Теория, разбитая о человеческое “Я” Мессия? Еретик? Фанатик?

“Фанатик” – это не самый адекватный перевод названия фильма. Если понимать фанатика как человека, отличающегося исступленной религиозностью, то в фильме все как раз наоборот. Если как жестокого изувера – да, жестокость есть, но дело опять же не в этом. Оригинальное “The Believer” более точно переводится как “Верящий”. Не “верующий”, а именно “верящий”, т.к. первое значение связано с религией, что применительно к данному фильму совершенно неверно – как раз с религией у героя картины отношения напряженные, и в конечном счете не в самой религии дело. Верящий, тот, кто верит, имеет какую-то веру, – это наиболее близко специфике фильма.

Досье “УГ”

“Фанатик” – первый художественный фильм американского режиссера Генри Бина. В кинопроизводстве он работает с 1978 года. Известен как романист, автор сценариев к многим фильмам, среди которых “Бегущий храбрец” (1983), “Золотые 80-е” (1986), “Внутренние дела” (1990). “Фанатик” получил Гран-при ХХIII Московского международного кинофестиваля в 2001 году.

Картина как бы разбита на два временных плана: прошлое и настоящее. О прошлом разговор особый – все корни трагедии героя находятся именно там. Будучи учеником религиозной школы, он становится в оппозицию к учителю. Причиной спора становится его интерпретация ветхозаветного мифа об испытании Авраама, готового принести в жертву сына Исаака по повелению Бога. Учитель излагает ортодоксальную точку зрения, против которой выступает юный Дэнни. Его инакомыслие понравиться не может, тем более в религиозной школе.
Как результат – многократно повторяющийся на протяжении фильма эпизод: Дэнни сбегает вниз по школьной лестнице, его зовут вернуться, но он не слышит. Человек бежит от не удовлетворяющей его религии в мир. Герой не может относиться к религии как к незыблемой данности. Дэнни выступает не против религии как таковой, он досконально разбирается в иудаизме, читает в оригинале Тору, он противник безоглядной веры.
Один из лейтмотивов фильма: для ненависти необходимо знание. Герой своими поступками как бы отвечает на вопрос Катулла, вынесенный в эпиграф картины: “Я люблю и ненавижу. Кто скажет мне, почему?”
Очень примечательна одна из начальных сцен – Дэнни видит в метро юношу в кипе, в очках и с Торой под мышкой, догоняет его и начинает избивать ногами. Дэнни валит его и орет: “Ты думаешь, Бог подсунет вместо тебя барана? Нет!”. “Ударь меня, ударь, я прошу тебя!” – говорит Дэнни. Лицо юноши изображает страх, лицо Дэнни – боль. Кто страдает больше, однозначно сказать нельзя.
И еще эпизод. Герой должен принимать участие в сеансах групповой психотерапии. Старый еврей рассказывает историю о том, как на его глазах фашист поднял на штык его малолетнего сына, кровь капала на глаза отца, потом гитлеровец отдал мужчине труп его ребенка. Характерно, что, сострадая услышанному, Дэнни не может понять его поведение.
Дэнни: “И что вы сделали, пока сержант убивал вашего сына?”
Сидящая рядом женщина: “А что он мог сделать?”
“Он мог наброситься на сержанта, выдавить глаза, отобрать штык!”
“Его бы тут же застрелили”.
Дэнни: “Ну и умер бы, подумаешь. А теперь он хуже, чем труп, он – кусок дерьма”.
По сути, происшествие и с юношей, и описанная ситуация повествуют об одном и том же. Люди принимают за догму общепринятое поведение и ведут себя сообразно ему. Юноша читает священную книгу, не задумываясь о прочитанном, воспринимая это с некой изначально заданной точки зрения. Старики-евреи, забитые и покорные, прошедшие ад холокоста, расценивают собственную пассивность как должное. Для них всегда и во всем есть некая модель поведения, и они не считают возможным отклониться от нее. Для Дэнни подобная пассивность немыслима. “Ты думаешь, Бог подсунет вместо тебя барана?” Эта фраза для него – не вопрос ветхозаветного мифа. Это проблема настоящего: “Ты думаешь, все в мире идет по заведенному кем-то порядку, думаешь, твоя воля и разум бессильны что-либо изменить, считаешь, что сам ничего сделать не можешь?” – такой смысл герой вкладывает в свой вопрос.
