«Союз-Аполлон». Перипетии старта

Многие, очевидно, помнят сообщение ТАСС двадцативосьмилетней давности: «15 июля 1975 г. по московскому времени в СССР произведен запуск космического корабля «Союз-19». Его пилотирует экипаж в составе командира корабля Героя Советского Союза, летчика-космонавта СССР полковника Леонова Алексея Архиповича и борт-инженера Героя Советского Союза, летчика-космонавта СССР, кандидата технических наук Кубасова Валерия Николаевича».

Этот пуск положил начало первому в истории космонавтики крупному совместному научному эксперименту СССР и США по программе «Союз-Аполлон».

Мало кто знает, что в тот день космический корабль «Союз-19» мог и не подняться на орбиту. В подготовке к старту был момент, когда возник вопрос: быть или не быть пуску в намеченный срок? На неизвестные перипетии тех дней проливают свет воспоминания непосредственного участника событий генерал-майора-инженера в отставке Василия Попова, подготовленные к печати нашим постоянным автором.

Для международного пилотируемого космического полета по программе советско-американского сотрудничества «Союз-Аполлон» потребовалась большая, кропотливая, порой не имеющая аналогов в отечественной космической промышленности работа по подготовке наземного оборудования и самого корабля «Союз». Его дорабатывали, модифицировали. Установили стыковочный узел с автоматикой, такой же, как на космическом корабле «Аполлон», на наружной поверхности орбитального отсека – стыковочную мишень, которая позволяла экипажу «Аполлона» судить о положении и движении кораблей во время причаливания и стыковки, а в самом отсеке смонтировали радиостанцию «Аполлон» УКВ-диапазона с автономным источником электропитания и дополнительную радиостанцию. Поскольку кораблям предстояло найти друг друга в космосе, на приборно-агрегатном отсеке и солнечных батареях были установлены импульсные световые маячки и цветные бортовые огни ориентации. На носовой части «Союза» появились нового типа антенны для УКВ радиостанции.

Досье

Ракета-носитель корабля «Союз» трехступенчатая. Первая ступень – четыре блока, длина каждого – 19 м, диаметр до 3 м, двигатель тягой 102 тонны. Вторая – центральный блок длиной около 28 м, диаметром 2,95 м с двигателем тягой 96 тонн. Третья – блок длиной 8 м, диаметром 2,6 м с двигателем тягой 30 тонн. Стартовая масса ракеты-носителя с кораблем «Союз» – более 300 тонн, космического корабля «Союз» около 6,8 тонны.

В связи с установкой новых приборов и оборудования вес космического корабля значительно вырос. Трехступенчатая ракета-носитель корабля «Союз» не была рассчитана на такое его увеличение. За три месяца до полета расчеты показали, что необходимо увеличить количество заправляемого в баки топлива.

Как известно, ракета-носитель такого типа работает на жидком кислороде и керосине. Баки для жидкого кислорода позволяли решить проблему, а вот баки для керосина не давали возможности поднять его количество до требуемого. Где же выход?

Расчеты показывали, что количество керосина можно увеличить до необходимого, если при заправке в баки ракеты-носителя его охладить до +8 градусов. Это было реальным решением проблемы. Теоретически…

Но не так-то просто было реализовать идею на практике. Запуск намечали на июль – самый жаркий месяц на космодроме Байконур. Температура в тени в это время достигает 34-38 градусов. Железнодорожные цистерны с керосином стояли на складе начальника тыла космодрома под открытым небом и также нагревались примерно до этой температуры.

За три месяца, остававшиеся до старта, промышленность была не в состоянии спроектировать и построить необходимый для решения проблемы охладитель. Поэтому члены государственной комиссии в кулуарах уже начали поговаривать о невозможности обеспечить своевременный старт ракеты-носителя «Союз» 15 июля 1975 г., о необходимости перенести его на ноябрь, когда температура воздуха снизится до минусовых отметок и керосин естественным путем охладится до требуемых параметров.

Технически то был самый простой выход из ситуации. Но одновременно это был вариант, самый сложный, болезненный для сохранения престижа советской космонавтики. Поэтому командование космодрома поставило задачу специалистам, готовившим и обеспечивавшим старт: найти способ охладить 180 тонн керосина (три железнодорожные цистерны для полной заправки баков ракеты-носителя) до температуры +8 градусов.

Но если с задачей в столь сжатые сроки не могла справиться промышленность, что можно было сделать на месте из подручных материалов?..

Выход из ситуации, казалось бы безвыходной, нашел заместитель начальника космодрома Байконур по ракетно-космическому вооружению – главный инженер космодрома Василий Попов.

ПОПОВ Василий Федорович родился 14 июня 1926 г. В Вооруженных Силах с июня 1944 г. по июнь 1982 г. После окончания Харьковского высшего авиационного инженерного училища был назначен на должность заместителя командира ракетного полка по вооружению. С 1972 г. – заместитель начальника космодрома Байконур по ракетно-космическому вооружению – главный инженер космодрома. Принимал участие в обеспечении подготовки космических программ «Союз-Аполлон», «Салют» и других. С 1980 г. проживает в Москве. Генерал-майор-инженер в отставке.

Василий Попов предложил своими силами изготовить оборудование, позволяющее охладить керосин до требуемой температуры. Идею, в принципе, поддержал академик В.П. Бармин – главный конструктор старта. С санкции председателя Государственной комиссии генерал-лейтенанта К.А. Керимова он даже выделил своего представителя для помощи в проектировании, конструировании и изготовлении охладителя. А состояла идея в том, что керосин будет охлаждаться не на стартовой площадке перед пуском, что могло создать проблемы соблюдения мер безопасности, а заранее, непосредственно в месте хранения – на складе начальника тыла космодрома Байконур.

В течение двух недель рабочая группа спроектировала агрегат и специалисты-монтажники космодрома изготовили два (для надежности, подстраховки) изотермических охладителя. Примечательно, что несмотря на столь стремительные темпы конструкция обеспечивала соблюдение всех норм безопасности и гарантии надежности.

Охладитель представлял собой большую трубу длиной 6 и диаметром 0,6 м, внутри которой проходили 20 трубок диаметром 35 мм. Его устройство позволяло циркулировать по этим трубкам в герметичном режиме керосину из цистерны в охладитель и обратно в нее. В большую трубу закачивали жидкий азот. В зависимости от скорости циркуляции керосина в трубках малого диаметра его температура могла опускаться до минусовой.

Вскоре охладитель был опробован на практике. Результат оказался очень обнадеживающим. Температура керосина в железнодорожных цистернах опустилась до +2 градусов. Об этом сообщили академику В.П. Бармину. Он в один из предстартовых дней сам осмотрел охладители, дал высокую оценку и утвердил акт об их готовности к работе по основному старту.

Накануне запуска из железнодорожных цистерн охлажденный керосин перекачали в два специальных заправщика и подали на старт. Когда его заправляли в топливные баки ракеты-носителя космического корабля «Союз», температура керосина была +6 градусов. Таким образом, сложнейшая задача была выполнена с запасом в 2 градуса.

В том, что старт космического корабля «Союз» с космонавтами А.А. Леоновым и В.Н. Кубасовым состоялся в назначенное время – 15.20 15 июля 1975 г., положив начало выполнению международной программы «Союз-Аполлон», была заслуга и членов рабочей группы, которую возглавлял Василий Попов. К слову, проведенная работа получила высокую оценку как ценное рационализаторское предложение, министр обороны выплатил автору вознаграждение – 1.500 рублей, что в несколько раз превышало его месячное денежное содержание.

Николай РОЯНОВ, член Союза журналистов России