Теоретик космической педагогики

Русскому национальному духу всегда были присущи стремление к развитию до возможного предела, потребность поступиться имеющимся хорошим ради абстрактного лучшего, что нередко приводило к результатам, противоположным ожидаемым. Пожалуй, как никто другой, эту черту российского менталитета в педагогике воплотил Константин Николаевич Вентцель (1857-1947). Прожив почти век, он перенес вместе с Россией и дни ее счастья, и времена тягот и невзгод. Его долгая жизнь символизировала необычайную глубину и протяженность разрабатываемых им гуманистических идей.

Константин Вентцель родился 165 лет назад – 24 ноября (7 декабря) 1857 года в Петербурге в дворянской семье. Его отец, действительный статский советник (что по Табели о рангах соответствовало военному чину генерал-майора), служил столоначальником в канцелярии петербургского генерал-губернатора.

Константин Николаевич учился в Технологическом институте, а затем на юридическом факультете Санкт-Петербургского университета, но не окончил его. В 1880‑е годы он увлекся революционной деятельностью, примкнул к «Народной воле», за что вместе с женой был арестован. Вентцель отсидел в тюрьме тринадцать месяцев, жена – шесть. В течение нескольких лет супруги жили под гласным надзором полиции в Воронежской губернии.

В 1891 году Вентцель переезжает в Москву и четверть века, чтобы прокормить семью, работает в статистическом отделении городской управы. Все свободное от службы время он уделял захватившей его гуманистической проблеме – как сделать человека свободным, счастливым, освободить его от «невидимых цепей духовного рабства».

Сам Константин Николаевич с горечью писал:

…И опять окружен я рабами в цепях,

И они, торжествуя, цепями звенят,

И толкуют о том, как в ребячьих сердцах

Они будут выращивать рабство и страх.

И «Свободный ребенок» объявлен мечтой

И волшебным, несбыточным сном.

И о клетке они говорят золотой

Под тяжелым железным замком.

Оттого в моем сердце такая печаль

И тоскою душа так полна.

Что же манит друзей моих светлая даль,

Где свободного детства страна

Так пленительно ясно видна?

Дом свободного ребенка

В центре педагогического творчества Константина Николаевича Вентцеля постоянно находилась проблема организации духовного развития свободной творческой индивидуальности. Однако, по его глубочайшему убеждению, сама логика практической жизни требовала от растущего человека, чтобы он становился личностью, способной к интеграции в систему общественных отношений, взаимодействующей и сотрудничающей с другими людьми.

При этом он исходил из того, что не личность существует для общества, а общество для личности. В идеале общество должно быть свободным объединением свободных людей. И путь к такому обществу, по мнению Вентцеля, лежал через воспитание на принципах духовной свободы подрастающих поколений, еще не испорченных гнетом господствующих порядков. Чем полнее расцветут их творческие и духовные способности, тем большим потенциалом будет обладать общество.

Вентцель считал, что задача свободной школы не искать уже готовых учебных заведений, а создавать их совместно с педагогами, родителями и их детьми. Причем именно ребята должны играть самую активную роль в строительстве такой школы, ее саморазвитии, постоянном (по мере взросления воспитанников) изменении и усложнении. Только тогда она будет «школой не только для них, а их творением, плодом также и их рук, своей школой, школой для себя». Поэтому новая свободная школа должна была носить непрерывный экспериментальный, опытный характер.

В годы первой русской революции Вентцелю и его единомышленникам из Общества друзей естественного воспитания наконец предоставляется реальная возможность приступить к осуществлению своих идей на практике. 1 сентября 1906 года в Москве они открывают Дом свободного ребенка. Это была своеобразная община, объединяющая детей, их родителей и педагогов, содружество, основанное на идеях братства, свободы и справедливости, в котором ребенок становился подлинным центром воспитательной и образовательной деятельности, средоточием педагогической вселенной. Дом свободного ребенка явился качественно новым воспитательно-образовательным учреждением. В основу учебного процесса были положены потребности и запросы самого ребенка, которые всемерно стимулировались и развивались педагогами. Воспитанию придавался активный характер, стимулирующий самодеятельность ребенка во всех ее формах. В нравственном воспитании акцент делался на содействии ребенку в выработке личной нравственности, реализации права быть «свободным искателем и творцом духовных ценностей».