И Дэнни не ограничивается теорией, он начинает действовать. Дает интервью корреспонденту праворадикальной газеты. Совершает покушение (неудачное) на еврейского банкира. Выступает перед большой аудиторией антисемитов-финансистов с убедительными речами…
Он намеренно окружает себя иудаизмом, чтобы отчетливее понять феномен еврейства. Он читает священные книги, обучает девушку ивриту, роется в религиозной библиотеке. Не случайно в одном из воспоминаний о школе проскальзывает его ответ на вопрос, верит ли сам он в Бога: “Я – единственный, кто верит (заметьте, не верует! – Ю. Э.) по-настоящему”.
На мой взгляд, главная мысль фильма, заключается в том, что вне зависимости от конкретной идеи, от чьего бы то ни было повеления человек не может, не должен быть слепым орудием этого повеления. Весь свой потенциал Дэнни тратит на то, чтобы разобраться в теории, которой для него стала религия, осмыслить ее. Его устрашает окружающее: люди, вне зависимости от происходящего, остаются обывателями, они довольствуются общепринятым законом, не желая мыслить.
У героя, решившегося рационализировать религию, рассмотреть ее идейную сущность, остается лишь два выхода. Он, проникнув в самые ее глубины, может стать новым идеологом, рождающим новую теорию. Стать неким Мессией, готовым сказать ждущим его людям новое слово. Этот мотив мастерски обыгран в кинокартине. Дэнни Балинт закладывает в синагогу бомбу, которая должна взорваться во время службы. И в назначенный час он приходит в храм – то ли желая видеть лица людей, судьба которых в его руках, то ли полностью запутавшись в сложившейся ситуации и решившись на суицид.
Дэнни встает к алтарю и фактически силой (“Это должен сделать я!”) начинает читать молитву. На часах десять минут до взрыва. Он назначает пастве фрагмент текста, сейчас он им будет читать “свою” Книгу, читать так, как он считает нужным. Голос проповедника, толпа повторяет слова ЕГО проповеди…
Но герой не учел того, что называется синдромом Раскольникова: теория разбилась о человеческое “Я”. Дэниэл не выдерживает и за минуту до взрыва сообщает о заложенной в храме бомбе. Мессия, готовый вести верящих в него людей на смерть, отказывается от своей религии, если она должна привести людей к смерти. Он не стал надеяться на Бога, который играет людьми, как марионетками, он не поверил в Бога безоговорочно, как Авраам. Он остался самим собой, совершил собственный выбор и… тем самым спас людей. Его зовут бежать со всеми, не понимают, почему он остается в заминированном здании, не понимают главного: он, ставивший разум выше веры, в последний свой миг ощутивший, что любая, самая изысканная теория ведет людей к гибели, уже не может выйти оттуда, ему остается один выход – смерть.
Раздается взрыв. Но закономерная гибель героя тем не менее оставляет финал практически открытым. На протяжении всего фильма рефреном шел видеоряд: сбегающий вниз по ступеням лестницы маленький Дэнни, убегающий от разочаровывающей его религии, слепо верить которой он не может, а понять не в силах. Теперь же, после смерти, он вновь на этой лестнице, только на этот раз внизу, готовящийся подниматься наверх. Он пробегает один пролет, другой и видит ребе, религиозного ортодокса, с которым он спорил когда-то давно. “Ты помнишь, что ты сказал? Что Исаак умер на горе Мориа. Я теперь думаю, что, возможно, ты был прав”, – говорит учитель. Дэнни пробегает мимо него, но на площадке выше этажом он видит того же учителя, который произносит эти же слова. Мотив лестницы понятен – после смерти душа устремляется наверх. Но к Богу ли? Последняя фраза фильма, слова учителя: “Дэнни, постой! Куда ты идешь? Разве ты не знаешь: там, наверху, никого нет”. Если учитель религиозной школы признает правоту еретика в споре, если это признается после смерти, на последнем пути, когда ложь немыслима, если сам учитель оказывается НЕ ВЕРЯЩИМ, что Бог есть, то…
Последний путь наверх Дэниэла Балинта, отнюдь не символ восхождения души к Богу. Дэнни идет бороться с Богом, бороться подобно Иакову в Книге Бытия. Ощущает в себе силы на этот поединок и рассчитывает на победу. Если он выиграет, то ему, как Иакову, будет дано Богом имя “Израиль”, что для Дэниэла означает вновь стать евреем, обретя себя.

Юрий ЭЭЛЬМАА