Тонкий инструмент. Жизнь и бессмертие Василия Сухомлинского

«УГ» продолжает «инвентаризацию» выдающихся педагогов России XX-XXI веков. Начало в №34 от 21 августа.

Михаил БОГУСЛАВСКИЙ, член-корреспондент РАО, профессорСухомлинский получил признание среди широких кругов педагогической и родительской общественности еще при жизни. Но истинное признание, как это обычно, к сожалению, и бывает, пришло к Василию Александровичу уже после смерти. За прошедшие сорок лет вышли и продолжают издаваться многочисленные произведения классика. В Украине и в России защищаются диссертации и дипломные работы, публикуются книги и статьи, посвященные изучению его педагогического наследия. Если кратко описать фабулу жизни Василия Александровича Сухомлинского (1918-1970), то складывается просто канонический евангельский сюжет. Родился человек в сельской глуши, в автономной, замкнутой среде. Воистину по Иосифу Бродскому: «Коль суждено в Империи родиться, то лучше жить в провинции, у моря». А если не у моря, то на берегу Днепра, который катит свои воды рядом с Павлышом. Дальше постепенно внутри стало зреть его учение. Среди учителей Павлышской школы появились последователи-апостолы. Затем Он всенародно провозгласил свое учение. И потом мы тоже очень хорошо знаем, что должно было произойти. Последует клеветнический донос. Он будет публично распят. Вознесется. А следом по мере движения истории его учение будет все больше и больше расширяться, и Он станет бессмертным.Вот в этом облике – апокрифе, в такой притчевой фабуле, которой уже две с лишним тысячи лет, заложено, наверное, понимание как общего пути всех великих педагогов, так и особой миссии Сухомлинского. Ни его коллеги, ни даже жена, дочь и сын, ни тем более мы, исследователи, наверное, никогда не проникнем во всю глубину его личности. Там определенно есть какая-то тайна! Крестный путь – так можно определить жизнь и деятельность этого подвижника гуманистической педагогики. В его личном и профессиональном дискурсе сошлись контрапункты, узловые точки мирового педагогического процесса ХХ века. Как у всякого крупного и оригинального педагогического мыслителя, система идей и взглядов Сухомлинского на процессы обучения, воспитания и социализации, с одной стороны, изначально включала в себя ряд положений, неизменных на протяжении всей его жизни и деятельности. Вместе с тем по мере развития педагогической системы Василию Александровичу приходилось пересматривать некоторые свои взгляды, а порой и существенно их переосмысливать. Когда осенью 1948 года он становится директором Павлышской школы, у него сложились глубокие и выстраданные педагогические убеждения. Это был уже вполне сформировавшийся руководитель, учитель и человек с большим и сложным профессиональным и личным жизненным опытом.Трудно начиналась «педагогическая поэма» у 30-летнего директора: в школьном здании не сохранилось почти никакого оборудования. Приходилось учиться в три смены, а на всю школу была всего одна керосиновая лампа. Постепенно вокруг Сухомлинского начал складываться коллектив молодых, как и сам директор, учителей-единомышленников. Строились новые школьные помещения, мастерские, закладывались теплицы. Год за годом преображался школьный участок, превращаясь, как и мечтал Василий Александрович, в цветущий сад.Рабочий день Сухомлинского начинался рано. В 4 часа утра он входил в свой кабинет, зажигал настольную лампу, раскладывал на столе маленькие исписанные блокноты. В них – результат общения с учениками, педагогами: заметки, наблюдения, неожиданные открытия. Мысли, рожденные в эти наполненные творчеством часы, затем воплотились в 36 книг и более 600 статей.В 8 часов директор выходил из своего кабинета в школьный вестибюль. Здесь он встречал детей и педагогов. Затем посещение нескольких уроков, бесконечные хозяйственные заботы. Но и в эти часы Сухомлинский в непрерывном педагогическом поиске, в стремлении больше увидеть, узнать. Все, кто хорошо знал Василия Александровича, непременно вспоминают его с книгой в руках.