Турецкий марш-2

В 39-м номере «УГ» шла речь о том, кто стоит за турецкими школами в России, о том, как пять лет назад мы рассказали нашим читателям о турецких школах, о том, кто, чему и как там обучает юных россиян, пообещали, что совершим небольшое путешествие по тем адресам, по которым побывали пять лет назад. Итак, мы совершаем первое путешествие – в Республику Татарстан.

Комментарий «Уû мою задачу не входит подробный анализ образовательного законодательства Республики Татарстан. Отмечу только, что многие крупные нарушения, как правило, начинаются с малого.В прошлом номере «Учительской газеты» я довольно подробно анализировала, кто стоит за турецкими школами в России.Но почему-то никто из чиновников этого не замечает. Напрашивается свой вывод о том, почему это происходит: видимо, чиновники имеют к лицеям-интернатам такое непосредственное отношение, что некоторые детали стали для них привычными и удивления не вызывающими.

Продолжение. Начало в №39

Республике Татарстан сегодня работают, как и прежде, семь турецких школ: в Казани – лицей-интернат №2, лицей-интернат №4 и лицей-интернат №7, в Нижнекамске – лицей-интернат №24, в Набережных Челнах – лицей-интернат №79, в Альметьевске – лицей-интернат, в Бугульме – лицей-интернат. До недавнего времени лишь пять имели лицензию на право ведения образовательной деятельности, но государственную аккредитацию имели все семь.

За пять лет изменения произошли прежде всего в статусе лицеев – их учредителями стали органы местного самоуправления, кроме того, директорами лицеев стали выпускники татарско-турецких лицеев-интернатов прошлых лет. Обучают в лицеях мальчиков и девочек начиная с 7-го класса, обучение раздельное, ведется на русском, татарском, английском, турецком языках. Физику, химию, биологию, математику, информатику тут ведут на английском языке, исключение – лицей-интернат №7, где информатику преподают на турецком языке.

Принимают в лицеи по конкурсу, что нарушает Закон РФ «Об образовании», но не нарушает статью 18 Закона Республики Татарстан «Об образовании», где предусматривается как раз возможность проведения конкурсных испытаний при осуществлении приема обучающихся в общеобразовательное учреждение с образовательной программой повышенной сложности. Вообще если посмотреть республиканский закон, то сразу бросается в глаза довольно много несоответствий этого закона закону федеральному. Скажем, статья 26 Закона Республики Татарстан «Об образовании» к учреждениям дополнительного образования неправомерно относит различные курсы, родительский всеобуч, лектории. В нарушение статьи 50 Закона Российской Федерации «Об образовании» статьей 45 Закона Республики Татарстан «Об образовании» неправомерно установлено, что права и обязанности обучающихся (воспитанников) определяются законодательством Республики Татарстан. Статья 19 Закона Республики Татарстан «Об образовании» также неправомерно относит гимназии, лицеи, колледжи, школы искусств, спортшколы, общеобразовательные школы-интернаты, интернаты при школах к школам с углубленным изучением отдельных предметов. Она также неправомерно сужает перечень образовательных учреждений, где могут воспитываться дети-сироты и дети, оставшиеся без попечения родителей. Не случайно турецкие лицеи-интернаты наотрез отказывались принимать детей с теми или иными заболеваниями.

В мою задачу не входит подробный анализ образовательного законодательства Республики Татарстан. Отмечу только, что многие крупные нарушения, как правило, начинаются с малого. Если это «малое» определено местными законами, то можно не сомневаться: за этим последуют самые разнообразные нарушения в том или ином направлении работы системы образования. Ну, скажем, как расценивать то, что в Татарстане не приняты нормативно-правовые акты, регламентирующие порядок создания, реорганизации и ликвидации государственного образовательного учреждения, порядок утверждения уставов государственного образовательного учреждения? Или то, что Положение о Министерстве образования и науки Республики Татарстан, утвержденное постановлением Кабинета министров Республики Татарстан от 25.08.2005 г. № 424, не дает ему полномочий по государственной аккредитации образовательных учреждений, однако министерство этим занимается.

