На чтение: ≈ 16 мин.Тридцать лет назад Центральное телевидение впервые показало советскому народу «Иронию судьбы, или С легким паром» – первую из «невеселых киноисторий» Эльдара Рязанова, ставшую не просто хитом, но событием, без которого у нас, кажется, уже немыслимо ни одно новогоднее торжество. Помимо блестящей режиссуры, крепкой драматургии Эмиля Брагинского, завораживающей музыки Микаэла Таривердиева, виртуозной игры Андрея Мягкова, Юрия Яковлева, Валентины Талызиной, Лии Ахеджаковой, Георгия Буркова и других актеров, снискавших заслуженную зрительскую любовь, была в этом проекте актриса, без которой он, наверное, не состоялся бы. В блондинке из Польши Барбаре Брыльской есть что-то удивительное, что помогло ей за полтора часа экранного времени покорить сердца миллионов зрителей. Не случайно один польский критик написал: «Если Бася Брыльска постучится в любой дом в любом городе или деревне на просторах бывшего Советского Союза, ее встретят как близкого человека». По несколько раз в год актриса прилетает в Россию, чтобы сняться в кино или сыграть в спектакле. В один из таких приездов мы и поговорили.
– Пани Барбара, вы с детства готовили себя к «звездной» судьбе?
– Мое детство пришлось на послевоенное годы. Жизнь была тяжелой. Но в любые времена девочки, если им хоть чуть-чуть повезло с внешними данными, мечтают стать «звездами». И я не была исключением. Однажды к нам в школу пришли отборщики из киностудии и пригласили меня сниматься в фильме «Калоши счастья» по сказке Андерсена. Со свойственным юности максимализмом я вдруг подумала, что это «грандиозное событие» в корне изменит мою судьбу. И даже попрощалась со своими подружками, решив, что отныне у меня начинается совсем другая жизнь, в которой ничему прежнему, «обычному», не будет места. Но оговоренные три съемочных дня прошли – свой гонорар я с гордостью отдала маме – и опять потянулись школьные будни. Я была обижена и обескуражена. Как? Меня – самую красивую девушку в школе, а, может быть, и в стране – после такого удачного дебюта больше не зовут в кино? Масла в огонь подлил ассистент режиссера, которого я случайно встретила. Он попытался ухватить меня за щеку и покровительственно потрепать, но хватать не за что было – в свои 16 лет я отличалась худобой. Он разочарованно вздохнул: «Была бы ты красавицей, если б на тебе побольше мяса наросло».
Все это меня так разозлило, что я выбросила из головы все мечты о карьере актрисы и твердо решила стать художницей. Однажды наш самодеятельный театр показывал инсценировку по «Матери» Горького. Я там играла старушку, у которой арестовали сына-революционера. На мне, 18-летней, был жуткий грим. Однако директриса художественного лицея, где я училась, все же сумела во мне что-то разглядеть и заявила: «Девочка, ни в какой художественный вуз ты не пойдешь, у тебя одна дорога – в Лодзинскую киношколу». Как я ей сейчас благодарна. Если бы не настойчивость этой женщины, моя жизнь сложилась бы совсем иначе…
– Говорят, Эльдар Рязанов высмотрел вас в эротической мелодраме «Анатомия любви». Как получилось, что в целомудренные 70-е Польша – страна со строгими религиозными взглядами, оказалась в авангарде эротического кинематографа?
– Для католиков эротика – это не грех. В костеле супругов венчают именно для того, что бы они этой самой эротикой занимались. Однако когда в 1972 году на съемках «Анатомии любви» объявили, что предстоит сцена, где я в роли Евы и мой партнер в роли Адама должны предстать перед камерой совершенно голыми, – ужасу, охватившему меня, не было предела.
– К услугам дублерши не пробовали обращаться?
– Никакая дублерша не сможет сыграть мое тело. Это исключено. Я долго думала, как сделать, чтобы и себя не обидеть, и зрительских ожиданий не обмануть. Мои крупные планы я попросила режиссера снять с подсветкой со спины так, чтобы моя обнаженная фигура просматривалась только в контурах. А в том эпизоде, где «Адам» ложился на меня сверху, я попросила его натянуть на себя женские бесцветные колготки. Таким образом, его мужское достоинство не сильно выпячивалось, а мои ноги не соприкасались с голыми ногами совершенно чужого человека. На экране эти ухищрения остались незаметными.
