Тары-бары от тети Клары

“Печаль моя смешна” – так называется книга воспоминаний “тети Сони” нашей эстрады Клары Новиковой. Недавно мне посчастливилось побывать на выступлении Клары Борисовны. Некоторыми историями, вошедшими в книгу, актриса поделилась со зрителями, а мы в свою очередь знакомим с ними читателей “Образовательного права”.

Откуда взялась тетя Соня
Меня часто спрашивают: “Откуда берутся героини ваших монологов?” Всех особенно интересует моя тетя Соня. На самом деле этот образ собирательный. Помню нашу киевскую соседку – тетю Машу. Когда к ней приходили из санэпидемстанции и спрашивали: “У вас мыши есть?”, она отвечала: “Миша – в школе!” Ей снова: “Мыши, мыши!” А она: “Я же вам говору, Миша – в школе. Он учится в четвертом классе, отличник”. Я, услышав это, сказала ей: “Теть Маш, ну что ты врешь, какой он отличник?” и в ответ услышала: “Шоб тибе, кому надо знать мое горе?”

Тетя Соня – это еще и мои родители. Мама и папа прожили вместе пятьдесят лет. Недавно мамы не стало. Помню, как у меня в родном Киеве был первый сольный концерт. Полный зал народу, и в первом ряду – мама с папой. Думаете, они на меня смотрели? Они смотрели, как люди реагируют. После выступления мама пришла в гримерку и сказала: “Клара, рядом со мной сидела женщина, она так смеялась, так смеялась… что чуть не уписалась”. И это была наивысшая мамина похвала. А потом я повела родителей в дорогой ресторан отметить мой концерт. Мы пришли, там был накрыт стол, повсюду горели свечи… Папа как свечи увидел, с подозрением спросил: “А чего тут свечки горят?” Я объясняю: “Папа – это для красоты”. А он: “Я тебе скажу – у них, наверное, продукты несвежие, и они не хотят, шоб мы это заметили”. А потом папа попросил, обращаясь к маме: “Положи-ка на тарелку кусок рыбы, попробуй – я могу это кушать?”

Мои первые гастроли
Мои первые в жизни гастроли были в Казахстане. Мы с артистами Кировоградской областной филармонии должны были выступать в лагере заключенных строгого режима. Перед тем как мы переступили порог зоны, нам прочитали целую лекцию о том, перед какими негодяями придется выступать. И вот идем, до смерти напуганные, мимо строя зеков, и тут я вижу нашу концертную афишу. Со мной случилась настоящая истерика. Я смеялась так, что напугала своих коллег. А дело в том, что наша тогдашняя концертная программа называлась “Нам с вами по пути”.

А ночевали мы всем коллективом у пожилой женщины с Украины Одарки Степановны. Ее муж умер в том лагере, а она решила на родину не возвращаться. Приняла нас Одарка Степановна, как детей родных. Когда мы вернулись с концерта, нас ждал накрытый стол и ароматные вареники с лучком, которые хозяйка принесла почему-то в… ночном горшке. Ну наши артисты исподтишка переглянулись, мол, не знает бабка, для чего сей предмет, и принялись за вареники. А среди нас был один заслуженный артист, довольно известный, который, блаженно облизывая ложку, хитро нам подмигнул и похвалил хозяюшку: “Вареники ваши – просто чудо, а вот скажите, пожалуйста, откуда вы такую интересную кастрюльку взяли?” И Одарка Степановна, лукаво улыбаясь, ответила: “Да тут у меня учителка квартировала, так под кроватью оставила”.

Батареи с начесом
Свою артистическую карьеру я начинала в начале семидесятых в Кировоградской филармонии. У нас в коллективе были артисты со всего СССР. Одна из самых молодых, Светлана, приехала из Прибалтики. Худющая такая с длинными тоненькими ногами. Светланина мама, предполагая, что в России может быть очень холодно зимой, прислала дочке теплые с начесом “обогреватели” длиной до колен ярко лимонного цвета. Почему-то такие предметы женского зимнего белья выпускались у нас исключительно ярких, веселых расцветок. Мы Светланины панталоны окрестили “батареями”, и они стали вроде нашего общего талисмана. Прежде чем отправиться на гастроли, мы всегда спрашивали: “Свет, батареи взяла?” “Взяла!” – рапортовала Светлана, и мы знали: гастроли пройдут удачно.

Однажды мы выступали в каком-то ДК, и один наш артист читал обязательный патриотический монолог: “Мы стоим по колено в воде, но ни пяди родной земли не отдадим…” И вот когда он, вскидывая руку, с пафосом воскликнул: “Они не пройдут!”, на сцене появилась Светлана в своих батареях, коротенькой комбинации и на шпильках. Как позже выяснилось, она перепутала расположение сцены и была уверена, что перейдет с одной стороны на другую незамеченной.

Что может подумать человек, когда на самом патриотичном месте его монолога зрители начинают корчиться от смеха? Правильно, что у него расстегнуты брюки. И вот легким, элегантным движением, несчастный декламатор проверяет молнию и убеждается, что все в порядке. А зал уже просто лежит под креслами. Нам стоило больших трудов уговорить рыдающую Свету выйти на сцену и исполнить свой номер. Она пела песню, которая начиналась словами: “Отдала бы я все, чтоб один только раз дорогое увидеть лицо…” А надо сказать, что Светка любила, валяясь в кровати, мурлыкать: “Отдалась бы я вся, да не знаю, кому…” Как-то раз я ей сказала: “Вот когда-нибудь ты так на сцене споешь!” Ага, уже поняли, что я оказалась права? Светлана, ошалев от своего неожиданного дефиле в неглиже, именно так и спела. Успех был ошеломляющий!

