Три интересных факта из жизни “Парнасского отца” Александра Пушкина

В период самоизоляции я регулярно слушаю одну радиостанцию, которая в очередной раз транслирует рассказ о том, насколько эффективно в творческом плане Александр Сергеевич Пушкин провёл три месяца холерного карантина в Болдино осенью 1830 года. Мол, пример нам всем.

А мне эта передача навеяла мысли о Болдино, о семье Пушкиных. Род Пушкиных владел селом Большое Болдино ещё со времён правления Ивана Грозного. В 1742 году имение перешло деду поэта, Льву Александровичу. Помимо Болдина, Пушкиным принадлежали село Кистенёво и деревушка Малое Болдино. В начале XIX века имение было разделено между Сергеем Львовичем и Василием Львовичем Пушкиными – отцом и дядей поэта. И Александр Сергеевич как раз впервые приехал в эти края, когда попал на карантин, чтобы оформить документы на часть владений, выделяемых ему отцом перед женитьбой на Наталье Гончаровой.

Понятно, что талант и гений не возникают просто так – чаще всего кто-то из родных талантливого художника неплохо рисовал, поэта – «пописывал» стихи для себя и круга близких друзей, певца – солировал на домашних праздниках, например.

Напомню, у Александра Сергеевича и отец, и дядя писали стихи. Только Сергей Львович был поэтом-любителем, а Василий Львович состоявшимся и признанным современниками поэтом.

Именно он, «Парнасский отец» Александра Сергеевича, первый литературный наставник, сопровождал его из Москвы для поступления в Царскосельский лицей, познакомил с Иваном Пущиным, будущим «другом бесценным», а потом по окончании Лицея дал полезный совет – не вступать в гусары.

Когда молодого Пушкина осуждали и пеняли дяде на племянника, Василий Львович отвечал: «Необузданная ветреность пройдет, а талант его и доброе сердце останутся в нём навсегда». Дядюшка стремился всячески популяризировать стихи юного племянника. Рост популярности поэта-лицеиста у московской публики дал повод к дружеским шуткам: «которого из двух Пушкиных считать на Парнасе дядей, а которого племянником»?

Архив Василия Львовича пропал. Сохранилось единственное его письмо к племяннику от 17 апреля 1816 года. Пушкин тогда ещё учился в Лицее, и Василий Львович сообщает ему, что в Царское Село собирается Карамзин: «Николай Михайлович в начале мая отправляется в Царское Село. Люби его, слушайся и почитай. Советы такого человека послужат к твоему добру и, может быть, к пользе нашей словесности. Мы от тебя многого ожидаем…»

Ну, а теперь – обещанные интересные факты из жизни Василия Львовича Пушкина, а значит, во многом и из жизни его великого племянника тоже.

1. Василий Львович Пушкин и «Война и мир»

Наряду с образованностью, знанием нескольких европейских языков, светским тактом, Василий Львович Пушкин обладал весёлым беззаботным нравом, добродушием и остроумием. Его, по свидетельству внучатого племянника Л. Н. Павлищева, «знала и любила вся Москва».

Где бы он ни был, всегда развлекал московское общество, читал с удовольствием свои и чужие стихи, сыпал в беседах остротами, с воодушевлением играл в домашних спектаклях, заполнял альбомы дам русскими и французскими стихами. Даже в романе Л. Н. Толстого «Война и мир» буриме Василия Львовича были упомянуты как характерная черта быта допожарной Москвы.

Но ещё интереснее то, что в черновиках романа Льва Толстого Василий Львович не просто упомянут, он был действующим лицом, причём под собственным именем, наряду с Николаем Михайловичем Карамзиным и Петром Андреевичем Вяземским.

Однако Василий Львович остался в качестве персонажа лишь в черновиках романа «Война и мир», возможно, потому что своими симпатичными чертами характера слишком напоминал Пьера Безухова, а два схожих героя в романе не к чему.

И ещё одна связь с Толстым, теперь родственная, вообще, поразительны родственные связи русского дворянства! Их связывает общий предок – адмирал Иван Михайлович Головин, бывший одним из сподвижников Петра I.

Его средняя дочь Евдокия вышла замуж за Александра Петровича Пушкина, и впоследствии стала бабушкой Василия Львовича и прабабушкой Александра Сергеевича Пушкина. Супружество этой пары закончилось трагично – обезумевший от ревности Александр Петрович убил свою супругу Евдокию.

Младшая дочь Головина Ольга стала прапрабабушкой Толстого. Она была женой князя Юрия Трубецкого и матерью Дмитрия Юрьевича Трубецкого – прадеда Льва Николаевича.

В итоге получается, что Лев Николаевич – троюродный внучатый племянник Василия Львовича и четвероюродный – Александра Сергеевича.

Лев Николаевич о родстве с Пушкиными, конечно, знал и даже встречался с Марией Александровной Гартунг – старшей дочерью Александра Сергеевича.

