В четвертом поколении

Что в соединении самых мощных в мире самолетов на авиабазе в Энгельсе под Саратовом может быть интереснее этих самых самолетов? Целая военная династия. Люди такие, что просто удивительно: почему до сих пор наша вездесущая журналистская братия не добралась до них? Каждый мужчина из семьи Барановских достоин отдельного рассказа.

Отец
Демьянов сын Кузьма Барановский слыл в своей деревушке под Винницей мужиком рукастым. Паял, лудил, плотничал, словом, делал все, о чем просили. А поскольку до спиртного охоч особо не был, бабы деревенские души в нем не чаяли. Ох, и сокрушались они, когда в ноябре 1939-го Кузьму вместе с еще несколькими мужиками мобилизовали на советско-финскую войну. Кабы знали они, что засосет военное лихолетье их умельца аж до конца 1945 года! И всю Великую Отечественную он прошагает до самого Берлина, и Квантунскую армию на востоке бить будет… Там, кстати, его и ранят в последний раз. И если бы не орден – осколок от снаряда угодил прямо в сердцевину Красной Звезды, – на южном Сахалине и закончился бы род Барановских.
За три войны Кузьма Демьянович был ранен семь раз; четыре из них – тяжело. Родина по заслугам наградила сержанта: два ордена Славы, два – Красной Звезды, две медали “За отвагу”, одна – “За боевые заслуги”, целый “иконостас” за взятие и освобождение городов. Командование предложило ему закончить офицерские курсы и остаться в армии, но 37-летний Кузьма отшутился: “Я уже отвоевал свое. За три поколения вперед. Да и некогда, меня целая деревня баб ждет…”. И демобилизовался из госпиталя. Унеся вместе с орденами, медалями и несколькими вражескими осколками благодарственное письмо, подписанное лично товарищем Сталиным. Далеко не каждый офицер удостаивался подобного отличия.

Сын
Петра призвали на срочную службу в ноябре 1965-го. Обещали, что отправят в спортроту (он в свои 19 лет был уже мастером спорта по ручному мячу), но что-то “не срослось”, и рядовой Барановский попал под Саратов, в авиагарнизон Энгельса, во взвод связи. Отец, который не очень хорошо умел писать, накарябал тогда свое напутствие сыну – Петр Кузьмич помнит до сих пор: “Главное – не где, а как…”. И так уж вышло, что три этих слова стали путеводными в его жизни.
Служба Петра выпала на время, когда эхо хрущевских сокращений лавиной двигалось по воинским частям, создавая кучу проблем в армии. Особенно остро чувствовалась нехватка младших офицеров. И командование было вынуждено допускать к исполнению офицерских должностей наиболее толковых и зарекомендовавших себя военнослужащих из числа срочников, имеющих законченную десятилетку. Таким оказался и сержант Барановский. Он до самого “дембеля” командовал взводом, где помимо него было еще 38 бойцов. Стать офицером при таком раскладе, как говорится, сам Бог велел, и отучившись три месяца на курсах офицеров запаса, Петр получил свое первое офицерское звание “младший лейтенант”. Его уважительно стали называть Кузьмич.
В первом же отпуске он женился (жену взял из родной Широкой Гребни под Винницей), и с 1969 г. начался отсчет его офицерской службы. Кто бы мог тогда подумать, что затянется она на такой срок, о котором в офицерской среде принято шутить: “столько не живут”.
Но в каждой шутке, как известно, есть доля правды. Сегодня во всей дальней авиации только три человека имеют календарную выслугу 37 лет. Один из них – полковник Барановский. Предельный возраст службы для полковника составляет 50 лет. А все, кто служит больше, – это именно те, кто необходим (читай – незаменим). А Петру Кузьмичу служба продлена. Он вызывает еще большее уважение, когда узнаешь, как “дедушка” (сегодня во всей авиабазе Барановского так зовут и солдаты, и офицеры) дослужился до своей незаменимости.
Отслужив 10 лет командиром взвода, Петр Барановский не вырос выше старшего лейтенанта. Понимая, что карьера для офицера – главный показатель в службе, он также прекрасно сознавал, что его трехмесячного образования слишком мало, чтобы идти по служебной лестнице вверх. Каждый год намеревался поступить заочно в военное училище, но всегда находились служебные дела поважнее. Когда Барановскому предложили должность командира роты охраны (120 человек личного состава при одном замполите и старшине), он отказался: подразделение было в числе самых отстающих. Рота стабильно “лидировала” по числу пьянок, самоволок. Офицеров, желающих ее возглавить, не находилось. Но Кузьмича все-таки назначили, пообещав, что помогут: “Мы вас пару раз накажем, и все у вас сразу получится…”.
У Барановского были свои методы работы. Поставив в канцелярии кровать, он стал жить в роте больше, чем дома. И снова стало не до учебы. Зато через год, когда рота стала отличной, командование не поверило своим глазам. Одна проверка, другая – один начальник выше другого… И первая награда капитана Барановского – медаль “За боевые заслуги”. Она была вполне заслуженной. Спустя четыре года (рота так и оставалась отличной все это время), когда Кузьмича выдвинули на майорскую должность, в кадрах отозвались: “Не положено”. Вопрос с назначением решал лично командующий дальней авиацией. Аналогичная ситуация возникла и при получении Барановским подполковничьих погон. Всего одной фразы генерала хватило, чтобы развеять возникшие было сомнения: его опыт и голова стоят училищ и академий сверстников-сослуживцев…
Самым ярким тому подтверждением стал орден “За службу Родине в Вооруженных Силах СССР” III степени, которым Петр Кузьмич награжден, уже будучи командиром авиатехнической базы. После сборов командного состава воздушной армии на базе своих подразделений уже другой командующий, ставший впоследствии главкомом ВВС Петр Дейнекин, отметил на подведении итогов: такого качества проведения подобных мероприятий на моей памяти не было ни разу. А когда его поставили перед фактом, что 44-летнего Барановского надлежит готовить к увольнению в запас (старше 45 лет подполковники по закону не служат), генерал лично ходатайствовал перед министром обороны о досрочном присвоении Петру Кузьмичу звания “полковник”. Спустя несколько лет Барановский оправдает и это доверие: его наградят орденом “За военные заслуги”. Таким образом государство оценит степень участия командира базы в подготовке самолетов, принимавших участие в боевых действиях в небе Чечни в 1995-96 гг.