Кстати, прошлой весной мне предложили роль школьной учительницы, в которую влюблен ее ученик-подросток. Якобы в своих фантазиях он видит мою героиню обнаженной, когда она читает классу очередной урок. Фантазии – фантазиями, но ходить-то голой перед камерой надо будет по-настоящему. И я сказала продюсерам: «Вы что, с ума сошли? У меня сын двадцати трех лет. Что скажут наши общие знакомые? Я уже в том возрасте, когда женщина не может себе позволить такие вольности, как бы хорошо она ни выглядела». Продюсеры стали убеждать, что без этой сцены никак нельзя обойтись. И мне пришлось отказаться от роли.
– Слышал, что в далеком 1975 году Эльдар Рязанов сражался за вас с чиновниками Госкино…
– Да. Его уверяли, что в Советском Союзе много своих подходящих для «Иронии судьбы» актрис. Были даже устроены кинопробы, на которых попытали свое счастье около 200 девушек. Но режиссер настоял: «Я уже нашел ту Надю Шевелеву, которая за одну ночь влюбит в себя не только Женю Лукашина, но и всю мужскую часть страны».
– В жизни вы могли бы увлечься героем Андрея Мягкова?
– Не хочу вам врать – нет. Мне нравится другой тип мужчин: жгучие брюнеты. Уж такая моя женская слабость…. Первый муж очаровал меня сразу же, как только познакомились. В законном браке мы прожили 11 лет, но долгой и счастливой супружеской жизни не получилось. Черноволосым, высоким красавцем был мой второй муж, от которого я родила двоих детей. Сейчас я хочу быть одна. В своей жизни я слишком много страдала из-за мужчин. Хотя тело стареет, а душа продолжает оставаться молодой. И я вам честно признаюсь, что мне до сих пор нравятся красивые парни…
– А отвергнутый вашей героиней Ипполит смог бы заронить искру любви в ваше сердце?
– Нет. Когда я начала сниматься в «Иронии судьбы», и еще мало с кем была знакома, гримерши мне все уши прожужжали: «Юрий Яковлев! Юрий Яковлев! О таком мужчине можно только мечтать!» Он тогда был жутко популярным после ролей в «Идиоте» и «Гусарской балладе». И я с нетерпением ждала знакомства. Но, откровенно говоря, с первой же встречи разочаровалась – не мой тип. Я даже целоваться с ним отказывалась. Подошла к Рязанову: «Умоляю, Эльдар, сделай так, чтобы этого избежать. Смонтируй, как будто мы поцеловались. Обмани зрителя. В кино так делают сплошь и рядом». Но Рязанов был непреклонен: «Барбара, успокойся и возьми себя в руки. В этом эпизоде мне нужно, чтобы все было достоверно». Пришлось целоваться. На съемочной площадке я во всем покоряюсь режиссеру. Так меня воспитали в киношколе. Но после «Иронии судьбы» я стала более внимательно читать сценарии. И не подписывала договор, пока четко не оговаривались все сцены интима. Если мой будущий партнер по фильму мне не нравился, я требовала, чтобы его заменили, или отказывалась от роли вообще.
– Когда вам, первой иностранке, была присуждена Госпремия СССР за роль в «Иронии судьбы», какие чувства вы испытали?
– Мне, конечно, было приятно. Однако эта награда принесла мне в Польше столько неприятностей. В этом виновата политика. Уже в те годы польские интеллигенты тихо ненавидели все советское, и моя популярность в Советском Союзе была для многих как кость в горле. Да и фильм приняли прохладно. Баня, переезды под Новый год – такого в Польше не бывает. Для нашего зрителя это непонятно. После выхода «Иронии судьбы» у себя на родине я фактически стала безработной. И многие годы вынуждена была сниматься в Чехословакии, Германии, Болгарии, России. К счастью, теперь другие времена, и у меня есть работа в Польше. Сейчас снимаюсь в интересном сериале «И в радости, и в горе», играю мать главного героя.
