Трудовик на селе – и Плюшкин, и Кулибин…

Все знают Страну восходящего солнца. Японская техника, пожалуй, самая лучшая в мире. Особенно электронная. Японцы – народ практичный, трудолюбивый, экономный. Если и бывают на японском производстве какие-то отходы, то они перерабатываются. Как в нашем народе раньше говорилось: из ничего – конфетка.

усского же мужика за рубежом, да и у нас некоторые недальновидные политики до сих пор считают лодырем и забулдыгой. За бутылку, мол, все продаст. А уж о сельском учителе второстепенного предмета – труда – и говорить нечего. Люди, взирающие на деревню как на отмирающий атавизм, представляют трудовика сутулым “папой Карло”, долбящим полено, но не могущим сделать Буратино. Или же замызганным трактористом, продающим по частям “Беларусь” и пьющим чуть ли не солярку.
Может быть, я утрирую, но государство должно более уважительно относиться к учителю, чтобы он не работал за гроши. Один из таких педагогов живет в четырехстах верстах от Москвы.

Из личного дела

Матюшин Николай Михайлович. Окончил Курский сельскохозяйственный институт по профилю “механизация сельского хозяйства”. Три года работал в родном колхозе. В 1985-м грянула “перестройка”. Но не сошелся механизатор характером с советской неповоротливой сельхозмашиной. Ушел в школу. Первое время, как офицер запаса, работал военруком. Потом переквалифицировался в учителя информатики и трудового обучения.

Учителей в Петровской не хватает. Вот и приходится трудовику Матюшину преподавать еще и рисование, черчение, физику. Теперь и английский язык для него не дикость – знает 400-500 слов. Выучил по компьютеру.
У Матюшина большое хозяйство. Три поросенка, корова, гектар земли, свой трактор. На нем Николай Михайлович помогает односельчанам. Вспахать огород, собрать урожай.
– Да и как не помочь землякам, – вздыхает учитель. – В колхозе люди получают по 200-250 рублей. А учебник, например по ОБЖ, стоит 70 рублей! Так сколько ж можно книг купить на родительскую зарплату? Раз-два – и обчелся. Живут хозяйством. Но сельхозпродукцию сейчас трудно продать. Картофель вырастить – дорого. Солярка стоит 7 рублей, а картошка – всего полтора рубля. И рожь тоже.
– Москву мы считаем заграницей. Это государство в государстве, – полушутя-полусерьезно говорит Николай Михайлович. – Только когда услышим голос президента по радио, думаем, что все-таки в одной стране живем… А в деревне жизнь – не сахар. Манна с небес не сыплется. Учительница-бедолага дома корову подоит, поросят и кур накормит – и бегом в школу. Попробуй тут настройся на высокие материи…
Мужиков в школе всего двое – учитель труда и директор. Весь груз воспитания детей лежит на женских плечах. И так – по всему району.
– А вы не слышали, что учителям должны прибавить в конце года зарплату чуть ли не в два раза?
– Да это одни разговоры! Говорят, что в Москве кур доят. Вот если бы правда прибавили. Дай-то Бог!.. Чем еще помочь школе? Возьмем материальную базу. Она стареет. Надо менять компьютеры. Ведь в университете информатика преподается на более высоком уровне. Еще бы подключиться к Интернету. Если правительство выполнит программу компьютеризации сельских школ, то это будет большое подспорье в обучении нашей молодежи.
Знаете, как чувствуется, особенно на селе, что в стране начался подъем! В родном колхозе зерна посеяно почти в два раза больше, чем в прошлые годы. По 20-25 центнеров с гектара собирают. И это на старенькой, разбитой технике. Мы чем можем помогаем колхозу. Хоть в школьной мастерской станки слабенькие, но гайку или болт выточить можно…
Матюшин шутит:
– Я по своей натуре немного Плюшкин. Собираю разные железяки. Молодежь – она ведь бесхозяйственная. А я подберу деталюшку, что-то подделаю и отдаю ребятам.
Мастерская Матюшина – своеобразная ремонтная база. В ней – что редкость для сельской школы – полный набор слесарных инструментов. В столе трудовика – электрический пульт. Творение рук мастера и его подопечных.
– Каждый станок включается отдельно, – щелкает переключателем Матюшин. – Если я вижу, что ученик допускает ошибку, то отключаю питание. Так безопаснее. За 17 лет работы случаев травматизма не было. Даже микротравм. Тьфу-тьфу-тьфу – как бы не сглазить.
Электроплакатница и раздвижная классная доска тоже сработаны руками ребят. К доске подведено электричество. Нажал на кнопку – и она едет вверх или вниз.
На вертикально-фрезерном станке одиннадцатиклассники делают фигурные, арочные рамы. Один из них собран из запчастей, найденных в груде металлолома. В мастерской много усовершенствований.
Есть приспособление, хоть и топорно выполненное, для запиливания шиповых соединений. Заводских пил и ножовок в мастерской нет. И этот незаменимый в деревенском хозяйстве инструмент с помощью специального вырубного устройства сделали старшеклассники. А изготовление рубанков, деревянных молотков, разборных табуреток для дойки коров – это все мелочевка. Тяпки для прополки раскупаются сельчанами. Конечно, по смешным, чисто символическим ценам. Своих ни к чему обдирать.
– Классы на трудах не делятся, – говорит Матюшин. – Девочки занимаются покраской, лакировкой, отделкой. А ребята выполняют тяжелую работу.
На стенах, которые три года не крашены, но выглядят идеально, – регулярно выходящая стенгазета “Советы Левши”, профессиональные стенды.
На какие деньги все это делается? Нет, не на государственные. Каждый год в районном центре проходит выставка-распродажа изделий школьных умельцев. Она-то и приносит копейку.
Михаил БОНДАРЕВ
с. Алексеево,
Карачевский район,
Брянская область