Своими именами

Во всем мне хочется дойти до самой сути…

Борис Пастернак

Продолжаю размышлять о педагогических уроках холокоста. Повторяю, именно о педагогических. Ибо о холокосте написано сотни томов. Я же смотрю на эту проблему глазами учителя. Речь пойдет о гражданском подвиге славных сынов карачаевского народа, спасавшего еврейских детей в годы фашистской оккупации. И не только карачаевского народа. Как выясняется, и среди других народов нашлись люди, не утерявшие нравственного компаса, которые даже в страшных людоедских обстоятельствах сохранили человеческое в человеке. Именно это вселяет надежду на то, что впредь срывы в варварство не повторятся.

Один из главных трагических уроков ХХ века состоит в том, что при определенных условиях культурный слой мгновенно слетал, уступая место пещерным инстинктам. Происходило это в таких, казалось бы, цивилизованных странах, как Германия (родина Шиллера, Гете, Гейне, Россия (Пушкин, Гоголь, Толстой, Достоевский, Чайковский).

Осознание этой суровой реальности породило сомнение в возможностях культуры противостоять варварству.

Вот что по этому поводу отмечал один из выдающихся писателей ХХ века, до дна испивший горькую чашу сидельца ГУЛАГа, Варлам Тихонович Шаламов: «В обстановке же, когда тысячелетняя цивилизация слетает, как шелуха, и звериное биологическое начало выступает в полном обнажении, остатки культуры используются для реальной и грубой борьбы за жизнь в ее непосредственной, примитивной форме».

В своих мемуарах Агата Кристи вспоминает: «В Багдаде нас пригласили на чай к доктору Гордану. Он слыл неплохим пианистом и играл в тот день Бетховена. У него была красивая голова, и, глядя на него, я подумала, какой это замечательный человек: всегда любезен и тактичен. Но вот кто-то невзначай упомянул о евреях. Доктор Гордан изменился в лице, причем изменился поразительно, я никогда не видела такого жесткого выражения.

– Вы не понимаете, – сказал он. – Возможно, у вас евреи не такие, как у нас. Они опасны. Их следует истребить! Ничего другое не поможет!

Я уставилась на него, не веря своим ушам. Но он имел в виду именно то, что сказал. Тогда я впервые столкнулась с ужасом, который позднее пришел из Германии. Для тех, кто много путешествовал, думаю, кое-что было ясно уже тогда, но обыкновенным людям в 1932-1933 годах явно недоставало способности предвидеть. <…> Есть вещи, которые – когда в конце концов убеждаешься в них – повергают в отчаяние».

Тем не менее, пессимистично оценивая возможности культуры как антидота от вируса одичания, оба продолжали писать. Значит, на что-то надеялись.

Свет во тьме светит, и тьма не объяла его.

Евангелие от Иоанна, глава 12, стих 46

Свет во тьме

Про добро в человеческой природе мы знаем меньше, нежели о зле. Почему? Потому что оно, как правило, анонимно. Об этом читаем в Евангелии: «И если делаете добро только тем, кто вам делает добро, то какую благодарность ожидаете за это? И самые последние люди, даже грешники, так поступают» (Евангелие от Луки, 6:33).

В 1950 году в Париже умирал русский философ и психолог Семен Людвигович Франк. Он, изгнанный из России на одном из «философских пароходов», успел увидеть верстку своей книги «Свет во тьме». Название книги дано в полном соответствии с христианской антропологией, основоположником которой Семен Людвигович и являлся.

Учитель Церкви Тертуллиан известен своим крылатым выражением «Душа человека по природе своей христианка». Но с таким же правом мы можем утверждать, что душа человека иудейка или мусульманка. Ибо ни одна авраамическая религия не учит злу.

Всевышний Аллах в Коране говорит: «По этой причине предписали Мы сынам Исраила: кто убил кого-то не ради воздания (наказания) или не за нечестия, творимые на Земле, тот как будто бы убил всех людей» (сура 5, аят 32), «Стремитесь же опередить друг друга в благих делах» (сура Аль-Бакара, 148).