Внук
У Димки Барановского путь в офицеры, как ни странно, оказался самым тернистым. Когда после школы он засобирался было в военное училище, мама воспротивилась категорически: “Хватит с меня и того, что отец днюет и ночует на службе”. Пришлось поступать в вуз на исторический факультет. Кстати, именно в институте при написании курсовой работы Димка раскопал все, что касалось судьбы деда Кузьмы на фронтах Великой Отечественной. Дед умер еще в 1980-м (проклятые осколки так и не дали ему спокойно дожить свой век), поэтому все сведения буквально по крупицам приходилось собирать в архивах, восстанавливать в военкоматах. Потом, используя материалы курсовой, Димкин приятель защитит кандидатскую диссертацию в аспирантуре…
Проработав год учителем в школе после окончания института, Дмитрий был призван на военную службу. В гарнизон, где служил отец. И совсем не по блату, как судачили завистники, а потому, что был женат и имел ребенка. Это давало возможность служить по месту жительства своей семьи. А поскольку в вузе не было военной кафедры, Барановский начал рядовым водителем в пожарной команде. Спустя полгода он уже командовал пожарным расчетом, еще год служил на офицерской должности в звании прапорщика (старшим техником по обслуживанию самолетов) и, учитывая тот факт, что с должностью справлялся блестяще, приказом министра обороны его произвели в лейтенанты. Было парню на тот момент 23 года. Примечательно, что начал он свою офицерскую карьеру с должности замполита той самой роты, которую отец двадцать лет назад сделал отличной.
Служба у Дмитрия, что называется, пошла. Он быстро получил очередную звездочку на погоны, еще быстрее – досрочно на два года – звание капитана. За ту же самую первую чеченскую кампанию, в которой отличился отец. Старлей Барановский был к тому времени начальником продовольственной службы, и когда сильно припекло, он несколько месяцев кряду жил либо на аэродромах, либо в самолетах. Война, как говорится войной, а без обеда летчикам нельзя… Два года ушло на учебу в академии имени Гагарина в подмосковном Монино, распределение обратно в родной гарнизон.
Примечательной получилась ситуация с назначением майора Дмитрия Барановского начальником полигона, где он и служит. Прежнего командира командующий дальней авиацией отстранил от занимаемой должности. Так там шли дела… На это место и был поставлен Барановский-младший. Когда генерал спустя несколько месяцев вновь приехал на полигон, был удивлен. Даже у самых злых языков, которые твердили, что, мол, только благодаря отцу и служит Димка, не нашлось слов. Командир полигона по личному ходатайству командующего был представлен к досрочному присвоению звания “подполковник”. Кстати, в тот день, когда мы встречались с отцом и сыном Барановскими, пришло известие, что Дмитрий получил свое очередное воинское звание. Ровно за месяц до того, как ему исполнился 31 год. Еще об одной награде – именных часах от имени министра обороны – он скромно умолчал.
– Да о чем говорить-то, – смущенно заметил Дмитрий, – пока не подойду к авторитету отца хотя бы на расстояние прямой видимости, все слова будут пустым звуком.

Правнук
У второго Петра биография только начинается, возраст исчисляется месяцами. Но его уже уважительно называют Петром Дмитриевичем. И говорят, что он поразительно похож на своего деда-тезку. Даже чихает абсолютно похоже: трижды подряд. Все знают, что только после третьего раза ему нужно желать здоровья. “Обязательно будет офицером, – говорит Петр Кузьмич. – А кем же еще? Более благородной и нужной профессии в наше время не существует”. И верится: будет! Офицером в четвертом поколении…

Виктор СИРЫК