На чтение: ≈ 10 мин.Некоторые даже “доказывают”, что устарел, и удивляются в том смысле, что какие вообще могут быть разговоры. Вот послушайте: “Статью “Великий педагог ГУЛАГа” прочел с удовольствием – и профессиональным (как преподаватель), и чисто человеческим. Хотелось бы дополнить ее несколькими соображениями.
Помню, как в свое время меня неприятно поразила и больно задела аналогия, которую “гуманист” Макаренко привел в своей лекции “Методы воспитания”: “Ведь учат врача производить трепанацию черепа. В наших условиях, может быть, будут учить педагога, как такую “трепанацию” производить”. Обратите внимание на кавычки, в которые Макаренко берет слово, – дальше будет видно, почему он это делает.
Примеров, подобных этим, тьма-тьмущая. И когда всевозможные шарлатаны, в первую очередь “научные психологи”, пробуют “доказывать”, что мы умнее, чем наши предки, пусть даже отдаленные от нас десятками, а возможно, и сотнями тысяч лет, “то моя рука сама тянется к револьверу”. Ничто не устаревает раньше, чем на его месте не появится нечто БОЛЕЕ СОВЕРШЕННОЕ, ЭКОНОМИЧНОЕ и ПОЛЕЗНОЕ (спросите Билла Гейтса – он подтвердит), т.е. НОВОЕ не в хронологическом, а ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО в ПРАКТИЧЕСКОМ, ПРАГМАТИЧЕСКОМ смысле слова. Это и только это является ПОДЛИННЫМ КРИТЕРИЕМ ПОДЛИННО НОВОГО.
А теперь, не опускаясь до низкопробной схоластики “научных психологов” и не надуваясь квасным патриотизмом, скажите: кто, когда и где, включая “ближнее и дальнее зарубежье”, воспитывал и учил детей лучше, чем Макаренко? Прошу, конечно, прощения за этот удар ниже пояса, но прежде чем напрягаться, прочитайте все до конца.
Вопрос о “ТЕХ ВРЕМЕНАХ” и о “ВРЕМЕНАХ НАШИХ” я считаю натурально глупым. Если “ТЕ ВРЕМЕНА” были КАК РАЗ для педагогики Макаренко, то почему она так и не вышла за пределы колонии имени Горького и коммуны имени Ф.Э.Дзержинского? И это тем более странно, ведь для того чтобы увидеть своими глазами, как она невозможное делает возможным, народ ехал со всех частей света, включая Китай и Бразилию. И потом: какие имена! Юлиус Фучик, Анри Барбюс, Эдуард Эррио (французский премьер), Корней Чуковский, Александр Жаров… А куда бы они сегодня поехали, чтобы увидеть такое же? В Академию педагогических наук? В Министерство народного образования?
Специально для очаровашки-журфаковки, которая разбила мне сердце своей фотографией и которая отыгралась на Макаренко только потому, что в пьяном колхозе ее, студентку-журфаковку(!), заставляли копать картошку под видом… “трудового воспитания”, предлагаю нижеследующие оправдательные показания. В тезисах к лекциям для работников Наркомпроса (1938 г.) Антон Семенович еще в “ТЕ ВРЕМЕНА” выделил три типа “ИСКРИВЛЕНИЙ” (его слово!) в советской педагогике: тип дедуктивного предсказания, тип этического фетишизма и тип уединенного средства.
По молодости лет журфаковка недооценила именно тот тип (этический фетишизм), который к ее колхозным приключениям относится прямо и непосредственно: “Ошибка типа этического фетишизма заключается в том, что и средство, и метод ставятся рядом с понятием, этическое содержание которого не вызывает сомнения. Вот это самое СТОЯНИЕ РЯДОМ и считается аргументом достаточным и не подлежащим КОНТРОЛЮ. Такие ошибки совершаются нашей педагогической мыслью. Сюда нужно отнести МНОГИЕ попытки организовать ТАК НАЗЫВАЕМОЕ трудовое воспитание. Соседство такого понятия, как труд, оказывалось ДОСТАТОЧНЫМ, чтобы быть уверенным в спасительности многих средств, собственно говоря, никакого отношения к труду НЕ ИМЕЮЩИХ”.
