Василий СУРОВ, ветеран Великой Отечественной войны: Истории на войне были разные

​Мне часто приходится встречаться с молодежью в Хамовниках, ребята беседуют со своими дедушками и бабушками, прадедушками и прабабушками о войне, записывают эти рассказы.

В конце войны разведчики где-то достали пианино. Играть никто не умеет, барабанят кулаками по клавишам, звуки получаются, а музыка – нет. Узнал командир полка про это пианино, вызвал начальника разведки и говорит: «Что ж вы делаете, какие вы гвардейцы после этого, вы мародеры самые настоящие. Где пианино взяли?» А они и ответить-то толком не могут: ну взяли где-то по дороге. Шли в конце войны в направлении Берлина, где-то по пути увидели это пианино в каком-то доме и забрали его. Шли быстро, в день проходили 50-70 километров, потому что немцы уже не сопротивлялись, сдавались, протягивали руки и вместо «Хайль, Гитлер!» говорили «Гитлер капут!». Командир полка говорит: «Вот где вы взяли это пианино, туда его и отдайте! Не забудьте сказать спасибо: мол, поиграли на вашем инструменте – теперь возвращаем обратно». Куда возвращать-то, разведчики, понятное дело, не знают.Короче говоря, задача была очень сложная, практически невозможная. Кому-то в голову пришла идея найти многодетную немецкую семью и подарить им пианино, ведь обычные немцы-то не виноваты, что война была. Сказали командиру полка об этом, ему идея понравилась: «Хорошо, давайте так и сделаем. Ищите такую семью».Семья нашлась: отец у них воевал против нас и погиб под Сталинградом, оставил троих детей и жену. Естественно, семья очень обрадовалась подарку, особенно мать, потому что денег у них совсем не было. Только когда уже при них открыли крышку пианино, впервые заметили, что на внутренней стороне стоит надпись «Красный Октябрь». Город Ленинград». Но подарок есть подарок – все равно оставили пианино немецким детям. Командир полка был доволен, сказал разведчикам так: «Вот война кончится, купим рояль вам. Наймем учителя музыки, и будете учиться играть на фортепиано». Вот такие вещи случались на войне.Другая история – боевая. Это было уже в одном из крупных городов на территории Польши. Пробки на дорогах в то время были даже серьезнее, чем сейчас, – стояли подводы, которые везли летом хлеб в воинские части, грузовики, в том числе наши две грузовые машины, которые везли снаряды для «катюш». В одной из машин по долгу службы ехали заместитель начальника политотдела и я. Едем мы в этой пробке так медленно, что легче пешком всех обогнать, дорога узкая, грязь, весна – словом, и не проехать, и не развернуться. Проползти черепашьим шагом нужно было километров 80, но вдруг наш обоз остановился. Смотрим – на нас цепочкой идут вооруженные немцы, человек 500! Замполит сразу сбежал: «Пойду я растаскивать машины…» Вышел из машины и пошел в другую сторону, подальше от этого неприятного инцидента, остались я и два водителя. Слава богу, нашелся какой-то старший лейтенант, пехотинец. Он сказал всем, у кого есть оружие, лечь по левую сторону кювета (а с правой стороны идут немцы) и стрелять по его команде. Мы легли в ожидании, а потом кто-то кричит: «А вон «катюша», «катюша» здесь стоит!» И действительно, в одном из рядов стояла машина с «катюшей». Побежали к ней, а из машины нам говорят: «Стрельните, стрельните в сторону немцев! Попугайте их. У нас самих нечем стрелять – снарядов нет». «А у нас, – говорю, – есть снаряды!» «А какие у вас?» – спрашивают. «У нас Н13». Как раз такие и были нужны. Пошли мы в машину, которая стояла в 50 метрах, взяли по 16 снарядов, зарядили «катюшу» и жахнули по немцам. Они испугались и побежали обратно в лес.После выстрела «катюши» немцы убежали, и наш обоз снова пошел вперед. Причем нашего зам. начальника нет – он «машины растаскивает». Приехали мы наконец ночью в свою часть. Выходит тот самый «растаскиватель» и заявляет: «Что же вы меня не подождали? Я ведь машины растаскивал, а вы уехали без меня». Мы молчим – если б рассказали все это в части, нужно было бы доказывать, что мы действительно «отдали» снаряды немцам. Нам и невдомек было тогда взять зам. начальника или еще кого-то в свидетели. Решили так: схватятся, что не довезли снаряды, расскажем, а нет – будем молчать. Но никто ничего не спрашивал: сколько привезли снарядов, столько и привезли… Спустя 50 лет на встрече с однополчанами я как-то рассказал эту историю. Они меня спрашивают: «Что же вы тогда не сказали, вам бы каждому вручили по ордену Славы!»А еще есть у меня история про шахматы. Я люблю шахматы и использовал любое «окно» для отдыха на фронте, когда мы шли к Берлину, чтобы поиграть. Стоял конец апреля 1945-го, и тут мне пришла бредовая идея – отыскать немца, сыграть с ним в шахматы и обязательно выиграть. Взял я шахматную доску, автомат – без него нельзя было ходить – и пошел искать противника. Иду в первый дом, стучу и говорю по-немецки: «Кто играет в шахматы?» Перепуганные немки: «Найн, найн, найн». В другой дом – то же самое. Никто в шахматы не играет. Все боятся. Наконец подсказали, что в одном доме живет профессор немецкого университета. Вот он в шахматы точно играет.Я направился прямиком к нему: мол, хочу сыграть в шахматы. Он побледнел… Видит, стоит солдат с автоматом, что задумал, неизвестно. Но тем не менее расставили с ним шахматы и стали играть. Я сразу понял, что играет он на порядок лучше меня, а выиграть боится, подставляет мне фигуры. Я ему говорю: «Найн!» Мне такая победа не нужна, даю ему ход назад. В конце концов он выиграл, но смотрю – руки его дрожат…Когда он осмелел немного – видит, что я не расстрелял его, – начали мы с ним вторую партию играть. Он мне уже стал подсказывать, как ходить нельзя. Вторую партию он у меня тоже выиграл. Игра продолжилась и закончилась вечером со счетом 5:0 в пользу немца.После игры завязалась беседа: я в школе хорошо учил немецкий, поэтому и понимать мог, и объясняться. Он мне рассказал, как Гитлер пугал немцев – «придут русские, они разбойники, они будут убивать, насиловать, грабить». А тут пришел солдат, разговаривает, не убивает его…На следующий день наш командир полка, начальник политотдела и я пошли погулять. Идем, идем – вдруг навстречу нам идут этот немец и фрау с ним. Он узнал меня – руку протягивает. Я поздоровался. А капитан вечером вызвал меня к себе: «Расскажи-ка, откуда ты знаешь этих немцев?» Я говорю: «Ну, вот играл в шахматы». Пытался что-то описать, а он говорит: «Ты мне байки не рассказывай. У тебя отец инженер, наверное, работал в Германии, вы с семьей, наверное, жили здесь, и ты встретил своих знакомых. Давай-ка возьмем и напишем, как было дело». Я говорю: «Нет, так мы писать не будем. Так не было, а было так, как я рассказал». «Ну, не пожалей, не пожалей…» – сказал он мне.А утром он заходит за мной и говорит: «Суров! Собирайся, поедем в штаб армии». Я уже было приготовился с ним ехать, но тут к нам пришел начальник политотдела, хороший человек и умница, из рабочих, и говорит: «Никуда ты, Суров, не поедешь. А лучше иди и готовься к матчу-реваншу, а то нас всех обыгрываешь, а какого-то немца обыграть не смог!»