Трудовое лето

Подходит к концу лето.

Трудовой четвертью называли его когда-то. Но почему называли?

И сегодня, несмотря на нехватку средств, по-прежнему отправляются подростки в трудовые лагеря. В Волгоградской, Ростовской областях, в Краснодарском крае можно встретить москвичей, уральцев, сибиряков. Ребята собирают фрукты, овощи, загорают, купаются. Ведь недаром называется он лагерем труда и отдыха.

Возвращаются из лагеря домой ребята, полные впечатлений и открытий. Каких? Почитайте сами. А если есть чем поделиться с другими – пишите.

Зовите меня дядей [[smpbold]]рой

днажды летним утром в квартире москвичей Каширкиных раздался телефонный звонок:

– С вами говорят из Департамента труда и занятости. Не хотите отправить сына на Кубань в трудовой лагерь?

– Но я не работаю, – растерялась мать. – Где взять денег на билет?

– Не беспокойтесь. Это наша помощь семьям безработных. Все для вашего сына бесплатно, да еще он и денег заработает.

Так подросток из Выхина [[smpbold]]рий Каширкин оказался в трудовом лагере, что находится в Кущевском районе Краснодарского края. Всего ребят набралось сто человек. Родители, конечно, никак не ожидали, что о летнем досуге их чад кто-то позаботится. Многие из них, потеряв работу, оказавшись не у дел, на собственных детей махнули рукой. Как тут не поблагодарить Московский департамент труда и занятости! Забота о детях из таких семей (а всего за лето в лагере побывает около четырехсот человек) в наше непростое время очень важна. В лагерь брали даже ребят, состоящих на учете в милиции. Что греха таить, от них обычно стараются отмахнуться. Кому нужны лишние хлопоты?

Воспитатели трудового лагеря, конечно же, поначалу переживали: “Удастся ли найти контакт с пацанами?” Наталья Львовна Червякова, опытный преподаватель физкультуры, ужаснулась, когда увидела своих подопечных перед отьездом на вокзале. Пацаны курят, матерятся, на замечания старших не реагируют. В первый день после отбоя начальник лагеря [[smpbold]]рий Ефимович Пахаренко услышал: “Какой сон? Да в такое время я только на улицу выхожу”. Собрал он тогда недовольных и поговорил по душам. Мол, мужчины вы мои, работать предстоит завтра с раннего утра, бузить незачем. Подполковник в отставке Пахаренко много лет занимался с призывниками, знает, чем можно “взять” строптивых. Кстати, взрослые кадры для лагеря подбирались очень тщательно. Этим занялись специалисты московского педагогического центра “Каникулы”, известного своей целенаправленной, интересной работой с детьми. Ясно, что для “трудных” ребят нужны особые воспитатели. Поэтому наряду с опытными педагогами поехали в лагерь курсанты Московского высшего военно-дорожного инженерного училища. Надеялись, они к порядку и к дисциплине ребят собственным примером приучат. Так оно и вышло. Курсант Игорь Марков каждое утро начинал с пробежки. Кое-кто из ребят стал пристраиваться к нему, пробовать свои силы. Втягивались понемножку. Есть чему поучиться у подтянутых, дисциплинированных будущих офицеров. У педагогов и у военных – общие требования к ребятам, общий настрой. Приехали и поработать, и отдохнуть, одно с другим тесно связано. С куревом, конечно, дело посложнее, если пацан “смолит” с семи лет, за месяц не отучишь. Отвели специальное место – беседку, где можно курить. Это тоже дисциплинирует.

Начальник лагеря Пахаренко, бывший военный, меня удивил. Спросила его о том, как удалось к “трудным” ребятам ключик подобрать – и работают неплохо, и без инцидентов, слава Богу, обходятся. Ожидала, что бывший офицер про дисциплину, порядок начнет говорить. Ан нет, улыбнулся подполковник и сказал: “Помогают в работе с ребятами доброта, понимание их проблем и юмор. Выстроил в первый день ребят, рассказываю про режим дня и наши задачи. Все обьяснил. Вопросы есть? Спрашивают: “А можно вас дядей [[smpbold]]рой называть?”

