“Талант – дело подсудное” – 2 Призрак Академического колледжа бродит по Казани

Если вы директор школы в Татарстане, не звоните в Министерство образования России, не ходите в Госдуму и не пишите письма в центральные газеты – защитить от произвола местных властей вас все равно никто не сможет. В Татарстане школы носят уникальный статус – коммунальная собственность, а по российскому законодательству таких школ в нашей стране нет.

Павел Шмаков, директор Академического колледжа при Казанском государственном университете, продолжает бороться за свою школу. И уже не для себя. “Если мы “отдадим” колледж, там, в кабинетах, поймут, что теперь так поступить можно будет с любой нестандартной школой, с любым неугодным директором. Правило “не высовывайся, а то заметят и уволят” опять обретет силу”, – говорит Павел Шмаков.
Не первый год администрация Казани пытается закрыть колледж, прибегая к откровенно незаконным методам. Шмаков это видит и делает все возможное, чтобы это увидели и в Министерстве образования России. Но так как в Татарстане школы “на особом счету”, местные чиновники позволяют себе не считаться с российским законодательством. Фокус состоит в том, что в России все школы (исключая частные) считаются либо государственной, либо муниципальной собственностью, а в Татарстане школы являются коммунальными образовательными учреждениями. Все упирается в одно слово “коммунальные” – такого термина в федеральном законе, оберегающем российские школы от нелегальных действий, нет!
“УГ” многократно писала об Академическом колледже. Последнюю статью под заголовком “Талант – дело подсудное” (N22 от 30.05.2000) можно считать хроникой этого трехлетнего конфликта. В очередной раз вопрос о ликвидации был поднят осенью прошлого года. Вышло постановление главы администрации Казани “Об изменении сети учреждений образования на 1999-2000 учебный год”. Согласно этому документу Академический колледж и колледж при физфаке КГУ решено “слить” в одно учебное заведение под названием лицей N 33. Тех учителей, которые подпишут официальный отказ от работы под руководством Шмакова, должны были взять в штат нового лицея. Незаконность этого постановления заключается в том, что согласно Гражданскому кодексу слияние двух школ называется не ликвидация, а реорганизация, и увольнять учителей в таком случае никто не имеет права.
Ликвидировать колледж “пообещали” в июне, то есть к концу прошлого учебного года. Шмаков объявлял голодовку, весь май ходил в Минобразование, в Госдуму и к нам в редакцию. Решив, что сделано все, что можно, директор уехал домой в Казань.
Прошло пять месяцев. История эта получила новое, совсем неожиданное и с точки зрения логики необъяснимое развитие.
В конце мая вышло постановление Конституционного суда России об отмене суверенитета нескольких автономных республик, в том числе Татарстана. Законы, принятые в этих республиках и не соответствующие Конституции РФ, должны быть отменены. Закон Республики Татарстан “О местных органах государственной власти и управления”, которым как раз вооружились противники колледжа, попадает в этот список.
В июле районный суд Казани запретил главе администрации ликвидировать Академический колледж. Раньше позволить себе подобное мог только сам президент Шаймиев. Начальнику гороно ничего не оставалось делать, как подписать приказ о приостановлении ликвидации. Это было 18 июля, а 25-го у колледжа отбирают здание.
10 августа всех учителей увольняют. Им выдают трудовые книжки с записью “уволен вследствие ликвидации”. “Вы бы видели, во что превратилась эта “раздача”! – со смехом сквозь слезы вспоминает Павел Шмаков. – Моего и.о., в недавнем прошлом завхоза, так запугали, что он напился и выдавал книжки, будучи в нетрезвом состоянии. Я пришел в колледж, все это увидел и хотел остановить, но он был невменяем и, так как я не уходил, вызвал милицию. Милиция приехала и крайне удивилась – человек, который звонил, оказался в глубоком подпитии. Естественно, его забрали, составили акт, взяли штраф и отпустили. Спустя четыре дня всем все равно выдали книжки”.
Но сразу после этого учителям предложили задним числом написать заявления – “прошу уволить по собственному желанию в связи с переходом на другую работу”. За одну эту строчку им пообещали исправить записи в трудовых книжках и выплатить двухмесячную премию. Почти все сотрудники Шмакова так и поступили – принципы принципами, а без работы оставаться никому неохота.
