Сорок кёсов. Что такое педагогика кочевья?

Иногда ловишь себя на мысли: если отложить эту книгу в сторону, она вновь начинает притягивать тебя. То ли это необычный жанр, который, как правило, определяет и стиль – нечто среднее между «записками русского путешественника» (продолжение бессмертной темы Николая Карамзина) и очерками о состоянии современной педагогики Якутии. В книге осталось нечто от шаманской магии, которой уделено в ней достаточно места, от национального якутского эпоса, неповторимого, непостижимого, со своей особой космогонией. Экзотика экзотикой, не она здесь главное, а именно темы воспитания и педагогики, темы становления человека.

«Педагогика кочевья» Анатолия Цирюльникова, доктора педагогических наук, профессора, члена-корреспондента Российской академии образования, вышла в минувшем году в Якутске. «Меня всегда интересовала не школа сама по себе, со своими методиками и режимами, – признается автор, – а вписанная в пространство – двора, города, села, мироздания». Школа в культуре и истории. Об образовании в этой книге говорится без научных формул и штампов, оно показано через людей. Самых разных. Учителя, рабочие, шаманы. Автор стремится побывать в самых далеких уголках сурового края. Самолет, вертолет, северные олени. «Мы путешествовали в срединной Якутии, в пространстве, ограниченном тремя реками – Леной, Алданом и Амгой, – район именуется Заречьем по аналогии с Замоскворечьем. Масштабы, правда, другие. Единица измерения «кёс». Как, спрашиваешь, далеко до того места? А говорят, рядом, сорок кёсов. Потом оказывается, четыреста километров».

Вместе с тем автор прав: в его книге «шаманы, облавная охота и прочее, привычное для якутского читателя и, может быть, непривычное и привлекательное для читателя из других мест, – не самое важное». Образование Анатолий Цирульников рассматривает как некий путь. Особый. Он у каждого свой. Педагогика кочевья непривычна для тех, кто ведет оседлый образ жизни «в четырех стенах школы». Это педагогика школы, которая постоянно перемещается под звездами. Пусть оседлый образ жизни год от года, десятилетие от десятилетия становится все более привычным. Однако, уверен автор, малочисленные народы Севера несут в себе память о кочевье и ее нельзя проигнорировать. Что за народ без исторической памяти? В самом широком смысле педагогика пути применима ко всем людям в целом и к каждому человеку в отдельности. Здесь смыкаются педагогика и культурология, открывая новые перспективы для изучения. «Смысл педагогики кочевья заключен в непознанных возможностях. Попробую сформулировать для себя некоторые из них. Не поддаваться на соблазн и призывы людей, далеких от реальности. Твердо идти своим путем. Сохранять этнопедагогические начала: семьи, рода, традиции… Учиться у всего мира. И переваривать в собственной культуре (этот способ был не раз использован другими: открыться миру, впитать все новейшие технологии, а потом – никаких экспансий, только духовная рефлексия, переваривание в культуре; и опять открыться – модель пульсара)».