У каждой школы – свой профиль

На «круглом столе» в Северном округе был полный аншлаг. Все руководители региональных органов управления образованием хотели попасть на обсуждение проблем профильной школы на третьей ступени. Изначально в желающие подискутировать на столь сложную тему пыталась записаться чуть не половина участников всероссийского совещания, но Министерство образования и науки РФ все же сумело найти аргументы, и часть желающих отсеялась. Однако и после этого за столом в актовом зале мест все равно еле хватило.

Руководили работой «круглого стола» директор Департамента госполитики и нормативно-правового обеспечения Минобрнауки РФ Исаак Калина и первый заместитель руководителя Департамента образования Москвы Лариса Курнешова, основным докладчиком был руководитель Северного окружного управления образования Виктор Кичатов. Сегодня Москва идет к профильному обучению через индивидуально-ориентированные учебные планы, через разработку индивидуальных модулей обучения, через создание образовательных школ с третьей профильной ступенью. Ярким примером такого образовательного учреждения стала гимназия №1576, на базе которой проходил «круглый стол». В этой гимназии много очень сильных учителей, практически каждый второй – кандидат наук, есть кафедры, учебно-методические объединения, на старшей ступени – в 10-11-х классах – обучение идет по гуманитарному, филологическому (иностранные языки), физико-математическому, информационно-технологическому, экономическому, естественно-научному направлениям. То есть у ребят есть широкий выбор, который обеспечивается высочайшей квалификацией педагогического коллектива. Немаловажно и то, что учебный процесс подкреплен современным оборудованием.

Вообще в Северном округе есть свои представления о том, какой должна быть профильная школа. Большинство старшеклассников ориентированы на поступление в вуз, но они не всегда понимают, почему выбрали тот или иной вуз, поэтому сегодня так развиты второе и третье высшее образование, отметил в своем докладе Виктор Кичатов. 80% выпускников 9-х классов хотят продолжить обучение в старшей школе, на это округ отвечает большим количеством гимназических классов, классов с углубленным изучением предметов и так далее. Во многих школах в порядке эксперимента разрабатываются модели взаимодействия с вузами, которых в Северном округе много больше, чем в других округах Москвы. В одних школах преподаватели вузов читают лекции и проводят занятия, в других – осуществляют научное руководство работами учеников, в третьих – востребованными становятся детские научно-технические общества. В целом вся эта работа укладывается в рамки Концепции профильного обучения на старшей ступени общего образования, принятой Минобрнауки РФ. Но лицеи и гимназии составляют лишь 10 процентов от общего числа образовательных учреждений, а потребность в профильном обучении есть у 96% старшеклассников. Поэтому в Северном округе реализуют, помимо лицейского и гимназического, многие другие модели профильного обучения: однопрофильную, двухпрофильную и многопрофильную. Но тут возникает парадокс: выбор профиля чаще всего зависит от кадрового потенциала учреждения, его материально-технического оснащения и только потом от самого ученика. На самом деле запросы ученика должны стоять на первом месте, а потом все остальное. С таким подходом, который высказал Виктор Николаевич, трудно не согласиться. Ведь от этого в первую очередь и зависит то, что называется доступностью в обучении. Но при этом нужно формировать интерес ученика к той или иной области образования, оставив ему право выбора профессионального пути. Тогда он и сможет сформировать свои образовательные запросы.

Хоть «круглый стол» проходил в Северном округе, свой опыт работы по профильному образованию демонстрировали представители разных округов столицы, подтверждая различные возможности организации дела. Тут был представлен лицей при вузе, который за два десятка лет стал примером плодотворного сотрудничества школы и вуза в рамках профильного обучения. Понятно, что в этом случае профильное образование определяется исключительно профилем вуза, на поступление в который рассчитано обучение в этом учебном заведении. Гостям рассказали и о работе общеобразовательной школы, в которой есть гимназические и лицейские классы, а на третьей ступени идет обучение по индивидуальным учебным планам. Интересно то, что в школе учатся не отобранные ребята, а те, кто живет в микрорайоне, учатся все, кто хочет, тем более у каждого есть свой учебный план. Интерес участников «круглого стола» вызвали два центра образования: один, недавно созданный и еще только-только определяющий модель профильного обучения, и другой, имеющий уже двадцатилетний стаж работы в этом направлении и использующий модель внутришкольной профилизации.

Перед тем как начать обсуждение проблемы за «круглым столом», его участники выяснили, что в принципе одобряют идею профильного обучения на третьей ступени, но не считают, что она нужна исключительно для подготовки в вуз. Однако большая часть гостей после презентации московского опыта хранила молчание. Из разговоров в кулуарах удалось выяснить: так произошло потому, что в таком объеме, как в Москве, в регионах профильной подготовки нет. То есть отдельные точки есть, но системной ситуация еще не стала и навряд ли возникнет в ближайшем будущем.

