На чтение: ≈ 24 мин.Ночь. Спит поселок. Тишина проникает во все уголки… В двух окнах в разных концах поселка не гаснет свет. Не спят матери: у них общее горе. Каждая переживает его по-своему… От матерей ушли сыновья. Те самые дорогие их сердцу мальчики, о которых они помнят все, начиная с их первого движения. Те самые мальчики, которым отданы блеск материнских глаз, легкость походки, чернота кудрей, звонкая мелодия голоса… Сидят они, придавленные непостижимым горем. По их почерневшим лицам трудно определить возраст. Я хорошо знаю одну из них… Это твоя мама, Сережа. Твоя, не знающая страха мама, бывший фронтовик, стрелок N-ского полка… Я знаю: ты мечтал о мореходке. На одном из наших классных конкурсов эмблем «Кем я хочу стать» ты нарисовал кораблик, идущий к солнцу, и написал броско: «Даешь мореходку!» Это было в седьмом. Одноклассники и учительница восторгались твоей эмблемой. Помню: мы присудили ей 1-е место среди множества интереснейших рисунков-символов будущих профессий… И вот в девятом ты ушел… к своей мечте! Я знаю: ты рисовал себе картины жизни «на свободе», они приводили тебя в трепет, так все в них было заманчиво. Ты всегда был всеобщим любимцем. Тобой, вольно ли, нет ли, любовался каждый. Твоя добрая улыбка, открытое сердце, готовность прийти на помощь слабому – ценились всеми…
Ты помнишь ли урок, на котором читали мы легенду о Данко? Не успела я еще закончить фразу Горького: «Красивые всегда смелы!» – как чей-то взволнованный голос произнес: «Как Сережа Н!..»
Помнишь ли, как тебя тронул рассказ Юрия Нагибина о неизвестном радисте, пославшем свою радиограмму в МИНУТЫ МОЛЧАНИЯ, в те минуты, когда эфир замолкает в ожидании одного-единственного сигнала SOS, когда все передачи прерываются из высокого чувства всеобщей солидарности, во имя спасения тех, кто попал в шторм, кто терпит бедствие. «…Это ошибка, Мария!.. Это ошибка!..» – передал кто-то в эфир в эти священные минуты, и все поняли: он поступил так от отчаяния… Я предложила классу продолжить рассказ, представить его героев, ведь писатель оборвал свое повествование, не сказав нам об этом ни слова… Как долго ты не мог тогда успокоиться, снова и снова возвращаясь к судьбе неизвестных молодых людей. Как ждал, что в печати появится что-нибудь об этом случае из жизни!
Я прибегаю сейчас к помощи газеты, потому что не вижу иного выхода. Я прошу редакцию уделить место для моего открытого письма, и она не откажет мне, потому что это сигнал бедствия: «ЭТО ОШИБКА, СЕРЕЖА!.. ЭТО ОШИБКА!.. Отзовись!..»
Как пожелтели тетрадные листки, на которых торопливой рукой в минуту крайнего возбуждения писала учительница эти строки!.. Сколько воды утекло с тех пор, как вернулся в свой класс Сережа! Наивный мальчик: его (и товарища тоже) нашли у моря. Они готовились к работе юнги на каком-нибудь корабле!..
Неугомонный мальчишка окончил на «отлично» школу, а через много лет, в день юбилея нашей школы, ко мне вдруг пришла радиограмма с борта судна, которое находится в плавании где-то у берегов Экваториальной Африки. Штурман дальнего плавания Сергей Иванович Н. поздравлял родную школу с замечательной датой…
Нельзя было придумать более дорогого подарка! Я благодарна тебе, Сережа!..
Вот такие они, отчаянно-дерзкие и предельно внимательные, дорогие наши мальчики…
Саня М. с некоторых пор груб и вызывающе дерзок. Чувствуется, что он за что-то непонятное мстит нам, взрослым. Ненавидит всех без исключения. Кажется, воздействовать на него невозможно: взгляд всегда исподлобья.
Но вот остался он как-то на вечер старшеклассников, посвященный Льву Толстому… Десятиклассница читает на сцене отрывок из «Анны Карениной» – гибель Анны. В глазах у девочки непролитые слезы. В зале – смертельная тишина. Вижу: Саня потрясен… Кончился вечер – все ушли, а мальчик не уходит, нервничает, смотрит в темное окно и вдруг, неожиданно, подойдя почти вплотную, властно и зло бросает мне в лицо мучивший его вопрос: «За что ее любят? За что ее жалеет Толстой и все здесь? Она изменила мужу, она бросила сына… Я ее ненавижу!»
