На чтение: ≈ 14 мин.15 ноября заслуженному учителю РФ Николаю Петровичу Курочкину исполнится ровно 100 лет. История страны – это история и его жизни. Тяжелых, полных страданий периодов было несравнимо больше. Но это не изменило его характер, не озлобило, не ожесточило.
Преодолев все, Николай Петрович остался светлой личностью, надежным, добрым, отзывчивым человеком, справедливым во всем. Его всегда интересовали люди, и прежде всего дети. Это и определило его профессию.
Николай Петрович родился в 1909 году в селе Едрово Новгородской области в большом двухэтажном доме, который подарил его деду, сельскому старосте, один железнодорожный инженер за то, что дед его вылечил от серьезной болезни. Дом сохранился и поныне. Он как символ многих несчастий, произошедших в этой семье: раскулачивание, неоднократные аресты и затем расстрел отца и дяди Николая Петровича.
Секреты долголетия могут быть разными, но один характерен для всех, кто дожил до глубокой старости. Это любовь к труду; умение находить в нем, как и в искусстве, наслаждение, ибо ленивые люди долго не живут. Безделье ускоряет приход старости, а труд продлевает молодость.
Николай Курочкин рано начал работать. И еще в детские годы осознал, что только труд спасет его семью от нищеты, от нужды. В 12 лет он уже ходил за сохой. Через год начал косить. «Вот как отец учил меня этому ремеслу. Показал, как держать косу, как делать замах, как прижимать пятку к земле. Потом сказал: «Действуй». Я, обрадованный, так ударил косой, что она наполовину ушла в землю. Получил подзатыльник и услышал золотые слова: «Знать – это не значит уметь, учись!». Постепенно мальчик осваивал все крестьянские работы. Трудилась вся семья по 20 часов в сутки: ночью молотили, а днем работали в поле. Пастух, с которым он пас скот, научил мальчика плести лапти, а тот передал это умение своим друзьям. Стали плести лапти на продажу.
Николай был обычным деревенским подростком. Добрым, уважительным, шаловливым и порой непослушным. «Был у меня один грех – в 13 лет понемногу покуривал. Табачок воровал у отца. Однажды он заметил убыль. Ни слова не говоря, зажал мою голову между колен и спросил, брал ли я табак. Я не признался. «Ах, не брал», – и больно ударил меня по ягодицам кнутом. Я закричал. Снова удар. Закончив порку, он сказал: «Теперь ты не будешь курить». И действительно не курил до 1942 года».
Мальчик рос любознательным, и родители поощряли это. Он хотел все узнать и всему научиться. В седьмом классе самостоятельно изучил математику и физику за девятилетку. Его интересовала техника не только с точки зрения ее освоения. Николай старался многие вещи сделать своими руками. В 15 лет вместе с другом смастерил детекторный приемник. Катушку сделал из медной обмотки струн рояля, кристалл из сплава серы и меди и т. д. Люди со всей округи приходили к Курочкиным слушать Москву. Позже Николай собрал портативный одноламповый приемник, затем 2-, 4-ламповый, а уже в 50-е годы – карманный приемничек на полупроводниках.
Сельские ребятишки любили бывать в гостеприимном доме Курочкиных. Однажды парнишка создал шумовой оркестр и стал давать концерты для детей. В него входили «инструменты»: скалка, таз, ложки, набор дощечек, свисток, колокольчик…
«Детство было голодным и интересным», – писал он в своих воспоминаниях. Он сам делал его ярким и увлекательным и для себя, и для сверстников.
В 1926 году Николай – студент Новгородского сельскохозяйственного техникума. И снова ему не хватает знаний. Самостоятельно изучает все предметы по вузовским учебникам. Увлекается химией. После окончания техникума работает агрономом, а через год его назначают председателем «Семполеводсоюза». По вечерам штудирует пять томов электротехники.
Живется по-прежнему тяжело. В деревне нельзя купить молока, картошки. Хлеб выдают только по талонам. Обед в столовой стоит половину его месячной зарплаты. Однако на складах «Семполеводсоюза» были большие запасы зерна и гороха, но он и мысли не допускал, чтобы что-то взять и отнести домой.
В своих воспоминаниях «О жизни, о себе» Николай Петрович пишет: «До 1929 г. наше хозяйство (одна лошадь, одна корова) считалось середняцким, а после – кулацким, хотя наша семья никогда не использовала наемного труда. 1929-1937 годы были трагическими в жизни многих людей. Коллективизация и раскулачивание нанесли непоправимый урон селу». В 1937 году его отец был осужден по 58-й статье, якобы за сокрытие своего социального прошлого. Это было страшное время. Дети часто отказывались от своих репрессированных родителей. Доносительство стало нормой. «Со мной, моими братьями и сестрами этого не случилось, так как мы гордились своими родителями. Главное, мы жили честно, со старанием трудились на пользу Родины».
