В краю дивных скал. Тропинка во взрослую жизнь для юных красноярцев начинается со столбов

…Скалы подпирали небо. Но еще выше были сосны. Их кроны тихо шумели в далекой голубизне, а корни змеились под ногами, заползая в трещины между скал. Тропы расходились в разные стороны, однако если подыматься все время вверх, то непременно выйдешь к скальным исполинам. Они, как былинные богатыри, вдруг вырастают между расступившимися деревьями и, кажется, делают шаг тебе навстречу. Тропинка оббегает вокруг скалы, я медленно обхожу ее, знакомясь с «архитектурными» деталями этого необычного природного сооружения. Ученые называют их сиенитовыми останцами, а в народе окрестили столбами.

Путешествуя по Сибири, я не мог не побывать в Красноярске, а заехав в этот светлый просторный город, вольно раскинувшийся по холмистым берегам могучего Енисея, не мог не посетить заповедник «Красноярские столбы», или короче, как говорят красноярцы, просто «Столбы». Этот уникальный уголок енисейской природы является частью северо-западных отрогов Восточного Саяна, одновременно своим северо-восточным краем почти соприкасается с пригородом Красноярска. Так что добраться до заповедника по шоссейке несложно. Природа как будто специально расположила свои дива рядом с людьми: смотрите, радуйтесь, вдохновляйтесь.Первыми обратили внимание на столбы старатели, звероловы, странники. Поражались этому удивительному творению природы и путешественники. Вот что писал один из них: «Зело превелики и пречудесны сотворены скалы. А находятся они в отдаленной пустыне верст за 15, а может, и за 20. Только попасть туда трудно, конный не проедет, пеший не пройдет, да и зверья дикого немало. Разно рассказывают о них. Пожалуй, правду говорят, что даже в других землях не увидать такого. И залезти на сии скалы никто не сможет, и какие они не известно».В 1847 году в Красноярске открылся детский приют имени святого Владимира. Его воспитанники проводили летние каникулы за городом, чаще всего в районе «Столбов». Ребятам пришлась по душе вольная жизнь на природе, украшенная регулярными подъемами на скалы. С тех пор началось их освоение скалолазами. Время случайных восторгов и отдельных подвигов переросло в устойчивую любовь красноярцев к краю причудливых скал. Восхождения на столбы, как и вообще увлечение ими (речь даже идет о некоей философии вольной жизни посреди дикой природы), получило название «столбизм», а сами скалолазы, как и вообще подвижники «Столбов», самоотверженно радеющие об охране его уникального природного мира, стали называться столбистами. О «Столбах» написано множество книг и статей, сняты фильмы. Им посвящены стихи, о них написаны песни, они служат источником вдохновения для творческих людей. Со «Столбами» связано множество судеб. Перед входом в заповедник я прочитал приколотую к сосне записку: «Встречу девушку для серьезных отношений, которая любит «Столбы». Даже так. Для многих красноярцев от любви к «Столбам», случайных встреч на их скальных маршрутах протянулась тропка к семейному очагу….Скальные гиганты не похожи друг на друга. У каждого своя высота (от 50 до 100 метров), своя конфигурация, свои вековые «морщины» и «шрамы» на каменном лице, свой характер. Сиенит – порода извержения – состоит из полевого шпата розовой окраски, слюды (блесток) и роговой обманки (вкраплений черного цвета). В сиените нет кварца, чем он и отличается от гранита. О сиените иногда говорят, что это бескварцевый гранит. Ветер и вода изрядно потрудились над ним, придав скалам причудливые формы. Своими очертаниями столбы напоминают птиц, драконов, рыцарей, средневековые замки, крепости. Соответственно внешнему виду и местоположению народ дал большим и малым каменным башням (а их тут более ста) меткие названия – Грешник, Пятак, Монах, Внук, Прадед, Каин и Авель, Цыпа, Жаба. Некоторые скальные громадины настолько химерны, что невольно приходит мысль, что к их созданию причастны люди. Столбисты разных поколений с удовольствием рассказывают туристам старые и новые легенды. Одна из них, например, гласит, что когда-то люди со злыми намерениями изобрели бомбу огромной разрушительной силы и готовились начать войну. Но им противостояли люди, которые очень хотели мира на Земле. Они выкрали эту злосчастную бомбу и замуровали ее в камень, оставив сверху памятный знак. Так появилась скала Перья, форма которой напоминает «оперение» бомбы.