Почему-то у нас в России не только строгость законов сопровождается необязательностью их исполнения. Стало практикой местное законотворчество, которое не только не соответствует федеральному, но даже не оглядывается на это федеральное законодательство. Что касается турецких лицеев, то уж точно ничего распространять не следует, а вот изучать необходимо. Во всяком случае каждая проверка этих лицеев позволяет делать интересные открытия. Например, копия устава лицея-интерната Бугульмы не соответствовала оригиналу этого документа, а уставы всех семи лицеев-интернатов не в полной мере отвечают требованиям Закона Российской Федерации «Об образовании», ибо предусматривают исключение обучающихся, достигших возраста 14 лет; установление ставок заработной платы (это входит в компетенцию субъекта Российской Федерации); нахождение имущества лицея-интерната №79 Набережных Челнов в собственности Министерства земельных и имущественных отношений Республики Татарстан; право лицея на открытие расчетных счетов в банковских учреждениях. Кроме того, в уставе лицея-интерната Альметьевска не указаны формы и порядок проведения промежуточной аттестации, пункт 2.1 устава лицея-интерната предусматривает, что все документы, связанные с деятельностью лицея, составляются на государственных языках, то есть на русском и татарском, но протоколы педагогических советов ведутся только на татарском языке, что не позволяет проверить тематику, содержание и принятые решения по рассмотренным вопросам тем, кто приезжает из Министерства образования и науки РФ. Лицензия на право ведения образовательной деятельности лицею-интернату Бугульмы выдана до 2011 года, в то же время договор аренды вместо договора безвозмездного пользования зданиями общежития заключен до 2008 года, это сразу вызывает вопрос: а что будет после 2008 года?

Конечно, самый серьезный вопрос о том, кто же преподает в лицеях, каков уровень преподавателей. В позапрошлом учебном году в лицеях-интернатах работали 55 граждан Турецкой Республики, чьи документы о профессиональном образовании нуждались в проведении соответствующей экспертизы и проверке документов о нострификации, проще говоря, о признании в России. Но, судя по всему, этого сделано не было, зато этим педагогам, приглашенным на работу по контракту, в нарушение действующего законодательства по приказу министра образования РТ от 2000 года был сразу установлен 14-й разряд по Единой тарифной сетке. В лицее-интернате Казани семи преподавателям – гражданам Турции платили деньги именно по 14-му разряду, хотя никаких оснований для этого не было: трое имели всего лишь вторую квалификационную категорию, двое – первую, а двое и вовсе не имели никаких квалификационных категорий.

Увлекательное дело – изучение личных дел иностранных преподавателей, хотя они содержатся в таком порядке, что понять суть кадровой работы весьма непросто. Беспорядок, на мой взгляд, создан и сохраняется не просто так: в этом случае нельзя сделать четкий вывод, насколько законна их преподавательская деятельность в России. Хотя многое все же становится ясно при пристальном взгляде на документы. Например, гражданин Турции Йенюгюл Осман был принят на должность учителя английского языка. Имея специализацию «гостиничный менеджер», он несколько лет работал учителем, и никто не беспокоился о качестве его работы, правда, потом Осман все же прошел курсы переподготовки по программе «Учитель английского языка» в Набережных Челнах. Учитель Яка Джамиль Нежмиимея, имея базовое образование по направлению «бухгалтер», вел занятия по турецкому языку в лицее-интернате №4 Казани, и никого это не удивляло, дескать, а как иначе, ведь турецкий язык – его родной язык.

С преподавателем биологии Акйолом Зехры был заключен лишь один трудовой договор на 2004-2005 годы, это не помешало ему продолжать работу дальше. Впрочем, проверяющие отмечали интересную тенденцию: очень часто договоры с преподавателями из Турции заключаются задним числом, вносятся исправления в сроки их действия, например, учитель английского языка Султан Телли (Йонюгюл) с 2000 года преподает турецкий язык в лицее-интернате №4 Казани, а трудовой договор заключен с ним в 2002 году на неограниченный срок начиная с 1998 года; а в трудовой договор М. Эвагеза, составленный в 2007 году, позже были внесены исправления, которые сделали его нелигитимным. Примеры можно приводить и дальше.

