Свет путеводной звезды

Три скромные даты сфокусировались в одной точке, чтобы высветить судьбу человека.
50 лет назад в Вологде открылась первая на севере страны школа с преподаванием ряда предметов на английском языке. Десять лет назад (в марте 2011 года) в школе №1 Вологды открыли мемориальную доску учителю и педагогу Зельману Щерцовскому – человеку, которому город и обязан появлением школы с углубленным преподаванием иностранного языка.

«Немец» польского розлива

А вот и третья круглая дата, не имеющая прямого отношения к герою этого очерка, но, возможно, самой школе напоминающая о ее негромком юбилее. История вологодской школы №1 началась 145 лет назад с легкой руки императора Александра II, учредившего в 1876 году Александровское реальное училище. Но это к слову.

Герой России, ветеран Службы внешней разведки Алексей Козлов, чье имя было рассекречено лишь недавно, в одном из интервью с гордостью подчеркнул, что огромную роль в его судьбе сыграл школьный преподаватель немецкого и английского языков Железный Зельман. Так между собой называли Щерцовского его ученики.

Возможно, это был рекорд (а скорее антирекорд) советской школы. 42 единицы за не выполненное домашнее задание. 42 кола. По количеству учеников в классе. Кроваво красными чернилами. Да не единожды, что называется, «в сердцах! накипело! довели учителя!», а с завидной регулярностью. Бывало, из урока в урок.

К знаменитым вологодским кружевам да узорам добавился «вологодский частокол», с грустью шутили коллеги Щерцовского.

Новый учитель немецкого начал с места в карьер, вопреки рекомендациям учебников по педагогике и советам коллег приглядеться к каждому ученику, освоиться в новом коллективе, не с первого дня, а постепенно прибирать дисциплину к рукам…

Общение с учениками на уроках Щерцовского шло только на немецком языке. Единственное слово на русском Железный Зельман позволял себе в крайней степени раздражения, с металлом в голосе, но, не унижая: «Бэздэльники». Через «э». На русском Щерцовский говорил бегло, но с акцентом.

Шел август 1945 года. Зельману Щерцовскому было 23 года. Новый учитель прибыл в Вологду из глухого северного села Кубенка. Жил в крохотной каморке при школе. По утрам ученики видели, как во дворе школы учитель немецкого делает зарядку, крестясь пудовой гирей, а зимой голый по пояс обтирается снегом. Это впечатляло (особенно мальчишек), но добавляло в ребячьи сердца скорее леденящего страха, чем должного пиетета ученика к учителю.

«Мы, дети, отцы и братья которых погибли на фронтах Великой Отечественной, «фашистский» язык ненавидели. – Вспоминает другой знаменитый ученик Щерцовского – писатель, краевед, профессор, один из основателей факультета социальной педагогики и психологии Вологодского педагогического университета Исаак Подольный. – Мы бойкотировали уроки немецкого. Прятались под парты. Передразнивали акцент учителя…»

Щерцовский был невозмутим. Не человек – кремень. Железный Зельман. Точнее не скажешь.
Учитель преодолевал яростное сопротивление вологодских пацанов ко всему немецкому. Поляка Щерцовского ученики поначалу принимали за «беглого немца». Наверное, всех, кто говорил с сильным акцентом и ментально не походил на окружающих, послевоенные дети принимали за немцев. И кто их за это осудит?!

Вопреки негласному корпоративному этикету и, казалось бы, здравому смыслу, молодой учитель немецкого вел себя не как полагается вести себя новичку. На педсоветах и родительских собраниях Железный Зельман был неумолим. «Они (ученики) по-немецки ни бе, ни ме, ни кукареку, – Щерцовский, проживший пару лет в вологодской деревне, артистично имитировал голоса барана, коровы и петуха из известной пословицы. – Искусственно ради отчетности завышать оценки не буду. Я обязан научить этих бэздэльников языку Гете, Гейне, Шиллера…»

И добился своего! Железного Зельмана перестали бояться. Его стали уважать.
Вместе с учениками Зельман записывал для школьного радио песни на немецком (а спустя время и английском) языке, ставил спектакли по пьесам Шекспира и Брехта, выпускал немецко-англоязычные стенгазеты…

Учитель немецкого сделал, казалось бы, невозможное. Щерцовский превратил школу для полуголодных подростков послевоенной поры в образцовое учебное заведение. Лучшее не только в городе, но и в области.

С годами в школе появился первый в области лингафонный кабинет. Тогда в заброшенной глубинке России это было чудом. Помогли мастера телефонной связи с местного телеграфа.
Щерцовского для обмена опытом пригласили в Москву на Всесоюзный съезд учителей. Присвоили звание «Заслуженный учитель Российской Федерации». Представляли к ордену, но…

Органы безопасности смущало «мутное прошлое» поляка. Орден отложили в долгий ящик. Да так и забыли…

Так закаляется сталь

Кто он и откуда, Зельман Щерцовский? Как попал в чужую страну, ставшую родной? После окончания гимназии в Лодзи Зельман поехал на каникулы к родственникам в Ковель, который был в составе Западной Украины, уже присоединенной к СССР. Здесь и застала 17‑летнего юношу Вторая мировая война.

На свой страх и риск Зельман вернулся в Польшу. Начались массовые аресты поляков и евреев. Зельман, скрываясь от геноцида, переплыл Буг и оказался на советской территории. Польского юношу выслали на поселение в Вологодскую область. К тому времени отличник гимназии Зельман прекрасно знал немецкий, французский, английский, латинский, идиш. И, разумеется, родной польский язык.