– Ну и что вы ответили?

– Согласился. Дядя [[smpbold]]ра так дядя [[smpbold]]ра. Но только предупредил. Это знак моего особого расположения. И не всех им буду награждать.

Оттаяли ребята, они ведь из лагеря не хотели уезжать в Москву. Просились даже на вторую смену. Собирать черешню, вишню, сливу – не столько трудно, сколько нудно. Но зато питание трехразовое, все продукты свежие, да еще купание в пруду, рыбалка. И взрослые относятся с добром. Хотя дома, в Москве, – вольница, делай, что хочешь, а возвращаться не хочется. Шестнадцатилетний Саша Г. грустно заметил: “Я там никому не нужен. Дома могу неделями не ночевать”. Его сверстница Зульфия А. сказала жестче: “Меня здесь Зулей, Зулечкой зовут, а дома мать зуб выбила, вот смотрите”.

Может быть, впервые эти мальчишки и девчата почувствовали, что они кому-то стали нужны. Это им физрук Наталья Львовна каждое утро адресует свое приветствие: “Здравствуйте, мои вежливые, здравствуйте, мои культурные, доброе утро, мои ласковые…”

Думаю, за сезон в лагере “строптивцы” да “упрямцы” наслышались столько добрых слов, сколько за свои четырнадцать-шестнадцать лет им не довелось.

Даже директор совхоза – молодой, энергичный Андрей Владимирович Волненко нет-нет да и заглянет к ребятам напомнить, как нужны хозяйству их руки. У директора забот хватает, хозяйство “Садовод” немалое, садовых культур – 900 гектаров.

Собрать вовремя урожай – одна забота. Другая – сохранить, переработать, реализовать. Рабочих рук в селе явно не хватает. Детей в школе всего 150 человек, а пенсионеров в два раза больше. Кому работать на земле в будущем? Сегодня рад Волненко московским ребятам, каждая тонна собранных плодов важна. Главное, чтобы они работали да с местными “разборок” не было. С местными как раз все нормально. Самодеятельные артисты устроили даже для ребят в клубе концерт. Одни себя показали, а другие послушали раздольные кубанские песни. Потом повезли москвичей на автобусе в станицу Кущевскую. Здесь встречали ребят ветераны войны и труда. Рассказали о прошлом станицы, ей ведь уже два века.

Нет, неправда, что наши дети равнодушны к прошлому. Надо видеть глаза и лица этих мальчишек и девчонок. Они слушали ветеранов и слышали их. Даже убеленный сединами почтенный атаман станичного казачьего округа Александр Георгиевич Недилько растрогался. Разрешил ребятам свою шашку посмотреть, сфотографировался с ними на память, каждому пацану руку пожал.

Возвращались ребята в лагерь, и кто-то из девочек затянул раздольную песню “Как при лужке, при лужке…”. Подхватил весь автобус. Запомнится пребывание на кубанской земле.

Слишком идеальная картина получается. Вовсе нет. Просто на время этим ребятам вернули детство. Подарок, праздник сделали им взрослые. Правда, дался он нелегко. Рядом с “трудными” в лагере живут школьники [[smpbold]]го-Западного округа столицы. Их руководители “бомбят” все инстанции, чтобы избавили их благополучных ребят от такого беспокойного соседства. Срабатывает принцип “Как бы чего не вышло, уж лучше отгородиться сразу”. Говорят, среди “трудных” кое-кто из московских учителей узнал своих, от которых школа когда-то избавилась. В свое время выгнали из класса, а теперь надо и из лагеря. Лагерь-то большой, на 800 человек рассчитан, а сто “трудных” ребят из Москвы для своих же земляков – нежелательное соседство. Желание отгородиться, поставить стену знакомо и понятно. Не один год вбивали в нас такие пролетарские принципы, как непримиримость к “плохим” и строгое осуждение, им место за решеткой, в спецучреждениях. Вот и добились. Напишешь в газете про какого-либо бедолагу, так люди добрые откликнутся, пожалеют. А чтобы ближнему человеку помочь, поддержать его, не каждый отважится. Проще сочувствовать издалека, на расстоянии.