Теперь в здании Академического колледжа находится лицей N 33: с другой администрацией, но с теми же детьми и почти с теми же преподавателями. Но никого из тех, кто руководил экспериментом, в лицее нет. То, с чем так долго боролись чиновники, наконец-то уничтожено.
Разрушена уникальная система обучения детей. Никаких перегрузок, никаких прогулов, никакой обязаловки. Ребятам просто давали возможность углубленно заниматься теми предметами, которые им наиболее интересны, а по другим позволяли учиться в режиме помощи. Конечно, такая модель требует индивидуального подхода, ни о каких стандартах и речи быть не может, у каждого ребенка – своя личная программа. Представляете, какой ужас охватил чиновников?..
Но самое главное – творческая атмосфера. Постоянные конкурсы, участие в передачах, а еще лучше, за что постоянно ругали Шмакова, – на неделю небольшой группой детей отправляли в Москву, в дружественную школу. Семь дней они учились у других преподавателей, знакомились с другими ребятами и приезжали, переполненные эмоциями.
Дети выдают блестящие результаты. По итогам последнего учебного года из 50 выпускников – 17 медалистов. “Колледжане” побеждают на международных математических конгрессах, пишут книги, выпускают сборники стихов. Один мальчик выучил польский язык и поступил в Варшавский университет. Все ребята непременно поступают в вузы, хотя ни одного из них нельзя назвать вундеркиндом. “Мы собирали обычных уличных мальчишек и девчонок, тех, у кого есть хоть какое-нибудь увлечение. А теперь вместо нашего колледжа сделали обычный лицей для одаренных, еще раз воплотили в жизнь идею 60-х годов – собрали хороших, усидчивых ребят и дали им лучших преподавателей, чтобы они заложили в их головы глубокие точные знания. Они сделали, что хотели. Перевели этот лицей в районное подчинение, назначили нового временного директора, а Казанский университет пока вообще отстранили. Это не эксперимент, а просто спецшкола. А тем временем у нас в России – гигантское количество брошенных, непонятых детей. Им не подходят наши стандартные школы, в которых они просто загибаются…”, – говорит Павел Шмаков.
16 августа директор выиграл суд против прокуратуры Республики Татарстан – ни на одно его письмо вразумительно там ни разу не ответили. Суд длился четыре часа, во время него судьи постоянно выходили, советовались, звонили куда-то, но все-таки признали правоту Павла Шмакова и обязали прокуратуру Татарстана немедленно дать мотивированный ответ! Прокуратура признала нарушение федерального законодательства – закон РТ “О местных органах государственной власти и управления” опротестован. И на этом все закончилось, хотя следующим шагом прокуратура должна была оштрафовать Госсовет РТ. Сделать это прокуратуре слишком страшно.
Академического колледжа фактически не существует, хотя юридически он есть: в здании расположен другой лицей, но все документы пока в порядке. Впереди – новые суды. “Почему-то мне кажется, что подобный прецедент нужен для всех школ России. Вся Казань давно следит за этой историей через местные газеты, а по телевидению показывают каждый наш выигранный суд”, – комментирует директор.
Сегодня Павел Шмаков еще не уволен, хотя он получил предупреждение, что его уволят, как только смогут. Теперь, когда колледж уже почти “задавлен”, у директора еще осталась надежда все вернуть. Единственный выход – стать школой федерального подчинения. Но в Министерстве образования эта идея совсем не нравится: дай волю одним, все захотят. Но другого способа изменить ситуацию и там не видят.
“Это закончится только тогда, когда в России будет единое правовое пространство”, – считает директор. В Башкортостане уже заявили, что в ноябре на сессии Госсовета местные законы будут приведены в соответствие с российскими. Они будут первыми. А что же Татарстан? Вместо этого там переводят татарский язык с кириллицы на латиницу. Был хлеб – икмэк, а теперь станет – ikmek. А так как весь Татарстан держится на деревне, где русский в школах учат как английский, в ближайшее время местное население забудет не только русские слова, но и русский алфавит.

Мария ФОМИНА