честно сказать, что практически все цифры по опросу вселили определенный оптимизм в оценку успешности процесса развития столичной системы образования, это точно. Я признаюсь, у меня был определенный скепсис, когда начинались изменения, но задача профсоюза всегда несколько скептически относиться к любым реформам, которые затевают органы исполнительной власти. Когда я разговаривал с одним человеком о том, зачем нужна реформа образования в Москве, он мне сказал: «Я теперь понимаю, почему московские школы и московские учителя так сопротивляются, так не хотят введения всего нового, – они и до этого жили неплохо по сравнению с регионами, а потому считают, что от добра добра не ищут». Но оказалось, что добро нужно искать, чтобы его было больше.Однако не все так хорошо, как кажется. Не так давно в столичной системе образования широко обсуждалась весьма неприглядная история. В конце декабря в одной из школ после выплаты премий по итогам года учителям пришлось нести часть только что полученных денег в кабинет директору, как было сказано, на нужды школы. Работники отдавали деньги якобы добровольно, в этом участвовал и председатель профкома. Вскрылась эта история лишь благодаря тому, что появились молодые преподаватели, которые не привыкли к такой системе, они-то и обнародовали информацию в Интернете, после чего разгорелся скандал. Любопытно, что, когда состоялся разговор с коллективом школы, работники удивлялись: «А что тут такого? У нас всегда так было, мы всегда с зарплаты несли деньги директору». Даже мысли ни у кого раньше не возникало, что происходит не просто нарушение, а преступление со стороны администрации. К сожалению, это наводит на подозрение, что подобные практики существуют и в других образовательных учреждениях.По этому поводу мы с руководителем Департамента образования договорились, что каждый по своей линии (он по линии административной, а я  по линии профсоюзной) проведем разъяснительную работу, чтобы максимально исключить подобные происшествия, а когда они все-таки случаются, избежать их замалчивания.К сожалению, эта история происходила не только при попустительстве – при поддержке со стороны профсоюзного комитета. У председателя первичной профсоюзной организации даже и мысли не возникало остановить директора. Это заставляет нас всех еще раз задуматься о роли профсоюза в жизни каждого образовательного учреждения. Да, каждый председатель первички в той или иной степени зависит от директора. Работая в коллективе, он так же, как и все, стремится получить учебную нагрузку и стимулирующие выплаты. Но это не оправдание для тех председателей, которые выстраивают с администрацией отношения по принципу «чего изволите». Каждый председатель должен ответить сам себе на вопрос: «Готов я ощущать себя внутренне самостоятельным человеком и перестать бояться администрацию или мне надо уйти с занимаемой должности?»Жизнь меняется, и с ней меняются функции профсоюзных организаций. Мои ровесники помнят, что лет 30 назад профсоюзы организовывали социалистическое соревнование, распределяли по талонам дефицитные товары, писали открытки ветеранам, оказывали материальную помощь, ходили на поклон в парткомы. Таковы были условия работы профсоюзов. Но сейчас перед нами стоят совершенно другие задачи. Мы вступаем в период, когда полностью меняется система взаимоотношений внутри коллективов образовательных учреждений. В конце прошлого года во все школы поступило письмо, подписанное руководителем Департамента образования и председателем Московской городской организации профсоюза, с рекомендацией установить доплаты из фонда стимулирующих выплат председателям первичных профсоюзных организаций. Теперь исполнение обязанностей председателя первички из общественной нагрузки превращается в профессиональную деятельность, и к ней надо относиться добросовестно. Это добросовестное отношение вовсе не означает заискивания перед администрацией. Совсем наоборот, председатель профкома должен чувствовать себя и быть независимой фигурой, человеком, который имеет право и должен высказать мнение по любому вопросу жизни коллектива.Поскольку каждая школа самостоятельно создает свою систему оплаты труда, председатели профсоюзных организаций обязаны работать в комиссиях по разработке этой системы, по распределению фондов стимулирующих выплат, участвовать в деятельности управляющего совета. Будучи полноценным, полноправным социальным партнером директора, председатель профкома гасит конфликты, помогает создать нормальную обстановку в коллективе. Директор должен понять, что председатель профкома – это человек, который добровольно взял на себя часть административных функций и к его мнению следует прислушиваться.Конечно, бывают директора, и это, увы, не редкость, которые не настроены на взаимодействие с профсоюзной организацией, предпочитая решать все вопросы в авторитарном стиле. Я считаю, что такие директора не могут руководить образовательным учреждением, и, кстати, как показывает опыт, мою точку зрения разделяет и руководство Департамента образования. Так что если кто-то из директоров школ начнет неадекватные действия в отношении профсоюзной организации – сразу обращайтесь в городской комитет профсоюза. Мы будем разбираться с ними персонально.Мы должны чувствовать гордость и силу, ведь мы – профсоюз, крупная и влиятельная в системе образования общественная организация. Но если мы не будем уважать себя, то не сможем ни завоевать уважения в коллективах, ни успешно решать социально-экономические проблемы работников. Надо расправить плечи. Попробуйте – и у вас это получится.Исаак КАЛИНА, министр образования Москвы:- Любая встреча любого руководителя Департамента образования, конечно же, это внесение очень серьезных корректив в работу департамента и его служб, ведь моя задача – набрать те сигналы, которые могут, а значит, и должны послужить основаниями для определенных корректив в работе, услышать те предложения, которые сделают профсоюзные лидеры.  