На чтение: ≈ 13 мин.1 июня – День защиты детей. Еще каких-то 20 лет назад трудно было определить, от чего именно надо защищать тех, кого мы, взрослые, вроде бы так сильно любим. Хотя и тогда были и родители-пьяницы, и родители-изверги. Но в целом детство наших маленьких сограждан было счастливым. Оно было защищено на государственном уровне. Теперь этого нет. А есть миллионы несчастных, голодных, заброшенных ребятишек. Но, к счастью, есть и люди, которые озабочены их проблемами. Есть, наконец, те, кто по-настоящему любит детей и заботится о них.
По долгу службы.
Увидела бы я Колю Куликова на улице, покрепче прижала бы к себе сумку и постаралась обойти этого пацана стороной. Правильно, между прочим, сделала бы! Только вчера у Коли был суд. Статья 158, часть 2, одна из “любимых” у подростков его возраста. Кража.
– В квартиру залез?
– Обижаете! – возмущается Коля. – В машину, да видели бы, в какую крутую – “Ниссан-биберо”! Выставил боковое стекло, взял кое-что по мелочи, телевизор там, магнитофон, и ушел. Но не повезло мне в тот день, увидел кто-то, так что в “ментовку” уже наутро потащили…
Так вот на следующее утро после суда с Колей Куликовым мы беседовали отнюдь не в тюремном изоляторе. Зрелище было почти идиллическое – сидел себе парнишка на деревянной лавке под раскидистой пальмой и читал… томик стихотворений Пушкина! Все это я наблюдала в муниципальном центре психолого-педагогической реабилитации и коррекции города Хабаровска, учреждении, о котором много спорят и много говорят. Одни называют его в своем роде уникальным педагогическим опытом, другие – “колонией открытого типа”. Причем последнее определение негативной оценки на себе не несет, скорее, наоборот, просто дополняет и уточняет первое!
Воспитатель Александр Крутов рассказывает:
– Здесь такие дети учились, у которых папаши по три-четыре ходки в тюрьму имели, а ребята выросли отличные, тьфу-тьфу, не сглазить бы!.. Вот Пичигин Максим в прошлом году выпустился. Отец у парня всю жизнь по тюрьмам, мать умерла. А он вырос нормальным, контактным парнем, без всяких воровских наклонностей, сейчас учится в ГПТУ. Про нас не забывает, на самом деле центр для него как дом родной, в гости часто приходит. И таких немало! У нас, между прочим, очень малый процент тех, кто после выхода из нашего центра вступает в конфликт с законом. Парни специальность здесь получают – слесарь, токарь, деревообработчик, девчонок на швей учат. Потом второй рабочий разряд присваивают, так что после окончания центра кусок хлеба в руках! Но главное даже не в том. Самое важное, я считаю, научить наших ребят нормальным человеческим взаимоотношениям, которых они не видели с самого детства. Ведь что такое мама, они, может быть, и знают, а вот что такое материнская любовь – уже нет!
– Зря говорят, что с такими ребятами, как у нас, невозможно найти общий язык, – уверен Александр. – Они все очень хорошо понимают, более того, гораздо лучше, чем обычные, так называемые благополучные дети, чувствуют, когда к ним по-нормальному относятся. Искренне, по-доброму! И очень это ценят. Конечно, характер у многих совсем не сахар. Могут легко вскипеть, даже наговорить грубостей. Но если, к примеру, пацан видит, что не прав, потом обязательно подойдет и десять раз перед тобой извинится. Знаете, я раньше работал в общеобразовательной школе учителем физкультуры. А когда пришел сюда, понял, что тут мне нравится больше.
– Да, мы не скрываем, что у многих из тех, кто к нам пришел, выбор был невелик – либо отправляться в обычную детскую колонию, либо учиться жить по тем правилам, которые мы ему предлагаем, – говорит Галина Агеева, зам. директора центра. – Хотя, честно говоря, никаких особых требований к нашим воспитанникам у нас нет. Живи, учись, получай специальность, не совершай правонарушений. В общем, будь человеком. Это, наверное, главное…
Галина Агеева работает в центре с момента его основания в 1992 году. Тогда для городской администрации удачно сплелись воедино два обстоятельства: назрела необходимость создания в Хабаровске коррекционного учреждения подобного типа, а главное, нашелся человек, способный это сделать! Директором центра стал Александр Петрынин, кандидат педагогических наук, имеющий за плечами два высших образования. Однако тонкости работы с детьми Александр Геннадьевич знает совсем не по учебникам. В его багаже преподавательская работа в школе, потом в детской колонии.
Наверное, в созданном им центре Петрынин стремился создать некий образовательно-воспитательный симбиоз, пытаясь запрячь в одну телегу вещи, которые ранее мало кто пытался соединять. Потому созданное Александром Петрыниным коррекционное учреждение по праву считается уникальным. Во всяком случае на Дальнем Востоке ничего подобного больше нет.
