Творчество больше не требуется. Хочется работать с людьми, а приходится с бумагами и подрядчиками

Когда-то у средней школы №1 в поселке Ковернино Нижегородской области не было конкуренции. Это была самая большая, самая уважаемая и до некоторых пор самая новая школа. Когда-то там было 8 параллелей, места всем не хватало и школьники учились в две смены. Сегодня о том времени помнят только учителя пенсионного возраста и бабушки нынешних учеников.

Сейчас в ковернинской средней школе №1 меньше 500 учащихся. Причины численного оскудения лежат в социально-экономической плоскости: Ковернино – центр отдаленного сельскохозяйственного района. Хотя сегодня потихоньку налаживается перерабатывающее производство, с работой все-таки плохо. Из-за отсутствия перспектив молодежь уезжает. Кроме того, совсем недалеко, в километре от школы №1, расположена ковернинская средняя школа №2. Здание ее почти новое, оно было сдано в эксплуатацию в августе 2006 года. Открытие было торжественным, ленточку приезжал перерезать лично губернатор. Сначала педагоги первой школы, построенной в 1973 году, опасались, что многих родителей соблазнят новые стены и комфортная обстановка, но большого оттока, к всеобщему удивлению, не произошло. Почему? Этот вопрос я задала директору школы №1 Станиславу Доможирову.- Действительно, в соседней школе на 100 учащихся меньше, чем в нашей, далеко не новой. Вероятно, сказываются многолетние традиции, заслуженный авторитет коллектива, видимо, пока нашим педагогам доверяют больше. Мы первыми не только в районе, но и одними из первых в области ввели обучение старшеклассников по индивидуальным образовательным траекториям. И, кстати говоря, интегрировались в этом направлении с соседней школой. Хотели бы привлечь и другие школы района, но пока не придумали, как решить проблемы с подвозом. Так что определенные заслуги у нас есть, и хорошо, что люди идут к нам, доверие земляков радует, но я понимаю, что это ненадолго. У нас очень много проблем. За почти сорок лет эксплуатации в здании не было капитальных ремонтов, даже косметические проводились нерегулярно. Зданию требуется срочная реконструкция. Но средств на нее у муниципалитета нет – наш район дотационный. Мы даже проектно-сметную документацию не можем сделать, потому что это стоит очень дорого. Конечно, можно проект реконструкции сделать на бюджетные средства, но нужно дожидаться очереди. Содержание школы обходится очень дорого, и голова болит не о модернизации, а о том, где взять деньги на неотложные нужды. Согласитесь, что когда выпадают окошки или падают кирпичи на голову, ремонт важнее, чем интерактивная доска. Модернизация образования требует другого обеспечения. В рамках того, что имеет большинство школ, сложно модернизироваться. Сначала нужно обследовать их материально-техническое состояние, взвесить имеющиеся возможности, а потом приступать к модернизации. У нас, например, до прошлого года был компьютерный класс, оснащенный в 2001 году. На тех компьютерах современные операционные системы просто невозможно установить, максимум Windows 98. Современного программного обеспечения нет. Школа, мне кажется, сама должна решать, что покупать в первую очередь, а что во вторую. Но пока решать самим не удается. Вот в прошлом году со всех потребовали оснащения кабинетов для первых классов. Нам дали 100 тысяч, и мы потратили их на парты, соответствующие нормам. На оставшиеся деньги купили интерактивную доску, а программного обеспечения к ней купить не смогли – не было денег. Только в этом году мы наконец что-то начали модернизировать. Но с нас все требуют, и сразу. Взять закон об энергосбережении. Каждый год мы должны снижать энергопотребление. Нам устанавливают лимиты. Но ведь мы реально с каждым годом потребляем больше, так как покупается новая техника: только компьютеров счет пошел на десятки. Чтобы потребление стало меньше, нужно менять проводку. А у нас во втором здании (раньше там был интернат, теперь начальная школа) проводка чуть ли не в аварийном состоянии. В кабинетах мы меняем проводку своими силами, но на коридоры, библиотеку средств не хватает. Пожарные штрафуют, а что мы можем, если нет средств? Требуют ставить счетчики на воду, на электричество. Средств не выделяют, но сделать мы обязаны. Но даже если мы поставим счетчики на воду, экономии у нас не будет. Потому что мы вынуждены покупать унитазы самые дешевые или просто старые ремонтируем, в туалетах постоянно течет – естественно, будет перерасход. Коллеги говорят, что в школах, где поставили счетчики, расход резко вырос. Мы бы рады выполнять закон, но мы не можем по банальной причине – у нас нет денег. В этом году – спасибо муниципалитету, областному и федеральному финансированию программы модернизации – у нас произведена реконструкция спортивного зала. Пока еще он не сдан в эксплуатацию, но уже сейчас можно сказать, что мы о таком и не мечтали. Получено два новых полностью оборудованных кабинета по химии и биологии. Заменено оборудование школьного пищеблока, покрашен потолок в столовой. Это все здорово. Но у нас по-прежнему остаются проблемы: вход в школу, коридоры, туалеты и крыша. Каждый год мы ее заново покрываем и каждую весну разбиваем покрытие, избавляясь от сосулек (этого тоже от нас требуют). Нужна двухскатная крыша, но на нее денег нет. Словом, повторю еще раз: предъявляемые требования неадекватны материальному обеспечению. Достижения учеников – это понятно. Они полностью на нашей ответственности, на нашей совести. Но вот остальные требования иногда вызывают недоумение. Есть еще один момент, о котором хочется