ТЕМА

Воспитательное пространство как феномен педагогической действительности и как педагогическая категория “оформляется” практически одновременно. В этом новизна и трудность работы по его созданию для практиков и по его осмыслению – для исследователей. И тем не менее понятие это уже нашло большой отклик среди педагогов. Почему?

Тема взаимодействия воспитательного процесса с окружающей средой относится к “вечной” в педагогике. В нашей стране она решалась по-разному. Все было.

Например, в 20-е годы отечественные ученые Шульгин и Крупенина предложили заменить традиционное школьное образование

(теория “отмирания школ”) на погружение ребенка в среду. Дети должны были обучаться и воспитываться на фабриках, заводах, огородах.

…На каждом из этапов были свои успехи и неудачи. Но никогда, кажется, эта проблема не звучала так остро, как это происходит сегодня. Никогда еще педагоги не оказывались в такой ситуации, когда среда буквально сводит на нет их усилия по воспитанию. Что же делать? На этот вопрос педагоги отвечают по-разному: некоторые сдаются. А некоторые, и таких, к счастью, немало, ищут выход из этой непростой и, без преувеличения, опасной ситуации и создают воспитательное пространство.

Опыт

Сельской школе как воздух необходима своя воспитательная программа, практическое осуществление которой позволило бы крестьянским детям назвать свое детство счастливым.

Попыткой реализации такой программы и занимается педколлектив моей школы. Эта программа получила название “Счастливая деревня”. Ее разработка началась еще в 1993 году.

Несколько слов о школе:

Ломовская средняя школа ? 22 находится в 19 км от районного центра г.Богородицка, здесь обучаются 100 учеников, педколлектив – 13 человек, средний возраст – 37 лет. Материально-техническая база очень слабая. Нет актового и спортивного залов.

Каковы же основные положения нашей программы? Базовая цель – раскрытие гуманистической природы человека; достижение цели возможно через разрешение развивающего треугольника тесно взаимосвязанных между собой задач; разум-самостоятельность-культура чувств.

Главный итог работы за 5 лет:

1) Родилась новая школьная детская организация “ЛОМОВЯТА”.

2) Появился герб школы (младенец по имени Ломовенок – символ счастливого детства).

3) Появился флаг школы (герб города Богородицка, школьный звонок и год основания школы – 1937).

4) Создан орган школьного соуправления, получивший название “Школьная Дума”.

Ломовская школьная дума – это движущийся, развивающийся организм, появились новые перспективные направления в ее деятельности:

1) разрабатывается идея принятия конституции школы, предпосылки для этого созданы;

2) появилась группа ребят, желающих создать свою школьную партию.

Евгений СИКАЧЕВ,

зам.директора по воспитательной работе 22-й ломовской средней школы

Тульская область

В Перми состоялась Российская научно-практическая конференция “Воспитательное пространство: взаимодействие его субъектов в процессе создания”.

Воспитательное пространство не возникает стихийно, самотеком, как и не декларируется свыше. Роль органов управления образованием в создании благоприятных условий для его возникновения и развития особая и важная. Это и генерирование идей, определение программы развития воспитательной среды, “трансляция” этих идей в каждое образовательное учреждение; это и развитие материальной базы для работы с детьми по месту жительства. Управленческая функция предполагает педагогическое сопровождение и определяет особенности работы с различными категориями педагогов, создающих воспитательное пространство.

Так, исходными при построении его модели в Индустриальном районе явились несколько условий. Первое – своеобразие социокультурной среды Прикамья, уникального культурного, научного и исторического центра России. Второе – формирование единого образовательного пространства, удовлетворяющего запросы детей и родителей на рынке образовательных услуг, обеспечивающих качество образования. Одно из важных условий – поиск участников, с которыми можно наладить взаимодействие на паритетных началах и продумать их воспитательное пространство. И конечно, не менее важно и сложно включить детей в “большой мир” в процессе его создания. А процесс этот при общих условиях и подходах сугубо индивидуален, ибо районы, как и люди, имеют конкретный облик. Здесь на пути структурирования воспитательного пространства особое внимание первоначально было уделено созданию своеобразных воспитательных центров в нескольких микрорайонах – Стахановском, Чайковском, Леоново, Ераничи, Нагорном, организационно объединяющих систему образовательных и воспитательных учреждений, общественных детских организаций, а также вновь созданных институтов психологов, валеологов, социальных педагогов, педагогов по месту жительства.

