Современный русский немец

В последние годы в российском литературном процессе наметилось, пожалуй, ключевое направление – стремление писателей понять настоящее через прошлое. В частности, так считает знаменитый журналист, переводчик, прозаик, шеф-редактор портала «Год литературы» Михаил Визель, чья новая книга, посвященная жизни и приключениям Антона Носика, отца российского Интернета, не так давно вошла в короткий список премии «Большая книга». Мы встретились с Михаилом на книжной ярмарке, проходившей на Красной площади, и поговорили о том, может ли обращение к недавнему российскому прошлому помочь нам понять окружающую, постоянно меняющуюся реальность.

– Михаил, ваша книга «Создатель. Жизнь и приключения Антона Носика, отца Рунета, трикстера, блогера и первопроходца» поборется за первенство в «Большой книге». Хочу вас от всей души с этим поздравить, ведь прохождение в финал такой известной премии говорит о серьезности проделанной вами творческой работы. О чем же ваша книга? Для чего ее стоит прочитать?

– Ее надо прочесть, если вы сами жили в описанную в книге эпоху, в девяностые и двухтысячные годы. Как их только не называли – и святые, и бандитские, и лихие… Так вот, в «Создателе…» предпринята попытка понять, что представлял собой тот период в нашей истории, посмотреть на него глазами очень яркой, противоречивой, трикстерской фигуры, умевшей ломать все границы, переходить из одного мира в другой и при этом всегда баламутить воду.

– Вы называете Антона Носика трикстером. Что это за слово?

– Я употребил ученое слово «трикстер», которое введено в научный оборот советским филологом и фольклористом Владимиром Яковлевичем Проппом в работах «Морфология сказки» и «Исторические корни волшебной сказки». Оно подразумевает вымышленного героя, сказочного персонажа, который выступает в качестве посредника между мирами и вносит в каждый из миров, куда он приходит, что-то из того мира, где он находился раньше. Это такой баламут, который постоянно нарушает установленные правила. Антон был как раз таким – он, словно настоящий трикстер, переходил из одного десятилетия в другое, привнося в каждый из этих миров что-то новое. И мне кажется, что его история как раз может помочь понять, как менялась наша страна за эти тридцать лет, как меняется сейчас и как будет меняться в будущем.

– То есть история Антона Носика может помочь понять свое прошлое?

– Да. Причем совсем недавнее прошлое. Которое мы все так хорошо помним. Которое отделено всего двумя-тремя годами от настоящего. Но это уже не настоящее, а именно прошлое.

– А почему же вы выбрали для такой цели биографию Антона Носика, а, скажем, не влиятельного политического деятеля?

– Здесь нет никакой мистики и никакой тайны: я просто обещал Антону, что напишу такую книгу. Это было аж в 2001 году, 4 июля. Антон отмечал свой день рождения. Ему исполнялось 35 лет. Нам, тогда еще очень молодым журналистам, работавшим в только-только появившемся интернет-издании Lenta.ru, Антон Носик казался мэтром. И вот я занес пальцы над клавиатурой, чтобы отстукать, как тогда говорили, сообщение в «аську» (подразумевается мессенджер ICQ. – Прим.ред.), и завис в раздумьях, что бы эдакое написать, чтобы, с одной стороны, поздравление не звучало банальным, а с другой – не казалось фамильярным. И я ему написал: «Антон, когда-нибудь я напишу про тебя книгу».

– Понятно, что, когда человеку исполняется 35 лет, о таком всерьез не думаешь.

– Да. Но на протяжении всего того времени, что мы общались, я ему регулярно напоминал об этом обещании – в шутку, конечно: «Антон, веди себя хорошо, ведь я должен написать твою биографию». Но Антон, конечно, вел себя так, как он вел…

И вот когда 9 июля 2017 года я узнал о его смерти, то первая моя мысль была как у всех: как же так, почему так рано?.. А вторая – моя собственная: вот он, момент настал. Обещал – пиши. И я стал писать. Писал несколько лет – с 2017 по 2019 год, потом книга долго редактировалась и готовилась к печати, и вот в конце 2022 года ее наконец-то стало возможным прочитать. Отмечу, что в книге «Создатель. Жизнь и приключения Антона Носика, отца Рунета, трикстера, блогера и первопроходца» я, как это видно из названия, поставил себе целью не только рассказать об Антоне Носике, но и через его жизнь поведать историю Рунета, российского Интернета. Надеюсь, что мне удалось выполнить эту задачу.

– Существуют некоторые темы, которые на протяжении многих лет вызывают неоднозначное отношение в российском обществе. Времена лихих девяностых как раз из таких тем. Сложно было об этом писать?

– Конечно, у разных людей разное отношение к происходившим событиям, ведь у всех разный жизненный опыт. Потому я старался каждое свое слово, факт, упоминаемое событие подкреплять ссылкой на достоверный источник. Я панически и, можно даже сказать, параноидально проверял каждое свое слово. В результате такой работы объем книги колоссально возрос, и когда я поставил последнюю точку, то достиг 40 авторских листов. Это почти тысяча страниц. И когда я их показал Елене Даниловне Шубиной, то она справедливо сказала: «Это невозможно, нужно сокращать». Потому процесс затянулся, я был в отчаянии, совершенно не знаю, что бы делал, не приди мне на помощь талантливейший литературный редактор Алексей Портнов. Он очень аккуратно, деликатно, но твердой рукой стал вносить правки, в результате которых книга сократилась почти в два раза. Я искренне ему благодарен за такую большую помощь!

– Михаил, вы хорошо известны как редактор, переводчик и журналист. Однако в последние годы стали выходить ваши прозаические произведения. Когда вы поняли, что хотите стать прозаиком?