К нашим встречам я отношусь с очень большой надеждой еще и потому, что вижу, как информация о решениях Правительства Москвы, мэра Москвы, Департамента образования до коллективов не доходит или доходит в очень искаженном и даже изуродованном виде. И это несмотря на то что мы вроде бы стараемся, чтобы она была открытой, публичной, отвечаем на все вопросы на сайте, на сайте же размещаем все документы, проводим производственные совещания так, что они переросли в открытые и абсолютно публичные мероприятия с присутствием по крайней мере в качестве зрителей и слушателей в Интернете около полутора тысяч образовательных учреждений, несмотря на то что мы провели много встреч в округах, в коллективах. Например, в СВАО вышли по обращению на сайт МДО в одно ДОУ, проверили, как распределялся стимулирующий фонд, и выяснили, что фонд этот распределялся лично заведующей, ни с кем она не советовалась, кому сколько хотела, столько и давала. Заведующая ДОУ была уволена, но я, несмотря на достаточно радужные результаты опроса, который провел Московский комитет профсоюза, боюсь, что это далеко не единичный случай. Поэтому я хочу, чтобы профсоюзный актив был той системой сдержек и противовесов, без которой не может существовать руководство ни одного учреждения и без которой в опасности находятся и само учреждение, и коллектив. И руководитель учреждения, который не понимает, что в отсутствие сдержек и противовесов, которые создает мощная профсоюзная организация, становится заложником своего единоличного решения, ибо оно чаще всего рано или поздно будет ошибочным, рано или поздно вызовет гнев. Я категорический противник термина «реформирование». Для меня процесс реформирования – процесс, когда отменяются какие-то базовые принципы, устои, то есть происходит какой-то поворот в ту или иную сторону. Я не думаю, что система образования Москвы сегодня куда-то сворачивает с того пути, которым она шла до того многие годы. Мы должны говорить о том, что продолжаем то развитие, которое московское образование имело и ранее, за счет некоторых новых механизмов, и не более того. Понятно, что при этом мы сохраняем всю ту систему ценностей, которая присуща московской системе образования. Поэтому я вместо слова «реформирование» использовал бы другие слова – «развитие», «продолжение».Что касается дополнительной бумажной нагрузки, то плохо, если она есть, если источником этой дополнительной бумажной нагрузки стал Департамент образования. Тут нужно привести примеры, и мы будем обязательно поправлять ситуацию. Но я могу сказать, что не люблю все эти бумаги, так как считаю, сегодня многое можно делать в электронном виде. Поэтому когда мы направляем запрос в какой-то из округов, то постоянно пишем: «Просим поделиться имеющейся у вас информацией». Тот, кто знаком с теориями управления, знает: сбор информации всегда идет по принципу пирамиды. Самому руководителю учреждения, чтобы управлять им, нужно про учреждение знать все, вплоть до того, сколько деревьев растет на его территории. Округу, для того чтобы управлять директором этого учреждения, нужно гораздо меньше информации. Естественно, что на уровне Департамента образования – еще меньше. Поэтому теоретически любой запрос информации сверху вниз должен быть абсолютно легко выполнимым при условии, что, во-первых, эту информацию запрашивают в электронном виде, во-вторых, эта информация входит в тот перечень информации, которая самому директору нужна для управления, в-третьих, эта информация у него есть. Если запрос информации сверху каким-то образом осложняет жизнь учреждения, то одно из трех: или запрашивают ерунду, которая совершенно не нужна директору учреждения, чтобы управлять и анализировать ситуацию в учреждении, принимать управленческие решения. Или запрашивают информацию, которая у директора для принятия управленческих решений быть должна, но почему-то у него ее нет, тогда директору лучше молча, как подсказку, воспринять этот запрос, выяснить у себя в учреждении эту информацию и спокойно передать ее – поделиться ею с теми, кто запрашивает. Или информацию, которую можно отправить буквально двумя щелчками на компьютере хоть в десять адресов, требуют привезти в бумажном виде в кабинет номер такой-то в такое-то время. Думаю, что история, которая произошла в этом году в Восточном округе, стала поучительной для многих округов. Надеюсь, что не будет не умеющих собирать информацию современными методами, при которых директору школы не нужно тратить никаких усилий. Он со своего компьютера информацию, которая там есть для собственного управления, отправляет хоть в десять адресов, так как это не требует ни минуты лишней затраты времени. То, что 80% опрошенных профсоюзом учителей устраивает НСОТ, меня сильно напрягло, ибо значит, что она не стала мотиватором некоторого дополнительного вклада учителя в себя. Но я расстроился, что активной деятельностью профсоюза довольны 70 процентов учителей, это значит, что в 30 процентах ОУ ее нет. Но в положении о пилотном проекте наличие профсоюзных организаций – обязательное условие, значит, 30 процентов школ нужно из пилотного проекта выводить и возвращать на норматив, который был до этого проекта. А то деньги под новый норматив взяли, под обещаниями подписались, а выполнять, оказывается, не хотят. Не могу не отметить, какая хорошая у профсоюза задача – относиться скептически к новшествам. Это беспроигрышный вариант, дескать, если у нас все получится, скажут, что это потому, что профсоюз изначально критиковал и говорил, что будет плохо. А если… Нет, у нас все получится, поэтому возможный вариант у нас только один.