“Учительницу сосватать очень трудно”, – говорит элитная московская сваха

Татьяна Шевченко – сваха. И не какая-нибудь – элитная! Ее брачное агентство расположилось в самом центре Москвы, на Тверской. Хотя “агентство” – это, наверное, сильно сказано. В маленькой комнатке, которую она снимает в одной из гостиниц, хотя и тесновато, зато очень уютно. Комната буквально утопает в цветах. Два больших мягких кресла друг против друга, журнальный столик посередине да еще шкаф с “личными делами” клиентов.

Никаких тебе компьютеров! Вся база данных в этом самом шкафу, на нескольких полках. Один уважаемый человек, художник, известный всей России, сказал однажды Татьяне Георгиевне: “Как здорово, что у вас нет этих холодных экранов. Я как завидел компьютер в одном брачном агентстве, так сразу и понял, не будут здесь меня слушать. Внесут всю боль моей жизни в этот бездушный ящик и… Короче, развернулся я и дал деру из того агентства”.
У Татьяны Шевченко глаза добрые и понимающие, как у мамы.
– Так они действительно мне от мамы достались, – смеется она. – Как, впрочем, и желание соединять людей. Сваха-то я потомственная. Мамочку мою на всех свадьбах в нашем маленьком городке в Ростовской области свашенькой величали. Хорошей приметой считалось, чтобы она и тамадой на свадьбе была. Кого моя мама сосватала, тот век в любви и согласии проживет – вот как люди говорили. Оно так и было.
Сама Татьяна впервые свадьбу увидела в шесть лет. Как в сказку попала. Красавица невеста, счастливый жених, радостные лица гостей. И в центре всего этого – ее мама. Распоряжается. Советует. А из глаз ее льется такая любовь, такое достоинство, осознание нужности своей… Я буду как мама, в одно мгновение решает девочка.
…И идет к этой мечте всю свою жизнь. Первый опыт сватовства состоялся, когда Татьяна едва закончила школу. Подружка ее решила замуж выйти не за того парня, с кем полгода встречалась, а за другого – богатого, солидного дядьку. А Татьяна видела, чувствовала: не пара они. Скучно будет ее веселой подружке с этим занудой. И стала она действовать: с подругой разговоры вести, а парня учила, как на свою сторону любимую перетянуть. “Наплевать, что соперник кольцо подарил, а ты цветы ей преподноси каждый день, слова красивые говори. Девушки любят, чтобы жест был, понимаешь? А зануда на жест не способен. Делай так, чтобы все красиво было, романтично”.
Вот, кстати, сегодня многие парни жалуются, что девчонки не хотят за них замуж идти. Денежные мешки, дескать, им подавай. Да не правда это! Девушки любят романтику, красоту отношений. Хотят почувствовать, что не просто выбраны, а желанны, любимы, обожаемы, если хотите. Так дайте им это! И вы женитесь, пусть даже зарплата ваша не больше полутора тысяч рублей. Не можете на эти деньги розы покупать – бегайте в лес за ромашками-колокольчиками. Пишите стихи. Любимая даже не заметит, что вы с рифмой не в ладах, ведь эти стихи – для нее!
Татьяна выдала-таки свою подругу за того “бедного” парня. Четверть века уже живут. Она и себя “пристроила”, как говорится, дай Бог каждому. За москвича вышла – из маленького-то городка за тысячу верст от столицы.
– Сваха – это профессия от Бога, – говорит Татьяна Георгиевна. – Браки ведь совершаются на небесах. Я, когда человека вижу даже в первый раз, уже много про него знаю, чувствую. Вижу: подходят друг другу люди или нет. Точно знаю, просчитываю: этой женщине именно тот мужчина подойде.
– И что, ни разу не ошиблись?
– У людей, которые друг другу подходят, один и тот же свет льется из глаз. Они частенько внешне друг на друга похожи, но этого не замечают. А я вижу.
Жаль, конечно, что нигде у нас не учат на сваху. Хотя как можно научить интуиции? А Татьяна именно так – интуитивно – чувствует людей. И тем не менее какой-нибудь институт сервиса мог бы открыть у себя если не факультет, то спецкурс по подготовке свах. Ведь им необходимы знания в области психологии, юриспруденции, медицины, физиогномики, наконец. Вот все эти знания Татьяна Шевченко и приобрела с годами.
– А что это такое: современное сватовство? – спрашиваю я. – Разве помним мы, как это делали наши прабабушки?
– Процесс этот для меня состоит из нескольких этапов, – отвечает Татьяна Георгиевна, и я еще раз убеждаюсь в том, что передо мной профессионал.
