Социальная защита

Сага о ликвидации,

или Как мэр школу в карты проиграл

Три напасти настигли этим летом провинциальный городок Октябрьск. Мэр попал под следствие, более ста горожан скосила эпидемия дизентерии, закрылась школа # 10. Мэры, как известно, приходят и уходят, дизентерия излечивается, а вот закрытие школы – воистину трагедия, какими бы благими целями оно ни мотивировалось.

Гиблое место

– Как человек я искренне сочувствую педагогам школы # 10. Они не хуже, но и не лучше других, – призналась заведующая гороно Наталья Барсукова. – Я на их стороне. Но как администратор я не могу до бесконечности долго обирать пять крупных школ ради шести дотационных – малокомплектных. Приходится чем-то жертвовать…

Первой жертвой пала школа # 10, но поговаривают – на очереди школа # 1. Вступает в силу цепная реакция. Нормативное финансирование все расставило по своим местам. Большая ли, малокомплектная ли школа, норматив на одного ученика един, посему выживает сильнейший.

– В чьей голове возникла идея закрытия школы # 10?

Наталья Петровна подняла глаза к потолку – на апартаменты главы города Александра Николаева, столь коварно подвигшего заведующую гороно на раздвоение личности. Администратор в ней взял верх, не потому ли она говорит, что сверхзадачей этой непопулярной меры является стремление дать детям качественное образование. При чем тогда здесь недофинансирование?

– Дети оказываются в патовой ситуации из-за компьютерной безграмотности при поступлении в вузы. Я куплю компьютеры в школу, где 800 учащихся, а не 150. Несообразность нашего времени как раз в том, что экономика диктует нам необходимость принятия решений, подобных этому.

Да, выпускники сельских школ действительно находятся в разных “весовых категориях” с крупными городскими. И все же нам надо решить, что важнее в данный момент для малого города из российской глубинки – качественное образование, чаще декларируемое, чем предоставляемое в полном объеме, или сохранение патриархального уклада в малокомплектных школах, где все дети на примете.

Лично я не против качественного образования. Ведь именно за ним отправился в Москву Михайло Ломоносов. Именно ради него сельские школы заключают договора с вузами и высаживаются десанты школьников на суверенной институтской территории или преподаватели наезжают с лекциями в глубинку. К тому же вряд ли правомерно ставить знак равенства между качественным образованием и компьютерной грамотностью. Не во всех городских школах есть компьютерные классы и набор современных технических средств, однако же их не закрывают.

Вестимо, набор образовательных услуг в соседней школе # 9, куда гороно намерено перевести большую часть учеников из школы # 10, больше, ведь это школа-комплекс. Но кто поручится, что ими там возможно будет воспользоваться детям, зависимым от расписания рейсов автобусов? Да мало ли иных причин, по которым многие родители предпочитают учить своих детей в близлежащей школе!

В Октябрьске, кроме дизентерии, свирепствует безработица. Неспроста город называют вымирающим. А разруха началась с закрытия комбината стройдеталей. Еле-еле теплится жизнь на асфальтовом и керамзитовом заводах. По подсчетам педагогов школы # 10, 45 процентов родителей их учеников – безработные. И для них перевод детей в соседнюю школу, которая находится в четырех километрах от дома, сулит много тягот. И поэтому на сходе граждан более четырехсот голосов было подано против закрытия школы. Это решение подтвердили и 117 анкет. Люди, в отличие от мэра, понимают, что район без школы опустеет. Уже сейчас, хоть и дешевое в Костычах жилье, спроса на него нет. Гиблое, бесперспективное место – Костычи, – хоть и с видом на великую реку.

Плач по школе

Мне несказанно повезло. Могла бы томиться у вокзала неведомо сколько времени в ожидании автобуса. Но добропорядочная семья предложила подвести по пути и даже на гору к школе доставили.

– Город наш тянется на 42 километра вдоль Волги. Видите – все больше частные дома. Кто-то из приезжих артистов назвал Октябрьск городом сельского типа. В точку попал.

В школе меня ждал почти весь педагогический коллектив, хотя это был уже второй день его вольной жизни. Не было только директора и завуча. Наша беседа время от времени прерывалась. Учителя не стеснялись своих слез. Не выдержали нервы у старейшей учительницы Валентины Петровны Денисовой. В этой школе учились ее мать, она сама, дети и внуки. И вот уже 42 года (без единого больничного!) Валентина Петровна учит малышей. Традиционный последний звонок этой весной, осознала она, был последним в ее жизни. Денисова стояла в дальнем углу и молча вытирала слезы.

Более четверти века проработавшая в этой школе учитель-методист Людмила Михайловна Шляпкина, как узнала о закрытии школы, слегла на три недели и на нервной почве лишилась голоса.

У этой невысокой с тихим голосом женщины скорбное лицо, и весь облик так напоминает портрет земской учительницы. Когда она начинает говорить, все умолкают:

– Школа здесь была в самые трудные времена. С нее город начинался. Но по отношению к ней давно ведется непродуманная политика. Сначала у нас забрали 10-е и 11-е классы из-за малой наполняемости (13 человек). Дети признавались, что в других школах они так и остались чужими. Пустоту обрели! А директора и учителя благодарили нас за хороших учеников. Нам же власти дали понять, что потому еще закрывают школу, что нет в ней хороших специалистов. Ну наберите другой коллектив, мы согласны уйти, но школу оставьте!