Тамара КИСЛИНСКАЯ,

старший научный сотрудник Института теории образования и педагогики РАО

Пермь

Имя доктора педагогических наук Натальи Селивановой известно не только многим российским учителям, но и людям, на первый взгляд далеким от школы. С этим именем связывают возвращение в практическую педагогику понятия воспитания.

Не секрет, что сегодня положение с воспитанностью молодежи представляет реальную угрозу для национальной безопасности. Сложившаяся ситуация – не только следствие нестабильного развития нашего общества, государства, но и изгнания – на десятилетие – воспитания из школ, детских садов, внешкольных учреждений.

Не ошибусь, однако, что была одна “школа”, не только не отказавшаяся от опального слова, но и продолжавшая осваивать все это время новые подходы в области воспитания. Это знаменитая научная школа академика Людмилы Новиковой. Теперь ее любимая ученица Наталья Селиванова возглавляет Научный центр современных проблем воспитания в системе Российской академии образования. Ученые взяли на себя особую функцию: поставлен вопрос о смене самой парадигмы воспитания. То есть о смене всей суммы концептуальных идей и установок, которые остались от прошлого и в современных условиях не срабатывают.

Новые идеи, обогатившие современную практику воспитания, легли в основу сборников, пособий, вышедших в свет по инициативе и под редакцией Н. Селивановой. Так книга “Воспитание… Воспитание? Воспитание!”, одним из трех авторов которой стала Наталья Леонидовна, получила премию Президента РФ. Другая – “Гуманистические воспитательные системы вчера и сегодня”, изданная под ее редакцией, разошлась мгновенно. Вот-вот появится сборник, посвященный только входящему в жизнь понятию “воспитательное пространство”. Очень может быть, скоро заговорят о “школе Селивановой”…

– Наталья Леонидовна, “лед тронулся”: сегодня живой интерес к проблемам воспитания возрастает на разных уровнях: от министерского, академического до школьного. Вас это радует?

– Меня это слегка пугает. Страшно, когда в совершенно новых условиях пытаются вернуться к старым привычным формам. А такая тенденция есть: скажем, попытки возродить пионерскую, комсомольскую организации как единые для всех.

– Это скорее всего связано с тем, что поколение учителей среднего возраста само на этом выросло. А молодежь этому в вузе “не учили”.

– Убеждена, что падение престижа учительской профессии связано не только с финансовыми трудностями. Невостребованность государством педагога как воспитателя ведет к его дисквалификации, превращая в работника сферы услуг. Образовательных. Тем самым принижается его роль как духовного наставника, друга, защитника ребенка, связующего звена между прошлым и будущим. Отсюда – такой “обрыв в цепи”: традиционно в российском обществе воспитание являлось мощным фактором, с одной стороны, его стабильности, с другой – прогрессивного развития.

– Так вы за коренной пересмотр всех постулатов?

– В педагогике на самом деле придумать что-то новое практически невозможно. И в этом как раз нет ничего страшного. Сфера воспитания, наверно, тем и отличается, что ей присущи вечные вопросы нравственности. А вот ответы во многом определяют меняющиеся условия. К нашему Центру, например, нынешняя ситуация предъявляет новый счет.

– Но вас всегда хорошо воспринимала практика.

– Да, я до сих пор удивляюсь, почему к нам приезжает такое количество самых разных людей самого разного уровня: от работников органов образования, управленцев до обычных учителей. Ведь мы по сути ничего не можем: премий не даем, аттестацию не проводим, контроль не осуществляем.

