“УГ” – Пенза

Учительские истории

Облако в штанах,

или Философия менеджмента на деревенской завалинке

орис Ростиславович поспешил сказать мне: “Одна моя девочка написала “Книгу Леса”. Я ничего не поняла. Открыла “Вступление”: “Может быть, вы задаетесь вопросом: “Зачем вообще нужна эта книга?”…И минимальное, что вы можете сделать, – писала Наташа Поляева, – прочитать, вникнуть в нее. Успехов вам!”

У Наташи не было раньше склонности писать книги. Согласитесь: писать (сочинения, дневники, письма) начинает лишь тот, кому хочется говорить. Сначала с самим собой, потом с друзьями и незнакомыми. Итак, сделала вывод я, если Борис Ростиславович разговорил Наташу – значит она начала мыслить о чем-то, что ее саму удивляет. Ибо без удивления творчество невозможно!

А случилось вот что. Академия юных менеджеров и предпринимателей (ПАЮМП), которая справила недавно свое пятилетие, купила избу. Заброшенный русский деревянный дом в умирающем на дне солнечной долины сельце Суходольные Выселки. Можно и так сказать: учебная группа менеджеров 58-й школы Пензы приобрела этот дом. Потому что проректор академии и директор 58-й одно лицо – заслуженный учитель России Галина Федоровна Пьянова…

Некоторые говорят, что странный он, Борис Ростиславович, человек по фамилии Доду. Широкий, плотный, светлый, поэт. Мне рассказывали, что на пензенском конкурсе “Учитель года” он удивил представительное жюри своим “уроком физической культуры”. Обратился к детям: “Почувствуйте себя зерном пшеницы. Подняли руки вверх. И вот мы прорастаем, прорастаем. Тянемся к солнцу!..” Это прозвучало так искренно, так непривычно эмоционально, что жюри замерло, не зная: “Зачем? Если это зов – то к чему? Почему бы деткам просто не побегать и не попрыгать, как это принято?..”

А обьяснялось все просто: он учил их управлять собой, своим ростом: и не только ростом тела, но и ростом души. Потому что менеджмент – это и есть по-русски “управление”. Осенью, зимой, весной школьники, слушатели ПАЮМП, изучают в академии теорию менеджмента. А вот летом, решил ректор Семен Давыдович Резник, они вполне могут познавать управление на практике, в молодежном агрохозяйстве. В деревне, на ферме. Для этого он и купил им избу.

…Мы в машине. Долго едем с Борисом Ростиславовичем в Выселки. Он:

– Есть менеджмент – управление своими делами, тетрадями, уроками, ручкой, фирмой. А есть самоменеджмент – самостроительство, строительство собственной жизни. Дело в том, что тот, кто не умеет управлять собой, не научится управлять и другими. Ну а я даю детям технологию самопознания…

И действительно вспоминаю: в 58-й он не только учитель физкультуры, но и социальный педагог. В академии – заведующий отделом авторской школы. У него есть и своя авторская программа “Ноосфера личности”, по которой он работает в ПАЮМПе и в школе. На ферме. Ноосфера? Что это?.. Откроем энциклопедический словарь. Ноосфера – слово греческое. Ноос – это разум. Оказывается, В.И.Вернадский, додумывая понятие, которое ввели в науку французы Леруа и Т. де Шарденов, охарактеризовал его как новую форму контакта между человеком и природой. Форму, при которой законы “Леса”, если выражаться языком Наташи Поляевой, тесно увязываются с законами социально-экономическими и даже с законами мышления. Увязываются в человеке, и в результате рождается как бы качественно иное отношение к себе и к жизни.

Борис Ростиславович рассказывал мне, что он начал подкапливать материал для своей программы еще на Дальнем Востоке, на Сахалине в начале педагогической практики, где вел активную походную жизнь. И мне вдруг представилось, что он сам – часть большой природы. Говоря шуткой, “не мужчина – облако в штанах”. Принесло его к пензенской земле каким-то ветром. Он долго плыл над всей страной, много путешествовал, все увидел, во все проник. У него в Иркутске взрослый сын, охотовед. Он тоже любит и знает лес…

“Чтобы разобраться в самом себе, нужно обратиться к летописи жизни, к жизни Леса”, – начала свою книгу Наташа. Надо присмотреться к простым, привычным вещам – ручью, оврагу, саду и удивиться им. Они разумны! Ну а мы?..

Главный принцип его философии: “Сначала думай, а потом делай”. Впервые десятиклассники приехали в Выселки в июне этого года. И первым их желанием было “сумки в руки и домой”, – написал в “Памятной книге” фермы – книге отзывов – Максим Козлов. Дом ветхий, в нем никто не жил лет пять, пол дрожал под ногами. “Сначала думай”, – сказал себе Максим и остался. Потом он приехал в этот дом во второй раз, потом – в третий. Зачем? Я прочла в “Памятной книге” его обьяснение, которое он не скрывал ни от кого: “Я хочу остаться на третью смену, чтобы доработать себя”.