В конце 50-х годов рельефно проявляется подвижный характер идей и взглядов мыслителя. В качестве ведущих ценностей павлышского учителя теперь выступали: творчески развивающая деятельность, соединение физического и умственного труда на основе опытнической и исследовательской работы, прерогатива освоения учащимися средств познания над собственно овладением знаниями. Такой подход выдвинул Павлышскую школу и Сухомлинского в авангард советской системы образования, развивавшейся тогда в русле трудовой школы. Другой чертой, проявившейся в это время и тоже характерной для его динамичной педагогической системы, стал ее опережающий футурологический характер. Всесоюзное признание значимости трудовой деятельности учащихся Павлышской школы объяснялось не только тем, что так называемое хрущевское десятилетие именно трудовая деятельность школьников оказалась мейнстримом советской педагогики, но и тем, что Сухомлинский начал ее значительно раньше, чем были изданы соответствующие решения партии и правительства. Впрочем, и здесь система идей и взглядов педагога-гуманиста оказалась шире, объемнее, стереоскопичнее, чем однолинейная трудовая деятельность. Опять-таки, опережая развитие советской школы и педагогики, Сухомлинский уже в это время обращается к аксиологии образования, к идеалам и ценностям сельского социума украинской деревни. И вместе с тем в его мировоззрении с новой силой нарастает футурологический тренд. Особенно рельефно это проявилось в 1961-1964 годах, когда мыслитель создает цикл произведений, пронизанных верой в светлое будущее.Но наверное, самое большое таинство скрыто в последних пяти годах жизни Василия Александровича, которые вместили все, что дано пережить человеку на Земле. В целом этот хронологически небольшой период – 1966-1970 гг. – самый значимый и интересный в развитии его педагогической системы. Перенесемся мысленно в то время. В середине 60-х годов ХХ столетия Сухомлинский уже всесоюзно известный и признанный педагог, его знает и любит учительство, которое вообще как-то по особому тепло относилось к Василию Александровичу. Павлышский учитель является заслуженным учителем УССР. Избран членом-корреспондентом Академии педагогических наук РСФСР. Удостоен звания Героя Социалистического Труда и награжден двумя орденами Ленина. Ни один директор школы, да что директор, никто вообще из деятелей просвещения за всю историю советского образования не был удостоен такого иконостаса. Казалось бы, живи себе спокойно, работай и радуйся. Но бывает так, что человека на определенном витке его судьбы что-то начинает неуклонно и неудержимо вести вперед. Да так, что остановить это движение невозможно. Просто рок какой-то. И когда пришел в движение внутренний дух Сухомлинского, он уже не смог сдерживать в себе те мысли и чувства, которые были накоплены за предыдущие 30 лет педагогической работы. Эти идеи были больше и масштабнее, чем вмещала его физическая плоть, и не могли далее находиться в земной оболочке. Данный дискурс у педагога особенно заметно и масштабно проявился в конце 1960-х годов. Складывается ощущение, что, оставаясь предельно скромным и даже застенчивым человеком, Василий Александрович внутренне осознает масштаб своего педагогического дара. Более того, у Сухомлинского во второй половине 60-х годов явно обострилось понимание своего главного жизненного предназначения: миссии педагога-гуманиста в авторитарной стране. Характерно, что изменяется даже место его публикаций – теперь это центральная пресса, причем не педагогическая, а общественно-политическая. Основой этой новой позиции являлось то, что в результате своей многолетней педагогической деятельности Сухомлинский в полной мере убедился в ее правомерности и продуктивности.У Василия Александровича есть фраза, поражающая своей обостренной резкостью. Когда его особенно беспощадно травили, он написал в доверительном письме: «Я не из пальца высосал свои убеждения, а нажил их горбом с детьми в обеих руках». И вот эти дети в обеих руках давали ему право говорить от имени всего народного учительства. То право, которое упорно хотели у него отнять, но которое обрело у него особенно сильное звучание.