– Это ничего не значит для тех, кому нужна правдивая и объективная оценка их работы. Люди хотят знать, то ли они делают, так ли или их опыт – всего лишь “мыльный пузырь”. А ваш Центр, который многие по привычке называют лабораторией проблем воспитания, никогда не боялся оказаться в оппозиции.

– Ну, во-первых, воспитание – это такая область, где трудно пустить пыль в глаза. Здесь никакими отдельными приемами и методичками не прикроешься. “Делай так, делай сяк” – а воз и ныне там. Значит, что-то не срабатывает.

Что касается оппозиции, так это громко сказано. Просто у нас были свои взгляды, и мы их отстаивали. Скажем, в свое время сторонники научной школы Людмилы Ивановны Новиковой – а мы все, в общем-то, выросли из этой школы – рассматривали проблему личности и коллектива иначе, чем официальная педагогика. И я помню тот грандиозный скандал на Ученом совете, когда одни лишь названия тем диссертационных исследований, которые тогда у нас защищались, – “Развитие творческой индивидуальности школьника в классном коллективе” или “Проблема самоутверждения старшеклассника в классном коллективе” – вызвали бурю возмущения. “Какое еще самоутверждение?!”

– А я слышала, что вас ругали… за связь с практикой: мол, нужно мыслить глобально.

– Понимаете, мы очень часто сталкивались с такой ситуацией, когда практика опережала нас в каких-то идеях. И потому наш путь неизменен: наука вместе с практикой. Последняя буквально толкает к новым теоретическим исследованиям, а мы в то же время видим благодаря практике, что наши изыскания – это не просто какое-то мудрствование. Вы знаете, у нас в самом деле нет проблемы найти базовую школу, экспериментальную площадку – такими становятся целые территории. Например, Владимирская область, Тульская, Тверская, Нижегородская… Проблема в другом: уж если взялся – работай с людьми. Потому что у нас так: включившиеся в исследовательский поиск, в анализ собственного опыта, новинок в области теории воспитания выступают с проблемными докладами, пишут статьи, защищают кандидатские и даже докторские, словом, это совсем не “реализаторы” разрабатываемых кем-то идей и методик. Конечно, за всем этим – серьезный длительный труд. Но зато, когда ты видишь реальную поддержку у людей, которые делают дело каждый день, а они видят смысл в общении с тобой, это сразу расставляет все точки над “i”. Вот, пожалуйста, “гуманистическая воспитательная система” – сегодня это ключевое понятие уже не требует расшифровки. А вошло оно в педагогику в итоге освоения исследователями и практиками идеи системного подхода в сфере воспитания. Тут, кстати, опять все было не очень просто. Так совпало: когда мы начали заниматься этой проблемой, как раз осуждалась “командно-административная система”. И понятия “система”, “коллектив” приобрели негативную окраску. Вроде бы мы тянули старые вещи в новую жизнь.

– Поэтому и к “системе” подходите нетрадиционно – с позиции теории самоорганизации?

– В процессе исследования опора на классический системный подход завела нас в тупик. Сама практика подвела к необходимости использовать синергетический подход и с этих позиций рассматривать воспитательные системы как неравновесные и в значительной степени саморазвивающиеся и саморегулируемые. Обращение к синергетике дало возможность объяснить – в сфере опять-таки системы образования – целый ряд не понятных для нас явлений. Но, повторяю, именно практики заставили поддерживать тесные связи с другими науками (философией, психологией, акмеологией и т.д.). Не случайно эта Встреча, как говорят философы, состоялась.

– Итак, гуманистическая воспитательная система для различных образовательных учреждений стала одним из основных механизмов воспитания, позволяющих формировать реальные условия для развития ребенка. Я так понимаю, что создание “воспитательного пространства” – следующий шаг на этом пути. Но чем плох термин из 70-х – “педагогизированная среда”?

– Сейчас все время задают этот вопрос. Новая терминология возникает не только в педагогике – появилось экономическое, образовательное пространство… Вот и мы, продолжая работу над совершенствованием концепции воспитательных систем, столкнулись с необходимостью ввести ряд новых понятий. И хотя третий год занимаемся проблемой воспитательного пространства, самым сложным оказалось дать определение. С другой стороны, действительно нельзя сказать, что это совершенно новая тема, которую мы “гениально” придумали. Но что такое “педагогизация среды”, педагогам было непонятно и в 70-е.