Исаак КАЛИНА, директор Департамента госполитики и нормативно-правового регулирования в образовании:

– Относясь с уважением к ученым-психологам, я стал бы говорить не о выборе будущей профессии в 14 лет, а о выборе направления будущей профессиональной деятельности. Профильное обучение за два года, и с этим трудно не согласиться, все же потеря качества обучения в том, что не попало в выбор ученика. Могу сказать, что сегодня очень многие вузы предлагают вернуться к вопросу о 12-летке, и это уже не позиция ведомства, а достаточно серьезная позиция вузовского сообщества. У нас очень короткий учебный год и очень длинные каникулы, в нашем недельном учебном плане очень много предметов, которые де-факто относятся к системе дополнительного образования, а мы их считаем в нагрузку ученика, говорим о некоторой перегрузке, когда считаем не аудиторные занятия, а все то, чем ребенок (физкультура, музыка и так далее) занимается. Или проводим эти занятия так, что никто не хочет убрать их из нагрузки ученика. У детей растет иммунитет на навязываемое нами, взрослыми, но одновременно растет мотивация к выбранному. Не будет экстенсивного обучения, нужно искать другие методики, технологии, делать другой подбор материала и, может быть, ставить перед собой другие задачи. Сформировать математический стиль мышления можно за три часа в неделю, а можно и за восемь часов в неделю выработать позицию, что математика – это счетоводство, и с этим ребенок уйдет в жизнь. Нельзя рассчитывать, что мы все получим, увеличив количество часов на предмет, это вообще не сущностный вопрос содержания школьного образования, а технический. Беда в том, что авторы программ и учебников, а значит, и содержание школьных предметных курсов, и авторы учебников, и учителя, преподающие предметы, и ученики, обучающиеся у них, очень далеки друг от друга. Ученик изучает 15 предметов, никак не связанных между собой и не использующих возможности друг друга, а неиспользование изученного в одном предмете при изучении другого вообще-то приводит к страшной антимотивации к обучению вообще. Мы в школе не хотим востребовать знания ученика, а хотим убедить, что какие-то знания будут востребованы в жизни.

Лариса КУРНЕШОВА, первый заместитель руководителя Департамента образования:

– Когда мы в Москве начали прорабатывать модель профильного обучения на третьей ступени, то поняли: во время демографического спада появилась проблема, связанная с тем, как удержать здания и основные фонды. В рамках нормативного финансирования нам их не сохранить, поэтому нужно как-то реорганизовывать те школы, которые пользуются большим авторитетом, и давать им возможность развиваться. Мы поставили задачу создать в каждой такой школе школу третьей ступени – профильную школу. А дальше появился вопрос: «Как будет называться такая школа?» Подвести ее к нормативу третьей ступени общеобразовательной школы невозможно, так как там есть элективные курсы, индивидуальные учебные планы и так далее. Пришлось их переименовывать в школы с углубленным изучением отдельных предметов или ряда предметов. То есть профильная школа третьей ступени должна иметь какие-то другие исходные позиции по расчету норматива, а их пока нет. Мы стали вводить коэффициенты в нормативы, но механизма определения норматива для профильной школы тоже нет. Второе – как переходить на профильное обучение, когда не решены проблемы линейного и концентрического изучения учебных предметов. Сейчас мы будем переходить на отраслевую систему оплаты труда, но если мы не учтем, каким образом работа учителей будет различаться по базовым компонентам, уровням программы, то квалифицированных учителей мы не удержим.

Владимир АВЕРКИН, руководитель Управления образования Новгородской области:

– Какие проблемы тревожат нас? 98% россиян уже получают полное образование, но мне не нравится, что 60% получают образование в школах, а 40% – в вечерних школах, в учреждениях начального и среднего профессионального образования. Если глубоко проанализировать эту ситуацию, то станет понятно: школа выталкивает неугодных учащихся из 10-11-х классов, их берут в НПО и СПО, чтобы набрать контингент. С экономической точки зрения такая ситуация абсолютно неэффективна, ведь в ПТУ ребенок учится три года не потому, что он получает профессию, а оттого, что он получает еще и общее образование. Ему приходится уезжать из дома, хотя он может получить его и дома. Школы препятствуют решению этой проблемы, потому что тогда им нужно учиться работать с этой категорией учащихся, препятствуют этому и руководители системы НПО и СПО, которые, составляя конкуренцию общеобразовательным учреждениям, тешат себя мыслью, что главное – дать их воспитанникам общее образование. Мы в области ввели показатели, которые бы заставили муниципалитеты правильно расставить акценты, но сдвиги небольшие. Мы увлекаемся профильным образованием, но все знаем – 25% детей не знают математики, и это подтвердил ЕГЭ. Когда же мы решим, что сделать с математикой: увеличивать сроки обучения и количество часов, менять методику преподавания, по-другому готовить учителей, или менять содержание в пользу ребенка так, чтобы ему было интересно учиться одиннадцать лет и не формировать в себе ненависть к учебе и к учителям? Главным после окончания базовой школы должен быть профильный предмет, на него нужно отводить больше часов. В конце обучения должен быть единый тест, который позволит выяснить, куда готов идти выпускник. ЕГЭ должен нам раскрыть, насколько эффективно мы помогли ребенку выбрать профессию. Мы учим ребенка тому, чему можем, а нужно учить тому, что выберет ребенок. Профиль сегодня требует акцента в сторону рабочих профессий, пока же мы ориентируем выпускников на поступление в ссузы и в вузы. Одна из проблем – выбор выпускного экзамена, не имеющего отношения к профилю. Это значит, что учитель подогнал профиль к своей нагрузке, которая позволяет ему получать более высокую зарплату. Не от желания учителя, его планов и устремлений должен зависеть выбор профильного обучения в выпускных классах. На выходе из выпускного класса и сдаче ЕГЭ нам хочется видеть не единые КИМы, а, может быть, три вида КИМов: для получения 60-65 баллов, позволяющих окончить школы, 65-80 баллов – для поступления в ссузы и 80-100 – для поступления в вузы. Тогда у ребенка на разных ступенях будет выше мотивация для того, чтобы ходить в школу. И еще – на профильное обучение нужно давать часов больше, чем это предусматривает стандарт.