Историки уточняют, что только в сентябре 1939 года в СССР, спасаясь от фашистской оккупации, из Польши бежали более 300 тысяч евреев. В Стране Советов, мягко говоря, им были не рады. Чем кормить беженцев? Где размещать? Как оказывать медицинскую помощь? Где гарантии, что среди беженцев нет диверсантов?

Нашли простой выход. Расселить беженцев в специальных поселках НКВД. Погрузили в товарные вагоны и отправили на север России – в Архангельскую и Вологодскую области.
Новый, 1940 год 18‑летний Зельман Щерцовский встретил в заснеженном до печных труб поселке Сиуч. Валил лес. Жил в вонючем бараке. Спал вповалку со всеми на общих нарах. У вертухаев, сидельцев и вольнонаемных учился русскому языку.

Как самому молодому Зельману нашли «теплое место» в полном смысле этого слова – помощника кочегара на электростанции в лагере НКВД №150. Каждые десять минут надо было забрасывать в топку до 40 кг угля. За смену выходило две тонны. За порогом минус 40 мороза, а в кочегарке огнедышащее пекло, угольная пыль, смрад, жажда.

Школа жизни. Так закаляется сталь. Так ковался характер Железного Зельмана.

Усердие и образованность польского паренька заметили и оценили. Назначили механиком на электростанции.

В газете «Известия» Зельман наткнулся на постановление Совнаркома «об открытии в ряде городов курсов по подготовке учителей английского и немецкого языков, владеющих иностранными языками в пределах средней школы». Это был шанс! Со знанием шести языков Щерцовского не могли не принять. Приемная комиссия была поражена его знанием немецкого. Поражена, но и насторожена. В талант к языкам польского кочегара с лесоповала упрямо не хотелось верить.

Началась Великая Отечественная война. Щерцовский попросился на фронт. Ему отказали: «Поляк. Неблагонадежный. Был на оккупированной территории». Откомандировали переводчиком в Архангельск. Но и там особисты перестраховались, отправив польского полиглота учительствовать в сельскую школу.

Родители, брат и сестры Зельмана остались в Лодзинском гетто. Только после войны Зельман узнал, что фашисты уничтожали гетто группами, отправляя в лагеря смерти. Отец Зельмана погиб в Бухенвальде, мать – в Освенциме, старший брат – в Ченстоховском концлагере. Судьба сестер оставалась неизвестной…

Но случилось чудо. Пройдя концлагеря, сестры Зельмана выжили. После войны обосновались в Канаде. Получили хорошее образование, удачно вышли замуж, открыли бизнес. Разыскали брата, пригласили в гости и были очень удивлены, а еще больше огорчены, что брат, погостив, не остался жить с ними в благополучном, ухоженном, сытом Квебеке. Что он, чудак, рвется в забытую провинциальную Вологду, к своим ученикам. К работе, которой отдает себя без остатка.

Гарантия качества

Талант талантом, а диплом о высшем образовании в СССР никто не отменял. Чтобы получать не унизительную для преподавателя зарплату, Щерцовский играючи окончил заочно Горьковский институт иностранных языков и Вологодский педагогический институт. Стал дипломированным преподавателем немецкого и английского языков.

Ученик Щерцовского доктор филологических наук Игорь Шайтанов вспоминает, что на гуманитарных факультетах вологодских институтов для абитуриентов, которые на вопрос о школьном преподавателе иностранного языка могли ответить «Зельман Шмульевич Щерцовский», экзамен фактически заканчивался. Щерцовский – имя, гарантировавшее высочайшее качество.

Герой России, ветеран Службы внешней разведки Алексей Козлов вспоминает, что, прежде чем поступать в Московский государственный институт международных отношений (МГИМО), пришел посоветоваться к любимому учителю и… попросить чемодан для поездки в столицу.

Железный Зельман выслушал «бэздэльника» и приятно огорошил: «Поступай. Я в тебе уверен. Станешь дипломатом. А вот приличного чемодана и у меня нет. Есть дорожный сундучок с висячим замком».

В коридорах МГИМО скромно одетого с деревянным сундучком вологодского паренька московские абитуриенты-пижоны встретили ядовитыми насмешками: «Не заблудился, колхозник?» Алексей ответил пространной цитатой из «Фауста» Гете:

Вы снова здесь, изменчивые тени,
Меня тревожившие с давних пор.
Найдется ль, наконец, вам воплощенье,
Или остыл мой молодой задор?

Ну и так далее. Все «Посвящение». Разумеется, на немецком, а не в переводе Бориса Пастернака. Городские воображалы онемели.

Экзамены Козлов сдал блестяще. После окончания МГИМО долгие-долгие годы работал в разных странах Европы и Латинской Америки. Стал легендой разведки. Героем России.

…В школе №1 с углубленным изучением иностранных языков Железный Зельман проработал 43 года. Еще 15 лет преподавал в Вологодском педагогическом университете.

Зельмана Щерцовского не стало десять лет назад. (Вот вам еще одна круглая дата. Печальная.) Он месяц не дожил до своего 90‑летия.

В гимне школьной республики, которую, по сути, основал Щерцовский, написанном по-английски, есть и такие слова:

Школа, живи в веках,
Славься в учениках!
Пусть много-много лет
Нашей школы свет
Будет маяком сиять всегда!

По стопам деда пошла внучка Щерцовского Татьяна. Она полиглот. Окончила факультет иностранных языков Вологодского педагогического университета. Знает немецкий, английский, французский, польский, иврит и, разумеется, русский.
Судьба талантливого человека становится путеводной звездой для других судеб.

Сергей РЫКОВ