В общаге Или почему 13 метров стали бедой

В том, что беда одна не приходит, молоденькая учительница биологии одной из воронежских школ убедилась на собственном опыте. Сначала все складывалось как у многих: педуниверситет, замужество еще в студенчестве, молодой супруг, который учился и подрабатывал на заводе, комната в заводской общаге. Получив диплом, она пришла в школу, год преподавала, а потом – декрет, пеленки-распашонки, любимый, но очень голосистый сынок… Она сейчас уже точно не скажет, о быт ли разбилась их лодка семейного счастья, или характерами не сошлись, в общем, она осталась одна со своим крикуном. Папа с завода уволился и уехал из города.
Она никогда не считала себя особенно слабой и в своем одиночестве духом не пала. Надо было сына растить, и в целом все складывалось не так уж плохо (знала, что бывает намного хуже, подруги рассказывали), место работы за ней оставалось, в школе ее ждали, и жилье было. Несмотря на мужнино увольнение, заводское начальство к ней не придиралось и из общежития не выгоняло.
– Я даже к юристу ходила, – рассказывает моя собеседница. – Консультировалась. Есть такой закон, по которому меня с маленьким ребенком не могут выселить без предоставления другой жилплощади. И потом, в этой общаге кто только не живет, даже люди, никакого отношения к заводу не имеющие, такие же, как я.
На двоих с сыном у них было тринадцать метров – комната одна из восьми по длинному общему коридору, в конце которого два душа, два туалета и общая кухня. Все вместе похоже на небольшую деревню, с вечным гомоном, криками, пьяненькими соседскими мужичками. Жены их – женщины, в общем, добрые, если надо, и за ребенком присмотрят. Только при общении с ними необходимо строго соблюдать одно правило – никогда и ничего о своей жизни не рассказывать. Вот она и не рассказывала, а мальчишку своего, когда возникала необходимость, оставляла у подруги – тоже учительницы.
Три декретных года пролетели быстро, вышла на работу, стала получать свои законные 500 рублей (если не округлять, и того меньше). Примерно через полгода, уже после того, как бывший супруг уехал, ее вызвали к заводскому начальству и поставили перед выбором: или платишь за комнату полную стоимость, или выселяйся. До этого момента тринадцатиметровка обходилась ей рублей в восемьдесят, да еще и электроэнергия была, считай, “халявная” – счетчиков в общаге нет, начисления делаются “по-среднему”, остальное, может, предприятие доплачивает, может, еще как – жильцов это мало интересует. Главное, что дешево. А тут пригрозили и за электричество полный счет выставлять, и за комнату потребовали платить триста с лишним рублей. Причем такие драконовские меры (иначе их не назовешь, когда у тебя зарплата до пятисот не дотягивает) собираются применять только к “чужим” – не заводчанам. К таким, как наша учительница.
Заводских понять можно, у них свои интересы. К тому же они предлагают “посторонним” платить полсуммы, а другие 50 процентов переложить на плечи тех организаций, где работают жильцы общежития. Многие так и сделали. Есть даже такие, за кого организация-работодатель платит полностью или большую часть, – налоговики, связисты, банковские служащие. За одного только учителя заплатить некому! Обидно – не то слово, точнее сказать – стыдно! Потому что в очередной раз учителю показали, где его место, каков его социальный статус в обществе.
Между прочим, я специально не называю имени своей героини и не уточняю номера школы. Она сама просила об этом. Потому что надеется, что удастся ей хоть как-нибудь договориться с заводским начальством, что есть у них еще и совесть, и сердце. Вроде бы прониклись они ее ситуацией, сочувствуют…
Кстати сказать, если вы думаете, что в Воронеже жилищные проблемы учителей не решаются, вы ошибаетесь. Об этом вам любой чиновник скажет и добавит: мы помним и знаем о том, как трудно сегодня учителю! Может быть, даже вытащит на свет договор, заключенный обкомом отраслевого профсоюза и городской администрацией. По этому соглашению администрация обязуется выделять места в общежитиях города для остронуждающихся работников образовательных учреждений. Чтобы выяснить, как именно это происходит, звоню в городское управление образования. “Кто, – спрашиваю, – у вас занимается жилищным вопросом учителей?” После небольшой паузы – исчерпывающий ответ: “Никто не занимается. Обратитесь в районные администрации, скорее всего они вам что-то расскажут”. Разумеется, я обратилась. И мне рассказали. Непонятно только, почему высшую управленческую структуру городской системы образования так мало интересует одна из самых наболевших проблем воронежского учительства?
Возможно, рядовые преподаватели местных школ знают ответ на этот непростой вопрос или у них есть свои предположения. В любом случае со своими проблемами они обращаются в районные комитеты по образованию. Мы созвонились с Валентиной Марченко – председателем комитета Ленинского района Воронежа. Увы, к большому сожалению, как рассказала Валентина Андреевна, речь уже давно идет не о квартирах для нуждающихся учителей, а о комнатах в общежитиях. На отдельную квартиру учитель с его зарплатой и соответствующей заботой государства даже не надеется. Предел мечтаний – комната в общежитии, за которую можно платить столько, чтобы еще на жизнь оставалось. Особенно это касается молодого учителя. На сегодняшний день у Марченко на руках восемь заявлений с просьбой о выделении комнат. Если учесть, что в районе полторы тысячи педагогов, нуждающихся вроде бы не так много. Но помочь им непросто. Председатель комитета вместе с главой района договариваются с предприятиями, те идут навстречу, может, где-то не всегда охотно, но все же. И опять все снова упирается в оплату за общежитие. С 98-го года действует уже упомянутая система полной оплаты для “чужих” и частичной – для “своих”. Учитель – он чужой, значит, за него доплачивает работодатель. По идее это должен быть директор школы, но ему лишних денег взять неоткуда. Значит, это должен быть район, но в Воронеже районные бюджеты слиты в один городской. Выходит, платить должен город? Как горуправление образования “решает” квартирный вопрос учителей, мы уже знаем… Выход один – напрямую к мэру. Марченко говорит, что глава района Сергей Колиух обещал обсудить проблему с Александром Цапиным – мэром Воронежа. Остается ждать.
Надеяться на то, что учитель наконец перестанет быть чужим в своем отечестве. Что его зарплаты будет хватать и на общагу, и на жизнь. И не только для себя одного, но и для своей семьи. Задачку хотите? Можно ли начинающему историку-мужчине (географу, физику, физкультурнику – не важно) жениться, если условие таково: зарплата 500 рублей, 350 – ежемесячная плата за комнату в общаге, и от общежития до школы – пять остановок езды на общественном транспорте (в месяц минимум сотня на проезд, и то только если на автобусе, а не в маршрутном такси)? Можно ли в тех же условиях женщине-учителю вырастить своего ребенка? И как вообще можно прожить на такие деньги?

Татьяна МАСЛИКОВА
Воронеж