На чтение: ≈ 13 мин.<<Дайте Тютчеву стрекозу –
Догадайтесь, почему –
Веневитинову – розу,
Ну а перстень? Никому!>>
Недоумение не рассеялось – еще больше усилилось. Нашему гостю было невдомек, что будущие русские (тогда говорили <>) филологи не знают стихов Осипа Мандельштама, вернее, слышали фамилию, а некоторые видели его ранние публикации в дореволюционных изданиях. Да и откуда было знать? Единственный сборник его стихов вышел в серии <> с крайне тенденциозной вступительной статьей А.Дымшица в 1974 году, но даже его добыть можно было только у надежных людей на черном рынке, переплатив втридорога.
Правда, про Тютчева тоже ничего вразумительного сказать никто не сумел, и вопрос иностранца повис в воздухе. Про перстень же кое-что вспомнили: и перстень – талисман Пушкина, которому посвящены два стихотворения (<> и <>) и с которым поэт не расставался до самой смерти; еще один талисман, но уже не Пушкина, а Веневитинова, перстень, что, по завещанию юного поэта, был похоронен вместе с ним. Впрочем, перечисление знаменитых <> перстней не объясняло строчки стихотворения: <> Мы еще не знали, что такие загадочные образы, ассоциативность Мандельштама и снискали ему славу автора <>.
Более или менее было ясно, почему сказано про розу Дмитрия Веневитинова. Юноша-любомудр (так называли себя молодые москвичи-любители философии и поэзии) был влюблен в <> Зинаиду Волконскую. Во время своей внезапной болезни 22-летний поэт, чувствуя приближение смерти, просил похоронить его с перстнем и засушенной розой, которые он хранил в память о его <>, как он сам говорил о Волконской. К тому же образ розы встречается и в поэзии Веневитинова. В стихотворении <> первая – <>, вторая <>, а третья – <>.
Можно согласиться с Мандельштамом, что все три розы как нельзя лучше подходят к прекрасному внешнему образу и духовному облику Веневитинова, а вот строчки о Тютчеве представляли собой неразрешимую загадку. Стоит ли говорить, что самолюбие студентов-филологов было уязвлено. Действительно, словно дразнит строка: <> Понятно, что ответ надо искать не в хрестоматийно известных стихотворениях Тютчева, а среди, может быть, и не очень известных, но по каким-то причинам заинтересовавших Осипа Эмильевича. Возникла целая цепочка вопросов. Хотелось не только найти <>, но и объяснить, почему этот образ стал для Мандельштама метафорой тютчевской поэзии, что в опыте поэта XIX века было близко его коллеге XX века.
Какой урок преподнес нам Мандельштам! Оказалось, что мы не знаем не только его, гонимого, запрещенного, но и вполне разрешенного, публикуемого Тютчева. Наконец, <> мы нашли:
В душном воздухе молчанье,
Как предчувствие грозы,
Жарче роз благоуханье,
Звонче голос стрекозы…
Осязаемостью, выпуклостью и предметностью образов тютчевское стихотворение оказалось близко опыту и самого Мандельштама. С его легкой руки для меня теперь Тютчев как бы олицетворяется этим стихотворением.
Естественно, когда наступил момент и собственный томик Мандельштама появился в моей библиотеке, первым делом я нашла в сборнике знакомые строки. Оказалось, что ими начинается одно из нескольких стихотворений, посвященных русской поэзии. В его 5 строфах, кроме Тютчева и Веневитинова, упоминались поочередно Боратынский, Лермонтов, Фет и Хомяков – ряд сам по себе интересный и наводящий на размышления. За каждым из имен стоит свой вопрос <> Действительно, почему <>? Не потому ли, что в рамках традиционного жанра элегии поэт пришел к таким неожиданным и новаторским образам, что настоящая слава пришла к нему не при жизни, а лишь в начале XX века, когда родилось новое поколение поэтов и читателей, готовых к этой новизне. Почему Лермонтов не страдалец, не жертва николаевского режима, а <>? И так можно спросить о каждом из образов. Мандельштам вызвался быть добровольным проводником в мир русской поэзии, но не причесанной до хрестоматийности, а живой и трепетной. Ему самому интересно путешествовать в прошлое, и он готов взять нас в спутники. Недаром Э.Райс в своей глубокой статье о Мандельштаме (см. статью <> в четырехтомном собрании сочинений поэта, М., <>, 1991) обратил внимание именно на эту особенность его творчества, на то, <>. <> как раз и написано в годы надвигающегося <> – в 1932 году!