Воспитательное пространство – это не просто среда, в которой находится ребенок, а именно рукотворное поле (как и воспитательная система). Интересно, что это понятие может быть рассмотрено с различных позиций: как педагогически организованная среда, как цепь педагогических событий… Возможность различных определений говорит о многозначности понятия.

– Возьмем, например, событийный подход к воспитательному пространству.

– Мы рассматриваем его в двух планах. С одной стороны, событийность как событийность и повседневность. Если ребенок не ценит свою реальную ежедневную конкретную жизнь, он никогда не сможет оценить яркого события, происходящего в его жизни. Нужна повседневность, чтобы испытать эмоциональный взлет. Опять же амбивалентный подход здесь просматривается.

– Поясните.

– Мы исходим из того, что в любом педагогическом явлении должны быть представлены две стороны: порядок и хаос, свобода и ответственность, индивидуальность и коллектив… Так вот, о событийности. С другой стороны, это понимание события, которое пришло из философии и психологии, как “со-бытие” – совместное бытие взрослого и ребенка (то, что прежде называли совместной деятельностью). Со-бытие взрослого и ребенка – качественная характеристика педагогического события (события воспитания). Современная психология именно такое со-бытие рассматривает как важнейшее условие личностного развития. А это уже, согласитесь, немного другой уровень.

– Хорошо. Но согласитесь, что и среда нынешняя изменилась.

– Совершенно другая среда. И проблемы, которых не было раньше, например, оргпреступности. И заметьте, как только те, кто будет воплощать эту идею, вступили на этот путь – создания воспитательного пространства, – они автоматически вступили в противостояние с этим преступным миром.

– Вы что же, возлагаете большие надежды на инициативу “снизу”? По силам ли?

– Говорят, дорогу осилит идущий. И не забывайте: школа – лишь звено, хотя и самое важное, среди образовательных заведений, учреждений дополнительного образования, социокультурных объектов, общественных объединений и движений. Не могут остаться в стороне от решения проблем воспитания и органы государственного управления различных уровней, если они действительно хотят позитивных изменений в российском обществе. Именно эти соображения привели нас к необходимости рассматривать в теоретических и практических планах воспитательное пространство как результат усилий различных кругов общества. Единственный шанс для всех нас, как ни банально это звучит, – в объединении всех сил.

– Жизнь дает какие-то позитивные примеры?

– А как же. Скажем, последняя наша поездка в Пермь – интересный опыт на уровне одного городского района – Индустриального. Здесь есть предпосылки для создания воспитательного пространства. В Кольчугине – так называемом малом городе численностью населения 46 тысяч человек – оно уже создано. В сельской школе вообще уникальная ситуация: во многих деревнях она становится центром не только воспитательного, но и культурного, информационного пространства – какого хотите. Например, Лесниковская школа во Владимирской области кормит все село, дети – родителей! Там достаточно сложная система экономических связей, выстроенных внутри самой школы. А есть и совершенно другой пример: элитарная Экономическая школа в том же Индустриальном районе. У нас есть идея послушать одновременно обе эти школы на Ученом совете. Как эта актуальная проблема – формирование экономической культуры в рамках воспитательной системы – решается в условиях выживания, на селе, и в благополучной городской школе. А пересечения будут как раз в сфере воспитания, не в сфере обучения.

– В самом деле, какие же?

– Во-первых, коллективизм, общинность – как хотите назовите.

Стремление жить полноценной, полнокровной жизнью в рамках школы. А в конечном итоге – попытка воспитать современного человека с достаточным багажом экономических знаний, способного анализировать все, что происходит вокруг него, и меняться в меняющемся мире.

– Понимаю, человек ведь тоже своего рода – саморазвивающаяся, саморегулируемая неравновесная система.