Все думаю, действительно трудное это дело – помогать “трудным”. Каждый промах заметят, поставят в вину. От ребят ведь можно ожидать всяких сюрпризов. Но в том числе и таких. Однажды утром медсестра лагеря Надежда Владимировна Алексеева обнаружила у себя на окне дивные розы. К ним был прикреплен листок бумаги со словами: “Спасибо вам за вашу заботу и ласку, как хорошо, что именно вы с нами. Ваши трудные, неуправляемые, не желающие лечиться, но очень любящие вас дети трудового лагеря”. Заметьте, они назвали себя “дети”.

Надежда ТУМОВА

ст.Кущевская,

Краснодарский край

На снимках:

Московские ребята из трудового лагеря у мемориала Славы в станице Кущевской

Встречи с ветеранами

Фото Вячеслава МАЛЫШЕВА

———————————-

Время сенокоса и откровений

Я, молодой педагог, первый день в сельской школе. Директор встречает меня словами: “Как хорошо, что вы приехали! Завтра начинается сезон в лагере труда и отдыха. Вы поедете в качестве воспитателя”.

Я сидела и молчала. Неловко признаваться, что я ни разу не была на сенокосе и плохо представляю себе эту работу.

На следующий день около школы встретили меня рослые парни и девчата. Директор сказал: “Едут с вами два девятых класса. Человек сорок”. Нас посадили в автобус. Я сидела впереди, но чувствовала на себе взгляды ребят.

Вечером сделала список подопечных, составила график дежурств. Всю ночь боялась проспать. Утром с девочками пошла на луг. Расставила их парами. А они давай спорить между собой, с какой стороны правильно сгребать сено. Я слушала молча, потому что и сама не знала, кто прав. И вдруг они просят меня высказать свое мнение. Я говорю: “Давайте проголосуем. Как большинство решит, так и будет”. Так я вышла из первой, неприятной для меня ситуации.

Работала в паре с девочкой, она быстро ставила копны одну за другой. А у меня совсем не получалось. Мои копны все время падали. Было стыдно. Девочка быстро поняла, что к чему, и предложила мне: “Вы только сгребайте, а копны я буду делать сама”.

Девочки приняли меня в свой круг. Секретничали. И как-то предложили вечерами собираться в нашей столовой. Я согласилась. Танцевали под магнитофон, рассказывали анекдоты и даже играли в “дурачка”. Девочки делали сахарные леденцы. Сидели иногда до часу ночи. А утром дружно вставали, работали хорошо, слаженно.

Недалеко от лагеря проходила просека, по которой всю ночь носились мотоциклисты. Вот кто-то и донес нашему директору в город о ярком свете по ночам в нашей столовой. Однажды, как снег на голову, он нагрянул ночью. Музыка играла громко, а я сидела с картами в руках. Во рту, как у ребенка, – сахарные леденцы. Начальник стал кричать на меня: “По режиму отбой в одиннадцать! Почему позволяете детям это безобразие? Вы как воспитатель отвечаете за их здоровье!” А я не могу даже ответить: рот набит леденцами. Сидела только и краснела.

На следующий день говорю: “Отбой в одиннадцать”. Но все дети стали просить меня: “Закроем окна одеялами, приглушим музыку. Мы никогда вас не подводили. В одиннадцать еще никто не хочет спать”. Подумала, поколебалась и согласилась на эту ложь. Или все-таки маленькую хитрость? До сих пор не знаю. Посиделки наши продолжались до конца сезона. Невинные? Или все-таки, как выразился начальник, “безобразные”?..

А.ГРИГОРЬЕВА,

учитель

село Таас-[[smpbold]]рях,

Мирнинский район,

Якутия