Солдатская правда войны

Солдат, выжив, возвращается с войны. Но война еще очень долго не отпускает душу солдата. Из потаенных глубин памяти выстреливает адской болью, беспощадно рвет сердце… Солдат Великой Победы от этой боли врачевали всенародные любовь, благодарность и преклонение перед подвигом. А их сыновей-«афганцев», израненных, выживших после тифа, холеры, желтухи, косивших бойцов в Афгане, «продвинутые» к изобильным корытам демагоги встречали хамским улюлюканьем в прессе. Истерзанные души фронтовиков 80-х, честно, до конца выполнивших приказ Родины, рвали в клочья, цинично перечеркивали их подвиги, втаптывали в грязь истерикой о «преступной войне». Какова же солдатская правда «афганцев»?

При всей ее многоликости общее – встреча со смертью. Нечеловеческая мука одоления собственного естества, инстинкта самосохранения, жажды жизни во имя долга перед Отечеством, солдатской чести. Испепеляющая боль утрат, с которой, одолевая себя, вновь и вновь шли в бой…

О солдатской правде войны рассказывает книга Александра Ляховского «Трагедия и доблесть Афгана».

Спецназовцев мятежники боялись больше всего. За головы командиров отрядов спецназа лидеры «Альянса-7» назначали многомиллионные вознаграждения, потому что спецназ мастерски громил врага.

В ночь с 13 на 14 апреля 1984 г. разведгруппа спецназа № 312 старшего лейтенанта С. Козлова в провинции Кандагар 5 часов вела бой в окружении со значительно превосходящими ее силами мятежников. И разгромила караван без потерь. Уничтожила 47 душманов, 4 автомобиля «Семург», еще один вместе с богатыми трофеями и ценными документами захватила. А 8 февраля 1986 г. разведрота 371-го мотострелкового полка старшего лейтенанта Набокова без потерь уничтожила 22 мятежника и 5 автомобилей.

Не раз бывало такое боевое счастье. Но победы в боях давались и ценой горьких потерь. Случались и трагичные неудачи.

Вечером 30 октября 1987 г. в провинции Заболь 20 спецназовцев старшего лейтенанта О.П. Онищука уничтожили караван врага. Командир быстро вывел группу из района боя. А утром около 200 мятежников бандглаварей М. Модада, С. Насера и С. Ракетчи случайно наткнулись на группу, окружили ее. Спецназ принял неравный бой.

Рядовой Т.Т. Джафаров, истекая кровью, вел меткий огонь. Младший сержант Р.Г. Сидоренко бросился ему на помощь, но был смертельно ранен. Когда мятежники окружили пулеметчика Я.И. Мурадова, подошли на 15-20 метров, он, израненный, поднялся во весь рост и бил в упор, пока не кончились патроны. Разъяренные душманы расстреливали его безжизненное тело, кромсали ножами.

Немало мятежников уложили И.В. Москаленко, М.Б. Мудрян, О.Л. Иванов, Э.И. Салахиев. Позже их нашли зверски изуродованными, а вокруг – трупы врагов.

Старший лейтенант О.П. Онищук и младший сержант Ю.В. Исламов, израсходовав патроны, взорвали себя и окруживших их душманов гранатами.

Группа уничтожила 63 мятежника, в том числе известных бандглаварей М. Модада и С. Насера, потеряла 11 человек.

На выручку пришла группа капитана Я.П. Горошко. Дерзкой атакой она уничтожила 18 душманов, прорвала кольцо окружения, обеспечила эвакуацию оставшихся в живых и тел погибших.

Старший лейтенант О.П. Онищук и младший сержант Ю.В. Исламов посмертно стали Героями Советского Союза. Посмертно награждены орденами Ленина рядовые Я.И. Мурадов и И.В. Москаленко; орденами Боевого Красного Знамени – младший сержант Р.Г. Сидоренко, рядовые Э.И. Салахиев, О.Л. Иванов, Т.Т. Джафаров, А.Н. Фурман, М.Б. Мудрян, М.В. Хроленко, орденом Красной Звезды – рядовой Р.Т. Алимов.