– В свое время Пушкин шутил: «Лета к суровой прозе клонят». Но ему было тридцать, а меня это настигло, когда мне было под пятьдесят, меня давно тянуло к прозе, так как в последние годы стал понимать, что в журналистике мне тесно. И хочу отметить, что хронологически книга про Антона Носика стала моим самым первым опытом в прозе, я написал ее перед другими книгами, но опубликовать получилось только недавно. Потому я должен поблагодарить Антона еще и за это.

– Можно ли написать про человека объективно?

– Разумеется, объективно написать про человека невозможно. Будь то персонаж, отделенный от нас двумя или двумя тысячами лет. Да я совсем и не претендую на объективность. Наоборот, признаю субъективность своего повествования: книга начинается с пролога на кладбище, и я сразу признаюсь, что я вовлеченный повествователь.

– На что же вы претендуете?

– На то, что пишу о том, что видел, и хорошо знаю, о чем пишу. Первое правило любого биографа: знай все, о чем ты пишешь, но не пиши все, о чем ты знаешь.

– Что поменялось за то время, что вы работаете шеф-редактором «Года литературы»?

– Сильно поменяли пейзаж социальные сети. Я помню времена, когда сама идея того, что интернет-СМИ может быть профессиональным, была совсем не очевидна. И медиабоссам приходилось долго втолковывать, что интернет-медиа – это не бесплатное приложение к печатной газете, такая реклама, побуждающая читателя купить бумажную версию, а отдельное СМИ под тем же брендом со своими аудиторией, подходом, подачей, рекламной политикой… В 2015 году я пришел в «Российскую газету», у которой, важно отметить, есть продвинутый сайт (его, к слову, запускал Александр Гагин, один из героев моей книги про Антона Носика). И мне приходилось часто объяснять, что социальные сети – это пространство, существующее само по себе, потому использовать их просто как крючок для ловли подписчиков, которые будут через соцсети переходить на сайт, неправильно. Нужен более творческий подход. Хотя бы потому, что социальные сети стремительно меняются: если раньше был в основном LiveJournal, то теперь есть площадки, в каждой из которой сущесьвуют свои правила и особенности коммуникации, – ВКонтакте, «Одноклассники», другие соцсети, которые лучше не упоминать, даже вот TikTok, совершенно непонятный для людей, привыкших читать длинные тексты.

– Как эта игрушка может на что-то повлиять?

– А ведь может. И еще как. К слову, моя шестнадцатилетняя дочь сидит уже даже не в TikToke, а на каких-то других, более маргинальных площадках, которые она от меня скрывает, потому что подросток. Ну я и не допытываюсь, это нормальный процесс. Как и процесс постоянного увеличения площадок для общения, создания различного творческого материала и развлечения, которых чем больше появляется, тем более они нишевыми становятся. Это давний объективно существующий процесс, и с ним нужно уметь работать.

– Отразился ли как-то этот процесс на нашей прозе?

– Думаю, что да. Мир стал так быстро меняться, что не успевает иссякнуть интерес к прошлому. Это становится одной из основных характеристик нашего современного литературного процесса. Поиск стабильности в эпоху перемен.

– Над чем сейчас работаете?

– Над еще одной биографической книгой, главный герой которой, слава богу, жив, хотя он сильно старше Антона Носика. Потому эта книга будет совсем другой. А еще пишу подростковую повесть с элементами фантастики и постмодернистскими штучками в пушкинских реалиях.

– Немецкая слобода, исторический район Москвы, в котором вы живете, – одно из главных пушкинских мест. Сильно ли она поменялась?

– Да, сильно, во многом за счет развития МГТУ имени Н.Э.Баумана. Сносят домики и дома XIX века, на их месте возводят образчики современной архитектуры из стекла и бетона. Глупо на это ворчать, мол, старая Москва разрушается, нет, все происходящее абсолютно естественно. Города должны обновляться, так всегда было. Но, конечно, хотелось бы, чтобы это происходило более деликатно, с сохранением средовой застройки, а не только отдельных памятников. Немецкая слобода – это моя малая родина, и я в последнее время стал отчетливо понимать, что не случайно.

– Почему?

– Я же современный «русский немец». Не по своей еврейско-немецкой фамилии. А потому, что я тоже, можно сказать, трикстер – я переводчик и журналист, моя задача – растолковывать на одном языке то, что сказано на другом, и пытаться помочь разным народам друг друга понять. Потому я живу в Немецкой слободе и никуда уезжать не собираюсь.

– Хорошая книга сегодня – это шаг вперед или шаг назад?

– Знаете, хорошая книга – это всегда шаг вбок. Нечто неожиданное. Нечто такое, после чего хочется сказать: «А что, так можно было?» И автор тебе отвечает: «Видишь, можно. И еще как!»

Александр РЯЗАНЦЕВ

Досье «УГ»

Михаил Визель родился 20 июля 1970 года в Москве. Окончил Московский институт химического машиностроения (МИХМ, сейчас МГУИЭ, 1987-1992). Работал на малом научно-исследовательском предприятии «Плазмасил» младшим научным сотрудником. Учился в Литературном институте имени А.М.Горького (семинар переводчиков итальянской литературы Е.М.Солоновича, 1993-1998). С 1996 года Михаил Визель журналист, рецензент и эссеист. Печатался в «Литературной газете», «Книжном обозрении», «Известиях», «Ведомостях», «Культуре», «Новом мире», «Иностранной литературе», журналах «Интернет», «Домашний компьютер», Geo, «Колокол» (Лондон) и др. Вел курсы литературного мастерства и художественного перевода в киношколе Cinemotion, в центре итальянского языка и культуры «МосКампус», в литературных мастерских Creative Writing School и др. Автор многих книг, посвященных языку и культуре, российской истории, писательским биографиям. Шеф-редактор портала «Год литературы».