В плену. Страшная статистика войны

Статистика военных лет ужасает. К концу 1941 года в немецкий плен попали 3,9 млн. красноармейцев. Весной 1942 года в живых из них осталось лишь 1,1 млн. человек. Немцы рассчитывали на быструю победу. Их расовая теория рассматривала славян как «недочеловеков». Поэтому нацистов не волновало, выживут ли пленные. Советских пленных почти не кормили и расстреливали по любому поводу и без повода. Большинство встретило зиму без теплой одежды в лагерях под открытым небом или в лучшем случае в наспех вырытых землянках. Даже сами немцы признавались, что положение, в котором оказались пленные из России, – звериное, нечеловеческое.

Немецкий чиновник Дорш, посетивший в июле 1941 года лагерь военнопленных в Минске, констатировал: «Военнопленным, проблема питания которых с трудом разрешима, живущим по 6-8 дней без пищи, известно только одно стремление, вызванное зверским голодом, – достать что-нибудь съедобное». Германский офицер В. Штрик – Штрикфельд вспоминал лагеря советских пленных: «Как привидения, бродили умиравшие с голоду полуголые существа, часто днями не видевшие иной пищи, кроме трупов животных и древесной коры». Эти страшные свидетельства пронзают мое сердце острой болью, обжигают сознание.

8 сентября 1941 года германское верховное командование издало драконовское распоряжение об обращении с пленными красноармейцами: «Большевизм является смертельным врагом национал-социалистической Германии… Поэтому большевистский солдат потерял всякое право претендовать на обращение, достойное честного солдата, соответствующее Женевской конвенции». Положение пленных усугублялось тем, что СССР не подписал Женевскую конвенцию об обращении с военнопленными, хотя и объявил в начале войны, что будет соблюдать ее основные положения. Однако двум важным пунктам Советский Союз отказался следовать – о предоставлении пленным права на получение посылок и об обмене списками пленных. Это дало Германии повод не соблюдать нормы конвенции по отношению к советским военнопленным.

Бывший офицер власовской армии Леонид Самутин, оказавшийся после плена вновь под арестом, вспоминал свой новый плен: «После раздачи – свалка за право вымыть бак, за возможность пальцами собрать со стенок и со дна бака те остатки, которые могли там прилипнуть». В какой-то газете была заметка о выдаче Англией Советскому Союзу русских, уклонявшихся от репатриации. Были процитированы слова одного английского офицера, который из немецкого лагеря для английских пленных с возмущением и негодованием смотрел на ряды русских в немецкой форме… Англичане негодовали… Это благородное негодование тем более легко в себе разжигать, когда ни разу в жизни им не только самим не пришлось испытать настоящего голода, но даже не пришлось видеть людей, доведенных голодом и лишениями до потери человеческого лица.

Эх, господа, господа, одно только можно сказать: «Не судите да не судимы будете!» В оправдание русских людей я хочу сказать следующее: англичане в плену были лишены только одного – свободы; но ни голода, ни холода, ни бытовых утеснений, ни потери связи с родиной и семьями не испытывали. Немцы к ним относились иначе, чем к нам, по отношению к ним исполняли свой долг. Так вам ли судить, господа благородные англичане, людей, уцелевших по воле случая и судьбы в условиях, обрекавших их всех на поголовную и мучительную гибель?

Из 6,3 млн. советских военнопленных погибли около 4 млн. Из выживших почти половина служили в вермахте, СС, вспомогательной полиции, в большинстве своем чтобы не умереть с голоду, а не из идейных соображений. Многие из 1,8 млн. бывших пленных, вернувшихся в СССР, оказались в ГУЛАГе. Солдаты и граждане СССР, перенесшие плен и оставшиеся в живых, по моему мнению, достойны также всякого уважения и заботы своей родины, как и герои, вернувшиеся с фронтов. Бухенвальд, Заксенхаузен, Освенцим, Майданек, а также ГУЛАГ – это ад, через который прошли наши люди.

Христина РОЗОВА, ученица 7-го класса, с. Липицы, Московская область