Сокровенное

– Ну сколько можно занимать телефон, – не выдержала я. – Мне срочно нужно позвонить. – И неожиданно осеклась под жестким взглядом сына.

– Это Костик звонит. У нас несчастье.

…Сначала, как всегда, они играли в футбол. Потом пошли к киоску. Выпили пива. Владику неожиданно стало плохо. Он схватился за сердце. “Скорую” ребята вызвали не сразу, не могли понять, что это всерьез и не пройдет само. Сердце Владика остановилось, когда юношу несли к машине. Да, он был серьезно болен. Но об этом знали только близкие. Сам Владик старался, чтобы никто из друзей не заметил его слабости. Ни в чем не хотел он отставать от своих сверстников. За три года, что он был в их компании, ни разу не пожаловался на плохое самочувствие. Почему он скрывал болезнь от друзей?.. Боязнь показаться слабым? Страх насмешек? Ответ мне принесла другая встреча.

– Тогда я не понимал, зачем мне после всего жить, – горько произнес мой собеседник в инвалидном кресле. – Я не хотел, чтобы меня жалели. Меня тошнило от сочувственных слов. Я не умел их принимать.

Двадцать лет назад курсант летного училища Юрий Баусов после неудачного прыжка с парашютом оказался на больничной койке. Когда понял, что встать на ноги не удастся никогда, решил за жизнь не держаться. Отметал все уговоры, отворачивался от сочувственных глаз. Но нашелся один мудрый, опытный человек, который отыскал нужные слова: смирись, ты сейчас просто не такой, как все. Прими себя в новом качестве. И начинай строить жизнь заново.

Эти ли слова сыграли роль? А может, звездное небо, в которое он смотрел каждую ночь, лежа на больничной койке. Размышлял, прикидывал и уже мечтал…

В приемной комиссии МГУ Юрия долго отговаривали: “Зачем вам дневное отделение? Выберите что-нибудь попроще”. А он твердил свое: хочу и буду обязательно учиться на философском. Председатель приемной комиссии не выдержал: “Я сделаю все, чтобы вы не поступили”. Эти жесткие слова и обожгли, и подхлестнули упорного паренька. Эту фразу он запомнил на всю жизнь. С тех пор прошло двадцать лет. Сейчас Юрий Баусов, кандидат философских наук, возглавляет Ассоциацию молодежных инвалидных организаций. Женат.

– Вы знаете, чего больше всего не хватает таким, как я, – спросил он, сжимая крепко поручни инвалидной коляски.

– Сочувствия, понимания, поддержки…

Юрий грустно улыбнулся.

– Ни за что не догадаетесь. Дружеских прикосновений. Хочется ощущать тепло рук другого человека, знать, что он расположен к тебе. Обычно здоровые люди сторонятся инвалидов, прячут глаза, обходят стороной. Жалеть не умеют по-настоящему.

Однажды вместе с иностранными волонтерами Юрий прибыл в детский дом. Детей с ограниченными возможностями здесь заранее подготовили к приезду иностранной делегации. Как водится, навели порядок. Отобрали самых лучших, нарядили. А гости “сломали” весь праздник. Потому что за неожиданно открывшейся дверью гости увидели других, “отбракованных”.

– Вот тогда я понял, – закончил свой рассказ Юрий, – почему преображаются наши дети-инвалиды за границей. Почему они так хорошеют, умнеют, здоровеют.

Жалость унижает человека. Мы заучивали в школе наизусть эту патетическую речь одного из обитателей ночлежки. Ни тогда, ни позже не приходило в голову, а почему, собственно, жалость несовместима с уважением. Неужели и сегодня мы не научились уважать, сострадая и сочувствуя, и не научили своих детей?

Надежда ТУМОВА