Николая Петровича тянуло в школу, хотел учить ребятишек. Поэтому он оканчивает агропедагогический техникум, откуда за отличную учебу его послали в рабочую аспирантуру, которую, впрочем, скоро закрыли. Затем, уже после агропединститута, он просит направить его работать в Западную Сибирь, о которой до этого много читал. Там сначала преподавал биологию, но через год назначили директором школы. С тех пор почти 40 лет он руководил разными школами.
Его ценили как талантливого организатора, творческого педагога, просто замечательного человека, неистощимого на идеи.
Конечно, Николаю Петровичу досталась одна из худших школ: ведь ему верили, что он сможет сделать ее лучшей. Его встретили подростки, не признававшие никаких авторитетов, потому что их самих постоянно унижали. Каждый доказывал свою правоту с помощью кулаков. Они дрались даже на уроках. И вот вдруг новый директор заговорил с ними по-доброму, уважительно. Они изучали его, он изучал их. Испытав наконец справедливое отношение к себе, и самые трудные стали его помощниками. Каждому нашлось свое дело. Драться стало незачем и некогда, потому что они почувствовали себя кому-то нужными и интересными.
Работу в школе, которую Николай Петрович воспринимал как счастливую судьбу, прервала война.
В 1942 году он воевал в Брянских лесах. Был тяжело ранен. Стал инвалидом. Домой пришел на костылях. Захотел вернуться в родные края. Сначала был директором в своей родной школе в селе Едрово, а год спустя его направили в валдайскую школу №1. В педагогической биографии Николая Петровича было несколько школ. И каждый раз, как только он отстающую школу выводил в передовые, его переводили в другую, естественно, слабую. Николай Петрович вспоминает, как в августе 1954 года его вызвали в Валдайский райком партии. Приехавший туда секретарь обкома предложил ему перейти в только что открытую школу-интернат, единственную в области. Там его встретили обычные и необычные трудности. Дети из неполных семей, из семей, где родители алкоголики. С дурными привычками, диковатые, озлобленные. К тому же с ослабленным здоровьем. На первых порах Николай Петрович просто наблюдал за своими питомцами. А затем, когда уже составил полное представление о каждом, отобрал наиболее инициативных, трудолюбивых. Они стали его опорой. Дети скоро усвоили, что новый директор просто так никого не накажет, не даст в обиду, обязательно защитит, как может защитить только отец.
«Мне тогда приходилось много работать, – вспоминает Николай Петрович, – интернат – дело новое, опыта никакого. Не все получалось, были и ошибки. Как-то в интернате побывал инструктор ЦК КПСС, ему все понравилось». После этого Николай Петрович рассказал о своем опыте на коллегии Министерства просвещения СССР. Дали 15 минут, а проговорил целый час. В 1960 г. он был делегатом Всероссийского съезда учителей. Там его наградили орденом Трудового Красного Знамени и присвоили звание «Заслуженный учитель РСФСР».
Прошло совсем немного времени, и Николай Петрович опять в другой школе – валдайской №3, которая тоже была на плохом счету. В ней собралась большая группа хулиганов, которая буквально терроризировала остальных учеников. Напрасно в роно беспокоились, что Николай Петрович на этот раз попросится обратно. Он и не помышлял об этом. Привык преодолевать любые трудности. Прежде всего решил занять чем-то хулиганов. Бывшему воришке поручил радиоузел, и тот сразу преобразился. Откуда-то появились деловитость, ответственность, бережное отношение к технике. Мальчик, который все ломал и крушил, возглавил ремонтную бригаду. Дисциплина наладилась как бы сама собой.
Пришлось всем вместе помогать в строительстве нового здания. Выполняли различные работы: разгружали кирпич, рыли траншеи, выносили строительный мусор, устанавливали мебель.
Вот что пишет его бывшая ученица Н.Яковлева: «У нас была непроизвольная манера говорить и думать, как Курочкин, не подстраиваться под него, а делать это так, как он, эмоционально, без бумажки, образно, конкретно, остро. Он умел зажечь и повести за собой и взрослых, и детей. Без низкопробного панибратства, но и без холодной недоступности взрослого».
Николай Петрович освобождал учителей от ненужных планов и отчетов, несмотря на то что инспекторы оценивали работу именно по таким бумажкам. В результате у педагогов появилось дополнительное время для творчества.
В свои 80 лет Николай Петрович работал учителем биологии. Он был отмечен медалями «За победу над Германией», «За доблестный труд», «За трудовое отличие», значком «Отличник народного просвещения». Он почетный гражданин города Валдая.
Николай Петрович и сегодня бодр, достаточно активен, энергичен.
По утрам обязательно делает зарядку, занимается на велотренажере, проводит физиотерапевтические процедуры. Интересуется всем, что происходит в России и мире. Читает книги. Работает за компьютером. Пишет статьи о добрых людях, свои воспоминания. К нему приезжают бывшие ученики, среди которых немало докторов и кандидатов наук, учителя. Часто просят его совета. Они с признательностью пользуются его мудростью, его богатейшим опытом. Можно сказать, что Николай Петрович по-прежнему живет школьными проблемами, по-прежнему помогает воспитывать детей.
Валдай, Новгородская область
Выбор читателей
Комментарии