Теплота от короткого слова

Герман Власов – поэт, переводчик. Родился в Москве в 1966 г. Окончил филологический факультет МГУ. Стихи печатались в журналах «Знамя», «Континент», «Волга», «Новый Берег», «Крещатик», «Дети Ра» и др. Лауреат Волошинской премии (поэзия и перевод). Живет в Москве.

Вот так примерь, стань ближе к светуи не во двор смотри – сюда,чтоб солнце высветило летнеебелки, и сделалась заметноюв них заблестевшая вода;и воротник на кофте хмурой,как снег на черепице крыш,лежал. В тюрбане от гяуровчуть вопросительной фигуройвполоборота ты молчишь.Молочны лоб и подбородок,краснеет приоткрытый рот.Что это – молодость, порода?Твой водомеркою сквозь годывзгляд испытующий плывет,сам спрашивая: это жемчуг,воск белый, рыбья чешуя?Движенья губ одной из женщинв весенней лихорадке шепчут:- Она моя иль не моя?Тебе сейчас пойдут любые,рождая домыслы подруг.Настали времена сырые…Еще тебя зовут Мария,ты смотришь – с Севера на Юг.*  *  *математик артисти в пальто окрыляющем плечикак любой эскапистне выносит имперские речибез окна человекпешеход божедомки и лестницон задумал побегкак монаду придумывал лейбница куда он бежити жена по порядку не знаетвсюду клейкую жизньбудто пролитый чай оставляетв новый свет в тадангылза чернильною сизою тучейтолько нежный распылтолько ветки в зеленке пахучей*  *  *Жить, Москвы не замечая (взгляд куда-то вбок) -проблеск улицы, ее кривая, локон, локоток.В будни взбешенный и пенный, на моргающем коне, -милый мой Кривоколенный, ты приснился мнев эту Троицу, в Ее субботу связкою ключей:пядь идущих на работу в тишине звончей;Ты уток или основа? Нитью, уводящей в рай,так на Чистопрудном снова прозвенит трамвай;уток стая перелетных, пряжа, полотно прудаи чернил подземных откуп – зеркало (звончей) вода.Это перстенек потерян, найден. Чиркнул стриж.Это, сам себе не веря, в зеркало, на дно глядишь.*  *  *не смотри на сверкающий ливеньмайский дождь несговорчив и прямсколько желтых изломанных линийразделили окно пополами к стеклу не спеши прикасатьсятам качаются ветви гурьбойих зеленые листья двоятсяи в отрыв уведут за собойв акварельной такой мешанинегде гремит и рябит без концакак у тернера в новой картинедирижера не видно лицано когда отшумит – будет созданудивительной радости деньсловно кто-то расчесывал воздухи прогнал его дымную теньи теперь она в глине и смальтеметростроевской шахты внутриоттого пузыри на асфальтенастоящей земли пузыри*  *  *куртка его выдает с головойтушь отогреет и пишет по-русскиласточек с юга увижу конвойласточек узкихдни мои ночи на длинных весахмед мой накопленный воском сгораяинеем легким в твоих волосахне был вчера ябожия птица на солнце поетдом мастеря из апрельской соломычуден аптекарский твой огородбоже мой кто мыесли весна то и шапку долойженщиной пахнут потекшие крышикуртка его выдает с головойптицам и вышетак высоко задохнуться боясьтуч грозовые чернила разводыслева направо зеленая вязьласточки всходы*  *  *говоришь погода теперь не тамандарин не купишь снежок не слепишьесть еще могильная теснотаюбкой за ограду гляди зацепишьи поэтов зрение не в честикак оно сплелось там у евтушенкипринимают мертвые до шестиза стеной сплошной на преображенкеи такого страха в помине нетогорчится Иов свое отдавшийно спасибо Господи за тот светиз-за туч октябрьских просиявшийза любовь и горечь за хлад и знойвсё как листья осенью всё красивоесли снег опять не пойдет зимойи за это тоже Ему спасибо*  *  *Теплота от короткого слова,а потом – долгота, маета.Тереби его снова и снова,будто гладя чужого кота.Проводя между пальцев шерстинкиИли – взвесив – о, хитрый прищур,эскалатором ниже Неглинкия похожие лица ищу.Все они потянулись навстречу,позабыли значенье одно. -«Добрый вечер, – твержу, – добрый вечер».Опускаюсь на шумное дно.И в вагоне умышленно старомстанет кресло толкать и качать.От короткого слова удары -говорить про себя, не молчать.1Он присел -потеют меньше сидя -вытер лоб обратной сторонойплотницкой ладони.Он увидел,как на коже выступила сользернами радения земного.Со спины, с обратной стороны,на рубахе выступило слово.