сказать. Средства поступают из областного бюджета по принципу подушевого финансирования. Исходя из этого принципа мы должны быть обеспеченной школой. Но распорядителем средств, поступающих из федерального бюджета, являются наши учредители, то есть муниципалитет, который содержит школы численностью в 28-30 человек. Закрыть маленькие школы не получается, потому что нельзя организовать подвоз детей без ущерба их здоровью. У нас большой по площади и малонаселенный район. Поэтому мы выступаем как доноры для малокомплектных школ. У нас тоже есть автобус, мы подвозим детей из деревень, расположенных за 5-7 километров. А 2-я школа в связи с отсутствием учеников возит детей из деревень более отдаленных, расположенных более чем за 20 километров. Еще головная боль директора – оплата труда технического персонала. С нас требуют соблюдения показателей. При этом оклады одни, а минимальная оплата труда другая. Как может быть оклад 2800 рублей при минимальной зарплате 4611, я не понимаю. Техничек и работников школьных котельных вывели за штат по всей области. Зарплата у них теперь не из нашего фонда, а из фонда администрации. Хотя тоже смешно: мы сами ищем кандидатуры, заявление они пишут у нас и нас считают работодателями, а мы относим заявления в администрацию и там же получаем для них деньги. Но повара и водители числятся у нас. И два списочных состава. Один для нас, второй – для проверяющих. Для начисления заработной платы, в том числе зарплаты директора, идет учет всех работников, в том числе социальных педагогов, педагогов-психологов. При распределении стимулирующих выплат нужно особо выделять учителей: им 70 процентов, на всех остальных 30. Стоимость стимулирующего балла у директора, заместителя, социального педагога и психолога соответственно намного меньше. А они у нас, социальный педагог и педагог-психолог, являются еще и классными руководителями. При одинаковом количестве баллов есть большая разница в оплате. Нередко они получают меньше, чем те, у которых баллы ниже. На мой взгляд, это некрасиво. Вообще столько появилось вопросов искусственно созданных, трудно решаемых. Конечно, директору никогда не было легко. Я принял школу в 2005 году, и тогда тоже было много проблем. Отсутствовало делопроизводство, не было личных дел. Конечно, мне очень хотелось работать не с бумагами, а с людьми. Мой отец был директором сельской школы в нашем же районе, его очень уважали. Я видел, как он работал, и мне тоже в первую очередь хотелось посещать уроки, проводить педсоветы. Конечно, сегодня эта сторона деятельности директора отошла даже не на второй, а на пятый план. На первом – вопросы технического обеспечения, ремонта, заработной платы. В этом вопросе нет стабильности, фонд заработной платы все время колеблется. Пресловутое повышение на 30 процентов не было подкреплено соответствующим финансовым обеспечением, поэтому вызвало такой вал критики не только со стороны учителей, но и директоров и управленцев. Сейчас у нас самая высокая зарплата доходит до 20 тысяч рублей. Ее имеет заслуженный учитель с повышенной нагрузкой, классным руководством. У нас двое заслуженных учителей (еще один учитель на пенсии). Учитель высшей категории с большой нагрузкой имеет около 16-17 тысяч. Молодой педагог получает минимальную зарплату – 4600. Трое молодых специалистов работают по программе поддержки (машина и квартира). У нас есть еще молодой социальный педагог, она классный руководитель, ведет кружки, ездит на работу за 20 километров. Мы стараемся, чтобы у нее была более высокая зарплата. Она выпускница нашей школы, окончила с отличием педколледж имени Ушинского, высшее заочное образование уже у нас получала. С самого начала мечтала вернуться к нам, хотела работать с детьми, но когда окончила училище, у нас вакансий не было, поэтому несколько месяцев ей пришлось проработать в магазине. Когда вакансия появилась, она пришла сюда, но уже в программу поддержки не вошла по очень «весомой» причине: «пришла не сразу после учебного заведения». Девушка исключительно положительно характеризуется, поэтому мы стараемся ей помочь – пытаемся включить в программу в виде исключения. В этом году наш район не получил квот на участие, надеемся, удастся получить в следующем.Я в свое время тоже начинал с очень маленькой зарплаты – был воспитателем в пришкольном интернате. У меня и сейчас зарплата невысокая, до марта я получал 16 тысяч рублей. Но дело не только в деньгах. Была бы работа интересной. Мой отец был директором 25 лет. Сразу после войны он остался в армии, а с 1955 года – директор школы. При нем этих всех бумаг, этой ненужной отчетности, погони за показателями не было. Было больше творчества, поэтому удавалось создавать сильные коллективы, находить единомышленников, можно было что-то придумывать. У отца была творческая школа. Село, где мы жили, считается родиной хохломы. Вот педагоги и решили заниматься возрождением промысла. Ввели изучение хохломы на уроках изо и труда. Тогда все это можно было осуществить. А сегодня от нас инициативы и творчества не требуют, все спускают сверху. Вот сейчас, например, с нас требуют электронный дневник. Это повысит нагрузку учителей, они должны будут не один, а два журнала заполнять. Или взять ОРКСЭ. Честно говоря, я, как историк, не понимаю необходимости его введения. Зачем вводить новый предмет, если в курсе обществознания в 8-х и 9-х классах есть целый раздел «Религия в России», там изучаются все религии. Оставили бы лучше больше часов на историю. А то мы историю XX века изучаем за 1 час в неделю. пос. Ковернино, Нижегородская область