…Доду вывел их в сад, который давно забыл свое имя. 30 соток, поросших крапивой и лебедой. Он не сказал им: “Надеть перчатки и вперед, на сорняки!” Он спросил: “Как вы думаете, что такое земля?”. Многие из них всю жизнь провели в городе, у них нет дач. И он не торопил их с ответом. Его принцип: идти не впереди детей – сзади. И только когда они, пожимая плечами, лениво высказались (потому что тогда еще никаких чувств к земле не испытывали), он позволил себе сказать то, что думает: “Земля – это многоэтажный небоскреб, это фирма “Земля”. В верхнем этаже живут микробы, которые дышат кислородом. А на глубине 40-45 сантиметров – микробы, которым кислород не нужен. Микробы – это сотрудники вашей фирмы. От того, насколько гуманно вы будете относиться к их проблемам, напрямую зависит, какой результат вы получите от деятельности вашего предприятия…”

– Менеджмент невозможен без этики …Агрокультура – тоже. Заметьте. Каждый человек чем-то управляет: машинами или людьми! Родители управляют детьми, мы, дети, – родителями. Отчего мы ссоримся с начальством, с учителями? Почему мы так плохо управляем нашими эмоциями? Потому что до конца так и не понимаем, что такое чувства, каковы их составляющие, какая сила ими движет. Надо найти источник своей силы! Научитесь управлять ею, добывать и отдавать ее, и вы научитесь управлять собой и людьми. – Это он говорит не им, а себе. Он снял обувь и протянул ноги к костру. Вечер. Идет игра-практика “очищение огнем”. Игра древнего человека, который жил силой огня, земли, воздуха, воды… Они могут его слышать, а могут и не слышать, погрузившись в свои мысли. Он, учитель, оставляет за ними это право. Они свободны. Они свободны меняться…

– Люди конфликтуют, потому что не хотят меняться, – говорил он им ночью, когда они, сидя на берегу ручья, смотрели, как дрожит на воде сухой лист – корабль среди отражения тысяч серебряных звезд. Из оврага доносился кислый запах травы, забиравшей из земли соки. Береза над родником, который они нашли и раскопали, похожа в темноте на гигантский белый гриб. Борис Ростиславович говорил сам с собой. О том, что удивляло его. Они его слушали, хотя могли бы и не слушать. Отправиться спать. Завтра в шесть, как обычно, подьем.

…Днем в Выселках душно, жарко, 35 градусов. Ягоды малины подсыхают, перестают издавать запах, их гофрированные листья шуршат, как жесть. Ночью в сад возвращаются запахи. Утром запахи растворяются в росе.

– А я почему-то никогда не боялся меняться, – говорил он себе утром. Они, мальчики и девочки, лежали рядом с ним, растянувшись на траве. Впитывали в себя силу сада, растворенную в крупных каплях росы. Да, они нашли источник своей силы. Но какая это была сила? Сила, которая возвращает здоровье, – и только? Но тогда что еще нового они открыли прошедшей ночью?

“Вопрос управления здоровьем, – написала Наташа в “Книге Леса”, – это вопрос управления своими ценностями, а не телом!” Простая мысль. Дорого то, что пришел к ней ребенок!

Когда я приехала в Выселки, в голубом домике не было света. В деревне свет отключают часто. Я подумала: “Это не жизнь. А может быть, это и есть жизнь?” Доду показал мне два сарая. “Вот здесь мальчики пытаются соорудить спальню для себя. А там – для девочек. На следующий год мы хотим пригласить сюда побольше ребят”. “А почему бы не пригласить двух взрослых мастеров, которые бы и дом подправили, и сделали спальни?” – спросила я.

– Понимаете, – в школе дети получают лишь информацию о жизни. Теорию, как вбить гвоздь. А здесь они сами себе впервые варят супы, строят дом. И информация превращается в знание. Ведь знание – это не только способ управлять информацией, но и природой. Собой. И это, по сути, еще одна форма их контакта с природой.

Из вахтенного журнала, который читается, кстати, как роман, я узнала об их повседневных заботах. “Ночью пошел дождь, летняя печка из-за дождя не работала, пришлось топить печь в доме… Надо достать сухие дрова, так как ветками плохо растапливать плиту… Сегодня мальчики на подворье сами клали печку… Сделать широкую доску под бак с водой. Мы гордимся тем, что у нас ни разу не пригорела еда”.

По сути, они учились управлять катастрофической ситуацией! В июне агрошколы еще не было. Они создавали ее собственными руками. Отступил среди них только один человек – девочка, которая попросила, чтобы ее забрали родители.