Нет,черты видны:женщина с ребенком на рукахв облаках.Выше, выше, плотники, стропила:близок, что Арей, жених и гость.Он умеет ладно и красивовсаживать по шляпку медный гвоздьв плоть сухой неплодной сикиморы,тени не дающей между скал.Он в дороге и прибудет скороОн сказал.2мария не пряла не вышивалано всякий день восторгом проживалаища любовь как воздух воздух былгоряч в нем плылхамсин который смахивать рукоюсо лба и платья устаешь покоямарии нет есть только взвесь и потее но вотне пыл сухой не лепестки пустынино будто море синее прихлынетглядит кругом всё разом умерлошесть крыл галовидны и эти радуги над кровомвсё в новом свете в откровеньи новомчто пряжу прясть как слушать моря шумидет на умздесь где любовь как азбука незрячихузнаешь столько губ сухих горячихпокуда не поймешь живет водатеперь всегдатогда и звезды кажутся весамии можно смоляными волосамимужские ноги насухо теретьи умеретьхорошо бы какую посудуна шкафу если встать на кроватькрасоту принесли отовсюдуи не жалко ее обрыватьвот лохматое пламя сирениодуванчики бронзой монетнезабудок теснят акварелисобирают на кухне букетколокольчик герань луговаялютик майника скошенный роти не страшно когда грозоваяна поселок армада плыветхорошо что из разных названийлуговые растенья в водеотменяют язык расстоянийзначит места не будет бедеи наверное будет не страшноесли к ужину сослепу вдругс затаенной обидой вчерашнейв окна майский ударится жук*  *  *Это в сером, это в белом, это кто…не привыкший к подаванию пальто…без улыбки, от которой… без палат(даже цвет ее помады небогат)…Вкус провинции (синица, воробей),мелкий дождь (скорей со лба его убей),рыжий кот залез на груду кирпичей,это город – город русский и ничей…Это церковь… Тонет радуга в реке,лезет божия коровка по щеке…Белый клевер, ветки шорох, душный вздох…звезды августа облаял кабыздох…Стрекотание кузнечика с куста,рядом корчится, как грешник, береста;режет воздух поезд, давит мошкару…Дождь опять пошел, закончится к утру…*  *  *много чужих разобщенных людейчто же ты жук почему скарабейв питере северном лицаколко небрежно двоитсяпортик канавка обводной каналкто же тебя из италий сваялбабочкой белою битьсябритвой немецкою бритьсягоголя гордого вздернутый носв питере бриться безумный вопросв куртке ключами шуршалабилась душа мандельштамаздесь от водицы холоднойскользко двоится болотно*  *  *Хочу отдельности, как летний дождь отвесный, -не общности, не сети повсеместной;единственности – карий с голубым(не желтый, не зеленый, – не с любым).Еще затылком, холодок почуя,осмысленности тлеющей хочу я, -как молнии, отцарствующей в вышних;хочу длиннот – повисшими на вишне.Слепого солнца рыжие заплаты…Окрылой тишины хочу крылатой;царапающие – белоградин – санки,икриные, пугливые овсянкиглаза и, будто сложенные вместе,две палочки, две крохотные в тесте.Вот вдумчивость намокшая, нагаятак желтоклюво, перисто шагаетпо смоченной траве и по болотцам,по маленькой губе, по обороткамот пишущих машин; по их молчанью -гудит огонь и пахнет кирпичами.Не в зрелости еще, но и не юной -хочу пугливой красоты июня;овсянок, лета, вишни и камина -и молнии хочу, и муравьино…*  *  *со мной это былоя шел у подъезда куритьна длинной скамейкеспиною к стене прислонялсяи близилась полночьи куст начинал говоритьи голос черемухиветром больным обрывалсяи вышла лунакак наверно выходит на прудсоседка-подростоки были шаги ее нагии воздух звенелв продолжении долгих минутя видел такоечего не сказать на бумагеи то хорошочто чудесному имени нетчто ночь безогляднаи в темном таится живоеи сорванный листэто чья-нибудь жизнь на просвети светится в маломзначенье ее грозовоеоткуда не знаюначало такой красотынаверное в томчто она умолкание шумачто нету страшнейи прекрасней ее наготыкогда она смотрит в упорсловно кто-нибудь умеря вижу и слышуи я не могу рассказатьа только вхожукак чужой в пелену грозовуюглядят испытующекарие эти глазатой вечной и первойкоторую не назову ясветилась черемуханочью когда при лунеона появиласьсначала взглянувшая мелькомпотом будто вспомнив меняобернулась ко мнесо мной это былоя вышел курить на скамейку