И став на этот крестный путь – миссии педагога-гуманиста, – он наперегонки со смертью прошел по нему до конца. Здесь, несомненно, совершился мощный качественный прорыв Сухомлинского к высотам педагогической мысли. В эти излетные годы Василий Александрович создает свои главные труды, которые вошли в золотой фонд отечественной и мировой педагогики и дают основание рассматривать его как классика педагогики: «Сердце отдаю детям», «Разговор с молодым директором школы», «Сто советов учителю», «Рождение гражданина» и ряд других, где высказываются новые идеи прогностического плана. Причинами такого мировоззренческого прорыва выступает спектр внутренних и внешних факторов. Сказывалось и определенное, по крайней мере до пражских событий 1968 года, смягчение общей социально-политической обстановки в стране. Но более существенными, разумеется, являлись внутренние стимулы развития его педагогического мировоззрения. По сути, происходит переосмысление им всего корпуса своих педагогических идей и взглядов. Одновременно Сухомлинский на разных галсах в целом расходится с советской педагогикой, которая возвращалась от модели трудовой школы к несколько модифицированному варианту «школы учебы». Для павлышского учителя в воспитании ведущей становится педагогическая установка на синхронный процесс воздействия двух субъектов. В центре педагогического процесса находится ребенок с его активностью, интересами, индивидуальными творческими способностями, на которые прежде всего и должны были ориентироваться учителя. В данной связи главной задачей педагогов становится создание благоприятных условий для развития детей.Поэтому в Павлышской школе акцент в образовании делался на расширение представлений детей об окружающем мире, развитие у них критичности мышления и независимости поведения, на формирование системы моральных ценностей, а также умений и навыков самостоятельного получения и использования информации.И еще, постепенно учебная и трудовая деятельность теряют в Павлышской школе самоценность и приобретают инструментальный характер, направленный на воспитание и социализацию детской личности. Сухомлинским предлагается очень тонкая система стимулирующих влияний на личность воспитанника. Характерно название одной из последних статей: «Нам нужны самые тонкие инструменты».От проторенных педагогических дорог и утвержденных идеологем мыслитель переходит к неизведанным тропам и запретным темам: таинствам семейной и народной педагогики, тонким психологическим, на грани психоанализа, процессам формирующейся личности.В последние два-три года жизни в своем творчестве Сухомлинский стал переходить от расширения смыслов педагогической деятельности к их возвышению. Особенно показательно в этом плане нарастающее обращение Сухомлинского к имеющему многовековые педагогические традиции приватному жанру «Писем к сыну». Более того, педагог вступает в систематическую переписку с несовершеннолетними заключенными и священниками. Его последние труды носят исповедальный характер. А названия… Вчитайтесь в заголовки работ: «Слово к ученикам», «Слово к преемнику»… Воистину «В начале было Слово»! У Сухомлинского определенно начинает формироваться целостная и самобытная философско-педагогическая система интегрального характера. Если для первой половины 60-х годов это советское государство – труд – коммунизм, то теперь доминирует иная аксиологическая триада: Родина – любовь – семья.В его работах остро чувствуется новая личностно-экзистенциальная проповедническая позиция. Кстати заметим, что эта тенденция была с тревогой встречена официальной педагогикой. Ведь не случайно приснопамятная погромно-установочная статья Бориса Лихачева называлась «Нужна борьба, а не проповедь». И основой этой проповеднической позиции являлось то, что в результате своей многолетней педагогической деятельности Сухомлинский в полной мере убедился в ее правомерности и продуктивности….Второго сентября 1970 года завершился земной путь Василия Александровича Сухомлинского и началась его жизнь в вечности, которая будет продолжаться, пока существует теплый Мир Детства, надежным защитником которого он так самозабвенно был.