Самый первый: человек, прочитавший объявление в газете, обращается к ней в агентство. Звонки принимают две помощницы. Я сама слышала, как разговаривает с потенциальным клиентом одна из них. Мягким, искренним, действительно проникновенным голосом она рассказала, что услуга стоит 180 долларов (эту сумму платят только мужчины, женщины – тысячу рублей).
Кстати, сумма эта не “с потолка” взята, почти все деньги уходят на аренду помещения, а сама Шевченко и ее помощницы зарабатывают полторы тысячи рублей в месяц. Я спросила, что заставляет за такие-то деньги работать с утра до ночи и без выходных (Шевченко вообще позволяет себе всего два выходных дня в году: на Рождество и Восьмое марта), и Татьяна Георгиевна воскликнула: “Так интересно же! С людьми, с их судьбами сталкиваемся. Помогаем. К счастью ведем!”
– Вот отчего так мягок и проникновенен голос помощницы по телефону! – догадываюсь я. – Это не потому, что он поставлен, как у актрисы.
– Впервые позвонившие в агентство люди очень часто волнуются, даже боятся, готовы бросить трубку в любой момент, – подтверждает мою догадку Шевченко. – Но когда они слышат ласковые, уважительные, подбадривающие интонации – успокаиваются.
На втором этапе “процесса” человек приходит в агентство на встречу с Шевченко. Приходит со своей бедой – несостоявшейся личной жизнью.
– И тут самым важным становится умение слушать, – продолжает Татьяна Георгиевна. – Я слушаю человека не только ушами, но прежде всего сердцем. Сочувствую, переживаю. Задаю вопросы, приободряю, подставляю горячий чаек, иногда утираю чужие слезы. Всеми способами я стремлюсь к тому, чтобы человек утешился, а главное – раскрылся как можно полнее. Что представляет собой? Как относится к жизни? Что ценит в женщине (или мужчине)?
Раскрыть, расшифровать человека – третий этап работы свахи. В него входит и попытка определить недостатки в характере клиента. Кстати, лучше всего об этом говорят те требования, которые человек предъявляет к своему будущему супругу. Если мужчина говорит, что жена должна быть красивой, доброй, умной, хорошо готовить да еще быть вдвое моложе, то с ним ведь все ясно. О себе такой мужчина чаще всего говорит в превосходной степени. Шевченко видит: хвастун. Она вообще умеет быстро определять: кто есть кто.
– Этот хочет только флирта и никогда не женится, – говорит она мне про красивого рыжеватого немца из Германии, зашедшего в агентство пообщаться, узнать, что к чему. И, увидев мои удивленные глаза, продолжает: – слишком много фотографий девушек в нашем альбоме перебрал и всех отверг.
– И что же? – хватаюсь я за подобные характеристики Шевченко. – Вы отказываете “плохим” людям?
– Нет, конечно! Вернее, не всегда! Отказываю, только когда убеждаюсь, что человеку нужен флирт, а не семья. Моя же задача – чтобы создавались семьи. Отказываю тем, кто женат и хочет разрушить свой брак. Даже если он неудачен, это не мое дело – разрушать.
– Ну как вам удается вывести их на чистую воду?
– Женатых-то? Так я же полвека на свете живу. Кстати, считаю, хорошей свахой молодая женщина редко бывает. Сваха – это опыт, умение сострадать. А еще очень важно умение видеть, что эти двое подходят друг другу, а эти – нет. Такое умение воспитывается с годами. Нашему агентству семь лет, а сватаю я почти всю свою жизнь.
– Расскажите хоть об одной сосватанной вами паре. Известные люди у вас были?
– Почему “были”? И сейчас есть. А из тех, что сосватала… Был депутат Государственной Думы. Говорит, жениться надумал, а невесту искать времени нет. Хотел, конечно, вдвое моложе себя, красивую, чтобы “с ногами от ушей”. Два года я с ним работала. Женился на одногодке, умной, доброй, терпеливой. А перевоспитала-то его я! Чем и горжусь.
– А учителя к вам обращаются? Врачи, инженеры?
– Вот это основной мой контингент. Правда, учительниц сосватать очень тяжело. “Нарасхват” они явно не идут. И знаете почему? Ни на минуту не хотят забывать, что учительница. Голос строгий, повелительный. Отношение к мужчине как к ученику: “Он не те цветы подарил” или “Из автобуса выходим, он мне руки не подает”. И так далее. Я, конечно, с претендентом в мужья работаю, но и с ней тоже. И если мужчина чаще всего поддается перевоспитанию, то учительница почти никогда.

Светлана ЦАРЕГОРОДЦЕВА