На чтение: ≈ 6 мин.Все меньше с каждым годом среди нас остается солдат Победы. Но живы еще дети военной поры, видевшие все ее ужасы. Я не согласен с теми психологами, которые утверждают, что малыши не имеют страха перед войной. Стремление играть в войну обусловлено самой природой человека – защитить себя. Дети имеют свой, еще неосознанный страх перед всеми ужасами, в том числе и военными.
Моя мама в возрасте 28 лет испытала тяготы, которые и врагу не пожелаешь. На ее руках были мы с братом (мне шесть, брату три года на начало войны), отец-инвалид, получивший тяжелое ранение под Ленинградом. Оккупация Острогожска, хотя и недолгая, шесть месяцев, была тяжелейшим испытанием для жителей. Один раз немцы окружили рынок. Ждали машин-душегубок из Харькова. Среди несчастных людей была и наша мама. Их продержали двое суток без воды и еды, но слава советским партизанам и летчикам – состав со страшными машинами-убийцами партизаны пустили под откос. Акция уничтожения жителей Острогожска была сорвана. А каково было нам, детям, которым бабушка и дедушка не могли объяснить, где же мама? Мы с братом не понимали всего, но чувствовали: происходит что-то страшное. Поэтому, когда в наши дни я услышал от одного молодого человека, что машины-душегубки, концлагеря и прочие ужасы – это миф, меня всего затрясло от негодования. …Напротив нашего дома наискосок через дорогу находилась усадьба МТС, в помещениях которой немцы устроили продовольственные склады. Зимой 1943 года началось паническое бегство оккупантов из Острогожска. Немцы не оставили склады, а, подорвав их, подожгли. Люди, измученные голоданием, бросались в огонь, чтобы кое-чего достать съестного. Устремилась в огонь и моя мама. Я стоял у самого огня, а она выбрасывала мне куски сала, сыр, макароны и снова бросалась в горящие развалины. Я пытался это богатство отнести домой, но по дороге все отбирал сосед, который при немцах держал лавочку, был их прислужником. Эта подлость отложилась во мне на всю жизнь. А пребывание на оккупированных территориях долго еще помнилось. Когда пришло время поступать в институты и училища, мы были вынуждены отвечать на вопрос «Был или нет на оккупированной территории?». Страна делила своих детей на два сорта, подозревая тех, кто испытал вражеское рабство, в чем-то неблаговидном. Последствия войны с ее постоянным недоеданием продолжались и после Победы. Поесть вдоволь хлеба было постоянным желанием. Мало кто помнит сегодня голод 1946 года. А мы тогда считали за лакомство лепешки из желудевой муки. Желуди собирали в лесу, дубов достаточно в Воронежской области, и сами мололи их на муку. До сих пор помню лиловый цвет этих лепешек… Помню, как немецкие солдаты, подманив нас конфеткой, бросали ее в стайку 7-8-летних пацанят, а потом хохотали, наблюдая, как мы боролись за нее. Впервые я наелся конфет в 1950 году, когда уже работал в бригаде грузчиков, возившей товары из Воронежа в Острогожское отделение ТОРГа (торговое государственное предприятие). Мы, дети войны, рано созрели для труда. Учеба для нас была роскошью, к которой мы стремились.Но не только голод подстерегал детей военной поры. Смерть всегда ходила рядом, и погибнуть можно было в любой момент. …Когда наши войска окружили Острогожск, немцы пытались вырваться из кольца. Их танки мотались по улицам из одного конца города в другой. Жители прятались в погребах. Когда во дворе и огороде нашего дома упали две бомбы, мама решила перебраться к соседям через улицу. Там погреб посолиднее. Когда мама меня и трехлетнего братишку повела туда, то в конце узкой улицы появился немецкий танк. Мы растерялись… Я с мамой успел перебежать дорогу, а Вова остался на другой стороне. Нас будто парализовало. Маленький брат плакал, махал ручонками, а на нас надвигалась махина фашистского танка. И вот он, чуть не задев нас, промчался мимо, громыхая и обдавая выхлопными газами. Будучи уже взрослыми, мы с братом осознали в полной мере превратности судьбы: что стоило тогда немцам дать очередь из пулемета или чуть-чуть вильнуть машиной!В кино мы больше видим героизм наших бойцов, нашу Победу, но за кадром остаются страдания простых людей, мучения детей и стариков. А это и есть настоящие будни войны, о которых общество почему-то считает неэтичным рассказывать, а тем более показывать их. Хочется, чтобы мы не забывали о том, каким тернистым и нелегким был путь к Победе. Вадим КУЛИНЧЕКО, капитан 1 ранга в отставке, пос. Купавна, Московская область
Выбор читателей
Комментарии