На чтение: ≈ 13 мин.В июне 2019 года молодой учитель истории омского лицея №137 Степан Кошкарев выступил на парламентских слушаниях в Государственной Думе, рассказав о низкой оплате труда педагогов. Своими мыслями об этой и других проблемах образования он поделился с корреспондентом «Учительской газеты».
– Мне 27 лет, в школе я работаю не так много, пошел четвертый год. Окончательно решил стать учителем в конце первого курса магистратуры Омского государственного педагогического университета, работая одновременно тогда еще на заводе. В какой-то момент стало обидно, что потратил так много времени, изучая историю, политику, социологию, психологию и педагогику. Для чего? Вот и пришел работать в школу. В зарплате потерял практически в два раза, было тяжело, но к тому времени я уже понимал, что деньги – это не все. После первого года работы в образовании мои преподаватели Виктор Николаевич Худяков и Александр Евгеньевич Комаров порекомендовали меня в команду депутата Госдумы, первого зампреда Комитета по образованию и науке Олега Николаевича Смолина, я стал его помощником и смог позволить себе работать в школе.
– По словам министра просвещения Ольги Васильевой, количество молодых учителей в России невелико – 11‑13 процентов. Большинство учителей составляют люди пенсионного и предпенсионного возраста. В чем, на ваш взгляд, причина такого дисбаланса?
– Я вижу несколько причин, почему молодые не идут в школу или идут, но надолго не задерживаются. Первая, конечно, зарплата. Оплата труда рассчитывается от ставки, а в Омской области она составляет 8572 рубля. Средняя заработная плата в образовательной сфере недотягивает до средней по Омской области, а средняя зарплата молодых педагогов еще ниже. Ставка – это нормальный рабочий режим: 18 часов. Получает педагог только за проведенные уроки, время же, потраченное на их подготовку, проверку тетрадей, дополнительные занятия с детьми, если они не оформлены как внеурочные занятия, не оплачивается. Я в этом году имею относительно немного часов – 25, но подготовка к уроку у меня занимает полтора-три часа. Даже если уже был разработан урок по этой теме, я обновляю его, нахожу дополнительный материал, думаю, как сделать интереснее, лучше. Невозможно каждый год говорить одно и то же, тебе самому как профессионалу неинтересно, теряется азарт, а дети очень хорошо чувствуют неискренность.
Вторая причина вытекает из первой. Хороший учитель предъявляет к себе высокие требования. Он учит, воспитывает – отдает часть себя. А для того чтобы постоянно отдавать, надо постоянно наполняться новыми знаниями, эмоциями. Но учителя сейчас, по сути, делятся на две категории: те, кто нищенствует на одну ставку, и те, кто набирает себе побольше часов, чтобы выжить. Я проводил опрос среди молодых омских педагогов. Встречаются ситуации, когда у педагога 42 часа плюс два классных руководства. Это безумие. Плюс на классных руководителях большая бюрократическая нагрузка. О каком качестве образования и воспитания можно говорить в таких условиях или об индивидуальном обучении, ориентире на личность ребенка? Где педагогу взять время на самообразование? Взамен учитель получает быстрое эмоциональное выгорание, проблемы со здоровьем, и опять же происходит снижение качества образования. А те, кто выживает на одну ставку, просто не могут себе позволить театры, выставки, музеи. Есть грустная шутка: «На одну ставку есть нечего, а на две – некогда». На второй год работы в школе моя нагрузка упала до 24 часов, а зарплата была чуть более 12 тысяч рублей, этого с трудом хватает, чтобы заплатить за собственное жилье и питание. Если бы не вторая работа, я бы уже давно ушел из образования, и не потому что не хочу преподавать, а потому что нет условий.
Ну и третья причина, о которой сейчас много говорят, – низкий статус учителя, отсутствие уважения к профессии.
– Возможно, учителя сами виноваты в отсутствии к себе уважения? Может быть, это происходит от уровня профессионализма, который сильно упал?
