В поисках героя. Я так думаю

​Одна из традиционных тем моих уроков по античной культуре – греческая трагедия. И, рассуждая о том, какими характеристиками должен обладать трагический герой, мы с учениками не ограничиваемся героями античных мифов, но обращаем свой взор и к нашему времени – истории XX-XXI веков, чтобы найти реального исторического персонажа, который мог бы сегодня быть героем трагедии в греческом понимании.

Собственно, параметров три: незаурядный человек, имеет «трагическую вину» (поступок, который по умолчанию воспринимается как преступный: Эдип убил отца, Медея – собственных детей, Антигона оказывала почести изменнику Родины…), при этом он может быть оправдан в глазах зрителя исходя из принципов или ситуации, более того, зритель переживет страх за этого героя и сострадание к нему, а именно умение увидеть себя в чужом и через это расширить свою личность и было одной из базовых задач греческого трагического театра как культурной практики.Кандидатуры за прошедшие годы предлагались разные: Майкл Джексон и Виктор Бут, Эдвард Сноуден и Ким Чен Ын. Это те герои нашей недавней истории, которых юные драматурги считали важным если не целиком и полностью оправдать, то по крайней мере понять. Эти заявки разрастались порой до написанных и представленных на учебной сцене современных трагедий с хором, эписодиями, протагонистом и перипетиями…Но вот в этом году, когда предлагались кандидаты в трагические герои, в двух классах дословно (!) повторилась одна и та же ситуация. Как трагический герой был предложен Иосиф Сталин. В качестве его трагической вины были названы репрессии и убийства. На вопрос, почему эти действия можно оправдать, двенадцати-тринадцатилетние юноши с ясными глазами ответили так: «Ради спокойствия и наведения порядка в стране репрессии и убийства допустимы». Это как удар под дых. На мои попытки выяснить, в чем же тогда состоят эти самые порядок и спокойствие, мальчики только интеллигентно улыбались, предлагая не развивать тему.Я вспомнил, как несколько лет назад в преддверии 1 сентября в отделе канцтоваров одного из крупных московских книжных магазинов увидел огромный стенд, сверху донизу выложенный тетрадями, на обложке которых был портрет «отца народов» (изображение взято с одного из плакатов 30-х – там он представлен во всей красе). Когда я перевернул одну из тетрадей, то выяснилось: это серия, что-то вроде «Выдающиеся люди России», включающая в себя кроме Сталина Рахманинова, Гагарина и еще нескольких персонажей из нашей истории ХХ века. Однако в магазине других тетрадей, кроме украшенных лицом Иосифа Виссарионовича, не наблюдалось. На мой вопрос к продавцу, почему же так активно рекламирует магазин этого «выдающегося человека» и не кажется ли несколько кощунственным соседство этих тетрадей с книгами Мандельштама и Бабеля, лишенных жизни этим самым «выдающимся человеком», тот ответил: «Это хорошо продается. Остальное нас не интересует».Что же, продалось и в самом деле хорошо. Стоит признать коммерческий успех этого предприятия, а вместе с тем поражение поколения шестидесятников и семидесятников, для которых сказать о репрессиях как о черной странице в нашей истории, странице, которая не может быть ничем оправдана и не должна повториться, было делом чести, а для кого-то и жизни.Еще одна моя ученица сказала на том же уроке: «А зачем нужно помнить из истории плохое? Говорить надо только о хорошем». После урока я долго не мог прийти в себя. А потом понял, что мне – лично мне – есть зачем выходить на эти самые уроки. Выходить в поисках героя…