Учительские судьбы. Красное на сером

Как-то ранней весной прошлого года я спешила на работу, насколько позволяли мои больные ноги. Так вот, бегу-ковыляю мимо школы, которая почти напротив нашего дома, и вижу вроде бы знакомое лицо. Мимоходом поздоровалась. И только потом поняла, что это Людмила Никитина – учительница русского языка и литературы, с которой недолго работала в школе, когда вернулась из Польши, где был собкором одной из центральных газет муж. Люда мне много помогала, ведь я не профессиональный педагог. Обернулась, думала, докричусь, но встречный ветер уносил слова в другую сторону. Думаю, вечером позвоню, если телефон не изменился. Позвонила. Ее бдительный сынишка никак не хотел говорить, где мама.

– Я вас знаю?

– Должен. Ты меня видел раньше. Просто мы были за границей, и ты, возможно, подзабыл.

– А как меня зовут?

– Димой. Тебе около одиннадцати лет.

– Представьтесь еще раз.

Выполняю его просьбу. Мне этот парнишка все больше нравится своей самостоятельностью.

– Почему я должен вам верить?

– Димочка, мне очень хочется увидеть твою маму. Мы с мужем помогали ей, когда ее обманула гипнотизерша на крупную сумму.

Два года назад около метро ее встретила незнакомая женщина и неожиданно сказала:

– Ой, смотрите, у вас кровь на ноге.

– Не вижу. Нет никакой крови, – поочередно осмотрев ноги, удивилась Людмила.

– Да вот же, вот.

– Ну, нет нигде.

– Вот – на колене.

Снова осмотрела колено – крови нет и подняла глаза на прохожую. А та только этого и ждала: зацепила взглядом, и у Людмилы отключились сознание, воля… Дальше экстрасенс-мошенница делала с ней все, что хотела.

– У тебя в сумочке деньги – давай сюда.

Безвольно подчинилась.

– У тебя и дома есть деньги. Пойдем за ними.

Сходили.

– У тебя и на книжке есть деньги. Пойдем в сберкассу.

Людмила хотела отделить старшего сына и копила ему на квартиру. Работала день и ночь. В школе в две смены, частные уроки давала. Скопленные деньги сразу несла в сбербанк. По пути в банк она на какое-то мгновенье словно очнулась и удивилась своим действиям. Но это были доли секунды. Мошенница цепко держала ее. Сотрудница сбербанка удивилась, почему деньги не были заказаны раньше, ведь большие суммы заказываются за несколько дней. Сейчас такой суммы нет в наличии. И снова секундное просветление. Радость по поводу отсутствия денег. Но это было только мгновенье. Настроенная на скандал заведующая слишком быстро изменила свое мнение, поддавшись чарам стоявшей у двери мошенницы. Деньги нашлись. Словно во сне Никитина забрала их и направилась к выходу. Мошенница ожидала уже на улице, забрала деньги и скрылась.

Люда не помнит, как добралась до собственной квартиры, не помнит, как прожила еще два дня. И только на третий, очнувшись, осознала, что натворила. Позвонила нам, надеясь, что газета Виктора сможет как-то помочь. Не смогла. На камерах сбербанка была зафиксирована только хозяйка денег, а мошенница только однажды промелькнула у двери, да и то в профиль – она ловко избегала камеры. В милиции сразу отказались заводить дело. Сложный случай. Да и закон оказался на стороне мошенницы: деньги у нашей героини никто не отнимал – она собственноручно их отдала… А каким способом – дело десятое. Нет в нашей стране наказания за мошенничество при помощи гипноза.

Нашей с Виктором задачей было вывести несчастную из глубокого шока, в котором она пребывала. Потрясение могло привести ее к печальному концу. Мы отвлекали ее как могли: водили на концерты, в театры, приглашали в гости…

Прошло время. Мы получили квартиру. Надеялись, что рана хоть немного затянулась. Ан, нет. Хоть она и загружала себя работой, но оправиться так и не смогла.

Вернемся к разговору с Димой…

– А как докажете, что знакомы с мамой?

– Истории с деньгами тебе мало?

– Назовите общих знакомых.

Называю еще одну учительницу, с которой дружила его мама. Только после этого мальчик поверил. Я с облегчением вздохнула – пограничники были снисходительнее. Дима поведал, что мама около месяца лежит в больнице. У нее грыжа позвоночника (12 мм!), и она совсем не ходит. На завтра ей назначена операция. Я поняла, что Господь специально устроил так, чтобы мне обознаться, и мы с мужем должны ей помочь. У Виктора тоже была грыжа позвоночника, но поменьше. Ему хотели делать операцию, которая гарантировала 50% успеха и столько же неуспеха. От операции он категорически отказался. Знакомый посоветовал ему прекрасного профессора, который вылечивает грыжу без операции. Виктору помогло. Зачем же Людмиле рисковать? Мужа у нее нет (разошлись сразу после рождения ребенка, которого муж не хотел). Кто же ей будет помогать? Я заклинала Диму срочно, любым способом отговорить маму от операции, обещала помощь профессора. Когда вечером Людмила позвонила Диме, он передал ей мою просьбу. Правда, он забыл мое имя, не очень понял суть просьбы. Людмила тем более ничего не поняла из объяснений сына, но на операцию не пошла…

На следующий день мы с мужем уже были в 20-й больнице. Опущу описание преград, с которыми нам пришлось столкнуться. Террористы, наверное, легче продираются, чем мы, вооруженные официальными редакционными пропусками, паспортами.

Людмила лежала на серой застиранной простыне лицом к стене. Я молча села на край ее кровати. Она медленно повернула голову и лежа остолбенела: «Татьяна! Какими судьбами? Без пропуска? Значит, это ты сыну звонила?»

Я смотрела на нее и думала, что даже эти грязные простыни не могут погасить ее внутреннюю и внешнюю красоту. Какой у нее цвет лица! Обзавидуешься! Хорошо, я лишена этого чувства. Она никогда не красится, потому что Бог изобразил на ее прекрасном лице все самыми яркими красками. Особенно удались алые губы, розовые щеки и веселые глаза. Никогда не видела ее унывающей. Даже в самые горькие минуты.

После долгих лобызаний и рассказов друг о друге я объяснила ей цель приезда. Она поверила, ведь перед ней был пример – Виктор. Дальше все как в доброй сказке. Сразу же прямо из больницы ее стали возить в центр Бубновского.

Прошло больше месяца. Как-то звонит запыхавшаяся Людмила: «Татьяна, только вошла в квартиру, не успела раздеться – сразу звоню вам, чтобы за все – за все поблагодарить. Меня еще продолжают лечить, но я уже сама приехала домой. Сама-а!»

В ее голосе было все сразу: и радость, и благодарность, и счастье, и надежда. За три сеанса, которые длились несколько месяцев, она почти восстановилась.

Недавно она была у нас в гостях на даче. Все было здорово. Гуляли по лесу, ходили на водохранилище. Как всегда, много шутили. О случае с деньгами старались не вспоминать. Будто его и вовсе не было. И только совсем белые (но закрашенные) волосы Людмилы напомнили о пережитом.