На чтение: ≈ 13 мин.Запорожское казачество – наиболее характерное и колоритное явление славянского степного пространства. Оно родилось на границе леса и дикой степи, на стыке славянского оседлого постоянства и разгульной вольницы кочевников. Некоторые говорят об особой культуре казачества и даже цивилизации. Как бы там ни было, но жизнь в условиях дикой степи и плавневых дебрей выработала в казаках особые умения и приемы проведения разведывательных операций, наступательных и оборонительных боев, сделала из них настоящих закаленных следопытов, чей опыт выживания в экстремальных природных условиях (добыча и приготовление еды, защита от непогоды, диких зверей) весьма ценен для нас и сегодня.
Нечеловеческие тайныЗакрыты шумом, точно речью.Так на Днепре, реке Украйны,Шатры таились Запорожской Сечи.И песни помнили векаСвободный ум сечевика,Его широкая чупринаБыла щитом простолюдина,А меч коротко-голубойБоролся с чертом и судьбой.Велимир Хлебников
Часто запорожские казаки выходили победителями в боях с многочисленными армиями, спасались в самых безнадежных ситуациях. Как же им это удавалось? Какими боевыми приемами владели? Какое оружие применяли?
«Поднимались прямо со дна моря…»
Умело и хитро действовали запорожцы и в степи, и в плавнях, и среди черноморских волн. Не чужими были для казаков и морские глубины. Есть сведения (разной степени достоверности, конечно), что сечевики имели свой… подводный флот. Французский историк Монжери писал в 1827 году: «По крайней мере, нет сомнения, что такого рода суда (подводные) были употребляемы в Европе в ХIII в. Украинцы часто избегали преследования турецких галер с помощью больших подводных лодок». Монжери при этом ссылался на записи французского философа Фурнье, побывавшего в конце ХVI века в Константинополе. Странствующий пытливый мыслитель, который проявлял интерес к нравам и обычаям других народов, свидетельствовал: «Здесь мне рассказывали совершенно необыкновенные истории о нападении северных славян на турецкие города и крепости – они являлись неожиданно, они поднимались прямо со дна моря и повергали в ужас береговых жителей и воинов. Мне и раньше рассказывали, будто славянские воины переплывают море под водой, но я посчитал рассказы выдумкой. А теперь я лично говорил с теми людьми, которые были свидетелями подводных набегов славян на турецкие берега».
Комментируя эти и другие высказывания и хроникальные записи разных времен, Монжери утверждал: «Запорожские казаки пользовались гребными судами, способными погружаться под воду, покрывать в погруженном состоянии большие расстояния, а затем уходить в обратный путь под парусами». Как же выглядела подводная лодка казаков? Монжери попытался дать ответ и на этот вопрос. Корпус обшитого кожей челна был накрыт герметической палубой. Над ней возвышалась шахта, где находился наблюдатель-рулевой. Через шахту поступал воздух при плавании в надводном и полупогруженном положении. В погруженном состоянии движение осуществлялось при помощи весел, герметизированных в местах прохода через корпус кожаными манжетами.
Рассказы Фурнье и Монжери не канули в Лету. Их имена, например, упоминаются в книге П. Адамовича «Подводные лодки, их устройство и история», которая была издана в Петербурге в 1905 году. Проявляют интерес к их работам и современные исследователи. Один из них предположил, что подводной лодкой во время похода становилась обыкновенная «чайка». Она имела двойное дно, в котором в погруженном состоянии содержался балласт (скорее всего, песок). Дно было снабжено створками. Когда возникала необходимость всплытия, створки откидывались и песок высыпался. Фантастический корабль, облепленный водорослями и ракушками, вдруг появлялся из морской пучины у самых стен вражеской крепости, повергая противника в ужас…
Ракетный «переполох»
Глубокая ночь. Луна скрылась за тучами, не видно и звезд. Турецкий лагерь затих. Лишь слышно, как переминаются кони возле шатров да перекликаются часовые. Вдруг раздаются громкие хлопки, и лагерь озаряют вспышки. Всполошились и дико заржали перепуганные кони, из шатров, ничего не понимая, стали выбегать полусонные люди. Взметались вверх языки пламени, дергались тени, бряцало бесполезное в темноте оружие, а между шатрами продолжали звучать взрывы, и все новые и новые вспышки ослепляли людей и обезумевших лошадей. Переполох во вражеском стане произвели «шутихи большого калибра». Так у запорожцев назывались особые ракеты, которые, взрываясь (до шести раз), подпрыгивали при каждом взрыве и производили оглушительные хлопки, точно современные петарды. После такого ракетного ночного «переполоха» противник был морально подавлен и, если подобное ракетное нападение повторялось, через несколько дней в спешке покидал лагерь.