– Ситуации бывают разные. Многое зависит от самого учителя и его профессионализма. Но при этом каждый может встретить хамство со стороны учеников, родителей, общественности независимо от того, какими профессиональными и личными качествами обладает. В обществе культивируется мысль, что успешность определяется финансовой состоятельностью, и на этом фоне учитель воспринимается как неудачник, которого можно не слушать. Это проецируется через СМИ, через родителей, и это видят, слышат, впитывают дети. Как ты докажешь ребенку, что надо учиться, если он может сказать тебе замечательную фразу: «Ну вы учились столько лет и работаете в школе». Причем чиновники, политические и культурные деятели не пытаются защитить учителей, поднять их престиж. Даже наоборот, советуют педагогам то пойти в бизнес, то найти хороших мужей. Известный телеведущий Владимир Соловьев дошел до того, что назвал выпускников педагогических вузов «всяким сбродом, который никуда не может попасть». И я не видел, не слышал, не читал, чтобы педагогов защитил кто-то из высокопоставленных чиновников. Да, конечно, тут есть и вина самих учителей – их молчаливое согласие сыграло не последнюю роль в таком положении дел. Все же спасение утопающих – дело рук самих утопающих.
– Почему же учителя предпочитают молчать?
– Закономерность простая: сначала, когда учителя могли говорить, они молчали, а теперь бытие определило сознание, увы. Современный учитель находится в зажатом положении, ему легче согласиться и не спорить, чем что-то изменить. Когда учителя начинают выносить сор из избы, на них оказывается колоссальное административное давление. В том числе часто и со стороны директора, который сильно зависим от вышестоящих органов, заключающих с ним срочный договор и в любой момент способных его разорвать. Выбора не остается, потому что учитель либо любит свою работу, либо ничего другого не умеет. Это, кстати, еще одна проблема – низкий статус, зажатое положение, хамство, на которое педагог не может ответить, приводят к тому, что постепенно он теряет не только уважение к себе, но и интерес к профессии, к новому вообще. Часто молодые учителя, имея одну квалификацию, не стремятся получать другую, что требует от них больших усилий и затрат времени, поскольку в этом они не видят перспектив собственного роста. Кроме того, большинство учителей в школах – женщины старшего возраста, у которых накопилась усталость, им хочется спокойно доработать до пенсии. Даже самые нелепые инициативы в таких условиях будут идти по накатанной колее, не встречая учительского сопротивления.
– Одно из самых серьезных обвинений педагогам от общества заключается в том, что они занимаются организацией выборов, агитируя и даже фальсифицируя результаты.
– Действительно, большинство избирательных участков в России находится в школах. Но ругать учителей за участие в выборах – это как ругать водителя муниципального транспорта за повышение проездной оплаты. Педагог находится в жестких тисках административного ресурса. К сожалению, у нас под удар попадают обычно не те, кто отдает приказы, а те, кто исполняет. А они не могут не исполнить, потому что экономически зависимы. Я всегда советую коллегам не работать на выборах в избирательных комиссиях, а если работать, то не участвовать в манипуляциях, потому что стоит только раз что-то сделать, как выпутаться будет трудно.
– Между родителями и школой идет постоянный спор, кто должен воспитывать детей. Как его прекратить и наконец уже начать воспитывать детей?
– Родители до сих пор воспринимают школу как советскую, а школа ведь существует в рыночных условиях. Общество у нас очень разное, и ощущение, что оно до конца само не понимает, чего хочет от школы. Образовательное учреждение – часть экономики страны. Советская школа выполняла четкий заказ: мощной промышленности требовалась армия образованных людей. Российская же экономика требует от современной школы выпускников, обладающих практическими знаниями, которые можно монетизировать. При этом ценность знаний низкая, больше ценятся дорогой диплом, связи. Кроме того, сейчас экономика – это большей частью сырьевой сектор, для которого не так важны высокие технологии и соответственно образованные люди.
Сейчас образование подпадает под закон о защите прав потребителей и наполнено идеологией образовательных услуг. Именно поэтому введен ЕГЭ. Ведь если знания – товар, а школа оказывает услугу, то на выходе мы должны получить результат, который можно проверить. При этом о воспитании речи вообще не идет, его невозможно измерить, тем более гарантировать. А ЕГЭ как раз демонстрирует четкие результаты в баллах. Безусловно, в нем есть свои плюсы – облегчилось поступление в лучшие вузы страны детей из глубинки, учителей перестали обвинять во взяточничестве и субъективности на экзаменах. Но при этом образование становится мертвым: роль личности педагога перестает иметь значение.
Выбор читателей
Комментарии