Они познакомились на одном из приемов у генерала Тулубьева в Туле. Толстой был поражён необычной внешностью Марии Александровны, позднее с неё был списан облик Анны Карениной.

2. «Вот. Вот я вас! Вот я вас опять»

«Я кружусь в обществах, – писал Василий Львович Пушкин, — и многие думают, что рассеянность есть моя стихия; но кому известно, что возвращаюсь я часто домой с утомленным сердцем и с унылою душою? Доказательство, что нет ничего обманчивее наружности».

Наш герой не был пустым весельчаком, ему не чужды были поиски смысла жизни, желание обрести идеал, к которому можно стремиться. Он, как и Пьер Безухов у Толстого, состоял в масонской ложе, был даже ритором одной ложи, и позже – секретарём другой. Поэтому и посвящение его в члены литературного кружка «Арзамас» друзьями-литераторами было обставлено, как розыгрыш с возведением его в Гении «Арзамаса» с явной отсылкой к масонским ритуалам.

В этом обществе, объединявший сторонников нового «карамзинского» направления в литературе, всем членам давались шутливые прозвища из баллад Василия Жуковского. Так, сам Василий Андреевич Жуковский именовался Светланой, Денис Давыдов – Армянином, Пётр Вяземский – Асмодеем, Александр Сергеевич Пушкин – Сверчком. А его дяде Жуковский предложил прозвище «Пустынник». Василию Львовичу прозвище не понравилось, и он переименовался в указательную частицу «Вот», широко используемую в поэзии Жуковского.

Когда Василий Львович не смог прийти на собрание кружка, на него наложили епитимью и разжаловали из «Вота» в «Плевалкина». Но он всё-таки успел к самому концу заседания, и тогда его тут же простили, избрали старостой – «с приобщением к его титулу двух односложных слов «я» и «вас», так что он вперёд будет именоваться Староста Вот я Вас!».

Однажды Василий Львович послал в «Арзамас» плохие, с точки зрения членов «Арзамаса», стихи «с дороги», после чего был вновь подвергнут епитимье и переименован в «Вотрушку». В ответ он написал хорошие стихи, был прощён и награждён именем «Вот я вас опять».

Я грешен. Видно, мне кибитка не Парнас;

Но строг, несправедлив учёный Арзамас,

И бедные стихи, плод шутки и дороги,

По мненью моему, не стоили тревоги.

Просодии в них нет, нет вкуса — виноват!

Но вы передо мной виновные стократ.

Разбор, поверьте мне, столь едкий, не услуга:

Я слух ваш оскорбил — вы оскорбили друга.

3. Дядя и племянник

Василий Львович любил племянника и от природы имел редкую способность искренне радоваться чужим успехам. Конечно, между ним и взрослым племянником случались трения. Например, Александр Сергеевич резко отозвался о собрании стихов Василия Львовича, бывало, что подшучивал над дядиными стихами, также его сильно раздражало, когда где-нибудь в провинции ему приписывали сочинения дяди.

Последним крупным произведением Василия Львовича стала неоконченная повесть в стихах «Капитан Храбров». Сходство с «Евгением Онегиным» в деталях было очевидно: сам жанр, четырёхстопный ямб, лирические отступления. И если у Александра Сергеевича в гости к Лариным приходил Буянов – герой самого известного произведения Василия Львовича, поэмы «Опасный сосед», то в «Капитане Храброве» в разговоре упоминается Татьяна Ларина.

В конце жизни дядя восторженно пишет о стихах племянника:

Твои стихи, поверь, читает

С живым восторгом дядя твой…

…«Руслан», «Кавказский пленник» твой,

«Фонтан», «Цыганы» и «Евгений»

Прекрасных полны вдохновений!

Они всегда передо мной,

И не для критики пустой.

Я их твержу для наслажденья.

А последним стихотворением Василия Львовича, написанным за месяц до смерти, было послание к племяннику, где, поздравляя поэта с намечающейся свадьбой, дядя напутствует его:

Блаженствуй, но в часы свободы, вдохновенья

Беседуй с музами, пиши стихотворенья,

Словесность русскую, язык обогащай

И вечно с миртами ты лавры съединяй.

Василий Львович до последнего дня не переставал интересоваться литературой. В часы его кончины Александр Сергеевич был при нём, и позже, из Болдина, писал своему другу П. А. Плетнёву: «Бедный дядя Василий! знаешь ли его последние слова? приезжаю к нему, нахожу его в забытьи, очнувшись, он узнал меня, погоревал, потом, помолчав: как скучны статьи Катенина! и более ни слова. Каково? вот что значит умереть честным воином, на щите, le cri de guerre a la bouche!» (с боевым кличем на устах!).

Свадьба Пушкина была отсрочена из-за траура. Александр Сергеевич принял на себя хлопоты и расходы, связанные с похоронами дяди, и, по свидетельству современника, «скорбел о нём как о родственнике и как о поэте».

А затем поехал в свою Болдинскую осень.