Они подобрали умирающего котенка и сами сделали ему операцию. Котенок выжил! Подобрали брошенную собаку, вымыли, накормили, подстригли. Траву, скошенную на своем огороде, отдали соседям. За это получали каждое утро банку молока. С голоду не умирали.

Ольга Фролова: “Я открывала в себе все новые качества, причем не только хорошие, но и плохие”. Максим Козлов: “Я все больше и больше убеждался здесь, на ферме, что ничто не происходит само собой, случайно. Все закономерно. Все зависит от нас”. Они заглянули в себя и начали меняться. Кто-то из них позвонил родителям, с которыми поссорился перед отьездом в лагерь.

Семенченко Катя: “Я переломила себя”. Сама, своей силой. Значит, эта сила в ней появилась?

Галаева Наташа: “Мне стало лучше, спасибо”. (Это она Доду, в “Памятной книге”, как выздоравливающий больному)…

…Над их домом летали ласточки. “Пойдемте за ними, – сказал Доду. – Ласточки не поселяются там, где плохая энергетика”. Они привели нас к оврагу, на дне которого бежал ручей. Овраг завораживал. Сюда, судя по “Памятной книге”, приходили те, кому становилось грустно, кого иногда разбирала злость. Овраг помогал. “Закон Вселенной, – написала Наташа, – обмен. Результатом вашего отношения к другим является отношение жизни к вам”. Вот что они еще поняли. В школе им могли говорить это учителя. Но там это была информация. Здесь, рядом с Доду, в деревне, почему-то превратилась в знание. Почему?.. …Доду говорит о себе, что он счастливчик. Он спит по два часа в сутки, и ему этого вполне достаточно. Пловец, призер каких-то там соревнований. Вода для него – это “кредит”. Он все время говорит образами, и детям это нравится, потому что образ – это загадка. Он заставляет думать. “Упал с березы в воду сухой лист. Это пенсионер… Волосы земли – растительный мир, расческа – ветер…” Пошел мимо нас прохожий, обругал: “Пересох ваш родник! Надо было копать глубже!” и поковылял дальше. Доду: “Почему же ты сам не сделал этого – постоянно спрашиваешь с детей? Центральный вопрос в саморазвитии человека. Слово-вершина, слово уже вышло из тебя! Так чего же ты не сделаешь? “Замолчал, наклонился над родником… Облако в штанах. Пролился над Суходольными Выселками дождем. Теперь я понимаю, почему рядом с ним они начали говорить, писать, обращаться друг к другу. В школе их учили этому десять лет. Но вот он просит их у костра в первые дни знакомства: “Выразите одним нежным словом, что такое для вас любовь матери”. Они мычали, ржали, говорили банальные фразы, которые ничего не открывали ни разуму, ни сердцу. Он чистил их, как родник. Углубил, убрал песок, и они заговорили. И каким простым орудием он при этом пользовался! Своей искренностью. Своей мыслью. Своим знанием.

– …Я показал им рукой на камень и спрашиваю: что им управляет? Они смотрят, удивляются. Камень-то неподьемный! Какая сила его сюда принесла? И я их опять спрашиваю: “Почему иной директор отдает приказ, а подчиненные выполняют его по-своему? Существует принцип природосообразности! О нем говорил еще Коменский. Этот принцип обьясняет, почему дети в школе пишут криво. Потому что писать им не хочется. Им неинтересно. А все, что неинтересно, кажется бессмысленным, противоречит природе человека, его росту. Ведь мы часть Леса. Учитель неинтересен ученикам. Ученики – учителю. А в результате заболевает и учитель, и ученик. Дерево не может расти вверх корнями.

Доду “перевернул” многих из этих ребят, потому что он вернул им природу. И доказал некоторым из них, что и в деревне можно жить интересно. В деревне, где нет компьютеров, телевизора, привычных городских занятий, потому что жить в деревне естественно для природы человека, ребенка. Сегодня человек дичает не в лесу, не в поле – в городе. Где ни оврагов, ни садов, ни чистых рек… Но кому еще из российских педагогов пришла в голову мысль купить для своей городской школы простую крестьянскую избу? А ведь сегодня эта возможность гораздо реальнее, чем была вчера, потому что сегодня дома в провинции стоят относительно дешево. Мне говорили, что в деревне Пензенской области хороший дом можно приобрести всего за два с половиной – три миллиона рублей. Это даже не школьный сад в черте города, это не лагерь с его шумами и линейками. Это скромный образ крестьянской усадьбы. Или образ пустыни, которая умела превратить многих российских отшельников в святых. Здесь проще спросить себя: “Зачем я? Кто я? Почему?” В Выселках так тихо…

Ирина РЕПЬЕВА

Городищевский район,

Пензенская область