И в этот вечер он открывает свое горе: уже две недели как отец мальчика ушел из семьи, ушел к другой, бросив их, троих детей, с мамой… Что могла я сказать ему в утешение?.. Если бы взрослые понимали, какую незаживающую рану наносят они своим детям!.. Как безжалостно отнимают у них спокойствие – радостную улыбку, да и само детство!
Подростковая непредсказуемость всегда имеет свои скрытые причины.
Шестиклассник Митя Д. (как это ни печально!) с десяти лет знаком с работниками милиции: он похититель часов и одежды на берегу Кубани. Учителям трудно работать, когда он в классе. Откуда у него такая озлобленность! Откуда эта изобретательность в недобрых шалостях и выходках? Повлиять на его психику, казалось, выше наших сил…
Шел урок русского языка. Дала тему для сочинения, миниатюрного рассказа – «Товарищ» (не без умысла, конечно). И что же? Митькин рассказ оказался самым интересным: мы так живо представили пасмурную ночь и двух заблудившихся мальчиков, услышали шум темной реки и ветра, застрявшего в камышах, что «издали» рассказ отдельной книжечкой, и художники класса сделали к нему иллюстрации. Такое чуткое внимание к работе мальчика-забияки, драчуна и, прямо скажем, правонарушителя взволновало, видимо, юную душу по-настоящему. Митька стал постоянным слушателем литературно-творческого кружка.
Как-то он принес на занятие общую тетрадь. «Это моя повесть, – сказал он, робея, – посмотрите ее, здесь только несколько глав…». Как объяснить ему, что это не повесть, а дневник праздно болтающегося подростка, в дневнике, впрочем, есть признаки наблюдательности автора. Но вот одна из «глав» привлекает особое внимание. Она называется «Вечер жизни» и подписана: «Время-не-ждет».
«…Вечером, после уроков, в школу пришел сотрудник прокуратуры. В течение беседы все узнали, что ученик нашего класса хорошо знаком с сотрудником. Когда речь зашла о нашем герое, ребята проявили большой интерес по многим вопросам этой беседы. И хотя в «докладе» было много неправды, никто из ребят не заступился!.. После того как они расстались, внешне герой повести был спокоен, но в душе его играла буря, не какая-нибудь, а буря перемен…»
Что-то мы, взрослые, проглядели в этом парнишке. Это еще один неразрешенный вопрос в ряду тысячи вопросов, которые постоянно ставит перед нами жизнь…
У Вадима Д. случай особый. Было бы все «в порядке вещей», если бы речь шла о нарушении дисциплины или плохой успеваемости: знакомая ситуация, есть опыт, как исправить положение. Но Вадим решил, что ВСЕ уже изучено, усвоено, понято и сидеть на уроках русского языка – напрасная трата времени. Еще в шестом закончена морфология, а сейчас, в седьмом, – синтаксис и пунктуация – вещь, по его мнению, второстепенная. Его не прошибешь народной мудростью, что «знания, которые не пополняются с каждым днем, ежедневно убывают». Он может найти не менее убедительную реплику, а в классе ценится остроумие.
Один из уроков повторения начинаю так: «Ребята! Объявляю «Синтаксический бой». Передо мною две команды: капитан команды мальчиков – Вадим, девочек – Зоя. Проверим капитанов».
Строгие условия игры не позволяют подсказывать, выкрикивать: за это снимаются очки… Идет бой. Время, грамотность, точность – все учитывается. В самый критический момент команда помогает своему капитану. Класс кипит, волнуется, негодует, когда дает промах капитан…
Нелегко далась Вадиму победа: девочки отстали лишь на одно очко. Понимающие глаза Вадима – награда учителю. Но не так-то просто убедить мальчика, что хорошие отметки не дают права остановиться в движении вперед. Он упрям и своенравен. Теперь он делает независимый вид. Может, мстит за недавнее волнение во время «боя»? А может, это только кажется учителю? Мальчик иногда не выполняет домашних заданий, справедливые замечания встречает легкой усмешкой… Внешне все тихо, спокойно. Со стороны не скажешь, что здесь идет борьба. Лишь на мгновения скрещиваются строгий, негодующий взгляд учителя и независимый – ученика…
Он начитан. То, что другим интересно, ему порой не новость. Готовясь к уроку, преподаватель теперь тщательнее, чаще и настойчивее роется в книгах, журналах, пособиях – читает все, что относится к теме. И весь этот труд уже ради Вадима… И вдруг на уроке обычно скучающее лицо подростка приподнялось, глаза впились в учителя, а тот продолжает, «не замечая» перемены… Класс, как завороженный, не слышит звонка…
Надо, непременно надо знать, что волнует ученика, каков круг его интересов. Как-то на уроке он, слушая, машинально набрасывал рисунок: бой на ристалище средневековых рыцарей. В класс приношу книгу Бориса Бродского «Вслед за героями книг» с великолепными иллюстрациями В.А.Щапова. (Вы, должно быть, помните ее разделы: «Со Спартаком в Древний Рим», «С рыцарем Айвенго на турнир», «С Татьяной Лариной – по Москве»…) Несколько слов о содержании… Мальчик первым подходит к столу: «Можно посмотреть?» – робкая просьба. Знал бы он, что книга специально принесена для него… Завтра он «поведет» ребят в Древний Рим…