Оставшиеся в живых бойцы группы Онищука получили медали «За отвагу». Капитану Горошко присвоено звание Героя Советского Союза. 10 бойцов его группы награждены орденами и медалями.

Как спустя годы видятся афганские будни их участникам?

Вспоминает офицер-«афганец» С. Казакпаев:

«Когда я воевал в Афганистане, дышал его жгучим воздухом и, глотая слезы, прощался с павшими товарищами, был лейтенантом, мне едва исполнилось 22. У нас тогда были свои критерии. Мы не рассуждали особо, выполняли приказ Родины, искренне считали себя интернационалистами.

Душманы были для нас не «обманутыми дехканами». Врагами! А те, из бывших наших, кто переметнулся, порой с оружием, на сторону врага, – предателями, преступниками, достойными праведного суда и высшей меры.

Вывод войск, перестройка, депутатские съезды уравняли предателей с нами. Участие наших войск в афганской войне объявили ошибочным, а кое-кто – преступным. Перебежчиков-наркоманов, «не пожелавших умереть в 20 лет», выживших в душманском стане на западных харчах и наркоте, встречали дома так же, как тех, кто выходил из Афгана под боевыми знаменами по знаменитому термезскому мосту.

Только в 1983-1984-х, за 2 года, что я воевал в чужой стране, были убиты, скончались от ран и болезней 3789 наших ребят, из них 515 офицеров. Каждый из нас мог разделить их участь. Нам повезло… Но мне суждено было навечно впечатать в память облик смерти. Увидеть, как душман убивает меня.

Каждое мгновение той ночи живет во мне, словно было час назад. Наш ротный старший лейтенант Олег Бодров за месяц до нее заболел брюшным тифом и, казалось, сгинул в полевом госпитале (вскоре после тифа Олега тяжело ранили в бою, и он умер 26 мая 1984 г. – Прим. авт.). Я исполнял его обязанности, командовал ротой.

Ждали караван из Пакистана в ущелье на дороге. Ночь выдалась жаркой, безлунной.

Обошел солдат, в ночные прицелы их оружия осмотрел секторы обстрела каждого, панораму местности. Некоторым поменял позиции. Завершив дела, сел возле радиста Промова и рядового Хайдарова – переводчика и посыльного. И вдруг:

– Товарищ лейтенант, едут!

В долине, где горы сливались с пустыней, – мелькание фар.

– Приготовиться!

Машин было шесть, впереди, мигая фарой, казалось, ехал мотоцикл. Решил: «Пропущу дозор».

Я должен первым открыть огонь. Так установил Бодров, и все это знали.

Когда «мотоциклист» подъехал близко, увидел: это автомобиль, у которого светилась одна фара. И врезал по нему очередью. В небо взвились осветительные ракеты, на мгновения стало светло как днем.

Головной японский «Семург», похожий на «Волгу», только с кузовом, еще катился по дороге, но уже неуправляемый. Я понял, что попал наверняка.

Очереди и ракеты застали душманов врасплох. Они высыпали на дорогу, а укрыться негде, со всех сторон – пули.

Поймал в прицел одного с гранатометом, дал очередь. Тот залег, попытался подняться, но вторая очередь пригвоздила его к земле.

Ударил очередями АГС-17, его гранаты захлопали среди разбегавшихся душманов. Кто-то пытался отстреливаться. Но тщетно и недолго. Нас не видели, а они – как на ладони.

Вскоре бой стал затихать.

– Прекратить огонь! – скомандовал я.

Ночь еще раз отступила перед залпом осветительных ракет. На дороге 5 машин, вокруг – тела «духов». Шестая мчалась вдаль, недосягаемая для пуль.

Доложил комбату о результатах боя, собрал сержантов, поставил задачи:

– Вести наблюдение. Пускать ракеты. Оружие, трофеи соберем утром.