Легко находя опоры для ног и зацепки для рук, я стал взбираться на скалу. Сначала это было легко – с валуна на валун, как по ступенькам, потом по наклонной поверхности глыбы, которая являлась как бы первым цокольным этажом каменного исполина. Однако, когда добрался до первого балкона и посмотрел вверх, куда к скальному гребню уводила трещина, а потом кинул взгляд вниз, где люди уже казались маленькими шахматными фигурками, сердце екнуло. Мне говорили, что на скалах проложены ходы, которые выводят к вершинам. Короткие характерные ходы или их участки отнесены к категории «ходиков». Особого мастерства для прохождения требуют «хитрушки» – узкие карнизы, отвесы, извилистые трещины. Одна из таких «хитрушек» и была передо мной. Без специального снаряжения и страховки тут не обойтись. Что ж, здесь, на столбах, как, наверное, и в жизни, у каждого своя высота. И своя красота. Я присел на теплый камень. Огляделся. Вокруг простиралась тайга. Даже с той небольшой высоты, куда мне удалось забраться, она представляла собой зеленое молчаливое море, в котором трудно было различить сосны, пихты, кедры, лиственницы, березы, осины. В полной мере в этом дивном краю представлены все богатство и своеобразие сибирской лесной флоры. Поднимаясь к скалам, я то и дело обращал внимание на пронизанные солнцем сосняки по берегам нешумных речек. В самых живописных и неожиданных сочетаниях здесь были соединены разнообразные цветы: оранжевые жарки, лиловые ирисы, яркие причудливые башмачки, малиновые пионы, синие с кремовой каймой цветки водосбора сибирского и десятки других.И птиц, и зверушек мелких всяких тут достаточно, и крупного зверья (медведей, лосей) хватает. Однако на обихоженных туристами маршрутах вокруг самых знаменитых и приметных столбов встретиться с представителями местной фауны непросто. Серьезный зверь прячется в таежной чаще. Охотно идут на контакт с людьми лишь вездесущие бурундучки. О них стоит рассказать подробнее. Во время путешествий по Сибири мне нередко приходилось проводить ночь в тайге. Досаждал гнус, настораживали шорохи, пугали хоть и отдаленные, но откровенно грозные звериные рыки и вскрики. Я чувствовал себя чужаком в таежной глуши. Но вот наступало утро. Я откидывал полог палатки. И первый, кто встречал меня и легким, едва заметным кивком головы и сложенными вместе под защечными мешочками передними лапками как бы здоровался со мной, был маленький пушистый зверек с характерными продольными полосами на светло-сером или рыжеватом фоне. Бурундучок (иногда даже несколько особей), примостившись на пне, подгрызал остатки моей вечерней трапезы, а иногда просто с любопытством наблюдал за поведением большого и неопасного для него зверя, каковым, наверное, я казался ему. В заповеднике бурундучки встречаются повсеместно. Особенно они любят лакомиться семечками, которыми их охотно угощают туристы. Этот почти ручной забавный зверек распространен почти по всей восточной части России, в Северной Монголии, Среднем Китае и Японии, однако называют его сибирским (остальные виды обитают в Северной Америке). Живут бурундуки в хвойных, смешанных и лиственных лесах, предпочитая опушки, освещенные участки, ветровалы и захламленные медвежьи углы. Гнездо, как правило, помещается под сваленным ветром большим деревом, в пустотах среди корней или камней, реже – в дуплах деревьев и скворечниках (в заповедных лесах). Бурундуки хорошо лазают по деревьям, но в случае тревоги прячутся в своих подземных или наземных убежищах. Когда возникает опасность, они односложно свистят или издают резкую трель, похожую на птичью; самки во время гона кричат «крюк-крюк». Перед дождем бурундук издает особый звук «бурунбу-рю-бурун», из-за которого и получил свое название.Питаются бурундуки семенами, в хвойных лесах предпочитают семена хвойных деревьев (в первую очередь кедра), от урожая которых часто зависит их жизненное благополучие, в основном зимнее, когда они впадают в неглубокую спячку (просыпаются лишь для коротких трапез). Чтобы в теплой норе пережить суровую сибирскую зиму, этим лесным грызунам требуется около пяти килограммов отборных семян. Не брезгуют зверьки также ягодами, грибами, лишайниками, насекомыми. Вскоре после весеннего пробуждения проходит гон. В единственном в году приплоде бывает от 2 до 10 (обычно 4-6) детенышей.«Красноярские столбы» – природная жемчужина Сибири. Охрана ее скал, деревьев, птиц, зверей – это будни красноярцев, их повседневные заботы. На улицах города я встретил ребят в аккуратных ярких костюмах с лопатами и граблями. «Это наши экологические дружины», – с гордостью объяснили прохожие. Юные радетели природной чистоты края частые гости «Столбов». Наравне со взрослыми они трудятся здесь, убирая мусор, оборудуя кормушки для животных, расчищая родники. «Не сорить! Не рвать! Не жечь! Не рубить! Не мять! Не мазать! Тяжело для ваших плеч? Но зато… приятно глазу!» – на подобные воспитательные стихи-предупреждения, стихи-призывы взгляд натыкается повсюду. Я видел рисунки детей, присланные на конкурс, организованный столбистами. В них удивительная любовь к местным деревьям и скалам. Тропинка во взрослую жизнь для юных красноярцев начинается со «Столбов». Здесь они постигают науку доброты. Не случайно именно в заповеднике был создан «Приют доктора Айболита». Надпись у входа гласит: «Сюда принимаются попавшие в беду звери и птицы». В этом уникальном живом уголке собралось более двухсот видов зверей и птиц. Позднее всех животных, которых приютили и обиходили юные и взрослые столбисты, переселили в парк фауны и флоры….Скалы и деревья провожали меня. Что они хотели сказать на прощание? И мне вспомнились слова странствующего монаха, с которым я познакомился на берегу Енисея: «Язык молчания – самый трудный язык. Не всем он дается». Кажется, здесь, возле столбов, я стал постигать азы этого столь необходимого человечеству языка природы.фото автора