И последний вопрос, который меня давно интересует. При всех ваших нагрузках вы еще продолжаете вести уроки в школе Караковского. Скажите, зачем вам это надо?

– Это дает мне право разговаривать с практикующими педагогами. Это дает знание реальной жизни школы, которую не поймешь, сколько бы ни сидел за последней партой…

Беседу вела Елена КОМАРОВА

Вы никогда не задумывались, что Дорога может быть способом расширения воспитательного пространства? Дорога в обыденном смысле – это некая деталь пейзажа, четко обозначенная своим внешним качеством – протоптанностью и наезженностью.

Дорога, когда мы совершаем путь, становится средой жизни, постоянно меняющимся окружением, к которому мы причастны, находясь в нем и его преодолевая (в смысле пространства) и проживая (в смысле времени). Дорога превращается из детали пейзажа или обозначения на карте в часть нашей жизни.

Дорога как особая среда известна со времен глубочайшей древности, ее свойства запечатлены в огромной литературе странствий, хожений, в путевых дневниках и в человеческих биографиях. Главное свойство Дороги – мы никогда не возвращаемся из путешествий прежними, они меняют нас. Что же, почему и всегда ли?

Причина, по которой мы считаем Дорогу удобной и выгодной средой для решения воспитательных проблем, заключается в этом особом соотношении движения – мир идет ребенку навстречу, словно нанизывая себя на ось пути, отсюда – большая плотность впечатлений, ситуаций, явлений, состояний и ребенка, и мира, уподобляющая путешествующего рыболовной сети или губке. К тому же состояние движения сквозь пространство диктует необходимость обостренного внимания ко всему, что перед вами, поскольку в следующий миг пути – оно у вас за спиной и, возможно, навсегда.

Существуют разные способы преодоления пространства пути – экскурсия, туристический поход, скитания, путешествия, странствия. Все они имеют в себе дорогу, но она звучит различно в силу различия целей и возможностей, сопутствующих каждому из способов.

Экскурсия – полупассивное “проезжание” под речитатив экскурсовода, поглощение информации в уже кем-то переработанном виде. Мы вынуждены слушать и смотреть вслед за его указкой или указующим жестом. Экскурсия – вполне “via”, но не “est vita”, поскольку она остается иллюстрацией к жизни, творчеством экскурсовода, а не нашим собственным проникновением в жизнь.

Туристический поход – вроде бы его условия приближают нас к природе, но цель его – разряд, рекорд, достижение определенных результатов, зашоренное прохождение не дороги, а маршрута. Цель уже, чем проживание, она специальная, вычлененная, искусственно придуманная и жестко поставленная – добиться результата, вписывающегося в стандарт или его улучшающего. В этом случае при всей внешней активности состояние проходящего маршрут человека внутренне пассивно – единственно, что смягчает эту пассивность, так называемый краеведческий аспект, если он задан. Главное – совершенствование мастерства, в центре внимания – человек, мир вокруг – это всего лишь серия преодолеваемых препятствий. Здесь, несомненно, “est vita” с мощным драматизмом самопреодоления и целеустремленностью, но вот “via” бедна, от нее остались лишь крохи маршрута.

Скитания – “планктонное” состояние в пространстве, когда само движение сквозь него находится под гнетом не зависящих от скитальца обстоятельств (эталоном скитания принято считать полный превратностей путь Одиссея к берегам родной Итаки).

Странствия – в литературном (да и жизненном) варианте этот процесс занимает настолько длительный отрезок жизни, что превращает ее саму в непрерывную дорогу. Дорога уже не просто временная среда, она превращается во внутренний смысл жизни странника.

Путешествия – маленькие странствия. В наших условиях они не могут занимать слишком длительных отрезков времени – несколько месяцев, год, таким богатством времени мы не располагаем. Всего лишь один летний месяц и две – две с половиной недели в межсезонье – весенние и осенние каникулы.

Главное качество, присущее путешествию, – проживание дороги, активное участие в ней путешествующего, прочувствование и осмысление пространства.