Я никогда не жалела, что в моей жизни случилась «Ирония судьбы». Фильм принес мне столько задушевных встреч и хороших знакомых. Но я не склонна его переоценивать. Это крепкая работа, но не шедевр. Среди 70 моих ролей в кино были образы намного интересней и сложней, чем ленинградка Надежда. За тридцать лет я так и не смогла понять, почему вы все сходите с ума по «Иронии судьбы». Вся Россия – моя! Это потрясающе.
– Прочтем ли мы по-русски вашу книгу, которая в Польше стала бестселлером?
– Если в России найдется издатель, который купит на нее права, я буду счастлива. Сейчас готовится ее второе издание, где будет больше фотографий и текста. Книгу я начала писать 12 лет назад, сразу после гибели в автокатастрофе моей 20-летней дочери Барбары – удивительно красивой и талантливой актрисы. Ежи Гофман собирался ее снимать в исторической драме «Огнем и мечом» по роману Генрика Сенкевича. Жаль, что не сбылось. Я так надеялась, что в нашей семье будет актерская династия. Никогда не понимала Дитрих, которая запретила своей дочери сниматься в кино, эгоистично заявляя, что «Марлен Дитрих может быть только одна». А я считаю, что ребенок должен сам выбирать свою дорогу в жизни. И я была так счастлива, когда у Баси стала складываться актерская карьера… Книгу я хотела целиком посвятить рассказу о дочери. Но в редакции мне заявили, что их интересует прежде всего моя жизнь. Пришлось писать о себе. Но о дочери там много сказано.
– Ходили слухи, что готовится продолжение «Иронии судьбы», которое снимет не Рязанов, а один из новомодных режиссеров…
– С подобным предложением мне первый раз позвонили год назад. Я согласилась. Но пока не знаю, на какой стадии находится этот проект. Даже сценарий еще не читала. Но я спокойна – без меня в новом фильме не обойдутся.
– Говорят, сюжет похожий, но действие происходит в наши дни. Сын доктора Жени и учительницы Нади – тоже врач, и тоже Женя – едет в Питер под Новый год в командировку. Там он в нетрезвом виде отправляется по знакомому адресу: 3-я улица Строителей, дом 25, квартира 12, где знакомится с девушкой Надей, которая оказывается дочерью Ипполита…
– Боюсь, это будет уже другая история. Даже если снимутся все прежние актеры. Это большой риск. Мы все здорово постарели…
– Глядя на вас, так не скажешь. Как вам удается держаться в форме?
– В какой форме? Не надо мне льстить. У меня дома есть зеркало. Не знаю я никаких особых рецептов. Прошлой зимой болела, и от недостатка движения сильно растолстела. Потом несколько месяцев сидела на диете. Бросила курить и отказалась от пива. Никакого удовольствия от жизни. Ужас! Особенно тяжело было вначале. Но результат не заставил ждать: я похудела и чувствую себя помолодевшей.
Я не принадлежу к тем актрисам, которые жертвуют всем ради карьеры. Актерская профессия мне нравится тем, что дает возможность зарабатывать хорошие деньги, знакомиться с интересными людьми, путешествовать по миру. Но на первом месте для меня всегда были интересы семьи: муж, дети, дом, дача. Обожаю выращивать цветочки и собирать грибы. Люблю готовить и принимать гостей. Кстати, заливная рыба у меня выходит гораздо вкуснее, чем у моей героини в «Иронии судьбы». Мой сын Людвиг особенно любит мое фирменное блюдо – заливной карп. Хвалит также пирожки с капустой и красный борщ. Я не «звезда», а самый обычный человек. Если бы позволяли средства, я бы перестала работать, а занималась только собой и сыном. Пришло время отдохнуть…
– Вам ни разу не приходилось встречать Новый год с приключениями, похожими на те, что были у вашей героини Надежды?
– Нет. Праздники я отмечаю дома с родными и друзьями. Это люди, которых я знаю давно, в их обществе чувствую себя спокойно. Хорошо, что к актерской братии они не имеют никакого отношения. Самый радостный свой Новый год я встретила в 17 лет с женихом на природе. Лес, ночь, звезды, наряженная елка, шампанское, любимый рядом… И кажется, что жизнь будет долгой-долгой и, конечно, счастливой.
Выбор читателей
Комментарии