Тамара КРЮКОВА:

Нужно уметь видеть мир глазами ребенка

Тамара Шамильевна Крюкова – детская писательница, чьи сказки давно полюбились российскому читателю – и детям, и родителям. Однако творчество ее разнопланово – это и поэтические произведения, и реалистические повести, и рассказы… В любом жанре Крюковой удается передать главное – ту самую неповторимую сказку детства, которую человек носит в сердце всю жизнь. В эксклюзивном интервью «Учительской газете», состоявшемся накануне Дня защиты детей, писательница рассказала о вреде ЕГЭ и о том, как самоизоляция повлияла на читателя и писателя. А в конце мая на базе ИД «Первое сентября» состоялся семинар Тамары Шамильевны по чтению в средней и старшей школе, о чем мы тоже не могли не спросить.

– Тамара Шамильевна, ваша первая книга, насколько я знаю, родилась из писем, которые вы писали своему сыну. Расскажите, пожалуйста, об этом. Исключительный ли это случай в литературе или вы знаете еще подобные примеры?

– В жизни мне пришлось пережить войну, землетрясение, а теперь еще и пандемию. Муж работал в посольстве Южного Йемена, когда там противоборствующие группировки решили с помощью оружия решить, кто главный. Я не буду вспоминать ужас тех дней. Пятилетнего сына пришлось отправить в Россию, а письма со сказкой стали связующей ниточкой между нами. Я не единственная, кто начал сочинять сказки для своих детей. Астрид Линдгрен пришла в писательство так же.

– Многие писатели говорят: «Писать что-либо для детей – это самое трудное. Высший пилотаж». Вы с этим согласны?

– Написать сильную книгу одинаково непросто для любого возраста. Когда пишешь взрослую книгу, неизбежно сталкиваешься с нехваткой фактуры. Часто нужны сведения, каких не найдешь в Википедии. При работе над романом «На златом крыльце сидели…» мне пришлось пообщаться с политтехнологами, не понаслышке знающими все нюансы и тонкости предвыборной гонки: аферы, сделки и подставы. Благодаря их советам мой герой убедительно победил на выборах. А главный режиссер «Последнего героя» помог мне заглянуть за кулисы шоу-бизнеса. Искусство кукловода состоит в том, чтобы марионетки не догадывались, что их водят за ниточки.

В детской книге есть свои нюансы. Нужно уметь перевоплощаться в ребенка и видеть мир его глазами. В психиатрии был известный случай, описанный в книге Дэниела Киза. В одном человеке воплощались 27 личностей. Каждый раз «на пятно вставала» одна, и тогда менялись манера поведения, язык, темперамент… По-моему, во мне тоже скрыто много разных героев. Иногда я позволяю одному из них «встать на пятно» и рассказать свою историю. Все очень просто.

– Когда вы создаете свои произведения, сразу представляете, для кого пишете, или возрастные рамки уже возникают позже, когда вещь готова?

– Я не просто представляю. Я буквально проживаю жизнь героя. Если не попасть в возраст, все рассыпается. Приступая к повести «Костя + Ника», я собиралась писать про двенадцатилетних и затронуть вопросы экологии, но на третьей главе работа застопорилась. Я не могла понять, почему пазл не складывается. Только когда меня осенило, что героям по 15 лет, все встало на свои места и родилась история первой любви.

– Российская государственная детская библиотека присвоила имя Эдуарда Успенского литературной премии «Большая сказка». Это вызвало протест его дочери, которая считает своего отца тираном. Как вы считаете, гений и злодейство совместимы? И на чьей вы стороне, надо ли присваивать литературной премии имя Успенского в таком случае или лучше отказаться от этой идеи?

– Гений в моем понимании – это нечто другое. Пушкин – гений, Толкиен – гений. И Андерсен, который сумел сделать то, чего до него не было. Последние сочинения Успенского трудно назвать гениальными, но он создал Чебурашку и Простоквашино. Это весомый аргумент в пользу того, чтобы премию назвать его именем. Человеческие качества и талант – это разные вещи. Классики, которых сейчас изучают в школе, тоже были небезгрешны, но мы ведь помним их произведения.

– В чем секрет Чебурашки, на ваш взгляд?

– Чебурашка – это маленький ребенок, наивный и ласковый, а художнику Леониду Шварцману удалось создать удивительно симпатичный образ. Раньше мультфильмов было не так много, и каждый становился хитом.

– Мировой культуре известны тысячи сказок. Многие их сюжеты перекликаются. Почему так происходит, почему у человечества возникает необходимость постоянно обновлять этот цивилизационный культурный банк?