Довольно своеобразно эту мысль сформулировал юный информатик: «Бог один, провайдеры разные».

Возвращаясь к мысли об анонимности добра, приходишь к выводу, что крупицы добра необходимо собирать, освобождая их от пустой породы. Ровно так же добывают золото, вымывая песчинки, из которых постепенно отливают слитки. Пора­зи­тельно, как в жизни метафоры становятся овеществленными.

В Карачае, где происходили описываемые события, издавна добывали и до сих пор добывают золото, что помимо прочего привлекало нацистов.

В историческом плане важно, как говорят историки, собирать в полевых условиях крупицы воспоминаний непосредственных участников тех событий. Сегодня это дети войны. Особая ценность детских воспоминаний состоит в том, что ребенок запоминает те детали и подробности, что навечно впечатываются в его сознание. В этом ключе воспоминания детей и внуков героев, которым было тогда от 5 до 12 лет, драгоценны.

Исследовательский комплекс в Израиле, при котором находится Музей «Яд ва-Шем» (в переводе с иврита – «память и имя») ставит своей сверхзадачей восстановить в людской памяти всех жертв холокоста поименно. Та же задача высечена на Могиле Неизвестного Солдата в Москве: «Никто не забыт, ничто не забыто». Павшие в боях и жертвы геноцида в равной степени взывают к нашей памяти.

«Я вложу в вас мой дух, и вы оживете на земле снова, я поселю вас на вашей земле» – эти слова библейского пророка Иезекииля написаны на арке, которую видит каждый, кто подъезжает к Музею холокоста в Иеру­салиме. На Земле эти люди могут ожить лишь в нашей памяти. И тогда древнее пророчество сбудется.

Но есть еще одна категория людей, достойных памяти. Это те, кто совершал нравственный подвиг самопожертвования, спасая безвинных жертв геноцида. Их имена высечены на Аллее праведников.

Кровавые наветы

Кровавому навету на евреев, где они обвинялись в ритуальном использовании крови невинных младенцев, уже более двух тысяч лет. Спустя столетия по мере наращивания культурных мускулов абсурдность этого навета стала очевидна.

Но в начале ХХ века кровавый миф был вновь реанимирован. История должна знать своих «героев». Одним из авторов этой новейшей модернизации стал С.А.Нилус, русский религиозный писатель и публицист, известный как публикатор «Протоколов сионских мудрецов», на основании которых развивал так называемую теорию мирового заговора, якобы вдохновляемого евреями. По воспоминаниям современника, «это была сильная личность, человек блестящий, талантливый музыкант, художник, писатель». Скорее всего, он глубоко и искренне верил в конспирологическую теорию всемирного еврейского заговора. Чего нельзя сказать о его полицейском соавторе.

Другой реаниматор кровавого навета – заведующий заграничной агентурой Департамента полиции Петр Рачковский. Фигура мутная, нечистоплотная, взросшая на дрожжах провокаций. В 1902 году был уволен со службы министром внутренних дел Плеве. Но в 1904 году Плеве был убит бомбой террориста. Организатором убийства был агент охранки Азеф, много лет сотрудничавший с Рачковским. В итоге в 1905 году Рачковский был восстановлен на службе.

Как мы понимаем, идеализмом в сознании такой личности и не пахло. Он цинично шел на подлог. Так родилась фальшивка, взятая на вооружение в России черной сотней. Примечательно, что, прочитав этот текст, Николай II сделал пометку на полях: «Нельзя негодными средствами бороться за святое дело». Это притом что царь идеологически опирался на Союз русского народа.

Конспирология – штука заразная, не знающая государственных границ. Почти одновременно в России и Франции идут позорные антисемитские процессы: в России дело Бейлиса, во Франции дело Дрейфуса. На защиту невинных жертв в обеих странах встают писатели, которых по праву называли совестью нации. В России – Владимир Галактионович Короленко, во Франции – Эмиль Золя.

В годы ВОВ кровавый навет был возведен на карачаевцев. Авторы: Джугашвили (Сталин), Берия и Суслов. Последняя фигура неожиданна. Какая связь между кабинетным догматиком, идеологом марксизма, до конца брежневских времен осуществлявшим контроль над идеологической чистотой, и шельмованием целого народа? Оказывается, связь непосредственная.