Для ребенка наиболее подходящим является путешествие, совершаемое старинными способами, позволяющими осваивать путь в естественном ритме человеческого шага или природного течения реки, размеренно работающих весел, усилий ветра, наполняющего парус. Скорость движения – ритм человеческого дыхания, ритм сердца – в параллель с дыханием ветра, пульсом реки. Путешествие лишено гонки за рекордом, его смысл – приобретение жизненного опыта через общение с миром. На скорую руку это невозможно, поэтому “шествие по путям” этого мира должно совершаться с посильной скоростью.

Начало дороги часто бывает ошеломительно для ребенка: оторванность от дома, жизнь в палатке или гостиницах, вместо обычного расписания повседневных событий (школа-дом-двор-кружки…) каждый час приносит что-то новое, правила поведения в пути особые, проблемы жизнеобеспечения решают не родители (дрова для костра, поставить палатку, проследить за собственной одеждой, чтобы была сухой, личная гигиена)… И все надо освоить самостоятельно. Для городского ребенка начало дороги выглядит часто как клубок проблем, заслоняющих романтику пути, красоты пейзажей, радость общения с природой. Чувства неудовлетворенности, несостоятельности, озадаченность тем, насколько в мечтах и фантазиях все просто и как сложно в жизни. Но дорога ведет вперед, приходится учиться не только мечтать, но и делать по-настоящему.

Взрослые ведут за руку, предлагая пробовать и пробовать, показывая, как надо, и не давая отчаиваться в неудачах. Счастье дороги в том, что плотность возникновения ситуаций, требующих от ребенка проявления воли, самопреодоления, отработки навыков походной жизни, высока и ситуаций-испытаний всегда достаточно. И они разнообразны.

Совершая дорогу вместе со сверстниками, каждый путешествующий сохраняет свою самобытность. Она может стать очевиднее для окружающих, неожиданно для ее обладателя оказаться ценным приобретением всей группы. Вырабатывается умение ценить чужие достоинства и выслушать спутников, а значит – умение вести себя в коллективе в условиях, когда полноценность жизни и успешность путешествия зависят от вклада каждого.

Разнообразие условий среды делает возможным множество вариантов развития ребенка и само развитие практически неизбежным. Направить, срежиссировать на определенном этапе, подвести к посильному началу “своей колеи” сообразно с задатками – это задача взрослых.

Необычайно важен контакт с природной средой на чувственном уровне. Слова “сильный ветер”, “дождь”, “ливень”, “вековое дерево” и многие другие для горожанина книжны, сухи и плоски. Здесь происходит оживление понятий и проживание страниц из учебников физики, географии, биологии, а заодно и приближение к таинству языка, вмещающего чувство, – к поэзии. Можно ли понять, что испытывал Одиссей, борясь на исходе сил с волнами, если даже не видел и не слышал прибоя? Сам гекзаметр гомеровских поэм – это ритм набегающей и уходящей волны. Что такое строка из романса “утро туманное, утро седое, нивы печальные, снегом покрытые…” для человека, никогда не чувствовавшего, как холоден и чист тот октябрьский туман? Путешествие, проводя через пространство жизни, помогает наполнить язык жизнью – от знака с условным плоским смыслом – к слову, наполненному жизнью.

Романтика дороги становится заметна ребенку постепенно, когда на задний план отступают заботы о разведении костра, о неудобствах, работе, то есть когда все приметы походной жизни превращаются в освоенные обязанности. Трудность пути дарит преодоление себя, возможность самовыражения, радость от собственного растущего опыта новой жизни и картины мира, раскрывающегося навстречу.

Дорога проживается и ребенком, и взрослым одновременно. Педагог не может положиться на четкость планов и только отмечать галочками мероприятия.

Творческое воображение, воля, самовыражение, терпимость, с одной стороны, расширение представлений о мире через проживание и переживание его, обогащение представлений о родном языке, контакт с природой без посредников, знакомство с материальной культурой – с другой. И, наконец, то, что мы называем романтикой, – умение спокойно и хорошо преодолевать трудности пути так, что они не закрывают собой красоты мира.