– Это касается не только сказок. В литературе вообще сюжеты можно по пальцам перечесть. Все уже придумано, но каждый автор видит историю со своего ракурса. Вам ведь в голову не придет, что Бильбо, уходящий то от одной, то от другой опасности, – это тот же Колобок. Книги читают не ради краткого содержания, а чтобы получить эмоциональный всплеск, подпитку. Испытание временем проходят только те книги, которые вызывают отклик в душе, а если быть физиологически точным, в мозге читателя. Книги, интерес которых зиждется только на сюжете, после прочтения быстро забываются. В начале прошлого века детективы про Ната Пинкертона разлетались миллионными тиражами, в то время как две тысячи «Преступления и наказания» издатель продавал несколько лет. Зато теперь короля сыщиков подзабыли, и Достоевский уже давно переплюнул его по тиражам.

– Вы бывали во многих странах, в том числе жили и работали на Востоке. Это как-то отразилось на вашем творчестве – такой мультикультурный кругозор?

– Нас обогащают не только путешествия, но и каждая прочитанная книга, каждая встреча. Все новое подпитывает и когда-то может пригодиться. Недавно я завершила книгу «Двери города книг», это вторая часть дилогии «Двери». Там есть эпизод, когда в загадочный и пугающий Посторонний мир попадают двое – истинный писатель и тот, кого манит внешняя атрибутика – автографы, слава. Писателя увиденное не пугает, а вдохновляет, в голове рождается новый сюжет. А неписатель думает лишь о том, как унести ноги и выбраться из передряги. Это два разных подхода к миру.

– Знаменитые восточные сказки… Восточный фольклор – он действительно так сильно отличается от европейского, от русского? Или это все ветви одного дерева с общим корнем и различия чисто косметические, так скажем?

– Одни и те же сюжеты кочуют из страны в страну. Все фольклоры пересекаются. «Золушка» пришла из Древнего Египта. Другое дело, что каждая культура накладывает свой непередаваемый колорит. Впрочем, некоторые народные сказки четко выражают национальные черты. Например, «Три поросенка» – традиционно английская сказка, хотя могла бы быть японской или китайской. «Терпение и труд все перетрут» не та идея, которая нас вдохновляет. Нам ближе Емеля: слез с печи, поймал щуку, и вот оно – счастье привалило. Мы больше уповаем на чудо, что, по сути, не такая уж плохая идея. Недаром простоватый и наивный Иванушка-дурачок всегда выходит победителем.

– Только что прошел ваш вебинар, в рамках которого вы рассказывали о том, каковы тенденции читательского интереса среди подростков. Поделитесь, пожалуйста, этим с нашими читателями.

– Хочу привести цитату: «Абсурдно устанавливать строгие правила того, что следует читать, а что нет. Добрая половина современной культуры зиждется на том, чего читать не следует». Не правда ли, актуально? А ведь это сказал Оскар Уайльд. Застав подростка за чтением фантастики и фэнтези, их тотчас одергивают: «Не читай всякую дребедень». При этом взрослые не дают себе труда вникнуть, что такие книги далеко не пустое чтиво. В них поднимаются и социальные, и психологические проблемы. Нельзя судить по жанрам, исходя из худших образцов. Надо судить по лучшим. Вот и получается, подросток тянется за книгой, а его бьют по рукам, а потом поднимается визг: подростки не читают! Любовь не бывает по принуждению. То, что навязывается, никогда не станет удовольствием. Подростки стоят на пороге взрослости, дайте им свободу хотя бы в выборе книги.

– Какие в целом перспективы у подростковой литературы? Многие, например, делают ставку на комиксы…

– Как ни печально, сейчас есть тенденция к оглуплению. Клиповое мышление становится повальной проблемой, теряется способность к концентрации и анализу. Немудрено, что и литература идет к упрощению. Если раньше детям читали «Гадкого утенка» со всеми вкусными описаниями скотного двора, то теперь в ходу книжки с картинками и подписями в две строки. Это не вина детей, что из них растят дебилов. Это выбор взрослых. Легче сунуть ребенку в руки гаджет, а самому погрузиться в просматривание ленты новостей. Научно доказано, что художественная литература – это один из основных тренажеров мозга. Исследования проводились разными учеными и подтверждаются МРТ, но это отдельный и долгий разговор. Комиксы интеллект не развивают. На мой взгляд, в России они приживаются трудно, что не может не радовать. Зато почитать есть что. Сейчас появилось много интересных авторов и книг, которые поднимают волнующие подростков проблемы, и они находят своего читателя.