В прошлом номере «Учительской газеты» я довольно подробно анализировала, кто стоит за турецкими школами в России, писала о секте «Нурджулар», которая уделяет большое внимание пропаганде исламских и пантюркистских идей в различных странах, создавая подконтрольные светские и религиозные учебные заведения различного уровня, которая открыла в России более 20 учебных заведений (в их числе семь татаро-турецких лицеев в Республике Татарстан). Эти учебные заведения опекают разные фирмы и организации «Нурджулара». За каждым регионом России были закреплены тот или иной фонд или фирма, которые отвечали за распространение идеологии секты. Турецкие организации «Чаг», «Эртугрул Гази», «Тюрк дюньясы», «Эфляк» и «Торос» были ответственны за Северный Кавказ. Но в Татарстане мы находим «Эртугрул Гази», представитель которого в нарушение Примерного положения о попечительском совете образовательного учреждения, утвержденного приказом министра образования и науки РТ от 26.09.2005 г. № 1107/5, в соответствии с уставом лицея-интерната №7 Казани в обязательном порядке должен входить в попечительский совет. В уставах лицеев-интернатов определено: для организации учебного процесса на английском и турецком языках, по согласованию с попечительским советом, на работу в эти учебные заведения через ЗАО ПОО «Эртугрул Гази» для работы в лицеях-интернатах привлекаются иностранные специалисты.

В уставе лицея-интерната Бугульмы установлены такие функции ЗАО ПОО «Эртугрул Гази»:

– обеспечение зданиями (учебный корпус, общежития №№ 1, 2, гаражи, библиотека);

– помощь в проведении капитального и текущего ремонта зданий лицея;

– помощь в оснащении лицея-интерната компьютерной и электронно-вычислительной техникой, учебным оборудованием, учебно-методической литературой и пособиями по предметам, преподаваемым на иностранных языках, разработка программ по предметам, преподаваемым на иностранных языках, соответствующих образовательным стандартам РФ и РТ;

– содействие в устройстве выпускников лицея в университеты Турции;

– организация ежегодной поездки лучших лицеистов в Турцию и оплата расходов (кроме дорожных), связанных с их пребыванием в Турции;

– предложение кандидатур руководителя, преподавателей, воспитателей и технического персонала лицея;

– проведение курсов повышения квалификации, семинаров для учителей и воспитателей (на основании соглашения с Управлением образования исполнительного комитета и города Бугульма и Министерства образования и науки Республики Татарстан);

– ходатайствование о привлечении иностранной рабочей силы (руководителя, учителей-воспитателей, технический персонал учреждения).

Надо ли говорить, что все это противоречит законодательству Российской Федерации в области образования, что ЗАО ПОО «Эртугрул Гази» дана возможность оказывать доминирующее влияние на деятельность всех этих лицеев-интернатов. К чему это приводит, можно понять, вспомнив еще раз, что некоторые преподаватели – турецкие граждане распространяли литературу религиозного объединения «Рисале-и Нур» (Нурджулар), которая решением Коптевского районного суда Москвы в 2007 году была признана экстремистской, «поскольку… содержание направлено на возбуждение религиозной розни, пропаганду исключительности, превосходства и неполноценности граждан по признаку их отношения к религии, а также… обосновывает и оправдывает необходимость осуществления таковой деятельности».

О том, какое влияние и как могут оказывать на учеников лицеев люди, рекомендованные ЗАО ПОО «Эртугрул Гази», можно судить по тому, что, например, в лицее-интернате Бугульмы, в лицее-интернате №24 Нижнекамска классные руководители – сплошь граждане Турецкой Республики. Кстати, в одном из старших классов лицея-интерната №7 у официального классного руководителя был дублер – преподаватель из Турции, хотя это грубо нарушало законодательство России в сфере образования. Чрезвычайно важно то, что уставы лицеев устанавливают обязательное проживание учеников в интернатах. Это очень помогает проведению религиозной пропаганды, тем более что турецкие учителя тоже живут в этих интернатах, скажем, так в Бугульме и Альметьевске. Но почему-то никто из чиновников этого не замечает. Напрашивается свой вывод о том, почему это происходит: видимо, чиновники имеют к лицеям-интернатам такое непосредственное отношение, что некоторые детали стали для них привычными и удивления не вызывающими. Ну, скажем, чему должен был удивляться начальник отдела образования исполкома муниципального образования города Нижнекамска и Нижнекамского района Равиль Шакиров, если он одновременно был чиновником, а для лицея еще и буквально своим человеком – заместителем директора по воспитательной работе Нижнекамского лицея-интерната, хотя это нарушает действующее законодательство? Между тем удивляться было чему: ведь можно было соотнести хотя бы организацию учебного процесса, соблюдение прав учащихся и основные положения российского образовательного права, чтобы понять, как необходимо внести существенные коррективы в деятельность лицеев-интернатов.

Продолжение следует