Татьяна ЗУБКОВА,

учитель школы # 109

Москва

В силу своих специфических возможностей музей всегда был необходим школе, но только с позиции его “полезности”, по так называемому “школоцентристскому” принципу (который ставил деятельность музея в прямую зависимость от обучающих задач и деятельности учебного заведения). Просветительский аспект музейной информации затмевал ее воспитательный потенциал, и, таким образом, исключалась возможность превращения культурной среды в воспитательное пространство, которое воспринимается детьми как собственное, а значит, важное и значимое.

В настоящее время на смену “школоцентристскому” пришел принцип взаимодействия школы и музея, ибо к общей цели: обогащению духовного мира ребенка, насыщению его жизни яркими событиями и искусством, представленным в самых разнообразных формах, они идут через свои средства, свою педагогическую специфику, определяющую их роль и место в системе непрерывного образования. Перестав быть “учебником, развешанным по стенам”, музей дает ребенку картину мира, ощущение сопричастности культуре, ценностного переживания своего присутствия в истории.

Сегодня уже есть результаты создания по стране собственных школьных музеев, системы взаимодействия школ и музеев в нескольких вариантах (гг.Иваново, Сыктывкар, Новозыбков, Торжок, Нижний Тагил и др.). Можно говорить о существовании системы взаимодействия школ и музеев в Заокском районе, который представляет собой культурно насыщенную среду по количеству образовательных и культурно-просветительных учреждений. В целом же эта работа строится на принципах комплексности, непрерывности, последовательности, преемственности, многообразия и вариативности, действенности.

Так принцип многообразия и вариативности предполагает, что в каждом регионе система должна быть своеобразной, с учетом специфики и возможностей. Примером может послужить то взаимодействие, которое есть между известным Музеем В.Д.Поленова и средней школой села Страхово Заокского района Тульской области, вблизи которого находится музей.

Знаменитый художник основал традицию театральных постановок для сельских детей и с их участием как в построенной им школе, так и в самой усадьбе. Прошли многие десятилетия, а все новые поколения учащихся из Страховской средней школы имени В.Д.Поленова играют в музее спектакли, пишут сценарии, шьют костюмы, делают декорации вместе со своими педагогами и сотрудниками музея.

Школа и музей, продолжая сотрудничать, последовательно и естественно расширяют, родительские собрания, выпускной вечер. Дни музея, выставки, праздники создали из культурно насыщенной среды села Страхово воспитательное пространство в радиусе этого села, что создает особую атмосферу духовности, которая стала необходимой не только детям, но и всем жителям данной местности.

Другой принцип системного взаимодействия школы с музеем – принцип действенности, основанный на особом внимании к вопросам эффективности системы. Для этого разрабатывается программа взаимодействия с учреждениями одного профиля, осуществляется анализ работы, прогнозируются возможности создания на этой основе широкого воспитательного пространства в радиусе целого региона. Таким примером может служить сотрудничество многих школ района (заокские поселковые, Дмитровская, Сосновская, Бутиковская сельские школы), а также школ области с музеем первого русского агронома А.Т.Болотова, который также находится в Заокском районе.

Сегодняшнее обостренное внимание к прошлому, к историко-культурному наследию совместилось с “пиком” экологической озабоченности общества, задача сбережения культурного наследия и культурной среды близка другой – задаче сбережения природы. Музей Болотова рассматривал проблему широко, разрабатывая идею экологического мышления относительно всей окружающей человека среды: культурной и природной.

Музейная педагогика дает в руки школьного педагога целый арсенал видов и форм работы с детьми: музейные уроки, кружки, клубы, тематические вечера, индивидуальные письменные задания, конкурсы, работа в музейных праздниках, экскурсии, игры-путешествия, через использование которых осуществляется направленность деятельности двух воспитывающих факторов – школы и музея на развитие целостной, духовно обогащенной личности.

Ольга ПАВЛОВА,

заместитель директора по воспитательной работе Заокской средней школы

Тульская область