– Вы один из авторов комплекта учебников по русскому языку, получившего в свое время статус федерального. Русский язык в школе, на ваш взгляд, преподается правильно? Или есть какие-то вещи, которые необходимо изменить?

– Повальная безграмотность говорит о том, что «не все в порядке в Датском королевстве». Поскольку результат плох, напрашивается вывод: нужно в корне менять методы преподавания русского языка. В учебниках, которые вы упомянули, изучение русского языка идет в тесной смычке с чтением. Результат эксперимента ошеломил. Дети продемонстрировали грамотность и умение прогнозировать. Они лучше успевали по другим предметам, умели хорошо говорить и поддержать дискуссию. А главное – они все как один объявляли, что русский язык – их любимый предмет. Почему эти учебники не ввели в основную школьную программу? Это вопрос не ко мне.

– В связи с этим интересно ваше отношение к ЕГЭ по русскому языку, по литературе. ЕГЭ – зло? Или наоборот?

– ЕГЭ – это одна из ступенек, ведущих к отупению. В то время когда мозг подростка стремительно развивается, его тормозят. Вместо того чтобы учить подростка мыслить и анализировать, его натаскивают на то, чтобы он ответил на определенные вопросы. ЕГЭ – это большой стресс для учеников, но он отнюдь не отражает их умственных способностей. Поставить «галочки» – это совсем не то, что вести осмысленную беседу с экзаменатором.

– Сегодня можно услышать мнения о том, что школьная программа по литературе морально устарела. А вы любили уроки литературы в школе? Помните, какие произведения из школьной программы вам больше всего запали в душу?

– Классика непременно должна входить в школьную программу. Она развивает интеллект. Сложные тексты включают те участки мозга, которые в другое время бездействуют. Однако когда подросток смотрит на четыре тома «Войны и мира», он априори понимает, что либо он прочтет их, либо остальной список. Вот почему он выбирает краткое содержание романа в хрестоматии или просмотр фильма. Это ничего не дает ни уму, ни сердцу. Как быть? Я бы заменила многотомные произведения классиков на менее объемные. Список литературы должен быть посильным. Когда человек стоит перед невыполнимой задачей, у него опускаются руки и он даже не пытается ее решить. И еще я добавила бы произведения современных авторов для подростков, чтобы внести нотку интереса. Метания героев позапрошлого века волнуют нынешних молодых гораздо меньше, чем проблемы современников.

– Как, по вашим прогнозам, катастрофа книжного рынка повлияет на детскую литературу в смысле творчества и издательского бизнеса? Разрабатываете ли вы какие-то новые темы, мотивы, связанные с пандемией, или стараетесь отстраниться от этого в своем творчестве?

– Я не вижу особой катастрофы. Люди не перестали читать и покупать книги. Про издательский бизнес я судить не могу, но писатели продолжают творить. Кто-то пытается поймать волну злободневных проблем, но я не пишу на злобу дня. Злоба проходит, и книги, написанные на эту тему, вместе с ней. Меня интересует внутренний мир человека: его проблемы, волнения, выбор, рост. Общечеловеческие ценности остаются неизменными из века в век, несмотря ни на какие изменения. Мне интереснее писать о добром и вечном, чем гоняться за сенсацией.

– Самоизоляция плодотворно влияет на ваше творчество? Или, наоборот, мешает создавать новые произведения?

– Карантин на творчество никак не влияет. Писатели не артисты, им для работы нужна изоляция. Виктор Гюго, например, просил слуг забрать всю одежду из дома, чтобы он не мог выйти до окончания работы над очередным романом. В наше время соцсетей, Ватсапа и Скайпа изоляция весьма относительна. Сидя дома, я создала свой подкаст, говоря простым языком, личную радиостанцию. Ее можно послушать и на Яндекс.музыке, и в iTunes, нужно лишь набрать в поисковике название «Голос автора». Приглашаю всех, кто хочет послушать книгу «На златом крыльце сидели…» в моем исполнении.

– Над чем работаете сейчас?

– Скоро должна выйти смешная приключенческая книга «Пленник замка Брик-а-Брак» с великолепными иллюстрациями Екатерины Варжунтович. Эта книга про природу и экологию, и она понравится читателям 6-10 лет. А параллельно я завершаю работу над взрослой книгой «Победителей судят». Ее герои – студенты, и перед ними встает непростой выбор: всегда ли хороша победа любой ценой?

Иван КОРОТКОВ