Тамара ТЮЛЯЕВА: Пора попридержать издательский бум

В свое время “ОП” опубликовало положение о конкурсе учебников по новейшей отечественной истории (см. N 6 от 7 февраля 2002 г.). С тех пор СМИ, пишущие об образовании, не раз обращались к ходу самого конкурса, а впоследствии и к его итогам. Интерес закономерен. Во-первых, это едва ли не единственный подобный конкурс, проводимый министерством (то, что делает в области учебной литературы НФПК, несколько “из другой оперы”), во-вторых, если внимательно читать план министерской модернизации, можно обнаружить намерения сделать конкурсы “нормой жизни”, и, наконец,
в-третьих, учебники – больная тема на протяжении всего последнего десятилетия. Сначала их было слишком мало, теперь – слишком много, а на пути к этому изобилию некоторых людей, между прочим, убивали… Своими размышлениями на тему прошедшего конкурса с нами поделилась главный специалист Департамента общего образования МО РФ кандидат исторических наук Тамара ТЮЛЯЕВА.
– Тамара Ивановна, конкурс завершен, у него есть определенные итоги. Много недовольных – в среде авторов и издателей. Раздаются оценки, что конкурс провалился, не удался, министерство не справилось…
– Чтобы грамотно размышлять на тему итогов, вспомним, откуда взялся конкурс. Исторически в наших учебниках мы доводим новейшую историю до последнего дня. Это, на мой взгляд, практика скользкая. Истории как таковой еще нет – есть политология, социология, эмоциональная и недостаточно взвешенная оценка недавних событий. В Европе не включают в учебники последние годы, ведь “лицом к лицу лица не увидать”. Возьмите, например, Германию… У нас же, как всегда и во всем, – радикализм. А еще – плюрализм, зафиксированный в наших государственных документах, в стратегии школьного исторического образования. Естественно, авторы излагают события в соответствии с той или иной концепцией, со своими оценками. Все родители: депутаты, сенаторы, члены правительства – поглядывают в книжки, которые носят в портфеле их дети, естественно, каждый считает себя специалистом в области родной истории… В общем, президент дал задание Правительству РФ посмотреть, что у нас с учебниками новейшей отечественной истории; правительство – министерству, мы полгода готовили справку, где честно все изложили. Что было дальше, всем известно: постановление N 35, в котором ставится задача провести конкурс для написания учебников, объективно отражающих реальную действительность.
Во исполнение постановления начала работать межведомственная школьная историческая комиссия, которая разработала концепцию преподавания отечественной новейшей истории. Этот документ и должен был лечь в основу конкурса.

– Наверное, многие понимали, что в сроках, указанных в постановлении правительства, была некая “революционная торопливость”…
– То, что к 1 сентября положить на стол новый хороший учебник невозможно, это осознавали все. Вышло положение о конкурсе с очень сжатыми сроками. Ну а что было дальше, пресса уже писала. В результате мы имеем “Историю Отечества” для 9-го класса. Эта книга сейчас у меня на столе. Правда, издательство “Русское слово” самовольно поставило себе гриф “Рекомендовано” в этом учебнике, хотя у нас каждая новая книжка получает другой гриф – “Допущено”. Мы разбирались с этим вопросом, и издательство обязалось изъять первый тираж. Что касается второй книжки-победительницы, то она пока не готова и не проходила экспертизу ФЭС.
Я считаю, что, несмотря на все накладки, которые были в этом конкурсе, сбои в организации, все-таки практика проведения конкурсов нам нужна. А иначе что происходит? Разливанное море демократии в смысле создания книжек. С первого ли, с четвертого раза авторы все равно напишут то, что будет одобрено. Никто ведь не будет звать к свержению существующего строя, например. Период всем известен, факты, события – тоже. Разумеется, авторы поменяют структуру, имена, персоналии, технологии, а книжки-то в принципе все об одном и том же, что по средним векам, что по отечественной истории. Я лично, как учитель (помимо своей основной работы я преподаю в школе), считаю, что этот издательский бум надо попридержать. Семь книг по истории Отечества никому не нужны в одном классе. Тем более что выбор ограничен условиями жизни. Кто выбирает? Учитель? Так он информации даже не имеет. Чтобы выбрать, надо положить перед собой все семь или пять книг. Тогда учитель скажет: вот эту беру – нравится язык, объем, картинки. Но выбирает зачастую чиновник, по спискам. В списках – цены. Берут, что подешевле. Или ориентируются на знакомые имена авторов. Или на издателей, которые недавно приезжали, организовали семинар, завлекли, показали книжки… Вон он, выбор, в реальности.

