На чтение: ≈ 10 мин.Недавно Государственная Дума РФ перенесла рассмотрение закона об уровнях высшего образования на осень. Вокруг закона идут бурные дискуссии. Ректоры и ученые бьются за четырехлетний бакалавриат, инженерные вузы – за то, чтобы им оставили пяти-шестилетний специалитет. И только журналисты во главе с Ясеном Засурским уже отстояли право журфака МГУ на специалитет (никто с прессой связываться не хочет, себе дороже!). Словом, разговоров хватает. Едва слышен только один голос – голос педвузов, хотя введение для них бакалавриата и магистратуры смерти подобно. Но дело вовсе не в педвузах, а в том, каких специалистов они дадут массовой школе.
Директор Департамента государственной политики и нормативно-правового регулирования в сфере образования Минобрнауки РФ Исаак Калина сказал как-то на одном из «круглых столов»: педагогическое образование будем модернизировать радикально. Прозвучали эти слова весомо и угрожающе.
Ведь после радикальной модернизации педвузы могут кануть в вечность, оставив потомкам память о том, что была-де в России когда-то система высшего педагогического образования, подобно которой не было ничего ни в одной стране мира. Впрочем, именно потому, что ни в одной стране мира нет высшего педобразования, нынешние реформаторы и стремятся его извести, ведь нынче мы все заграничное копируем под лозунгом выполнения неких болонских установок. Хотя на самом деле, думаю, авторы Болонской декларации и не помышляли, что Болонскому процессу помешают российские педвузы.
Процесс уничтожения высшего педагогического образования начался не сегодня. Помню свои споры с министром образования Владимиром Кинелевым, который ратовал за слияние педагогических, медицинских, инженерных и прочих вузов в региональные классические университеты. Инженеру Кинелеву были смешны претензии педвузов на исключительное положение, а региональным системам образования было не до смеха, когда дефицит педагогических кадров принял ужасающие размеры и пришлось вновь тратить деньги на открытие новых педвузов. Честно говоря, к педагогическим вузам на протяжении всего периода существования новой России относились наплевательски. Дескать, кого они там готовят и кому особо эти выпускники нужны? Парадоксально, но говорящие так (а среди них были не только чиновники, но и ректоры самых разных серьезных вузов), видимо, не понимали, что благополучие всей системы образования, науки, экономики, промышленности, всех сфер в государстве зависит от того самого учителя, который приходит в школу и учит будущих Менделеевых, Королевых и Алферовых. Не выучит, значит, ничего не будет в России. Именно наплевательское отношение к высшему педагогическому образованию привело к тому, что с высоких трибун стали говорить о том, что молодые учителя – выпускники педвузов не идут в школы. Дескать, зачем нам такие вузы, которые работают вхолостую! Позволительно спросить в ответ, а зачем нам такое государство, которое не думает, что его учителя находятся в положении нищих оборванцев и своим статусом не привлекают последователей?
Сегодня ситуация весьма серьезна, поскольку от разговоров реформаторы постепенно переходят к действиям. Не секрет, что есть планы уменьшить количество российских вузов, и в этом смысле создание Сибирского и Южного федеральных университетов своего рода пилотный проект. Большинство вузов даже не сопротивлялись созданию национальных университетов, ибо каждый думал о своем будущем – ведь и с ними могут поступить так же. К тому же большую часть опытных и независимых ректоров перевели в разряд ничего не решающих и ничего не значащих президентов. Молодым же ректорам не до общих проблем, им бы со своими вузами разобраться да в курс дела войти.
Самое парадоксальное, но уничтожить педагогические вузы решили руками лучших педагогических же вузов. В прошлом году педвузы в число инновационных по конкурсу нацпроекта не вошли. В этом году в ряды победителей прорвались сразу трое: Московский педагогический государственный университет, Российский государственный педагогический университет, Московский городской психолого-педагогический университет. На волне успеха и эйфории вузы пригласили на встречу за закрытыми дверями и дали задание разработать планы модернизации педагогического образования.
Практически сразу после этого дискуссии о модернизации перетекли в обсуждение законопроекта об уровнях высшего образования, и тут педвузам сразу дали понять, что рассчитывать им особо не на что.
Как-то министр образования и науки РФ Андрей Фурсенко сказал, что готовить педагогов можно не только в педагогических вузах. Однако те, кто много лет отработал в школе, хорошо знают: подготовка профессионального учителя требует особых программ, особой атмосферы в вузе, особых практик, которых, кстати, в программе подготовки бакалавров не планируется.
Педвузам загодя отказывают в подготовке учителей в специалитете. Пусть готовят бакалавров, хватит им и этого. Иными словами, страну возвращают к былым учительским институтам, образование в которых даже в советские времена посчитали недостаточным. За бакалавриат, кстати, всегда сильно ратовал ректор РГПУ Геннадий Бордовский, который даже вел эксперимент по подготовке учителей-бакалавров в течение многих лет. Вот только практических выводов из этого эксперимента почему-то не последовало, и как учитель-бакалавр впишется в систему образования, что и где будет преподавать, пока не ясно. Руководитель Московского департамента образования Любовь Кезина говорит, что бакалавриат годится только для учителей начальных классов, и она права. Но учителей начальных классов годами выпускали педагогические училища и колледжи. Так что, выходит, всю высшую педагогическую школу опустят на уровень среднего педагогического образования? Выходит.
Кто-то возразит: а еще будет магистратура. Да, но количество бюджетных мест там будет ограниченно, значит, попадут не все, а учиться в магистратуре за свой счет, чтобы потом стать нищим учителем в школе, таких не найдется. Между тем в средней и в старшей школе нужны опытные, высококвалифицированные педагоги. Как говорит Кезина, там должны преподавать если не специалисты, то уж точно выпускники магистратуры. Но право на открытие магистратуры дадут не всем вузам, и придется былым кузницам педагогических кадров переквалифицироваться на подготовку иных специалистов, а тут они вступят на конкурентное поле других вузов, в том числе классических университетов, и конкурировать им будет тяжело. Иными словами, они начнут умирать сами, уже без помощи реформаторов. Сокращение высшего педагогического образования и кадровый кризис системы образования закладывается уже сейчас.
Парадоксально, но даже те, кто слывет защитником педвузов, сегодня складывают руки. Дескать, сколько лет обучать учителя и где – дело внутрисистемное, и система сама его решит. Система, судя по всему, хочет решить все не так, как нужно для пользы дела. Впрочем, что это я о системе? Системе как таковой слова не дают, все диктуют чиновники, которые хотят расправиться с высшей педагогической школой по-быстрому. Дело это государственное, и откладывать его на потом ни в коем случае нельзя. Когда дом разрушен, поздно спорить о том, кто отвечал за его сохранение.
От редакции
Сегодня мы поднимаем важный для России вопрос о сохранении высшего педагогического образования. Модернизировать его нужно, кто спорит, но сегодня весь вопрос в том, как это делать, не нанося невосполнимого ущерба делу. Мы хотели бы пригласить к разговору и ректоров, и профессуру, и выпускников педвузов – учителей, которые, конечно, знают, что им пригодилось из полученного в высшей школе, а что нет. Ждем ваших писем!
Выбор читателей
Комментарии