Этот “тип” Антон Семенович иллюстрирует собственным опытом: “В первые годы коммуна жила на отчисления, которые производили чекисты Украины из своего жалованья в размере полпроцента. Это давало в месяц около 2000 рублей. А мне нужно было до 4000-5000 рублей в месяц, только чтобы покрыть наши текущие расходы, считая школу. Остальные 2000-3000 рублей мне достать было негде, так как и работать было негде. Были по недоразумению те мастерские, на которые еще от Адама и Евы Наркомпрос возлагал свои надежды, – это сапожная, швейная и столярная. Эти мастерские – сапожная, швейная и столярная, – как вы знаете, считались альфой и омегой педагогического трудового процесса, причем сапожная мастерская состояла в том, что в ней было несколько пар колодок, несколько табуреток, были шилья, молотки и не было ни одного станка, не было кожи, и предполагалось, что мы будем выращивать ручных сапожников, то есть тот тип мастерового, который нам сейчас абсолютно не нужен”.
И далее: “Такое же было оборудование и в столярной мастерской, где было несколько фуганков, рубанков, и считалось, что мы будем выпускать хороших столяров, делая все вручную.
Швейная мастерская тоже была построена по дореволюционным нормам, и предполагалось, что мы будем воспитывать хороших домашних хозяек, которые смогут в случае чего подрубить пеленки, положить заплату и сшить себе кофту.
Все эти мастерские вызывали у меня ОТВРАЩЕНИЕ еще в колонии имени Горького, а здесь я совсем не понимал, для чего они устроены. Поэтому я со своим СОВЕТОМ КОМАНДИРОВ закрыл их через неделю, кое-что оставив для наших собственных нужд”.
Поскольку отвращение было, а выхода не было, стали гадать думку. И нагадали: на кладбище нэпманов раскопали полузадушенного чудо-менеджера, а с его помощью за два года отгрохали два суперсовременных завода. Один по австрийской лицензии стал выпускать первые в СССР электрические дрели, а второй – погнал на пустующий рынок узкопленочные фотоаппараты (по германской лицензии). А дальше пошло и поехало: полная самоокупаемость, фантастический достаток и 5 миллионов рублей в доход государственного бюджета. Это и есть ТРУДОВОЕ ВОСПИТАНИЕ, как понимал и культивировал его Макаренко.
Как видите – чистое недоразумение. Поэтому не от искренней влюбленности в фотографию, а сугубо по объективным причинам (“шел в дверь – попал в другую”) я бы считал, что милое журфаковское существо заслуживает снисхождения.
А теперь шутки в сторону. Что будем делать? Последуем совету доктора философских наук и откажемся от “сталинского детища”? Или перед тем, как принять решение, попробуем разобраться, кто же он такой, этот Макаренко, какого мы действительно никогда не знали (и не очень рвемся узнать), и что представляет собой его СУПЕРНОВАЯ педагогика. Если решили разобраться, тогда закатывайте рукава, потому что работа предстоит серьезная. Серьезная тем, что после того, как “великие основоположники” вкупе с “научными психологами” перевернули все на свете, включая педагогику, с ног на голову, предстоит обратный процесс, возвращение от ходьбы на голове к ходьбе ногами, т.е. что-то похожее на возвращение к полноценной жизни после двустороннего паралича. А можно и так сказать: зачистка мозгов от коммунистической виртуальности, от иррациональных марксистских и “научно-психологических” стереотипов, возвращение в мир реальности, который от этих стереотипов отличается еще больше, чем бразильский карнавал отличается от заточения в монастырской келье.
Валентин Кумарин
P.S. (В следующем номере “Ста друзей” читайте очередной материал – “Еще раз о том же, но при участии Гераклита, Демокрита, Штирнера и Ленина”)
Выбор читателей
Комментарии