Если кто забыл, то партия тогда была руководящей и направляющей силой в государстве всего и вся: от промышленности до сельского хозяйства, от молодежного движения до партизанского включительно. Вот и назначен был в годы ВОВ Суслов руководить партизанским движением в Карачае. Но что мог понимать в организации подполья и подготовке терактов против оккупантов этот кабинетный догматик? Естественно, он провалил дело. Но «виновные» были немедленно найдены. Ими был назван весь карачаевский народ, объявленный поголовными предателями и пособниками фашистов.

Результат этого навета – трагедия целого народа. А если говорить точнее, не одного его. Аналогичной депортации подверглись корейцы, немцы, финны-ингерманландцы, калмыки, чеченцы, ингуши, балкарцы, крымские татары и турки-месхетинцы.

Депортация – лукавый термин. Всего-навсего переселение?

Геноцид новейшего времени

Надо иметь мужество называть вещи своими именами. Мы сегодня знаем, что только карачаевских детей погибло 22 тысячи. От голода и холода в телячьих вагонах по дороге. Трупы их выбрасывались по ходу движения поездов вдоль железнодорожных путей. Это ли не геноцид?

Когда пришел секретный приказ о депортации народов Кавказа, в том числе бойцов и командиров Красной армии, среди которых были Герои Советского Союза, кавалеры боевых орденов и медалей, их было предписано направить на родину. Но люди, прошедшие фронт, сориентировались и ушли в горы. Тогда спецпод­разделениям было приказано отлавливать беглецов, уничтожая их, отрубать головы и «докладывать» о проделанной работе головами. За каждую предъявленную голову платили приличные по тем временам деньги. Их сдавали ящиками…

Оторопь берет от таких подробностей. Как назвать это? Срыв в архаику? Возврат к пещерной племенной ненависти? Напомню, на дворе стояла середина XX века!

Но даже в этих людоедских обстоятельствах находились люди, которые оставались людьми, отвечая добром на добро. В дзене есть мудрость: «Пусти по реке кусок хлеба, и он вернется к тебе с маслом». Аналогичная пословица у евреев: «Брось хлеб позади, очутится впереди». Подобная народная мудрость прочитывается в украинских, русских и английских пословицах.

Молодая девушка, медсестра из госпиталя Фаина, еврейка по национальности, которую прятала карачаевская семья под именем Фатимы, депортации не подлежала. Но она добровольно отправилась к месту их высылки, дабы доказать властям, что они по отношению к этой семье поступили несправедливо. Между прочим, она многим рисковала, став правозащитником «пособников фашистов». За такие действия она сама вполне могла получить приличный срок. Но всеми правдами и неправдами она добилась своего, сумев улучшить положение спасшей ее семьи.

Молодой учитель-еврей, которого также спасла карачаевская семья, добровольно отправился в места выселения. Стал там директором школы и помог получить детям спецпереселенцев полноценное образование. В результате многие из них впоследствии получили высшее образование, а после реабилитации защитили диссертации.

И уж совсем невероятная ситуация. В предыдущих описываемых случаях ответственные решения принимали молодые, но взрослые люди. А тут двенадцатилетний еврейский мальчик решает разделить свою судьбу со спасшей его семьей и отправляется с ними. В моей педагогической голове это не укладывается. Объяснение здесь, как видно, может быть одно: в годы трагических испытаний дети в нравственном плане созревают быстрее.

Спасая одного человека, ты спасаешь весь мир

Есть известная сентенция: гибель одного человека – трагедия, гибель сотен тысяч и миллионов – статистика. «Тот, кто спасает одну жизнь, как будто спас целый мир» – эта надпись выгравирована на израильской медали «Праведники народов мира». И я отнюдь не намерен выяснять, кто из праведников был эффективнее в спасении жертв холокоста.

Тем не менее разговор об этом стоит продолжить во имя правды и справедливости.