Важнейшее значение придавалось учету индивидуально-психологических особенностей каждого воспитанника. Вентцель считал, что «систем воспитания должно быть столько, сколько существует детей».

Образовательная деятельность строилась «в действенном соприкосновении с жизнью, природой, людьми». Задача педагога – создать оптимальную воспитывающую и обу­чающую среду, стимулирующую в ходе общения с другими людьми и взаимодействия с объектами культуры рост активности ребенка. По замыслу педагога-гуманиста, дети вначале попадали в подготовительную школу радости, где они не учились, а жили полнокровной и радостной жизнью. Разнообразные виды трудовой деятельности имели целью пробудить в каждом ребенке потребность к творчеству, «освободить его творческие силы». Именно творческий производительный труд являлся основным делом, а обучению отводилась дополнительная роль. Оно должно было быть органично связано с трудом, «естественно вытекать из него и вести к нему».

Организуя производительный труд (в самом широком этическом смысле), педагог-гуманист ставил своей целью не профессиональную подготовку в определенной отрасли труда, а подготовку человека вообще, содействие его всестороннему, гармоничному физическому и духовному развитию. Для этого ребенок овладевал «живой энциклопедией производительного труда», то есть знакомился с различными профессиями и специальностями.

Друг, брат и старший товарищ ребенка

Педагогу, побуждая ребенка к смелому поиску, следует помогать ему самостоятельным творческим путем «доходить до раскрытия законов нравственности, открытия истины и воплощения красоты». Поскольку отношения между воспитателем и воспитанником строились в форме свободного духовного общения, педагог становился «другом, братом ребенка, его старшим товарищем». Неудивительно, что Вентцель считал: в качестве «постоянных учителей свободная школа будет приглашать только тех, кого дети полюбили, с которыми они пожелали находиться в постоянном духовном общении».

Большое внимание Вентцель и его единомышленники уделяли привлечению родителей в круг идей свободного воспитания, а главное – претворению этих положений в жизни семьи. Предполагалась и реорганизация семьи на принципах равноправности, равной свободы детей и родителей. В новой семье, по замыслу педагога-гуманиста, дети должны принимать возможно большее творческое участие. Только тогда семья может стать свободным союзом детей и родителей в деле их взаимного духовного и нравственного совершенствования.

В 1908 году стараниями Вентцеля при Доме свободного ребенка открылся родительский клуб, главной целью которого являлось содействие сближению и единению родителей в деле свободного воспитания их детей. В клубе были созданы музей образцовых детских игрушек, предметные кабинеты, мастерские, организованы курсы по педагогике, имелась библиотека с литературой воспитательного характера.

Позднее на основе накопленного опыта Константин Николаевич Вентцель в своих программных книгах «Теория свободного воспитания и идеальный детский сад», «Новые пути воспитания и образования детей» смог существенно обогатить теорию свободного воспитания духовно развитой личности.

Декларация прав ребенка

После Февральской революции 1917 года Вентцель решительно переходит от проповеди борьбы за освобождение ребенка к провозглашению битвы за свободу от «цепей невидимого рабства» всех людей, к призыву осуществлять вместе с социальным переворотом педагогическую революцию, которую он трактовал как кардинальную реформу воспитания и образования молодого человека. Он был убежден, что только через воспитание из каждого ребенка свободной творческой личности будет достигнуто создание нового типа человека.

Размышляя о способах такого воспитания, Вентцель исключительное значение придавал духовно-нравственному развитию ребенка. При этом он последовательно проводил мысль о том, что сущность нравственного воспитания должна состоять не в привитии подрастающему поколению неких этических идеалов, выработанных вне его, а в создании условий для накопления личного положительного опыта для самостоятельного формирования нравственных максим и императивов, которые должны как бы произрастать изнутри каждого ребенка.

Квинтэссенцией этих взглядов Константина Вентцеля стала знаменитая Декларация прав ребенка, опубликованная в сентябре 1917 года и являющаяся ярким гуманистическим манифестом. Более того, Декларация прав ребенка Вентцеля не только на несколько десятилетий опередила аналогичную Декларацию прав ребенка, провозглашенную резолюцией Генеральной Ассамблеи ООН 20 ноября 1959 года, но она глубже, гуманистичнее и оригинальнее.