После почти трехчасового концерта, когда довольные зрители разошлись по домам, унося надорванные смехом животы, первая леди отечественной эстрады ответила на мои вопросы.

– Мне всегда казалось, что, несмотря на выбранный вами жанр, вы все-таки трагедийная актриса. И вот недавно в одном из интервью прочитала, что вы мечтали сыграть роль Китти из “Анны Карениной”.
– Вы знаете, я считаю себя несостоявшейся драматической актрисой. Но так всегда бывает. Каждый клоун хочет сыграть серьезную роль. Недавно один известный российский режиссер, после того как долго со мной общался, сказал: “Если бы ты встретилась Феллини, он сделал бы из тебя Джульетту Мазину”. Может быть, это слишком смело с моей стороны, но мне кажется, что он прав. Сейчас, к сожалению, уже поздно об этом говорить. Актриса хороша тогда, когда она молода. Да, для кино я не состоялась.

– А для театра? Вы же репетировали спектакль по пьесе итальянского драматурга Дарио Фо.
– Да, пьесу специально для меня перевели. Но премьера не состоялась из-за тех известных августовских событий. Не нашлось денег на постановку. А жаль, пьеса действительно очень хорошая и получился бы интересный моноспектакль “Женщина одна”.

– Клара Борисовна, давайте поговорим о любви.
– Если о самой первой, то мне было 6 лет, и я была влюблена в мальчишку с нашего двора – Вовку Черного. Мы с ним все время вместе бегали, играли в войну. Он мечтал быть летчиком, а я говорила, что, если он выпадет из самолета, я буду его лечить. Такая вот медсестра была при летчике. А потом, в школе, был еще один Вовка. У меня дома все подоконники были исписаны его именем.

– А со своим мужем вы познакомились при романтических обстоятельствах?
– Знаете, я думаю, что в очень редких случаях можно говорить про мужа и про любовь. Это вещи подчас несовместимые. Я завидую тем женщинам, у которых муж и любовь в одном лице. У меня же – нечто другое.

– Другое?
– Это скорее увлеченность интересным человеком (муж Клары Новиковой – литератор Юрий Зерчанинов. – Н.Т.), с которым мне хорошо везде бывать, общаться. Я не знаю, любовь ли это. Мне кажется, что любовь – это когда пламенная страсть.
Вот пришла, забрала, и ты уже ни о чем не думаешь, тебе на все наплевать, ты можешь ради этого чувства бросить все. А я вот не могла бы бросить свое дело. И к тому же любовь редко кому удается сохранить. Я благодарна Юре за понимание, за поддержку, за веру в мой талант. Между прочим, я ведь у него то ли третья, то ли четвертая жена-артистка. Отец Юры ужасно боялся, что это – “очередная”. А вот мы вместе уже 23 года. Но любовь ли это? Не знаю.

– И вместе с тем вы сейчас так вдохновенно о любви говорили…
– Это то, как я себе ее представляю. Я же актриса и буду играть все: любовь, ненависть, страсть.

– А что в сегодняшней жизни вам приносит наибольшую радость, кроме сцены?
– Мне доставляет особое удовольствие общение с интересными людьми. А недавно появились семейные радости. Год назад моя дочь Маша родила Лешку. У меня было такое чувство, что это я его родила. Всю Машину беременность я была рядом, видела, как у нее растет живот. Уже через час после родов держала Лешку на руках. Я называю себя “старшей мамой”, потому что ну какая ж из меня бабушка? Бабушка – это сказки, это теплая, пушистая шаль, тапочки и вязание. А я прибегаю в их квартиру, забрасываю продукты в холодильник, понянчу Лешу несколько минут и дальше помчалась. Но ощущение того, что у меня есть внук, дает мне очень много, хотя и тревога дополнительная появилась.

– Вы как-то сказали, что Маша часто повторяла маленькой: “Не хочу быть сатиричкой!” И кем же она стала?
– Маша учится в Гуманитарном университете, а ее муж преподает там же античную литературу и древнегреческий. Он у нас серьезный парень, доктор наук. Но, если честно, я бы не хотела, чтобы дочь занималась наукой, которая сейчас не дает возможности нормально зарабатывать.

– Клара Борисовна, в то время пока вы были на сцене и дарили зрителям хорошее настроение, по ТВ шел любимый многими фильм “Самая обаятельная и привлекательная”. В нем подружка героини Ирины Муравьевой дает много советов, как стать счастливой женщиной. А вот вы что можете посоветовать нашим читательницам?
– Думаю, что дам не самый мудрый совет, но я всегда повторяю: надо к себе хорошо относиться, любить себя.

– А что вы себе говорите, когда тяжело, когда руки опускаются?
– Я даю себе установку наплевать на все несправедливости и обиды. И повторяю себе, что должна продолжать свое дело, должна выходить на сцену. Всем несправедливостям есть одна справедливость вопреки – моя любимая работа.

Поговорив с артисткой, я спросила у ее администратора Владимира, неужели Клара Борисовна совсем не волнуется, когда выходит на сцену. Уж очень уверенно, по-хозяйски она управляет зрительным залом. “Что вы, – удивился тот, – ужасно переживает!”

Беседовала Наталья ТИМЧЕНКО