Шаг за шагом завоевываешь сердце ученика: он должен понять, что учитель желает ему добра. И обязательно наступит момент, когда ученик откроет сердце… «У меня есть необыкновенная коллекция. Если не покажу ее вам, кому же ее показывать?» С недетской страстью и глубоким знанием дела он дает характеристику и оценку редчайшим памятникам зодчества. На пятистах открытках, собранных за несколько лет, – величайшие памятники архитектуры всех времен и народов…
Мальчик серьезно занялся русским языком. Школу и вуз он окончил «на отлично». Стал историком. Каждое лето приезжал в Краснодар со своими студентами, где они увлеченно занимались раскопками старого городища…
Трудно, невероятно трудно осторожно, бережно руководить их чувством гордости, их неистовым стремлением к самоутверждению «любой ценой». И только внимательное и любящее сердце наставника сумеет в каждом отдельном случае смягчить обостренное чувство несправедливости, снять болезненное ощущение необоснованной обиды, неоправданного озлобления…
Но может быть, кто-то думает, что с девчонками проще? Нет и нет. Интересно и трудно со всеми подростками: и мальчишками, и девчонками. Уверена лишь в одном:
Тем, что трудные вы и разные,
Тем, по-моему, и прекрасные,
И чем больше в вас сердца вложено,
Тем вы ближе мне и дороже мне!..
Посмотрите, какие они – девчонки-подростки…
В разгаре урок литературы. Все пронизано русским духом. Читаем «Песню про купца Калашникова…» Лермонтова. Делимся впечатлениями. Шестиклассники восторгаются «статным молодцем» Степаном Парамоновичем – «… натурой тихой и кроткой до поры, одной из железных натур, которые и обиды не стерпят, и сдачи дадут» (Белинский).
И вдруг Наташа С., – умница, автор занимательных сочинений, интересный собеседник, поднимает руку… Но что она говорит?! Она горячо защищает… опричника Кирибеевича! Темные глубокие глаза Наташи горят, светятся изнутри, кудри разметались по плечам, в голосе столько сочувствия и боли: «Да как вы не понимаете, – обращается она к классу, – он же ЛЮ-БИТ! ЛЮ-БИТ, и ему не жаль даже своей жизни!» Наташка взволнованна, расстроенна. Высокая, тоненькая, как тростинка, она крепко ухватилась длинными пальцами за крышку парты, и видно по всему: ничто ее не переубедит. Но тут вспыхивает мальчишеский окрик: «А Калашников, по-твоему, что, не любит?!» Шестиклассники спорят, доказывают, цитируют… А я поражаюсь, как девчонка тринадцати лет могла постичь этот сложный характер, как смогла понять, что «…любовь Кирибеевича – не шуточное дело, но страсть натуры сильной, души могучей…» (Белинский). В эти глубины при изучении Лермонтова в 6-м классе мы не входим…
Доказали все-таки Наташке, что справедливость на стороне защитника чести семьи – молодого купца Калашникова, который «…постоял за правду до последнева…» и смело ответил Ивану Грозному: «…Я убил его вольней волею, а за что, про что – не скажу тебе. Скажу только Богу единому». В этот день в классе отметили, что быть Наташе адвокатом, сильным и мужественным…
Помнит ли Наталья Александровна С. – авторитетный и талантливый адвокат с большим стажем, о своей первой в жизни защитной речи в 6-м «Б» классе?
А вот урок литературы в восьмом классе. Образ Татьяны Лариной. Непросто, ох как непросто прочитать под изумленными взглядами тридцати пар глаз письмо Татьяны к Онегину или объяснение Татьяны и Онегина в конце романа: «…но я другому отдана и буду век ему верна…». Слушают внимательно, взволнованно… (не верьте тем, кто старается внушить теперь такую мысль: «Кому нужна теперь Татьяна Ларина?» и прочее в духе «нового прочтения»). Время другое, эпоха другая, а вечная тема любви и верности переполняет юные сердца! Но только смолкает голос учителя, как девочка за первой партой вскидывает руку. Это Людочка Б-ва, симпатичное такое голубоглазое чудо с русой косой. Она у нас первый год. Нетерпеливо вскакивает из-за парты и бросает такие слова: «Неправильно это! Нет, нет и нет! Как можно выходить за нелюбимого? На всю жизнь! Не согласна я с Татьяной. И с Пушкиным – тоже!..» Люда садится, сердито перебрасывает косу за спину, щеки у нее пылают… И я вместе с классом защищаю «милый идеал» Пушкина от несправедливого гнева современной девчонки. Но, слава богу, есть у нас и в теперешней жизни Татьяны…
Вот одна из них – Таня Б-ва – «обыкновенная девочка 14 лет», как она сама о себе пишет… И кто же Тани, нежной Тани, в девчонке этой не узнал (скажем так, перефразируя пушкинский текст…).