– И как же вы, Людмила Михайловна, намерены потом устраивать свою жизнь?

– Честно говоря, не знаю. Вакансий нет, а до пенсии еще 4 года…

Как меня заверила заведующая гороно, из 17 учителей только четверых некуда пристроить. Троих отправят на пенсию, а остальных якобы трудоустроят.

Учителя школы # 10 этот оптимизм, увы, не разделяют. Если учесть, что средний возраст учителей 30 с “хвостиком” лет, то есть от чего впасть в истерику, оплакивая сегодняшнее свое безвыходное положение и бесперспективное будущее.

Судный день

На пресс-конференции по итогам учебного года на мое замечание о незаконности закрытия школы в Октябрьске Ефим Коган сказал:

– Надо заканчивать эмоционально воспринимать подобного рода проблемы.

Но это невозможно! У нас, россиян, менталитет такой – приходить к рациональному через эмоциональное, тем более что жизнь сама к этому побуждает. Вот пример. Учителя поведали о том, как их увольняли. Привозят в школу распоряжение главы города от 15 апреля без номера. Пришлось самим ехать за “приговором”. Однако на основании Федерального закона “О внесении изменений и дополнений в Федеральный закон о сохранении статуса государственных муниципальных образовательных учреждений и моратории на их приватизацию”, принятого Госдумой 14 марта и вступившего в законную силу со дня публикации в “Российской газете” 14 апреля, решение учредителя без согласования с городской Думой является незаконным.

– Мы указали учредителю на эту несообразность, – рассказывают учителя, – и тогда появилось аналогичное распоряжение, но от 7 апреля, то есть изданное задним числом. Нам объяснили, что это будто бы предварительное внутреннее распоряжение.

Учителя – к областному прокурору. А тот в недоумении: местный прокурор имеет полное право опротестовать второе распоряжение. Но этот, как выяснилось, тоже был удивлен – не градоначальников это дело школы закрывать, на то есть гороно. Как меня уверила его заведующая, прокурорская проверка опровергла порочащие учредителя слухи, ибо она доказала первичность появления на свет распоряжения от 7 апреля.

Тогда учителя ринулись в суд, где им слово в слово повторили совет областного прокурора. Суд может отменить распоряжение от 7 апреля, если будут нарушения, связанные с увольнением сотрудников. Рассматривать же целесообразность данного распоряжения суд не имеет права. И хоть был назначен день суда, но делегаты от коллектива вышли оттуда с чувством глубокой безысходности.

Кстати, о нарушениях в процедуре увольнения. По закону здравого смысла, людям надо было дать отгулять отпуск с последующим увольнением.

– Увольнение за два месяца до начала учебного года никак не влияет ни на общий трудовой, ни на педагогический стаж, поскольку после ликвидации предприятия три месяца стаж не прерывается, – уверила меня заведующая гороно.

Однако специалист в области образовательного права Андрей Карномазов дал иную трактовку действиям учредителя из Октябрьска.

– Педстаж прерывается. Увольнять учителей следовало с 1 сентября, поскольку их комплектуют с сентября по сентябрь. В те три месяца, что даются после ликвидации школы, обеспечивается лишь непрерывность стажа, но не его накопление. Это принципиально важно.

Андрей Иванович не понял, ради чего учителей уволили до отпуска. Для бюджета ничего не сэкономили – раз, зато учителя потеряли год педагогического стажа из-за непредоставленных им двух месяцев отпуска – два.

Что касается ликвидации школы, то юрист полагает, что для исключения образовательного учреждения из регистра юридических лиц необходимо согласие органа представительной власти – городской Думы, причем это никак не связано с датой появления пресловутого распоряжения мэра. Так нужно было мэру Николаеву закрыть школу # 10, так не терпелось ему открыть в ней пансионат для ветеранов труда, что уж не важно было, какой ценой это будет исполнено. Все – и учителя, и обслуживающий персонал – уволены с 1 июня. Однако лишь две недели спустя они получили расчет и отпускные. И лишь 31 августа приняли у них материальные ценности, да и то не слишком цивилизованно – дверь в библиотеку, к примеру, вскрывали фомкой. К чему излишние церемонии – библиотекаря приглашать с ключом? Так что, став заложниками навязанной сверху нелепой ситуации, учителя составили график дежурств по школе – вдруг решение о ее закрытии отменят, а здание, как соседнюю баню, уже до начала учебного года растащат до фундамента. Уже два оконных стекла вытащили…

Может, в отместку за волевое решение мэра пошла гулять по Октябрьску байка, что он ее проиграл в карты опальному ныне попу. Как-то застали учителя в лагере дневного пребывания ребятню за игрой в карты. “Школу отыгрываем!” – на полном серьезе оправдывались те.

…Когда 1 сентября открывали в неперспективном селе Степановка малокомплектную школу, я смотрела на сей факт без оптимизма, ибо возрождать село с помощью школы намного затратнее и сложнее, нежели сохранять то, что есть.

Галина СЮНЬКОВА

Самарская область