Оскару Шиндлеру со своей супругой удалось спасти от смерти 1200 узников. Рауль Валенберг спас десятки тысяч венгерских евреев. Но были и другие, менее известные подвижники. Причем не все из них были юдофилами. Некоторые, напротив, симпатизировали фашистам.

Например, родной брат Геринга, отвечавший за промышленное производство в протекторате Богемии и Моравии, руководствовался исключительно производственной необходимостью. Для эффективного производства без профессиональных компетенций не обойтись. Всесильному Герману Герингу пришлось даже «отмазывать» брата после доносов в гестапо.

Еще более своеобразная ситуация сложилась в Болгарии.

Димитр Пешев, вице-президент Собрания – парламента Болгарии, был за союз с Германией, которая оценила своего сторонника: при разделе Югославии между странами нацистского блока к Болгарии вернулись территории, потерянные ею во время Балканской войны 1912-1913 гг.

Партия Пешева, будучи самой большой в парламенте, приняла антиеврейский законопроект, который в 1940 году, став законом о защите нации, ограничил права евреев на участие в экономической и социальной жизни страны и обязал их выплачивать особый налог. Кроме того, всем евреям было приказано носить звезду Давида, а мужчины-евреи подлежали призыву на принудительные работы. Предложенный законопроект вызвал неоднозначную реакцию в болгарском обществе. Антиеврейская политика получила одобрение большинства, но слышались и голоса протеста, например, со стороны таких организаций, как Союз болгарских писателей и Союз врачей. Пешев поддержал законопроект. Как он объяснил в своих послевоенных воспоминаниях: «Я был твердо убежден, что необходимо лишь привести политику Болгарии в соответствие с политикой Германии… Никто не мог представить себе, что эти меры превратятся в постоянные, а тем более что они примут те же формы и те же масштабы, как и в Германии». В сложной политической ситуации Пешев верил, что цена, которую евреи должны заплатить, оправдана тем выигрышем, который в итоге получит Болгария. Но оказалось, что требования Германии продолжали нарастать.

В феврале 1942 года болгарское правительство согласилось депортировать 20000 евреев из присоединенных земель Фракии и Македонии. Однако поскольку число проживавших в этих провинциях евреев никак не достигало 20000, было решено дополнить недостачу 6000 евреев из самой Болгарии. Первая группа болгарских евреев должна была поступить из Кюстендила. Когда слухи о предполагаемой депортации дошли до Пешева, он сразу же выехал в Кюстендил, где встретился с помощником начальника местной полиции, рассказавшим ему о запланированной облаве. Он также принял делегации евреев и неевреев, умолявших его вмешаться.

Пешев, два года назад принимавший антиеврейские меры как необходимость, почувствовал, что он дошел до той самой точки, когда уступки больше невозможны. Вместо того чтобы закрыть глаза и продолжать убеждать себя в том, что союз с Германией приносит Болгарии пользу, он, столкнувшись с его последствиями, решил, что обязан действовать.

Пешев организовал группу парламентариев и вместе с ними посетил министра внутренних дел Петра Габровского. Не удовлетворившись уверениями министра, он решил вынести вопрос о депортации евреев на обсуждение парламента. 17 марта 1943 года он собрал 42 подписи депутатов парламента под письмом – коллективным протестом против депортации евреев. Несмотря на просьбу премьер-министра не представлять письмо на рассмотрение, на заседании 23 марта его обсудили большинство членов фракции. Заседание превратилось в настоящую конфронтацию между Пешевым и премьер-министром, который, надеясь запугать подписавших петицию, настоял на том, чтобы каждый из них поднялся и вслух выразил свой протест. Некоторые под давлением премьер-министра отказались от своих подписей, и все же 30 из 42 твердо стояли на своем.

Однако на самом деле дискуссия велась о лояльности парламентариев, а не о судьбе депортируемых. На последнем голосовании партия провозгласила свою поддержку премьер-министру и вынесла Пешеву порицание. 30 марта он был вынужден уйти с поста вице-президента парламента, ему было отказано в праве на последнее слово.