«…Утром я всегда просыпаюсь в хорошем настроении. Все мне кажется прекрасным: и розовый от восходящего солнца лед (мы над Карасуном живем), и голубое небо, и воробышки, которые проснулись и щебечут, созывая друзей. Когда я в хорошем настроении, поверьте, никто не сможет мне его испортить, потому что люди тогда все милые и добрые.
А если у меня плохое настроение, то все мне кажется просто ужасным. И пасмурным кажется день, хотя на небе сияет солнце, и слишком громко играет радио, а примеры решить невозможно…» – так говорит она в сочинении «О себе».
Милые, своенравные (а иной раз и упрямые) девчонки! До чего же интересно с вами! «Душой молодеешь» …Есть такое выражение, и оно точно отражает наше состояние, когда мы собираемся с вами. Впрочем, в школе почти невозможно быть человеком пожилым. Только юным. Только ровесником, чтобы не отделяла тебя от них толща прожитых лет и не казались бы (с высоты возраста) пустыми их детские и отроческие проблемы, их юношеские ожидания и мечты!
Учитель, воспитатель и родители должны помнить, что грубое, неумелое вторжение в область переживаний юного существа повлечет за собой желание замкнуться, отъединиться, ответить такой же грубостью.
«Осторожно: ПОДРОСТОК!» – хочется предостеречь тех, кто не понимает этого. Жизнь постоянно убеждает нас всех в том, что рядом зреет САМОСТОЯТЕЛЬНАЯ ЛИЧНОСТЬ, а не точное повторение характера мамы или папы, что обычно так любо сердцу отца или матери, мечтающих видеть в детях свою копию.
Да вот послушайте, что сказал по этому поводу мальчик 13 лет в сочинении «О себе»: «Я – это Я. У меня свои манеры, свои привычки, вкусы, которых НЕТ НИ У КОГО ДРУГОГО! Мама часто говорит, что я похож на папу, а думаю, что это ОН похож на меня…» (Да простит меня седой и отважный капитан дальнего плавания, прошедший бури и штормы Валерий М. за то, что я разглашаю его мальчишеские высказывания!).
Мир взаимоотношений ученика и учителя, воспитанника и наставника поистине прекрасен. Это в первую очередь бережное отношение к тем, кого мы призваны вести, это тонкое понимание движений юной души, это подлинное, а не мнимое уважение к личности подростка, доверие к его интеллекту, его чувствам. Это желание понять, осмыслить его поведение. Это, наконец, любовь к растущему человеку.
Чаще по природе своей юность отличается нигилизмом, ставит под сомнение все и всяческие авторитеты. Наше с вами главное дело в том, чтобы дать юным почувствовать нашу правоту, убежденность, силу, мужество, готовность (и умение!) постоять за свои убеждения; увлечь воспитанников своими мыслями, идеями, горячим участием в общественной жизни, своею причастностью ко всему, что совершается в мире.
И пусть подростки иногда смотрят искоса, настороженно, пусть у некоторых играет недобрая улыбка на губах, пусть во взоре недоверие, но, если в наших словах нет притворства, возмущение искренно и справедливо, а гнев сдержан внутренним усилием воли и взгляд устремлен им прямо в глаза – они поймут и будут на нашей стороне…
Учитель, воспитатель так или иначе (хочет он этого или нет) в процессе общения с детьми раскрывает себя. Его нравственный потенциал, его человеческие черты, диапазон знаний, широта кругозора, патриотические чувства – все это становится достоянием тех, кто слушает его, перед кем он в силу своей профессии открывает свое «Я». И здесь уже никуда не скроешься, не спрячешься за громкими фразами, не заслонишься теми или иными формулами поведения: ТЫ САМ что из себя представляешь? Какова ТВОЯ сущность, ТВОЯ ценность для тех, с кем ты рядом трудишься и живешь, – все это не остается секретом для наших учеников. Фальши, притворства они тебе не простят. В педагогике, как и в поэзии, невозможно сочинить, придумать себя. Здесь нельзя КАЗАТЬСЯ, а надо БЫТЬ!
Выбор читателей
Комментарии