Опыт убедил меня в том, что только самостоятельно найденный ответ на вопрос может принести радость открытия. Хочется, чтобы и новые поколения оказались приобщены к этой радости. Нашим одиннадцатиклассникам вроде бы везет: они изучают и Ахматову, и Цветаеву, и Пастернака, и Мандельштама, но они не готовы к этому. Новизна поэтики и стиля убеждает, что старые знакомые классики XIX века как-то ближе и роднее. Программа почему-то приберегает изучение мэтров XX века напоследок, а ведь к этой лирике надо привыкнуть, научиться вчитываться, не бояться необычности поэтической формы. Чем больше взаимосвязей между поэзией XVIII, XIX и XX веков мы сумеем обнаружить, тем естественней будет восприниматься преемственность поколений. Например, изучая в 9-м классе творчество Державина, почему бы не прочитать строки Мандельштама:
Сядь, Державин, развалися –
Ты у нас хитрее лиса,
И татарского кумыса
Твой початок не прокис.
Сколько вопросов и иносказаний! Помните державинское <> – <>! А не в киргиз-кайсацкой орде у мудрой Фелицы делали мандельштамовский <>? Наверняка хоть одного, хоть двух в классе заинтересуют эти вопросы, пусть покопаются, поищут, половят свою <>.
В искусстве все переплетено причудливыми связями. Литература – не только набор нужных для общей эрудиции фактов, идей, имен, но и тончайшая, хотя и крепчайшая, ткань, из которой ниточки выдернуть нельзя без того, чтобы не нарушилась целостность рисунка. Искусство литературы – это искусство метафор и ассоциаций. Спросите у своих учеников, почему рассказ В.Шаламова, не упоминающий Мандельштама по имени, но посвященный именно его трагической смерти в лагере, называется игриво <>? Догадайтесь, почему?
Елена ЗИМЕНКО,
учитель 1253-й московской школы
Уже второй год подряд 31 августа в МГУ проходит праздник первоклассника. Да, да ПЕРВОКЛАССНИКА, т.к. сегодняшний Госуниверситет – это не только тысячи студентов, но и начальная гимназия и мини-лицей. Эти учебные заведения задуманы как подготовительная база для будущих студентов главного вуза страны.
В прошлом году скромного фойе перед актовым залом Культурного центра МГУ вполне хватило, чтобы разместить первых учеников начальной гимназии. На этот раз дети и родители с трудом уместились в самом актовом зале. К гимназистам (уже второклассникам) присоединились первоклашки гимназии и загородного мини-лицея, который расположен под Москвой в Чашниково. А самым маленьким участниками праздника, кому адресовали приветствия профессора и академики МГУ, были дети из подготовительных групп (шестилетки) обеих начальных школ, которым, чтобы подняться на сцену за подарком по ступенькам лестницы, требовалась твердая рука наставника.
Как знать, может быть, первоклашки, получившие ключ от страны знаний на день раньше первокурсников, в следующем году потеснят их в большом актовом зале университета? Предпосылки к тому имеются. Образованный в 92-м году Учебно-научный центр довузовского образования МГУ продолжает <>, стараясь взять под свое крыло возможно больше воспитанников, <> тем самым будущих студентов. Если раньше, кроме школьных кружков и секций в Домах пионеров, похвастаться было нечем, то теперь при МГУ действуют подготовительные курсы, так называемые школы юных и вечерняя гимназия. А недавно открывшиеся начальная гимназия и мини-лицей – это преддверие полноценной <> гимназии. Представляете, с шести лет до 23 лет проучиться в МГУ. Вот это будут кадры!
Сама же идея по сути дела ненова. Еще 240 лет назад, создавая подобное учебное заведение при МГУ, Михайло Ломоносов говаривал: <>.
Две начальные школы МГУ имеют идентичную учебную программу, отличительная черта которой – углубленный курс естественных и гуманитарных наук. В частности, с первого класса дети изучают английский, математику Виленкина, развитие речи и <>.
Различие между гимназией и мини-лицеем – в форме обучения.
Столкнувшись с проблемой доставки своей дочки-гимназистки для учебы на другой конец города, директор центра довузовского образования Игорь Кривченков выдвинул идею загородной школы. Мини-лицей в Чашниково – это пансион, куда родители <> свое чадо на попечение педагогов-предметников, классных дам и воспитателей с понедельника по пятницу, то есть на рабочую неделю. Одну субботу в месяц дети будут проводить в музеях и галереях Москвы, образовываясь эстетически.
Каждый родитель имеет памятку, содержащую свод правил лицейской жизни, как то: гостинцы не привозить, резиновую шапочку для бассейна иметь и т.д. и т.п. Мамы и папы в свою очередь снабдили сотрудников лицея указаниями об особенностях своего ребенка. Кто-то просыпается ночью, кто-то, наоборот, не может уснуть в тихий час. В пансионе дети обеспечены всем необходимым, в чем родители воочию могут убедиться, приехав туда в любой день самолично. И дотошными их не назовешь, потому что все это удовольствие стоит дорого. Стоимость обучения снижена только для кадровых сотрудников МГУ. Университет и рад бы не заламывать цены, да не может. У государства денег-то и на обыкновенное образование не хватает, а на улучшенное и подавно.
Наталья БУНЯКИНА
Фото Дениса ГРИШКИНА
Выбор читателей
Комментарии