Пешев подвергся политическому остракизму, но его протест был подхвачен другими политиками и духовенством, и под их давлением болгарское правительство запретило высылать болгарских евреев. Депортация была приостановлена, хотя, пока шли политические переговоры, евреи Фракии и Македонии были отправлены в концлагеря. Последний транспорт в лагеря смерти ушел 29 марта 1943 года.

10 января 1973 года Димитр Пешев был удостоен почетного звания «Праведник народов мира».

Западная Украина. Троян Попович, мэр города Черновцы в годы Второй мировой войны. Попович родился в небольшом селении, расположенном в австро-венгерской части Буковины. Его дед был известным священником, в 1777 году отказавшимся приносить присягу Австрийской империи.

В 1908 году Попович незаконно пересек границу с Румынией ради того, чтобы послушать выступление выдающегося румынского общественного и культурного деятеля Николае Йорги в румынском городке неподалеку. Окончив гимназию в 1911 году, поступил на факультет права Черновицкого университета. С началом Первой мировой войны вступил в румынскую армию, в которой и служил до конца войны. В послевоенное время Попович работал в Черновцах адвокатом.

Во время Второй мировой войны диктатор Ион Антонеску предложил ему стать мэром Черновцов, но Попович первоначально отказался, не желая служить фашистскому правительству. Он изменил свое мнение по совету друзей и 1 августа 1941 года вступил в новую должность. Вскоре после назначения мэром ему было приказано создать в Черновцах гетто для евреев. Однако Попович не был согласен с тем, что часть населения города должна быть помещена за колючую проволоку. После долгих дебатов губернатор региона принял его точку зрения. За симпатии к евреям политические противники прозвали Поповича jidovitul («превращенный в еврея»).

В 1941 году новый губернатор объявил о своем решении, согласно которому все евреи Черновцов должны были быть депортированы в Транснистрию. После беседы с губернатором последний разрешил Поповичу назначить 200 евреев, которые должны были остаться в Черновцах. Попович, недовольный такой скромной уступкой, пошел на прием к Антонеску, где настаивал на том, что еврейское население играет очень важную роль в хозяйственной жизни Черновцов. В результате он получил от Антонеску разрешение расширить список, в окончательный вариант которого были включены уже 20000 евреев, которые таким образом избежали депортации.

В первом послевоенном 1945 году Попович опубликовал мемуары, где подробно рассказал о трагедии холокоста на территории Румынии. В следующем году он умер от болезни.

В Израиле в мемориальном комплексе «Яд ва-Шем» Попович включен в список праведников мира.

Подведем некоторые итоги. Полевые исследования по накоплению фактов, говорящих о неистребимости добра, свидетельствующих о людях, не утерявших морального компаса даже в самых людоедских обстоятельствах, необходимо продолжать во имя расширения и углубления исторической памяти, наращивания мускулов культуры. Делать это нужно повсеместно.

Но есть и вторая, не менее важная сторона этой многотрудной работы. Не случайно в последние годы кардинально изменилась концепция мемориального комплекса «Яд ва-Шем». Оттуда почти исчезли описания ужасов геноцида. (Разумеется, в самом музее экспонируются артефакты, свидетельствующие о жизни в гетто и нацистских лагерях.) Но не это стало главным. Почему? Постепенно пришли к выводу, что музей не то место, где плачут, но напряженно думают о том, почему трагедия произошла и что надо делать для того, чтобы она никогда больше не повторялась.

P.S. Примечательно, что, занимаясь педагогическим аспектом проблемы холокоста и публикуя эти материалы в сетях, я попал под огонь двойной критики. Евреи упрекали автора в том, что он недостаточно внимания уделяет трагедии еврейского народа, углубляясь в бедствия, постигшие неевреев. И, напротив, высказывались суждения о том, сколько можно сосредотачиваться на геноциде только евреев, когда такую же трагедию пережили армяне, народ тутси в Руанде и др.

Так вот, ответственно заявляю: все публикуемые мной материалы, а также видеолекции о евреях и неевреях, – они обо всех народах независимо от их национальности и вероисповедания. Они о том, что нужно делать и как, чтобы наши дети и внуки никогда больше не становились палачами.

Евгений ЯМБУРГ, академик РАО, директор школы №109, Москва