Про бывалого, искушенного в военных передрягах запорожца говорили, что он прошел Крым, Рим и медные трубы. Про Крым и даже Рим, где приходилось бывать запорожским воякам, понятно, а вот при чем здесь медные трубы? Вполне возможно, что запорожские умельцы, конструируя хитроумные ракеты, использовали опыт византийцев, на вооружении которых был так называемый греческий огонь. До изобретения пороха он представлял собой мощный огнемет. Вот один из рецептов огненной смеси: одна часть канифоли, одна часть серы, шесть частей селитры в тонко измельченном виде растворялись в льняном или лавровом масле. Все это вкладывалось в медную трубу, укрепленную на носу корабля, и поджигалось. Предки запорожских казаков, да и сами запорожцы, бороздившие южные моря, не понаслышке знали о действии «греческого огня».
Что же собой представляли ракеты запорожцев? По какому принципу они действовали? Как удалось установить, это были глиняные трубки с несколькими камерами, соединенными каналами, в которых была насыпана горючая смесь. Сначала она взрывалась в первой камере. Потом поочередно в остальных пяти. При каждом взрыве казацкая ракета-«шутиха» подпрыгивала. Звуковой и световой эффекты при этом были отнюдь не шуточными.
Саперы-«могильщики»
Как правило, каждый сечевой городок был опоясан земляным валом, вокруг часто также вырывались траншеи, которые заполнялись водой. Собственно со строительства этих земляных укреплений и начиналось обустройство казацкой столицы. В нем участвовали все запорожцы. Как свидетельствуют различные источники, на пограничных территориях они часто из воинов превращались в трудяг-землекопов. Папский нунций, который посетил Польшу и Украину, замечал: «Казак воюет столько, сколько мотыгой и лопатой насыпает землю и делает укрепления среди безграничных равнин своего края».
Каждый сечевик обращался с лопатой, киркой, ломом не хуже, чем с саблей или пикой. На поле брани, правда, вместо шанцевого инструмента он мог использовать и боевое оружие. С помощью той же сабли или даже кинжала казаку ничего не стоило в мгновение ока вырыть небольшой окопчик или даже окопную траншею. Между прочим, в условиях южной степи запорожцы первыми стали широко использовать неизвестный в Западной Европе способ защиты от огня врага – смоокапывание. «Как только выкопает себе укрепление над какой-нибудь речкой, казак становится «неприступным», – писал один хронист. У другого находим такие строки: «Нет в мире войска, которое бы умело лучше строить окопы, чем казаки». Доминиканский монах-мемуарист Симеон Окольский отмечал в своем дневнике: «Не один инженер удивлялся, глядя на расположение ихних валов, окопов, батарей, заслонов!; если б коронное войско прошло их преграды и ямы, грудьми поломало дубовые колы и частоколы, прошло привалки и валы, то еще большей отваги надо было бы на то, чтоб достать их в середине».
Для строительства редутов, сложных защитных укреплений и фортификационных сооружений у запорожцев существовали особые саперные отряды. Казаки, которые занимались исключительно землекопными работами, назывались «могильщиками». Насыпные возвышенности по степным грядам, известные у казаков как «робленые» могилы, – дело рук казацких саперов. Они представляли собой своеобразные сторожевые холмы. От погребальных их можно было отличить по траншеям и окопным ходам на вершине.
Казакам хорошо были известны различные «подкопные мудрости, осадные промыслы». Есть сведения о подкопах, которые вырывали казацкие саперы для проникновения в стан врага. В 1637 году во взятии Азова вместе с донскими казаками принимали учстие и запорожцы. Для того чтобы одолеть врага, казаки применяли набитые землей плетневые туры, так называемые гуляй-города – деревянные щиты на колесах. Ведя огонь по противнику, их подкатывали к самым крепостным стенам. Когда таким способом одолеть турок не удавалось, донцы вместе с запорожцами прибегали к «немецкому размыслу» – рыли под крепостными стенами подкопы, через которые без труда попадали в укрепленный город. Подкопы же турок казаки успешно выявляли, используя специальные приборы – «слухи». Овладев всеми тонкостями «минной» войны, казацкие умельцы даже прибегали к подводному минированию. «Будучи исправными минерами, они не прекращают даже ставить мины под речкой с помощью покрытых смолою лодок», – замечал очевидец тех «азовских» событий турецкий путешественник Евлия Эфенди.
Окончание следует
Выбор читателей
Комментарии