– Но вы же, Тамара Ивановна, здесь и находитесь для того, чтобы оградить учительство от книжного вала.
– А как можно оградить, если люди пишут! (А издательства – издают! А люди – покупают! Рынок же!) Вот оно лежит, обществознание, 25-е по счету. Секретарь приносит рукописи, я смотрю. Обязательный минимум соблюден, цели добрые, все по закону. Направляю на экспертизу. У нас сегодня много авторских коллективов, много желающих написать учебник. А учитель – один. И ему приходится совершенствоваться, а он это не очень любит, потому что ему трудно, денег мало платят, все требуют. Вот и курсы усовершенствования бьют тревогу – мало людей! А кто на курсах? Те же преподаватели вузов. А методисты? “Ленинский призыв” зачастую. Не могу обижать коллег, но душа болит.
С другой стороны, у нас сегодня есть авторы и издатели, которым педагоги говорят: ну побойтесь Бога, спуститесь с неба, посмотрите на землю, дайте чуть-чуть, в учебнике доступный материал. Потому что там, “далеко от Москвы”, и учитель задерганный, и детишки историю должны знать не так, как академики. Мы ребенку даем “кирпичи”, а он мало что усваивает. Мы им “минимумы и требования”, а дети и учителя очень разные!

– Качество знаний упало?
– Несомненно. Во-первых оно упало потому, что сократилось количество часов в основной школе. В 9-м классе мы даем две сложнейшие истории ХХ века: отечественную и всеобщую. Во Франции мне сказали: зачем вам эта старина, мы у себя все с Французской революции изучаем. А то, что прежде было, – две главы обзорно. А ведь и у них богатейшая история! Когда я им сказала, как мы изучаем их Робеспьеров, Маратов, якобинцев, они были поражены. А как мы с Яном Гусом носимся, чешским героем! Некоторые французы удивились: да, а кто это? Разгружать содержание надо, разумеется, не забывая о своей национальной истории.

– Вернемся к конкурсу. Планировалось, что победители автоматически получат гриф министерства?
– Действительно, странная ситуация создалась – никакого грифа автоматически они не получали. Этого не было и в положении о конкурсе. Более того, вторая книжка-победительница еще не прошла ФЭС. Победители получили звание – победители. Зато те авторы, что участвовали в параллельном конкурсе НФПК (на создание учебных пособий), получили гранты и госдотацию на издание.

– Известно, чтобы учебник прошел ФЭС, он должен вписываться в некую методически-концептуальную линию. Учебник-победитель для 9-го класса – “линейный” или “книжка-одиночка”?
– “Русское слово” считает, что они свою концептуальную линию этим учебником закончили…

– Издательство считает, что у них есть линия, но это не значит, что так думают и все остальные.
– А кто судия? Нет такого человека или такого органа, а это должен был быть ФЭС, который, принимая книжку от издательства, сказал бы: да, седьмой класс, очень хорошо, а вот представьте нам, пожалуйста, информацию, в которой вы показываете корреляцию с 6-м и 8-м классом и показываете выход на 5-й и 10-й. Покажите, где у вас линия – в дидактике, в методике, в методологии.

– В плане действий Минобразования России на 2002-2004 годы одним из пунктов значится: “Разработка прозрачной государственно-общественной системы рекомендаций по использованию учебной литературы с грифом Минобразования РФ”. Значит ли это, что все-таки грифованных учебников станет меньше?
– Лично я “за” обеими руками. Я люблю порядок и, как все педагоги, когда-то радовалась свободе, новым книгам. Но пришла пора собирать камни. Нужна вариативность, но не такая. И мне очень интересно, кто впервые официально напишет: нужно не более трех учебников в каждой параллели. Не знаю, может быть, новая министерская команда? Поймите меня правильно, я не вкладываю в эти слова никакого политического подтекста, но для таких решений нужны воля и, конечно, более строгий, даже жесткий механизм экспертизы учебников.
А учитель не может ждать, он каждый день идет к доске. Я вам скажу, что стереотипнее историков нет народа. Как-то на конференции подходит ко мне дамочка и говорит: ой, хорошо вы все рассказали, но я работаю по конспекту 56 года… Конечно, настоящий учитель и по советским учебникам грамотно будет работать. Из фразы, звучащей нонсенсом, он сделает современный учебный материал. Учебник – это часть нашей культуры. Это не просто посредник между учителем и учеником, это частица осязаемой культуры, и мы должны над ним работать. В наше время, конечно, трудно сделать что-то определенное. Но именно ясное, простое и одновременно великое всегда остается в истории со знаком “плюс”…

Лидия СЫЧЕВА