– Когда центр только открывался, за опытом ездили по всей России – в Петербург, Псков, Москву, – продолжает свой рассказ Галина Николаевна. – Так вот там были или только школы, или реабилитационные центры, которые несли преимущественно консультативную функцию, или же только ПТУ, где обучали трудных подростков через профессиональную деятельность. У нас все это в комплексе. Во-первых, своя школа, где 11 классов. Всего в центре учатся 120 человек по двум формам обучения, дневной и вечерней. Первая приближена к школьной программе. А вторая рассчитана на детей, которые к нам приходят с 14-летнего возраста. Кто-то второгодник, кто-то вообще не обучался, бродяжничал и так далее… Мы таких детей направляем в наше второе подразделение – свое ПТУ. Дети там обучаются в первую смену, а после обеда приходят за школьные парты. Таким образом, замыкается цикл образовательных и профессиональных дисциплин. Но кроме дневной и вечерней формы обучения есть еще так называемая семестровая. Дети, которым уже 15 лет, а за плечами, к примеру, всего пять законченных классов, за год могут закончить два класса и нагнать в учебе своих сверстников.
– Дважды в год мы проводим психологическую диагностику по криминальности наших детей, – продолжает Галина Агеева. – Около 80 процентов тех, кто находится в нашем центре, замешаны на сегодняшний день в кражах, разбоях, вымогательстве. Мы берем преимущественно таких, с так называемым девиантно-криминальным поведением. Недаром наш директор всегда подчеркивает, что мы – “колония открытого типа”! У нас есть дети судимые, есть в ожидании суда. Если уж такое случается, стараемся сделать все, чтобы наш ребенок не попал за колючую проволоку. Для этого в центре работает собственный юрист. А по большому счету наша задача – извлечь детей из криминальной среды общения.
Требования вкупе с распорядком здесь довольно жесткие. В центре надо находиться с утра до шести-семи часов вечера. После занятий обязательно какие-то виды внеклассной работы – кружки, спортивные секции, теннис, футбол, тренажерный зал… Вечером автобус развозит по домам тех, кто живет с родителями. Но часть детей остается в центре просто потому, что им некуда идти.
Приют – еще одно подразделение центра. Здесь можно находиться в течение десяти дней, на краткосрочной форме пребывания. К примеру, когда нужно где-то переждать очередной запой родителей, пока социальный педагог центра как-то не отладит ситуацию в семье.
Мне показалось, в том в самом хорошем смысле исправительном детском учреждении пытаются получить ответ на один довольно простой вопрос – можно ли, не запирая за решетку, не ломая через колено, в то же время изменить человека? Дать ему другой вектор в жизни, убедить, что с тем багажом знаний и навыков, который мальчишки и девчонки получат на выходе отсюда, они не потеряются в жизни.
– Смысл нашей работы особенно явственно ощущаешь, когда через несколько лет после выпуска уже взрослые парни и девушки приходят сюда, в свой дом, как они его называют, и мы видим, что, слава Богу, в жизни у них все хорошо, – говорит Галина Николаевна. – То есть наши мальчишки и девчонки стали все-таки вполне нормальными людьми, такими, какими нам, педагогам, их не стыдно видеть. Ведь из 324 человек наших выпускников (среди которых были, уж поверьте мне, очень сложные ребята!) менее десяти оказались потом в местах лишения свободы. Я считаю, это очень небольшая цифра. Зато 134 человека у нас получили прекрасные рабочие специальности, нормально трудятся, у некоторых уже семьи. 44 парня сегодня обучаются в ПТУ, 8 – посещают курсы и вечерние школы, а трое бывших воспитанников центра сегодня студенты высших учебных заведений!
…Мы идем с моим провожатым, парнишкой Андреем Ивайкиным, по петляющей дорожке к остановке автобуса и очень серьезно разговариваем о вещах, о которых 14-летние пацаны обычно не думают. О том, почему так много ровесников Андрея сегодня бродят по подвалам, курят наркотики и жизнь у них, считай, пропащая…
– Все от родителей идет. Зачем матери водку пьют? – мальчишка посмотрел на меня с такой тоской во взгляде, что мне сразу стало понятно, почему Андрей не ездит домой после занятий, а вот уже год как живет в приюте центра. – Эх, сколько мамку кодировали, даже в Москву на лечение возили, а она месяц продержится и опять. А потом из-за этого отец ушел…
– Как же ты сам при такой жизни не спился?
– Я этой отравы в жизни в рот не возьму, а когда вырасту, и мать отучу. Хочу на машиниста выучиться, как батя. Чтоб нормально зарабатывать, жить себе да радоваться. Помню из одного фильма вопрос: “В чем сила, брат?” Не знаю почему, но думаю об ответе часто. Не в деньгах сила, точно! В тебе самом, и только. Но чтобы это понять, все же очень важно, чтобы в тяжелый момент кто-то оказался рядом…
Лада ГЛЫБИНА
Хабаровск
Выбор читателей
Комментарии