Прежде всего Декларация прав ребенка Вентцеля носила субъектный характер, в ней ребенок выступал не пассивным потребителем, дожидающимся, когда государство и общество удовлетворят его насущные потребности, а активной, действенной силой. Это провозглашается уже в преамбуле декларации: «Молодое поколение должно само бороться за свое освобождение».

Данный посыл последовательно проходит через декларацию: «Ни один ребенок не может быть насильственно принуждаем к посещению того или другого воспитательного или образовательного учреждения. Воспитание и образование на всех его ступенях являются свободным делом ребенка. Каждый ребенок имеет право уклониться от того воспитания и образования, которое идет вразрез с его индивидуальностью».

В данном свете становится понятнее наиболее шокирующий принцип Вентцеля: «Каждый ребенок имеет право выбирать себе ближайших воспитателей и отказываться, и уходить от своих родителей, если они оказываются плохими воспитателями». Как нетрудно заметить, в данном тезисе Вентцеля, по сути, содержатся основные принципы гуманистической педагогики. Добавим к этому его призыв к «воспитанию без наказаний».

Космическая педагогика

После Октябрьской революции Константин Николаевич Вентцель не только сохранил, но и укрепил свои убеждения. Он подходит к главной теме последующей жизни – идее космической педагогики, или, как она пока нарекалась, «религии творческой жизни». В развитии своих идей мыслитель перешагивал не только через педагогические стереотипы и традиции, течения и направления, но и через государственные границы, политические системы, богословские и философские учения. Не попадая в такт ни с каким временем, неподвластный Хроносу и сиюминутной конъюнктуре, он воспарял над Землей, погружался в глубины человеческого духа, мысленно общался со Вселенной, космосом, Богом.

Венцель был убежден, что поскольку человек представляет часть космоса, постольку совершенно правомерным является вопрос о воспитании человека в качестве члена космоса, как гражданина Вселенной. Мыслитель пришел к выводу, что должно осуществляться космическое воспитание и что существует специальная отрасль антропологии – космическая педагогика, в которой проблема воспитания трактуется с совершенно особой точки зрения. Космическая педагогика имеет свои специфичные цели и требует приемов и методов для их достижения. По мнению Вентцеля, новую культуру можно строить только на космическом базисе. При этом он подчеркивал примат социальной педагогики над индивидуальной, а космической – над социальной.

По замыслу Вентцеля, высшей задачей космического воспитания является развитие в ребенке космического самосознания, поэтому цель космического воспитания состоит в том, чтобы довести воспитанника до осознания общности своей жизни с жизнью космической, понимания того, что он представляет единое целое со всем космосом.

Животворящий путь

1930-1940‑е годы были для Вентцеля мучительным временем угасания физических и духовных сил. У него не было счастливой спокойной старости, строчки дошедших до нас дневников отражают тягостное состояние мудрого человека, живущего в не признаваемое им правильным время, давно ставшего для близких постылой обузой.

Разрабатывая одним из первых педагогические проблемы ноосферы и экологии духа, мыслитель оставил потомкам труды по философии и богословию, политологии и культурологии, этике, психологии и педагогике. Причем в каждой из этих ипостасей своего творчества он продвигался до крайнего предела, часто переступая тонкую грань между реальным и иллюзорным. Но как раз этим-то максимализмом, кажущимся утопичным и наивным, Константин Николаевич создавал удивительно притягательную ауру вокруг своей личности и деятельности.

Педагогическое наследие Вентцеля, этого пророка свободного воспитания и талантливого теоретика космической педагогики, приобрело особое звучание в ХХI веке. Гуманистический заряд, присущий творчеству выдающегося педагога, актуализирует его наследие, дух которого оказывается созвучным нашему времени. Когда в России вновь возрастает напряженный интерес к личности, теплый, поистине животворящий путь, проложенный сквозь тернии Вентцелем, может помочь вывести всех нас туда, где, по его словам, «чудесного детства страна так отчетливо ясно видна».

Михаил БОГУСЛАВСКИЙ, главный научный сотрудник лаборатории теоретической педагогики и философии образования Института стратегии развития образования РАО, доктор педагогических наук, профессор, член-корреспондент РАО, лауреат премии «Золотое перо» «Учительской газеты»