На связь вновь вышел комбат:

– Сколько их было?

– Не считал пока, думаю, около пятидесяти.

– Прошу тебя, глянь, что в машинах.

Подумал: «Разве это важно?» – но приказ есть приказ, даже в форме просьбы. Скомандовал:

– Ковальцов, останетесь за меня! – и другим тоном добавил: – Василий, распорядись, чтоб каждый взял на мушку тех – возле первой машины.

– Понял, товарищ лейтенант.

– Селявин, Хайдаров, со мной!

По оврагу вышли к дороге. Прислушались. Тишина…

Подумал: «Береженого Бог бережет». И дал очередь по «Семургу». В кузове что-то вспыхнуло.

– Вперед!

Шагнул к дверце. И вдруг… меня пронизало лютым холодом, будто выскочил голым на мороз. Из-за переднего колеса – блестящие отсветами пламени глаза и ствол автомата в упор. Никогда прежде не видел таких глаз! В них – ненависть и ужас, ярость и злорадство одновременно.

Молнией в мозгу: «Конец!»

Отчетливо видел, как душман давит на курок. Мучительный миг на грани небытия… Дернулся ствол… Но не полыхнул огнем.

И когда понял, что живу и теперь уж точно буду жить, рванул свой «калаш». Он трясся в руках, пока не иссякли патроны. Это был шок.

Из-за машины с оружием наготове возник Хайдаров.

– Товарищ лейтенант, что?!

– Показалось…

В освещенном пламенем кузове – ящики и мотоцикл. Видать, трассирующая пуля угодила в бензобак, бензин плеснул на матрацы и одеяла, лежащие внизу.

– Снимайте ДШК и ящики, – приказал я, а сам стал собирать оружие убитых мятежников.

Напоследок подошел к тому, в ком несколько минут назад таилась моя смерть. Молодой бородач в афганской одежде. Взял его автомат. На взводе.

«Почему же не выстрелил?» – от этой мысли вновь бросило в дрожь, как на лютом морозе, хотя было жарко, душно. Не сразу заметил дырочку в крышке ствольной коробки автомата от нашей пули 5,45-мм. Вот что спасло мне жизнь!

Давно заметил: бойцы по-разному ведут себя после боя. Один курит одну за другой выдаваемые солдатам дешевые сигареты «Памир». Другой без конца глотает воду, опустошая не только свою флягу, но и товарища. Третий тараторит, разнося в пух и прах собственные действия и ощущения в бою. Кто-то молчит, уставившись в одну точку… Особенно тяжко всем, когда есть убитые. Ведь они только что жили, общались с тобой, прикрывали тебя огнем… И каждый мог оказаться на их месте.

Позже в чужих горах я часто вспоминал тот бой, взгляд смерти. И думал: «Интересно: убьют меня, умру, а мир останется таким же, люди – такими же или жизнь остановится хотя бы на миг?»

И вот я выжил, не умер в госпитале от ран. Вернулся и узнал, что, сколько ни гибли наши ребята, жизнь не останавливалась ни на миг. Что мир стал иным. Люди по-другому смотрят на многое. Войну, на которой мы были, объявили никому не нужной и преступной. Что ориентиры переменились, наши ценности распылились, идеалы отброшены…»

* * *

В книге солдатской правде посвящено немало страниц. Автор без прикрас повествует о массовом героизме, доблести и подлости, роковой глупости, о ратном мастерстве и трагичных потерях, о несгибаемом духе, самопожертвовании и сломленных душах, изломанных судьбах, о верности Отечеству, долгу и предательстве, перебежчиках, которые становились наемниками врага, убивали своих. Словом, о войне глазами солдата…

А еще боевой офицер, профессионал Генерального штаба генерал Ляховский открывает нам тайные истоки и движущие силы грозных опасностей, нависших над миром. Об этом – в следующих публикациях.

(Продолжение. Начало в № 30 с.г.)